— Какая жалость, что я не родилась первой, — сказала Гиацинта с дерзкой улыбкой, — Думаю, я бы смогла довольствоваться всем вниманием, хорошо быть единственным ребенком. Не упоминая уже о приданном.
— Ты и так уже достаточно богатая наследница, — проговорила Вайолет.
— Ты и так можешь захватить всеобщее внимание, — подразнила Элоиза.
Гиацинта лишь улыбнулась.
— Ты знаешь, — сказалась Вайолет, повернувшись к Пенелопе, — Что все мои дети соберутся на этом балу? Я даже не могу вспомнить, когда мы все вместе собирались последний раз.
— А как насчет твоего дня рождения? — поинтересовалась Элоиза.
Вайолет покачала головой.
— В тот раз, Грегори так и не смог приехать домой.
— Надеюсь, не ожидается, что мы все выстроимся в шеренгу по росту, и будем петь праздничную мелодию? — спросила Гиацинта, наполовину шутя, наполовину серьезно. — Я так и вижу: Пение Бриджертонов. Мы бы заработали целое состояние, выступая на сцене
— У тебя прям какое-то энергичное настроение сегодня, — сказала ей Пенелопа.
Гиацинта пожала плечами.
— Просто подготавливаю себя для приклеивания к тебе. Это, кажется, требует некоторой мысленной подготовки.
— Прилипчивые рамки мышления? — спросила Пенелопа.
— Точно.
— Мы должны как можно скорее выдать ее замуж, — сказала Элоиза матери.
— Ты первая должна выйти замуж, — ответила на укол Гиацинта.
— Я работаю над этим, — уклончиво проговорила Элоиза.
— Что?! — этот вопрос был усилен тем фактом, что возглас вырвался из трех ртов одновременно.
— Это — все, что я собираюсь вам сообщить, — проговорила Элоиза таким тоном, словно они должны были знать, о чем идет речь.
— Я доберусь до сути этого заявления, — заверила Гиацинта мать и Пенелопу.
— Я уверена, что ты это сделаешь, — сказала Вайолет.
Пенелопа повернулась к Элоизе и сказала:
— Тебя нет ни малейшего шанса.
Элоиза в ответ лишь упрямо вздернула подбородок и посмотрела в окно.
— Мы на месте, — возвестила она.
Четыре леди подождали, пока лакей откроет дверь, и затем по очереди вышли.
— Божественно, — одобрительно сказала Вайолет, — Дафна превзошла саму себя.
Трудно было не остановиться и не засмотреться. Весь Гастингс-Хаус словно пылал огнем. Каждое окно было украшено канделябрами, целая армия лакеев встречала подъезжавшие экипажи.
— Так плохо, что леди Уислдаун не присутствует здесь, — проговорила Гиацинта, ее голос на этот раз потерял все свою дерзость, — Ей бы непременно понравилось здесь.
— Может, она здесь, — сказала Элоиза, — Фактически, точнее будет сказать, скорее всего, она уже здесь.
— Дафна пригласила леди Крессиду Туомбли? — спросила Вайолет.
— Я уверена, она пригласила, — проговорила Элоиза, — Но я не верю, в то, что она леди Уислдаун.
— Я не думаю, что кто-нибудь считает ее леди Уислдаун после последней колонки, — сказала Вайолет, и пошла к дому. — Пойдемте, девушки, вечер ждет нас.
Гиацинта шагнула вперед, и пошла рядом с матерью, в то время, как Элоиза отстала и зашагала вровень с Пенелопой.
— В воздухе словно разлито волшебство, — проговорила Элоиза, оглядываясь вокруг, словно она ни разу еще не была на Лондонском балу. — Ты чувствуешь это?
Пенелопа лишь молча посмотрела на нее, боясь, что если она сейчас откроет рот, то точно выболтает все свои тайны. Элоиза была права. Что-то странное и необычное было в ночи, словно в воздухе витала некая энергия — сродни той, что бывает перед грозой.
