Мне казалось, что все это я вижу во сне.
– Хм… – пробормотал я. – Ты абсолютно уверена?
Она возвела глаза к потолку:
– Я говорю лишь то, в чем уверена. Имеется фотография каменной таблички. На ней выгравирован некий текст. Ну, не совсем текст, скорее буквы.
– Сколько?
– Как это, сколько? Зачем мне было их считать?
– На глаз? – настаивал я. – Около десяти или около тысячи?
– Примерно десятка три, – неуверенно сказала она.
– Быть может, тридцать четыре? – предположил я, возбуждаясь все больше.
– Возможно.
– Язык какой?
– Не знаю, это же не слова, а буквы, но больше всего похоже на греческий алфавит…
– О, дьявол! Хм… Как тебя зовут по-настоящему?
– Люси.
– Люси? Ты лучше всех!
– Ага, вот только я по уши в дерьме! Ко мне тоже вперлись!
– То есть?
– Я сумела взломать систему безопасности их сервера, но меня выследили. Я знаю, что им удалось засечь меня. Я сразу вырубила компьютер, но было слишком поздно. Из дома тоже убралась, но они, наверное, уже там.
– Вот дерьмо! – воскликнул я.
– Да, дерьмо! И очень вонючее! Потому что эти ваши типы… похоже, с ними шутить нельзя!
Я задумался:
– Ладно, не беспокойся. Мы тебя спрячем в безопасном месте, пока ситуация не прояснится.
– С этими типами я никогда не буду в безопасности! – воскликнула она, ударив кулаком по столу.
Посетители ресторана стали посматривать на нас с явным неудовольствием.
– Будешь. Поверь мне. Мы найдем способ. Мне нужно позвонить Софи. Я хочу, чтобы мы вместе с ней взглянули на фотографию. Потом поедем в Со, к моему другу.
Баджи фыркнул. Я повернул голову. И сразу понял. Еще один гость в доме Франсуа и Эстеллы. Это становилось смешно. Но выбора у меня не было.
– А кто ваш друг? – встревожилась девушка.
– Не беспокойся. Он депутат. И разумеется, сумеет обеспечить твою безопасность. Ты живешь одна?
– Ага.
– Да? Хорошо, я сейчас позвоню Софи.
Я набрал ее номер. Вновь включился автоответчик.
– Черт! Ладно, попробую звякнуть на «Канал». Она поехала на встречу со своим главным редактором.
Я позвонил в справочную и выяснил координаты телевизионного канала. Меня соединили с редакцией «Девяносто минут».
– Здравствуйте, я хотел бы поговорить с главным редактором.
– Не вешайте трубку.
Пока я ждал, меня услаждали подходящей для таких случаев музыкой. Я барабанил пальцами по столу, изнывая от нетерпения. Наконец трубку взяли.
– Алло?
– Здравствуйте, говорит Дамьен Лувель. Я…
– Да, я знаю, кто вы. Вы не знаете, где Софи?
Голос его звучал тревожно.
– Она не у вас?
– Мы договорились встретиться два часа назад, но я все еще жду ее.
Я мгновенно запаниковал. Все было ясно как день. С Софи что-то случилось. Я утратил дар речи. Сердце мое неистово колотилось.
– Она… У вас нет о ней никаких известий? – пробормотал я.
– Нет. Уже два часа я тщетно пытаюсь связаться с ней!
– Черт!
– Послушайте, не переживайте так, она не в первый раз опаздывает. Мне сейчас нужно отлучиться, сообщите мне, как только что-нибудь узнаете.
Я не посмел сказать ему, что в этот раз с ней наверняка что-то случилось…
– Ладно, – только и сказал я, прежде чем повесить трубку.
Баджи пристально смотрел на меня. Он ожидал от меня распоряжений. Я видел по его глазам, что он винит во всем себя.
– Нельзя было позволять вам расходиться! – угрюмо произнес он.
