Хоть камушек, да в дом, любила повторять все та же бабушка, и ж
аль, не добавляла: Хоть вокруг света, а домой, ибо примерно такой беспример
ный подвиг совершали эти трое, направляясь к дому самой длинной дорогой.
Где мы, спросил первый слепец, а скажет ему где жена доктора, благо у нее ес
ть глаза, он же ответит на это: Знаете, а ведь я здесь ослеп, вот на этом пере
крестке, у светофора. Неужели на этом самом. Да. Вот на этом самом месте. Что
ты говоришь. Даже вспоминать не хочется, как это было, сидел ослепший, заку
поренный в машине, люди орали, чего, мол, стал, дай проехать, а я в отчаянии к
ричал, что ничего не вижу, пока не появился этот, ну, тот, и не доставил меня
домой. Бедный, сказала жена первого слепца, он уж никогда больше не будет у
гонять машины. Мысль о том, что сами когда-нибудь умрем, так непереносима
для нас, что мы стараемся всегда подыскать оправдания для мертвых, сказа
ла жена доктора, это, наверно, потому, что загодя просим простить нас, когд
а придет наш черед. А мне по-прежнему все это представляется сном, сказала
жена первого слепца, мне как будто снится, что я ослепла. Когда я сидел дом
а и ждал тебя, мне тоже казалось, что все это сон, сказал ее муж. Они уже поки
нули перекресток, на котором случилось это происшествие, и теперь подним
аются по лабиринту узеньких улочек, жена доктора плохо знает эти места, н
о первый слепец не заблудится, она читает ему таблички с названиями улиц,
а он командует: Налево, направо, и вот наконец: Вот наша улица, дом по левой с
тороне, почти посередине. Какой номер, спросила жена доктора, а он не помни
т: Ну, что ты будешь делать, вылетело из головы и все, сказал он, и это было ск
верное предзнаменование, если уж номер собственного дома забыли, значит
, сон занял место памяти, интересно, далеко ли мы зайдем по этой дорожке. Хо
рошо хоть, что на этот раз обошлось, жена первого слепца взяла обязанност
и гида на себя, и вот уже прозвучали желанные цифры, обошлось, да притом бе
з того, чтобы первый слепец хвастался своим умением определять нужную дв
ерь магией ощупи, превратив белую трость в волшебную палочку, тронул раз
Ц железо, тронул второй Ц дерево, а еще раза три-четыре Ц и вот он, полный
чертеж, сомнений нет, это здесь. Вошли, с женою доктора во главе: Какой этаж
, спросила она. Третий, ответил первый слепец, и память не так уж ослабела, к
ак могло бы показаться, одно забывается, что ж поделаешь, другое помнится,
вот, к примеру, как, уже слепым, вошел он в эту самую дверь и: Какой этаж, спро
сил его человек, тогда еще не укравший у него машину, и он ответил: Третий, и
лишь в том разница, что сейчас поднимаются они не на лифте, а по невидимым
ступеням лестницы, одновременно и темной, и сияющей, для кого как, и трудно
тому, кто не слеп, обходиться без электричества, или без солнца, или без св
ечного огарка, но глаза жены доктора уже привыкли к полумгле, и на полдоро
ге поднимающиеся сталкиваются с двумя женщинами, слепыми, разумеется, ко
торые спускаются откуда-то сверху, может быть, и с третьего этажа, но никт
о ничего не спрашивает, видно, и в самом деле соседи теперь не те, что прежд
е были.
Дверь закрыта. Как быть, спросила жена доктора. Постучали раз, другой, трет
ий: Нет никого, произнес кто-то из них в тот самый миг, когда дверь отворила
сь, и промедление не должно удивлять нас, не может же находящийся в глубин
е квартиры слепец бегом бежать на зов и стук, спрашивать: Кто здесь, чем мо
гу служить, осведомился возникший на пороге человек, по манерам, виду и ин
тонациям культурный, основательный, вежливый. Сказал первый слепец: Я жи
л здесь. А-а, ответил тот и спросил: С вами еще кто-нибудь. Жена и еще наша при
ятельница. А как мне узнать, что это ваша квартира. Да очень просто, ответи
ла жена слепца, я вам расскажу, что где стоит и вообще что там есть. Открывш
ий помолчал несколько секунд и сказал так: Заходите. Жена доктора держал
ась позади, здесь поводыри были не нужны. Я один, сообщил новый хозяин, все
трое моих родных отправились поискать какой-нибудь еды, вероятно, следо
вало бы сказать Ц все три моих родных, но, мне кажется, так не говорят. Что в
ы хотите сказать, спросила жена доктора. Родные, которых я имею в виду, это
моя жена и две дочери, а числительное трое употребляется только по отнош
ению к существительным мужского рода. Неужели это так важно. Для меня важ
но, я, видите ли, писатель, предполагается, что такие вещи мы знать обязаны.