— Такое ощущение, что скоро наступит некий поворотный и грандиозный момент в истории, — размышляла Элоиза, — Словно чья-то жизнь полностью изменится после одной этой ночи.
— Что ты сказала, Элоиза? — спросила Пенелопа, встревоженная взглядом своей подруги, направленным на нее.
— Ничего, так пустяк, — пробормотала Элоиза, пожимая плечами.
С таинственной улыбкой, она взяла Пенелопу под руку, и проговорила:
— Пошли. Ночь ждет нас.
Глава 23
Пенелопа была в Гастингс-Хаусе неоднократно, на официальных приемах, и при случайных визитах, но никогда еще она не видела, чтобы старое здание имело такой чудесный — точнее сказать волшебный вид — чем в этот вечер.
Она и леди Бриджертон с дочерьми приехали сюда одними из первых; леди Бриджертон всегда говорила, что это очень грубо для членов семьи даже рассматривать возможность опоздания на такие приемы. Было достаточно удобным быть одной из первых. По крайней мере, Пенелопа могла спокойно осмотреть дом и его декорации, не проталкиваясь сквозь толпу.
Дафна решила не использовать определенную тему для своего бала в отличие от египетского бала на прошлой неделе, и греческого на позапрошлой. Скорее, она просто украсила свой дом с той же простой элегантностью, с какой она жила в нем каждый день.
Сотни свечей украсили стены и столы; мерцающие в темноте, огромные люстры, висевшие на потолках, освещали залы. Окна были закрыты мерцающей серебристой тканью, с таким оттенком, который могла носить только волшебная фея. Даже слуги сменили свои ливреи. Пенелопа знала, что слуги Гастингсов обычно носили голубой и золотой цвета. Но сегодня их голубой цвет был украшен серебром.
Это почти заставляло женщину чувствовать себя принцессой в какой-то сказке.
— Мне интересно, сколько же все это стоит, — проговорила Гиацинта, широко раскрывая глаза.
— Гиацинта! — Вайолет наказала дочь, шлепнув ту по руке. — Ты же знаешь, что невежливо спрашивать такие вещи.
— А я и не спрашивала, — указала Гиацинта, — Я поинтересовалась. И, кроме того, это же просто Дафна.
— Твоя сестра герцогиня Гастингская, — сказала Вайолет, — И она должна соответствовать своему положению. Тебе бы лучше запомнить этот факт.
— Но разве ты не согласна с тем, — проговорила Гиацинта, беря мать под руку, — Что важнее просто запомнить тот факт, что она моя сестра.
— Она опять тебя обыграла, — сказала Элоиза с улыбкой.
Вайолет тяжко вздохнула.
— Гиацинта, я заявляю, что ты все-таки будешь причиной моей смерти.
— Нет, не буду, — ответила Гиацинта, — Грегори будет.
Пенелопа с трудом сдержала смех.
— Я все еще не вижу Колина, — сказала Элоиза, вертя головой во все стороны.
— Нету? — Пенелопа осмотрела комнату. — Удивительно.
— Он сказал тебе, что приедет раньше тебя на бал?
— Нет, — ответила Пенелопа, — Но по некоторым причинам, я думала, он приедет раньше меня.
Вайолет ласково погладила Пенелопу по руке.
— Я уверена, он скоро будет здесь, Пенелопа. И тогда мы все узнаем, что это за тайна, из-за которой мы должны приклеиться к тебе на весь вечер.
— Не то, — добавила она поспешно, в ее глазах появилась тревога, — чтобы мы считали это неким видом грязной работы. Ты же знаешь, что мы очень любим твою компанию.
Пенелопа улыбнулась ей.
— Я знаю. Это чувство взаимно.
Перед ними было всего лишь несколько человек, так что не прошло много времени, как они уже приветствовали Дафну и ее мужа Саймона.
— Что, — спросила Дафна без всякой преамбулы, как только уверилась, что другие гости за пределами слышимости, — происходит с Колином?
Так как вопрос главным образом адресовался в ее сторону, Пенелопа почувствовала себя обязанной ответить: — Я не знаю.