Но я почти не слушал его. Я размышлял. Что делать? Куда идти? Предупредить фараонов? Я чувствовал, что не способен хоть на что-нибудь решиться. От страха я потерял голову и, крепко сжимая мобильник в руке, постукивал антенной по столу, словно отбивая ритм своей тревоги.
Девушка сплетала и расплетала пальцы. Говорить она не смела. Наверное, тоже перепугалась до смерти.
– Что теперь будем делать? – спросил я Баджи. – Позвоним фараонам? В больницы?
– Как она туда поехала? – задумчиво спросил телохранитель. – На метро, в такси?
Я не успел ему ответить: мой телефон зазвонил. На маленьком экране высветился номер Шевалье.
– Дамьен?
– Да?
– Они похитили Софи! – выкрикнул Франсуа в трубку.
– Кто это «они»? Когда? И как ты узнал?
– Я не знаю, кто это! – нервно ответил Франсуа. – Они только что позвонили на мобильник Клэр Борелла. Они говорят, что похитили Софи! Хотят получить за нее Йорденский камень! Как ты думаешь, они не блефуют? Она не с тобой?
Он говорил очень быстро. Но я не мог ничего сказать. Дыхание у меня пресеклось. Я кусал губы. Надо было что-то делать.
– Дамьен? Ты слышишь меня?
– Да. Нет, она не со мной. И она не пришла на встречу со своим шефом, главным редактором программы «Девяносто минут»! Кошмар! Я не должен был отпускать ее одну!
– Значит, эти мерзавцы ее действительно похитили! – произнес Франсуа внезапно охрипшим голосом.
– Они сказали, что хотят получить за нее Йорденский камень? – недоверчиво спросил я.
– Да!
– Но у нас же нет этого сучьего Камня! – взвыл я. – Ладно, жди нас, мы сейчас будем у тебя!
Я отключил мобильник, встал, надел пальто и, оставив на столе две банкноты, жестом велел девушке и Баджи идти следом.
– Едем прямо в Со! – объяснил я им, бросаясь к выходу.
От ужаса у меня стыла кровь. Сосало под ложечкой. Желудок скручивало в комок. Я чувствовал себя больным от того, что не мог ничего сделать. Мне хотелось повернуть время вспять. Бросить все. Сказать им, что мне плевать на их сучий Камень, на их сучье послание. Мне нужна была только Софи.
Но некому было излить свой страх, кроме пустой улицы.
– Они перезвонят, чтобы назначить тебе встречу, – объяснил мне Франсуа, видя, что я не могу усидеть на диване и тщетно пытаюсь взять себя в руки. – Они думают, будто Камень у тебя. Они знали, что ты встречался с Клэр Борелла.
– Они убьют ее! – с ужасом сказал я. – Это же ясно! Когда они узнают, что у меня нет Камня, они убьют ее!
Шевалье испустил долгий вздох. С того момента, как я приехал, он пытался успокоить меня, но не мог успокоиться сам. Мы все собрались ж гостиной, с тревогой ожидая телефонного звонка. Эстелла, Клэр, Франсуа, Стефан и даже малышка Люси, которая выглядела совсем крохотной в большом кресле у камина.
– Ладно! – воскликнул я, вскочив на ноги. – Они хотят получить Камень. Камень у «Бильдерберга». Значит, «они» – это «Акта Фидеи». У них текст. В этом мы можем быть уверены, потому что Люси сумела скачать фотографию с их сервера. Значит, они хотят Камень, потому что это код, позволяющий расшифровать текст. У нас нет Камня, но есть шанс все-таки раздобыть код. Потому что он спрятан в «Джоконде». Вопрос стоит так: согласятся ли они принять код, если я скажу им, что у нас нет Камня?
– В любом случае выбора у них не будет, – ответил Франсуа, выбросив вперед руки.
– Значит, надо как можно быстрее отыскать этот сучий код. Эстелла, ты не знаешь, как дела у часовщика?
– Работает без передышки. Когда я в последний раз заходила к нему, он сильно продвинулся. Ты хочешь, чтобы я его поторопила?