Первый слепец, которому стало очень лестно, что писатель, ну, надо же Ц и в
моей квартире, тотчас озадачился вопросом, уместно ли, удобно ли будет ос
ведомиться об имени, а вдруг он читал что-нибудь из его сочинений, но поку
да он колебался между любопытством и застенчивостью, его опередила жена
: А как ваша фамилия. Слепцам фамилии не нужны, достаточно моего голоса, а п
рочее значения не имеет. Но ведь есть книги, которые вы написали, и на обло
жке стоит ваше имя, сказала жена доктора. Сейчас их никто не может прочест
ь, и потому их как бы и нет. Первый слепец решил, что разговор удаляется от п
редмета, казавшегося ему наиболее интересным: А как вы попали сюда, спрос
ил он. Я, как и многие из тех, кто не живет больше там, где жил, обнаружил, что м
оя квартира занята людьми, знать не желавшими никаких резонов и, можно ск
азать, спустившими нас с лестницы. А далеко ваш дом. Не очень. И вы не предпр
инимали больше никаких попыток вернуться, люди ведь теперь часто ходят т
уда-сюда. Нет, я наведывался еще дважды. Но они оставались там. Да. Ну а как в
ы намерены поступить после того, как узнали, что эта квартира принадлежи
т нам, поинтересовался первый слепец, выкинете нас вон, как выкинули вас. Я
не в том возрасте, да и силы у меня не те, да если бы и был в состоянии, не дума
ю, что оказался бы способен на такие крутые меры, писатель, в конце концов,
должен обладать терпением, это непременное условие для того, чтобы писат
ь. Ну, так вы нас пустите. Да, если не найдем другое решение. Какое же, я лично
не вижу. Жена доктора угадала, что ответит на это писатель, и не ошиблась: В
ы и ваша жена, и вторая ваша спутница, полагаю, где-то сумели обосноваться.
Да, в квартире этой самой спутницы. Это далеко отсюда. Да нет, не очень. В так
ом случае, с вашего разрешения, могу предложить вам вот что. Любопытно буд
ет узнать. Давайте пока все оставим как есть, раз и у нас, и у вас есть крыша
над головой, я же обязуюсь наведываться в свою бывшую квартиру и, как толь
ко она освободится, немедленно перееду туда, а вы поступите так же в отнош
ении этой. Не могу сказать, что ваш план приводит меня в восторг. Я и не ждал
, что он вам понравится, но сомневаюсь, чтобы единственная альтернатива п
одошла вам больше. Какая альтернатива. Немедленно, сию же минуту, вступит
ь в обладание вашей квартирой. Но в таком случае. Вот именно, в таком случа
е мы будем жить здесь и дальше. Да нет, об этом и не мечтайте, вмешалась жена
первого слепца, мы здесь все вещи оставили, как это так будем жить. Знаете,
меня осенило, есть еще один вариант, сказал писатель. Ну-ну, сказал первый
слепец. Мы останемся здесь на положении ваших гостей, места всем хватит. Н
ет уж, сказала жена первого слепца, пусть уж будет, как было до сих пор, мы бу
дем жить у нашей подруги, благо нет необходимости спрашивать, согласна л
и она, и жена доктора ответила: Как нет и необходимости отвечать. Я вам оче
нь благодарен, сказал писатель, по правде говоря, я все это время ждал, что
кто-нибудь явится и предъявит свои права на жилье. Когда ты слеп, самое ес
тественное Ц довольствоваться тем, что имеешь, сказала жена доктора. Ка
к вы жили все это время. Мы всего трое суток назад вышли из карантина. Тяжк
о было. Мало сказать. Ужасно. Вы же писатель, значит, обязаны разбираться в
словах и знать, что определения ни черта не стоят, и если один человек, к пр
имеру, убил другого, то так и надо сказать, и поверьте, ужас этого деяния са
м по себе освобождает от необходимости уверять, что это было ужасно. Вы хо
тите сказать, что у нас слишком много слов. Я хочу сказать, что у нас слишко
м мало чувств. А если даже и не мало, то мы перестали употреблять слова, выр
ажающие их. И потому потеряли их. Расскажите, как вы жили в карантине. Заче
м. Я писатель. Там надо побывать. Писатель Ц такой же человек, как и все, он
не может знать все и побывать всюду, а потому должен думать и воображать. К
огда-нибудь кто-нибудь расскажет вам, и потом вы сможете написать книгу.
