Отпечаток руки Стивена жег ей кожу.
— Я не боюсь Кристиана Маршалла, — сказал Стивен, — наверное, тебе стоит над этим подумать.
Джон Тодд отступил на несколько шагов, увлекая за собой Дженни.
— Это уж слишком, сэр! — заявил он. — Зачем вы ее ударили?
Амалия, которая до сих пор ощущала на своей шее железные следы цепи Дженни, встрепенулась:
— Если для того чтобы успокоить эту суку, надо ее ударить, ради Бога — пусть бьет!
— Или ты боишься Маршалла? — спросил Стивен, вглядываясь в мрачное лицо Тодда. — Нет? Отлично. Отпусти Кэролайн и уведи отсюда Амалию. Можешь смотреть из соседней комнаты. Если мне понадобится помощь, я тебя позову. Надеюсь, ты придешь. В противном случае предоставь мне самому разбираться с моей невестой.
Тодд, вне себя оттого, что его упрекнули в трусости, толкнул Дженни на кровать. Быстро обогнув ванну, он взял Амалию под руку и вывел ее из спальни.
— Ну вот мы и одни, Кэро, — сказал Стивен, присаживаясь в ногах кровати. — Как там тебя называет Маршалл? Дженни? Не знаю, смогу ли я привыкнуть к этому имени. Для меня ты, наверное, всегда будешь Кэролайн.
Дженни сидела вполоборота к Стивену, поджав колени к груди и с досадой смахивая непрошеные слезы.
— Ублюдок, — прошептала она.
— Это я уже слышал, — проговорил он с преувеличенной любезностью. — Я понимаю, что ты на взводе, и все же тебе не следовало набрасываться на Амалию. Это было ошибкой с твоей стороны. Ну что мне с тобой делать, Кэролайн? Видимо, ты не в силах сдержать своего безумия перед посторонними. Мне бы не хотелось, чтобы люди знали о твоей болезни. Что они подумают, когда я на тебе женюсь?
— Что ты жаждешь прибрать к рукам мое состояние.
— Ты так думаешь? — меланхолично вопросил Стивен. — Что ж, может быть, ты и права. Но дело не только в деньгах. Мне тебя жалко. Вряд ли какой-то еще мужчина возьмет тебя в жены, зная, что ты можешь прирезать его среди ночи.
— А ты этого не боишься? — огрызнулась Дженни. — Я ведь до сих пор хожу во сне.
— Нет, я тебя не боюсь, Кзро. Я знаю, как тебя усмирить. — Стивен вытянул скрещенные ноги и провел двумя пальцами по складке на брюках. — Я могу привести сюда священника, и он нас обвенчает, — сказал он. — Не пройдет и часа после того, как я отдам Амалии ее деньги, и мы с тобой поженимся. Что ты об этом думаешь?
— Иди к черту, — тихо сказала Дженни.
— Я знаю, что ты не выходила замуж за Маршалла, — продолжал он как ни в чем не бывало, — это он соврал на ходу, чтобы я от тебя отвязался.
— С чего ты взял?
Дженни стерла подолом своей сорочки последние следы слез на щеках. Веки ее опухли, кожа лица стягивалась от сухости. Стивен протянул ей носовой платок. Дженни нехотя взяла его и высморкалась.
— Я видел, как испуганно ты на него посмотрела, когда он сказал, что вы женаты. Ты никогда не умела врать, Кэро. — Последнюю фразу он сказал с таким осуждением, как будто это был серьезный ее недостаток. — Ну так что… как насчет нашей свадьбы? Ты согласна?
— Я не выйду за тебя.
— Нет? — Стивен многозначительно посмотрел на ванну с быстро остывавшей водой. — Не хотелось бы прибегать к насилию, но, видно, придется. Я знаю все, что делали с тобой в больнице. Морган рассказывал мне о тех методах, которыми доктор Гленн лечил тебя от сумасшествия. Я уверен, что теми же методами можно излечить тебя от нежелания выходить замуж, — он вздохнул, печально улыбаясь, — но я не врач, Кэро. Я не знаю всех премудростей лечения и могу тебе навредить. Предупреждаю об этом заранее.
