Против своей воли она весело рассмеялась.
Ее хриплый дразнящий смех разозлил Кристиана.
— Не понимаю, с чего ты так веселишься. Твое намерение было совершенно очевидным.
— И вовсе не очевидным! — возмутилась она. — Дайте мне встать, пожалуйста.
Кристиан секунду раздумывал над этой просьбой, потом приподнялся, сел на пол и принялся растирать свое больное бедро. Его ночная рубашка задралась выше колен, и он поймал взгляд Дженни на своих голых ногах. Она залилась краской и быстро отвела глаза.
Опираясь на поваленный стул, Дженни встала, разгладила платье и попыталась сделать то же самое с безнадежно помятым фартуком. Она подняла стул и поставила его на прежнее место, стараясь держаться от Кристиана на расстоянии.
— Я только хотела раздвинуть занавески, — объяснила она. — Зацепилась волосами за шторное кольцо и пыталась высвободиться.
— А веревка у тебя на… — он не договорил, увидев, как она сняла с шеи шнуры для занавесок. — Понял.
— Надеюсь, что поняли.
«Все ли в порядке с его больной ногой?» — подумала Дженни. Она уже знала о ранении в Геттисберге от прислуги Маршалла, причем каждый рассказывал эту историю по-разному.
Не подозревая об этом, Кристиан перестал массировать ногу и взглянул на верх окна, как сделала она совсем недавно.
— Наверное, этот карниз все равно не выдержал бы тебя, — подумал он вслух. — Чтобы повеситься, можно было бы найти место получше.
— Конечно, можно было, — поспешно согласилась Дженни, — но я его не искала.
Кристиан тихо застонал и сбросил с себя занавески, которые покрывали его широкие плечи наподобие императорской мантии.
— Что с твоим голосом? — резко спросил он.
В ее хрипотце было нечто весьма притягательное, поэтому она действовала ему на нервы.
— Доктор Тернер сказал, что мой голос может остаться таким навсегда. Хотите, я буду молчать?
— Скотт, говоришь? Не слушай ты этого шарлатана, — тихо проворчал он. — Мерзавец считает меня пьяницей.
Дженни воздержалась от ответа, молча глядя на Кристиана, который подтянул к себе ноги и уперся локтями в колени. Обхватив голову руками, он принялся медленно раскачиваться из стороны в сторону, разгоняя дурман. Лицо его осунулось и пожелтело, под глазами пролегли темные круги, создав жуткий контраст с неряшливой ярко-рыжей бородкой. Он похудел. На ввалившихся щеках резко проступили скулы, а худые длинные пальцы казались костяшками скелета.
— Не очень приятное зрелище, верно? — спросил он, взглянув Дженни в лицо и догадавшись о ее мыслях. — Я так не напивался с тех пор, как… Проклятие, да я, кажется, вообще никогда еще так не напивался! — Она все молчала, и он вспылил:
— Скажи же что-нибудь, черт возьми! Мне плевать, что у тебя такой голос, как будто в горло тебе засыпали гравий!
— Пожалуйста, не бранитесь, — спокойно сказала она. В душе у нее все кипело. Гравий! Мерзкий, отвратительный, несносный грубиян! Дженни вовсе не из чувства благодарности сохраняла внешнюю невозмутимость. Просто она боялась потерять работу в доме Маршаллов и не хотела рубить сук, на котором сидела. Во всяком случае, пока.
— Смотрите, какие мы нежные! — ядовито отозвался Кристиан. — Ты, случайно, не знакома со Сьюзен, женой Скотта? Вы с ней друг друга стоите.
— Как хорошо, что вы сказали! — пропела она. — Обязательно познакомлюсь.
Кристиан фыркнул.
— Не стой там, подойди и помоги мне встать! Этот чертов… э, этот дурацкий пол качается.
— Неудивительно.
Она обогнула стол и подошла к нему, протягивая руку. Кристиан покачал головой:
— Если я потяну тебя за руку, ты опять окажешься на полу.
Дженни поняла, что он прав. Присев рядом с ним на корточки, она одной рукой обхватила его за плечи, а другой взяла под локоть. При небольшом содействии с его стороны ей удалось поставить Кристиана на ноги и довести до кровати. Там она взбила ему подушки, и он рухнул на матрас как подкошенный. Только сейчас до Дженни дошло, сколько он потратил сил на ее «спасение». Она поправила одеяла, натянув темное стеганое покрывало до самого подбородка Кристиана. Он уже закрыл глаза и несколько раз тихо простонал, но не стал возражать против ее забот.
Дженни отступила от кровати и краем глаза заметила на ночном столике поднос с завтраком. Она не могла представить, чтобы Кристиан смог сейчас что-нибудь есть, но правила хорошего тона и ее новое положение служанки обязывали спросить.
— Господи, нет, — проворчал он, отворачиваясь от подноса, — убери его отсюда! Меня от одного запаха…
— Понимаю, — перебила она, поднимая поднос, — я приду попозже, принесу что-нибудь более подходящее и заодно уберусь в комнате.
Она ушла, заперев за собой дверь, и только тут Кристиан задал себе вопрос, что она вообще делала в его комнате! В голове гудело, мысли путались. «Ладно, выясним позже», — решил Кристиан. Он поколотил подушки, одну подложил под голову, другую прижал к груди и вскоре опять сладко спал.