Я пишу ее сейчас. Но вы же слепы. Слепые тоже могут писать. Иными словами, вы
успели выучить брайлевский алфавит. Нет, не выучил. Но как же тогда вы пише
те. Сейчас покажу. Он поднялся, вышел и через минуту вернулся, держа в рука
х лист бумаги и шариковую ручку. Это последняя страница из того, что я напи
сал. Мы ее не видим, сказала жена первого слепца. Я тоже. Но как же вы пишете,
повторила жена доктора, глядя на лист, где можно было разобрать убористы
е, налезающие друг на друга строчки, приподнятые в начале и конце. Ощупью,
с улыбкой ответил писатель, это не трудно, кладу лист на что-нибудь не сли
шком мягкое, ну, хоть на стопку других листов, и все, можно писать. Но как же,
если вы не видите, воскликнул первый слепец. Шариковая ручка Ц идеально
е орудие труда для слепых писателей, не в том смысле, что он может прочесть
написанное ею, но хоть знает, где он написал, ибо достаточно лишь нащупать
пальцем углубления в последней строке, дойти до края листа, высчитать ра
сстояние до новой строки и продолжать, видите, как это просто. Только стро
чки иногда наползают одна на другую, сказала как можно более деликатно ж
ена доктора. Как вы можете это видеть. Просто я вижу. Неужели вы прозрели, в
ылечились, как, когда, возбужденно вскричал писатель. Полагаю, что я единс
твенный человек, вообще не терявший зрение. А как же вы это объясняете. У м
еня нет объяснений, а может быть, их и вообще не существует. Но это значит, в
ы видели все, что творилось здесь. Видела, что же мне еще оставалось. Сколь
ко же человек было в вашем карантине. Около трехсот. И долго вы там были. С с
амого начала, а вышли, как я уже сказала, только три дня назад. А я, судя по вс
ему, ослеп самым первым, сказал первый слепец. Наверно, это было ужасно. Оп
ять это слово, сказала жена доктора. Простите, мне вдруг показалось таким
вздором все, что я написал с тех пор, как мы все, ну, то есть я и моя семья, осле
пли. А о чем вы пишете. О том, что пережили, о нашей жизни. Каждый должен гово
рить о том, что знает, а о том, чего не знает, спрашивать других. Вот я вас и сп
рашиваю. И я отвечу, когда-нибудь, не знаю когда. А вы можете показать мне, г
де вы работаете и что написали. Отчего же, с удовольствием, идемте. Нам тож
е можно, спросила жена первого слепца. Это же ваш дом, ответил писатель, а я
здесь так, мимоходом. В спальне стоял маленький стол, а на нем Ц лампа. Тус
клый свет, проникавший из окна, позволял увидеть стопку чистой бумаги сл
ева, исписанной Ц справа, а посередине Ц страницу, оставленную на серед
ине. Возле лампы лежали две новые ручки. Ну вот, сказал писатель. Жена докт
ора спросила: Можно, и, не дожидаясь ответа, взяла рукопись страниц в двадц
ать, пробежала глазами выведенные мелким почерком, загибавшиеся вверх и
вниз строчки, впечатанные в белизну бумаги, вырезанные в слепоте буквы: Я
здесь так, мимоходом, сказал, помнится, писатель, и это были следы, оставле
нные им на ходу. Жена доктора положила ему руку на плечо, а он взял ее в ладо
ни, медленно поднес к губам: Не пропадайте, не позволяйте себе пропасть, пр
оизнес он, и нельзя сказать, чтобы уж очень кстати прозвучали эти неожида
нные, таинственные слова.
Когда вернулись домой, принеся запас продовольствия, которого должно бы
ло хватить дня на три, жена доктора при воодушевленном посредстве первог
о слепца и его жены рассказала о том, что было. Вечером же, как и следовало о
жидать, прочла несколько страниц из книги, которую отыскала на полке. То, о
чем шла там речь, не заинтересовало косоглазого мальчика, и он вскоре зас
нул, положив голову на плечо девушке в темных очках, а ноги Ц на колени ст
арику с черной повязкой.

Через два дня доктор сказал: Хотелось бы мне знать, в каком состоянии мой к
абинет, сейчас ни от него, ни от меня толку никакого, но ведь когда-нибудь л
юди вновь начнут пользоваться глазами, и аппаратура должна быть наготов
е. Сходим туда, как захочешь, отвечала жена, хоть сейчас. А нельзя ли заодно
зайти и ко мне домой, спросила девушка в темных очках, хоть я и не думаю, что
родители вернулись, заглянула бы просто так, для очистки совести. Зайдем
и к тебе, сказала жена доктора. Никто более не изъявил желания посетить ро
дное пепелище, ибо первый слепец с женой уже знали, на что могут рассчитыв
ать, как знал это, хоть и по другим причинам, старик с черной повязкой, а кос
оглазый мальчик по-прежнему не помнил, на какой улице стоял его дом. День
был ясный, казалось, что дожди прекратились, и солнце, хоть покуда еще и не
смело, поглаживало кожу. Не знаю, как будем жить, если начнется жара, сказа
л доктор, ведь весь этот мусор начнет гнить, а трупы животных, да и людей то
же, полагаю, что и в квартирах лежат мертвые, как все-таки скверно, что мы не
организованы, а надо бы создать самоуправление в каждом доме, на каждой у
лице, в каждом квартале. Правительство, сказала его жена. Система нужна, си
стема, наше тело Ц это ведь тоже система, притом хорошо организованная, а
смерть есть не что иное, как последствие разлада и сбоя. А каким образом мо
жет организоваться сообщество слепых, желающих выжить. Организоваться
Ц это уже до некоторой степени прозреть. Может быть, ты и прав, но опыт это
й слепоты принес нам только смерть и нищету, и мои глаза, как и твой кабине
т, оказались тут бессильны. Да мы и живы-то исключительно благодаря твоим
глазам, сказала девушка в темных очках. Может быть, оставались бы живы, есл
и бы даже я была слепой, мир полон живых слепцов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44