– Нет-нет, я сам, тебе надо беречь силы.
Но она уже встала:
– Не волнуйся, это меня немного отвлечет. Мне нравится наблюдать за его работой.
Она ушла в гараж. Оттуда доносился какой-то скрежет, удары молотком… Ясно было одно – часовщик еще не закончил машину.
– Ладно, постараемся сохранить хладнокровие, – сказал я, словно пытаясь убедить самого себя.
Франсуа снова обмяк в кресле. Баджи застыл у двери. Даже со своего места я чувствовал, насколько он подавлен.
– Может, ты покажешь нам фотографию таблички? – попросил я Люси, пытаясь улыбнуться.
– А компьютер здесь есть?
– На втором этаже, – ответил Франсуа. – И еще ноутбук, он в машине.
– Я схожу за ним! – вмешался Баджи, который явно томился от бездействия.
Он появился через несколько секунд, держа в руках ноутбук Франсуа. За ним шла Эстелла, которая уже побывала в гараже.
– Часовщик полагает, что к вечеру закончит, – сказала она.
– Прекрасно!
– Он совсем измучился, бедняга. И он слышал, как мы тут паникуем. Я насилу его успокоила…
– Ты не можешь побыть с ним? – взмолился я – Говори с ним, успокаивай, тормоши… Нам нужно чудо, а королева чудес у нас – это ты!
– Нечего подлизываться! Клэр, пойдете со мной?
Молодая женщина встала, и обе они направились в импровизированную мастерскую, где трудился часовщик.
Люси села рядом со мной и включила ноутбук. Когда компьютер загрузился, она вставила диск. Я устроился на диване так, чтобы смотреть через ее плечо. Франсуа придвинулся к нам вместе с креслом.
Девушка запустила «Фотошоп». Программа загружалась медленно. Люси выбрала строку CD и кликнула мышкой по файлу с названием «tab_af_ ibi2.eps».
Постепенно на плоском экране ноутбука появилась фотография. Мы увидели табличку из серого камня – прямоугольную и, если судить по ее виду, очень древнюю. На ней были выгравированы буквы, стоявшие сплошным рядом.
Это был в самом деле греческий алфавит. Не теряя ни секунды, я стал считать буквы.
– Ого! – удивился я. – Странно. Их только тридцать три!
Я сосчитал буквы еще раз. Никакой ошибки не было.
– А почему это странно? Разве это не совпадает с предполагаемым возрастом Христа в момент смерти? – спросила озадаченная Люси.
– Это все чепуха. Странно, поскольку мне казалось, что должна быть еще одна буква. Софи и Жаклин пришли к выводу, что в «Меланхолии» есть указание на тридцать четыре позиции «Джоконды», следовательно, в коде должно быть тридцать четыре буквы.
– Код, – повторила Люси. – Но это же не код, это зашифрованное послание! А код позволяет сделать расшифровку!
– Да, но если в коде для расшифровки текста из тридцати трех букв имеется тридцать четыре элемента, это все-таки выглядит странным…
– Если только тридцать четвертый элемент кода не служит для обозначения чего-то еще, к примеру, пробелов, – возразила Люси.
– И это объясняет, почему все буквы на табличке стоят сплошняком, – подхватил Франсуа. – Умно!
Я улыбнулся Люси и стал разглядывать буквы. Это действительно был греческий алфавит, как подсказывали мне смутные воспоминания о курсах мертвого языка, которые мы посещали вместе с Франсуа. Но написанное здесь не имело никакого смысла.
– А почему именно греческий? – спросила Люси.
– По словам Софи, в эпоху Иисуса писали большей частью на греческом, хотя говорили в основном на арамейском.
– Сколько букв в греческом алфавите?
– Двадцать четыре, – ответил Франсуа.