— Тебе он тоже прислал записку? — спросила Элоиза.
Дафна кивнула.
— Да, мы должны не спускать с Пенелопы глаз, написал он.
— Могло быть хуже, — проговорила Гиацинта, — Мы должны будем приклеиться к ней на весь вечер.
Она наклонилась вперед. — Он подчеркнул слово “приклеиться”.
— Я думаю, все же, я не являюсь такой уж грязной работой, — язвительно заметила Пенелопа.
— О, ты, конечно, нет, — ответила Гиацинта, — Но есть что-то довольно неприятное в слове в этом слове. Так неприятно соскальзывает с языка, ты не считаешь? Приклеиться. Клей. Клеееее —
— Это у меня, — спросила Элоиза, — или у нее зазвенело в голове, не сошла ли она с ума?
Гиацинта проигнорировала ее, пожав плечами.
— К тому же это похоже на драму. Я чувствую себя в центре какого-то шпионского заговора.
— Шпионаж, — простонала Вайолет, — Господи, помоги нам всем.
Дафна наклонилась вперед с загадочным выражением лица.
— Ладно, должна вас сказать. Он сказал нам —
— Сейчас не время для лишней болтовни, жена, — вставил Саймон.
Она одарила его раздраженным взглядом перед тем, как снова повернуться к своей матери и сестрам.
— Он сказал нам, чтобы мы были уверены в том, чтобы она находилась, как можно подальше от леди Данбери, — сообщила им Дафна.
— Леди Данбери! — воскликнули все в один голос.
Точнее все, кроме Пенелопы, у которой появилась мысль, почему Колин хотел, чтобы она находилась подальше от старой леди. Он, должно быть, придумал что-то получше, чем ее план убедить леди Данбери солгать, и заявить во всеуслышание, что она и есть леди Уислдаун.
Это все-таки наверно двойной шантаж. Что еще могло быть? Он, должно быть, отыскал какую-то очень ужасную тайну в прошлом Крессиды.
Пенелопа подумала о своем муже с восхищением.
— Я думала, что ты в хороших дружеских отношениях с леди Данбери, — сказала ей Вайолет.
— Так и есть, — сказала Пенелопа, стараясь выглядеть озадаченной.
— Это очень любопытно, — проговорила Гиацинта, задумчиво постучав указательным пальцем по своей щеке, — Действительно, очень любопытно.
— Элоиза, — внезапно вставила Дафна, — Ты что-то очень молчалива сегодня.
— Кроме того момента, когда назвала меня сумасшедшей, — заметила Гиацинта.
— Хм-м? — пробормотала Элоиза, уставясь куда-то в пространство — или возможно на что-то, позади Дафны и Саймона, — словно, ее совсем не интересовал весь этот разговор. — Ох, ну, мне просто нечего сказать.
— Тебе? — недоверчиво спросила Дафна.
— С ней точно, что-то не так, — проговорила Гиацинта.
Пенелопа согласилась с Гиацинтой, но решила держать свое мнение при себе. Это было очень непохоже на Элоизу, ничем не интересоваться, и не высказывать свое мнение, особенно в такую ночь, как эта, когда все вокруг, словно окутано тайной.
— Все что вы сказали, было неплохо, — сказала Элоиза, — Что я еще могла добавить?
Это уж совсем показалось Пенелопе необычно. Остроумный сарказм был в характере Элоизы, но у нее всегда находилось, что добавить.
Элоиза лишь пожала плечами.
— Нам лучше уйти отсюда дальше в дом, — сказала Вайолет, — Мы начинаем задерживать твоих гостей.
— Я обязательно еще с вами поговорю, — пообещала Дафна, — И — Ох!
Все наклонились к ней.
— Если вы хотите знать, — прошептала она, — Леди Данбери до сих пор нету.
— Что упрощает мою работу, — произнес Саймон, выглядя немного утомленным от всей этой интриги.
— Но не мою, — сказала Гиацинта, — Я все еще не должна отходить от Пенелопы ни на шаг, и должна буквально —
— Приклеиться к ней, — закончили за нее все, включая Пенелопу.