Дженни отвернулась, продолжая молчать.
— А я очень надеялся, что ты не будешь такой упрямой.
Он подался вперед и схватил Дженни за ногу. Она отпрянула, пытаясь вырваться, но он вцепился в ее икру и, скользнув ладонью по ноге, крепко сжал лодыжку. Дженни ударила его ногой, тогда Стивен поймал вторую лодыжку и подтянул Дженни к себе. Она замахнулась на него крепко стиснутыми кулаками.
— Все, хватит! — предупредил он.
Ему легко удавалось уворачиваться от ударов. Помогало то обстоятельство, что наручник сковывал движения ее левой руки.
Стивен боролся с Дженни еще несколько минут, пока она не выбилась из сил. И хотя она затеяла нешуточную драку, он не спешил звать на помощь Джона Тодда. Ему надо было доказать Дженни, что ее судьба всецело в его руках. К тому же он обнаружил, что ее сопротивление доставляет ему удовольствие. Он черпал определенное сексуальное возбуждение в своем явном превосходстве. Дженни приходилось каждый раз уступать его силе. Ее хриплое, прерывистое дыхание напоминало ему о любовной страсти. Стивен поведал ей о своих мыслях елейным голосом, в котором сквозили нотки угрозы.
— Пусти меня! — процедила она сквозь зубы.
Он навалился на нее почти всем телом, и Дженни даже без его слов могла догадаться о том, чего он хочет. Его возбужденная плоть упиралась ей в бедро. Она чувствовала ее сквозь тонкую ткань своей сорочки и его брюки. Стивен провел подушечкой большого пальца по ее нижней губе, и тут Дженни его укусила.
Выругавшись, Стивен перекатился на постель. Он встал с кровати и, не давая Дженни опомниться, поднял ее над ванной. Цепь туго натянулась, и наручник больно врезался ей в запястье.
— Ты не оставила мне выбора, Кэролайн, — сказал он и опустил ее в воду.
В соседней комнате Джон Тодд содрогнулся, услышав, как стихли крики Дженни.
— О Боже! — прошептал он, на мгновение закрывая глаза. — Задвинь панель, Амалия. Смотреть ни к чему. И так все слышно.
— Нет, — Амалия положила свою пухлую руку в браслете на ручку панели, не давая Тодду закрыть глазок, — я хочу видеть, что он делает. Как ты думаешь, сколько она выдержит под водой?
— О Боже! — повторил Тодд. — Тебе это нравится, да?
— Она пыталась меня убить, — напомнила ему Амалия, — мне плевать, что он с ней будет делать. Думаешь, я не вижу, как ты на нее смотришь, Джон? Черт возьми, ты обращаешься с ней, как с какой-то принцессой! Тебе стоит поучиться у Стивена. Уж он-то знает, что с ней делать. Посмотри на него! Это садист и негодяй, но тебе не мешало бы быть хоть чуточку на него похожим.
— Ты хочешь, чтобы я был садистом? — удивленно спросил Тодд. — Слушай, Амалия, если он ее убьет, ты останешься без денег и будешь объясняться с полицией по поводу трупа. Одумайся! Дай мне остановить Стивена, пока он все не испортил!
Амалия молча смотрела, как Стивен вытаскивает Дженни из воды. Ухватив под мышки, он поставил ее на ноги. Девушка была так слаба, что могла стоять только с его поддержкой. Амалия представляла, как презирает себя Дженни за то, что ей приходится пользоваться помощью сводного брата. Вода стекала со спутанных волос Дженни и струилась по голым рукам. Мокрая сорочка облепила грудь, талию и бедра. Она подавилась водой и приложила ко рту руку в наручнике. В груди у нее клокотало.
— О Господи! — тихо вскрикнула Амалия и, еще раз взглянув на талию Дженни, округлила глаза. — Да она, кажется, беременна!
— Что?
Тодд слегка отодвинул Амалию в сторону, чтобы лучше видеть.