– Следовательно, в коде больше элементов, чем в алфавите. Значит, это не просто зашифрованный алфавит. Если предположить, что тридцать четвертый элемент кода соответствует не букве, а чему-то еще, например, пробелам, это означает, что в коде элементов столько же, сколько букв в послании. Тридцать три. Парень, который это зашифровал, был зверски умен…
– Хм, ты, наверное, имеешь в виду Иисуса, а он…
Тут мы все трое расхохотались. Несмотря на весь ужас ситуации, эпитет «зверски умный» применительно к Иисусу показался нам настолько сюрреалистическим, что мы не смогли удержаться от смеха.
– В общем, он был… ну, очень умен, – повторила Люси, скорчив гримасу.
– Почему?
– Лучший способ зашифровать послание – сделать так, чтобы у каждой буквы был свой ключ. Благодаря этому можно избежать повторения одних и тех же элементов. Ясно, что код становится равным тексту, поэтому при большом объеме его никогда не применяют. Но для послания из тридцати трех букв это идеальный способ.
– Ты хочешь сказать, что в каждом элементе кода содержится свой ключ для каждой буквы послания?
– Весьма вероятно, – подтвердила Люси. – Достаточно было бы, к примеру, обыкновенной цифры. По одной цифре на букву, что дает возможность отбирать букву в алфавите.
– Приведи пример…
– Я не знаю греческого алфавита…
– Пусть будет французский.
– К примеру, я хочу написать OUI. Послание состоит из трех букв. Значит, мне нужны три элемента кода. Чтобы упростить дело, возьмем цифры 1, 2, 3. Тогда послание будет выглядеть так: NSF.
– Ага, понятно, – сказал я. – N+1 дает О, S+2 дает U и F+3 дает I. Из этих букв составлено слово OUI. Мы производим отбор в алфавите. Понял. 123 по отношению к NSF дает OUI.
– Именно так. Каждой букве соответствует цифра. Следовательно, в зашифрованном послании тридцать три буквы, а в коде – тридцать три цифры.
– Хотя у нас их тридцать четыре.
– В любом случае без машины ничего нельзя сделать.
Но мы подошли к цели вплотную. У нас было все. Только руку протяни. Машина – следовательно, код. И послание. Я никак не мог в это поверить. Послание, тайна которого хранилась две тысячи лет.
Я посмотрел на своих друзей. На этого необычного депутата и эту девчонку, которая слишком быстро повзрослела.
– Вы должны мне обещать… – запинаясь, сказал я им.
– Что?
– Мы дождемся Софи. Когда получим код, не будем сразу расшифровывать послание. Дождемся Софи. Это ее право.
– Я понимаю, – согласилась Люси.
– Конечно! – в свою очередь воскликнул Франсуа.
Люси закрыла файл, вынула диск и протянула его мне:
– Держите. Вы должны сделать это вместе с ней.
– Ты уверена?
– Да. В любом случае я не сумасшедшая и копию себе оставила! – добавила она с усмешкой. – И если вы решите все сохранить для себя, я не могу дать гарантий, что буду ждать слишком долго.
– Не беспокойся, мы же обещали, что все тебе расскажем. Значит, так и будет.
Я встал и пошел к вешалке, чтобы положить диск в карман своего пальто.
– Франсуа, – сказал я, вернувшись в гостиную, – нам нужно подумать, как обеспечить безопасность Люси.
Депутат кивнул:
– Да. В любом случае я решение принял. Мне очень жаль, Дамьен, но у тебя есть время только до ночи. Завтра, что бы ни случилось, мы обратимся в полицию. Это становится слишком опасно.
Я покорно склонил голову.
– Нам придется все объяснить полиции и еще жандармам из Горда… А также каким-то образом предупредить Ватикан. Им придется попотеть! Что бы ни вскрылось в делишках «Акта Фидеи», полагаю, не все в Ватикане сочтут это богоугодным делом…
– Наверное. Пока нужно любым способом выручить Софи!
Я вновь устроился на диване, и мы просидели в гостиной еще около часа, изредка обмениваясь отрывочными фразами и встревоженными взглядами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41