— Именно так я и сделаю, — проговорила Гиацинта.
— Говоря о приклеивании, — сказала Элоиза, как только они отошли от Дафны и Саймона, — Пенелопа, ты смогла бы совсем немного, побыть лишь с двумя компаньонками? Мне хотела бы выйти на минуту.
— Я пойду с тобой, — заявила Гиацинта.
— Вы не можете обе уйти, — сказала Вайолет, — Я уверена, что Колин не хотел, чтобы Пенелопа оставалась лишь со мной.
— Можно я пойду, когда она вернется? — скорчила гримаску Гиацинта, — Это совсем не то, что можно избежать.
Вайолет с надеждой повернулась к Элоизе.
— Что? — сердито спросила Элоиза.
— Я ждала от тебя, что ты скажешь точно так же.
— Я слишком горда для этого, — фыркнула Элоиза.
— Ох, пожалуйста, — пробормотала Гиацинта.
Вайолет застонала.
— Ты, действительно, хочешь остаться в компании лишь со мной и с Гиацинтой? — спросила она Пенелопу.
— Не думаю, что у меня есть выбор, — ответила Пенелопа, немного удивленная такой постановкой вопроса.
— Иди, — сказала Вайолет Элоизе. — Только возвращайся быстрее.
Элоиза кивнула матери, затем, неожиданно для всех, она быстро шагнула вперед, и коротко обняла Пенелопу.
— С чего это вдруг? — спросила Пенелопа, улыбаясь ей.
— Просто так, без причины, — ответила Элоиза, ее ответная улыбка была такой же, как у Колина, — Я просто подумала, что это будет необычной ночью для тебя.
— Ты подумала? — осторожно спросила Пенелопа, не уверенная, что поняла Элоизу.
— Ну, что-то, по всей видимости, должно произойти, — сказала Элоиза, — Это так не похоже на Колина действовать так таинственно. Я хотела предложить тебе мою поддержку.
— Ты же вернешься через несколько минут, — проговорила Пенелопа, — Независимо от того, произойдет ли что-то — если оно действительно произойдет — ты, вряд ли пропустишь это.
Элоиза пожала плечами.
— Это был просто импульс. Импульс, родившийся благодаря десятилетней дружбе.
— Элоиза Бриджертон, неужели ты становишься сентиментальной?
— Если ты про сегодня, — проговорила Элоиза с взглядом ложного возмущения, — Я думаю, нет.
— Элоиза, — вмешалась Гиацинта, — Ты, наконец, пойдешь или нет?! Я не могу тебя ждать всю ночь.
Элоиза коротко махнула рукой, и ушла.
Весь следующий час, они просто разговаривали о том, о сем, смешиваясь с другими гостями и перемещаясь по дому — Пенелопа, Вайолет и Гиацинта — как единое целое.
— У нас три головы и шесть ног, — заметила Пенелопа, когда подошла к окну, а обе женщины Бриджертон с шумом последовали за ней.
— Прошу прощения? — переспросила Вайолет.
— Ты, действительно, хотела посмотреть в окно, — произнесла Гиацинта, — Или всего лишь проверяла нас? И куда запропастилась Элоиза?
— Большей частью, чтобы проверить вас, — призналась Пенелопа, — И я уверена, что Элоизу задержал какой-нибудь гость. Ты же знаешь, так же хорошо, как и я, что, здесь много навязчивых людей, общение с которыми довольно трудно избежать.
— Хм-м, — пробормотала Гиацинта, — Кому-то необходимо повторно объяснить значение слова “приклеиться”.
— Гиацинта, — сказала Пенелопа, — Если тебе нужно куда-нибудь отойти, то не надо оправдываться, иди куда тебе нужно. Со мной будет все хорошо, — она повернулась к Вайолет, — Вы тоже, если вам нужно оставить меня на короткое промежуток времени, я обещаю, я останусь прямо здесь, никуда не уйду, и буду дожидаться вашего возвращения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47