— Она беременна! Боже мой, как же я сразу не догадалась? Ее тошнит почти каждое утро.
Джон Тодд не стал дожидаться указаний Амалии. Он выбежал из комнаты как раз в тот момент, когда Стивен начал опять опускать Дженни в воду. Толкнув дверь, он в два прыжка подлетел к ванне.
— Она беременна, Беннингтон! — прорычал он, отпихнул Стивена и выдернул Дженни из ванны. — Если ты не прекратишь, у нее будет выкидыш. Она и сама может умереть. Я не для этого ее сюда привел. Это не входило в планы, во всяком случае в мои.
Тодд уложил Дженни на кровать, повернул на бок и накрыл одеялом ее дрожащее тело.
— В твои планы вообще ничего не входило, Тодд, — сказала Амалия, шагнув в спальню из коридора и захлопнув за собой дверь.
В правой руке она сжимала пистолет, целясь в грудь своему любовнику.
— Не понимаю, как я могла в тебе так ошибиться, — тихо проговорила она, морща лоб, — мы с тобой так давно знакомы… у нас было так много общего… Как же мне не пришло в голову, что ты пожалеешь эту сучку? Ведь все дело в этом, да? Ты к ней неравнодушен?
— Амалия, — ласково произнес Тодд, внимательно следя за каждым ее движением.
Он хотел было достать свой пистолет, но передумал: Амалия убьет его прежде, чем ему удастся достать оружие.
— Ты не так меня поняла. Я не хочу, чтобы с ней что-то случилось, потому что нам это не выгодно. Я вовсе не питаю к ней никаких чувств, ты зря так думаешь. Я же спас тебя, когда она тебя душила, верно? Не глупи, Амалия, положи пистолет!
Стивен отступил от Тодда на безопасное расстояние.
— Не понимаю, с какой стати тебе с ним делиться, — вкрадчиво сказал Стивен, переводя взгляд с одного на другую, — все равно от него теперь никакого толку. Все деньги могли бы стать твоими, Амалия, и это было бы справедливо. Ты хорошо все продумала. Тодд здесь — исключительно мускульная сила. И всегда был только ею.
Амалия печально уставилась на Джона Тодда:
— А знаешь, Стивен прав. Мне нельзя на тебя полагаться, если ты такой слабохарактерный. Я же просила тебя не мешать Стивену. Пусть бы сам с ней разобрался, как хотел. Так нет, ты не послушал. Ну зачем ты полез? Думаешь, меня волнует ее беременность? Да это было всего лишь наблюдение, но никак не сигнал к действию.
— Амалия, — опять сказал Тодд.
В голосе его не было мольбы — он не верил в то, что Амалия действительно хочет его убить. Когда же до него дошло, что молить все-таки надо, было уже поздно. Джон Тодд умер с выражением полного ошеломления, навеки застывшим на его суровом лице.
Дженни прижала кулак ко рту, чтобы не закричать, когда тело Тодда грохнулось на пол. Стивен оторвал глаза от трупа и уставился на Амалию, едва веря в случившееся. Ссора партнеров окончилась быстрой развязкой, и серьезность намерений Амалии не вызывала сомнений. Теперь ее пистолет целился в него.
— Не вздумай мне перечить, Беннингтон, — с ледяным спокойствием заявила она, — к мистеру Тодду я питала куда больше нежных чувств, чем к тебе.
Стивен поднял руки и невинно пожал плечами.
— Я все понял, — заверил он, — что делать с телом?
— Отнеси в подвал. По черной лестнице.
— Ты думаешь, кто-нибудь слышал выстрел?
— Вряд ли. Внизу вовсю играет музыка. Если бы кто-то и слышал, то сюда уже пришли бы.
Амалия сунула свой пистолет за вырез платья, и Стивен опустил руки.
— Она действительно беременна? — спросил он, показав на Дженни большим пальцем.
— Да. Я поняла это совсем недавно — за несколько мгновений до того, как сюда влетел Тодд. Знай я раньше, я бы тебе сказала. У нее раздался живот.
— Мне не нужен ребенок.
— Понимаю. Это усложнит дело.
Стивен кивнул.
— Что ты можешь сделать? — спросил он.
— Ничего… или все. Ты знаешь мадам Рестелл?
— Слышал.
— Сама она называет себя акушеркой, но ты, конечно, понимаешь, что она абортистка, — сказала Амалия, — я посылаю к ней своих девочек, когда с ними случаются неприятности. Ее маленькие французские таблетки для женщин стоят дорого, но она гарантирует их эффективность.
— И что я должен делать?
— Сегодня ничего. Уже поздно. Но завтра утром тебе стоит навестить ее. Только не в ее особняке на Пятой авеню — там она даст тебе от ворот поворот. Поезжай к ней на работу — на угол улиц Чамберс и Гринвич. Скажи, что ты от меня и что я тебе очень ее рекомендовала. Привези таблетки сюда, а уж я здесь позабочусь о том, чтобы твоя невеста их приняла. — Амалия оставила без внимания тихий, сдавленный крик Дженни. — И не надо долго раздумывать, Стивен. Ты же не хочешь стать отцом ребенка Кристиана Маршалла!
Кристиан Маршалл сидел в номере Дженни, устало откинув голову на плетеную спинку кресла-качалки и пряча взгляд под тяжелыми веками. На коленях он держал малышку Эми Тернер. Ее светлые волосы казались почти белыми на фоне темного сюртука Кристиана. Девочка теребила пуговицу на его черном атласном жилете.
Сьюзен тихо поманила дочку к себе, но Эми упрямо помотала головой.
— Я останусь здесь, мама, — прошептала она, — дяде Кристиану грустно.
Сьюзен и Скотт, сидевшие на диване напротив Кристиана, разом взглянули на него: слышал ли он, что сказала их дочка? Да, он слышал. Губы его тронул легкий намек на улыбку.
— Пусть сидит, — сказал Кристиан и, опустив голову, взъерошил белокурые кудряшки Эми.
Улыбка уже сошла с его лица.
Сердце Сьюзен разрывалось от жалости к Кристиану. Чтобы скрыть свои чувства, она поднесла к губам рюмку красного вина. Девочка заметила то, чего не замечали они со Скоттом. Да, Кристиану было грустно, очень грустно. Но пока Эми об этом не сказала, Сьюзен видела в нем только гнев.
Гнев Кристиана лежал на самой поверхности, сдерживаемый одной только силой воли. Это был тихий, но страшный гнев, ибо невольно представлялось, что когда-нибудь он прорвется и произойдет взрыв. Челюсть Кристиана болела от напряжения, но расслабиться он не мог. В желудке было пусто. От недосыпания под глазами появились слабые тени, а в уголках рта залегли скорбные складки. На столе перед Кристианом стояла рюмка вина, но он сделал лишь глоток и больше не дотрагивался до нее. Конечно, ему требовалась ясная голова, но дело было не только в этом. Просто с тех пор как пропала Дженни, все, что он ел и пил, потеряло вкус, цвет и запах. В результате он похудел фунтов на десять и жесткие линии его лица так заострились, как будто по ним прошелся чей-то неумолимый резец.
Эми завозилась у него на коленях и случайно задела пяткой раненое бедро. Кристиан чуть скривился от боли. Скотт потянулся за девочкой.
— Ничего страшного, — сказал Кристиан, — она не нарочно. — Боль давно прошла, а он все еще рассеянно массировал ногу. — Как вы думаете, у нас с Дженни будет девочка? — тихо спросил он, глядя в одну точку.
На его вопрос было трудно подобрать ответ.
— А ты сам кого хочешь? — нашелся Скотт.
— Хорошо бы девочку. Правда, в нашей семье привыкли к мальчикам.
— И мальчика тоже хорошо, — сказала Сьюзен, лишь бы не молчать.
Кристиан слабо улыбнулся:
— Думаю, что одинаково буду рад и мальчику, и девочке.
Он опустил глаза на Эми. Затем повернулся к своим друзьям.
— Почему мы ее не нашли?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57