Спустя два часа Дженни тихо вошла в спальню Кристиана. На этот раз завтрак на подносе стал еще легче: одно яйцо всмятку, один сухарик и кофейник со слабым чаем. Помимо еды, здесь была еще узкая оловянная вазочка в форме бутона с белой зимней розой. Кое-кто из служанок сильно сомневался в том, что эта изящная мелочь поможет смягчить настроение Кристиана Маршалла, но Дженни проявила настойчивость, и миссис Брендивайн согласилась. Дженни поставила поднос на столик и собрала с пола упавшие шторы. Следуя указаниям экономки, она бросила их в коридор — там подберут — и заперла дверь на ключ.
— Я возьму этот ключ, — сказал Кристиан. Оставив без внимания его слова, Дженни опустила ключ в карман и повернулась к Кристиану. Ее улыбка была чересчур лучезарной, чтобы назвать ее искренней.
— Как хорошо, что вы проснулись! Я ждала этого. Вряд ли вы захотели бы есть холодный завтрак.
Кристиан сел в постели, подложив подушку под поясницу, и потер небритый подбородок.
— Мне не нужен завтрак. Мне нужен ключ.
Улыбка Дженни исчезла.
— Посмотрим.
— Ничего не посмотрим, черт возьми! Дай сюда ключ!
— Ну хорошо, — она достала из кармана ключ от собственной комнаты, — вот он! Какой же вы упрямый, просто поражаюсь! Я думала, вы накинетесь на меня с кулаками.
Дженни подошла к кровати и положила ключ в открытую ладонь Кристиана. Тот быстро сжал руку в кулак, как будто боясь, что она выхватит ключ обратно.
— Благодарю, — сказал он с язвительной вежливостью и сунул ключ себе за спину, под подушку.
Дженни взялась за поднос, собираясь поставить его на колени Кристиану, но тот покачал головой и скривился:
— Я же сказал, что не хочу завтракать.
— Хорошо.
Она опять опустила поднос на стол.
— Вот, так-то лучше, — Кристиан нагнулся к ночному столику, выдвинул верхний ящик и, не глядя, пошарил в нем рукой. Сообразив, что кто-то уже предвосхитил его действия, он убрал руку. — У меня там была бутылка! Где она?
— Не могу знать, мистер Маршалл.
— «Не могу знать, мистер Маршалл»! — передразнил он ее чопорный ответ.
Дженни повернулась к нему спиной и направилась в смежную с его спальней туалетную комнату.
— Куда это ты?
— В соседнюю комнату, — терпеливо объяснила она, — налью воды, чтобы вы умылись, почистили зубы и побрились.
— А где миссис Брендивайн? С ней что-то случилось, поэтому ты здесь?
— С миссис Брендивайн все в порядке. Правда, она немного сердита на вас, но кажется, это взаимно. Я здесь, потому что она меня послала. — Сказав это, Дженни исчезла в соседней комнате.
— А что, если я не хочу мыться и бриться? — кисло пробурчал Кристиан. — Ты вообще когда-нибудь спрашиваешь, прежде чем что-то делать? — Ответа не последовало, и Кристиан продолжил свою тираду:
— Интересно, что эта старая чертовка сделала с моей бутылкой? Еще вчера она была здесь. Это Скотт ее надоумил, я знаю! Сама бы она ни за что не решилась на подобную наглость. Вот почему она послала сюда тебя. Боится, что не устоит перед моими просьбами! — Он самодовольно усмехнулся. — Я умею ее уговаривать.
Взглянув на поднос, Кристиан поморщился, но все-таки взял сухарик и начал есть. Это оказалось не так уж плохо. Его притупившиеся вкусовые ощущения и пустой желудок восстали бы против менее щадящей пищи.
— Ты можешь что-нибудь сделать с этим светом? — крикнул он. — Я вовсе не собирался превращать свою комнату в солярий, черт возьми! Вообще, о чем думала миссис Брендивайн, посылая тебя сюда? Ты же на все способна! Ты можешь раздеть меня догола, привязать меня к кровати. Опыт у тебя имеется.
У Кристиана невыносимо раскалывалась голова. Он не мог припомнить более жуткого похмелья. Жевать тоже было больно.
— Похоже, в этом доме все посходили с ума. Слушай, а ты не заразная? Может, нам надо закрыть дом на карантин, пока зараза не распространилась на весь город? — Из другой комнаты по-прежнему не было никакого ответа. — Черт побери! — заорал Кристиан. — Обиделась, да? — Голова просто разваливалась на части. — Ты не отвечаешь! Ты не спрашиваешь! Чего еще ты не делаешь?
Дженни вошла в комнату. В одной руке она несла фарфоровый тазик для умывания и кувшин, в другой — небольшой поднос и стакан с водой.
— Вы хотите знать, чего еще я не делаю? Я не ругаюсь, когда хочу что-то доказать. Вы не могли бы чуть подвинуть поднос? Я поставлю это. — Кристиан неохотно повиновался, и Дженни продолжила:
— Я не задеваю нарочно чувства другого человека, и я не ору. Не потому, что мне не хочется. Просто я не могу. Если бы я попыталась докричаться до вас из соседней комнаты, то сейчас лишилась бы голоса. — Присев на край кровати, она протянула ему стакан с водой. — Можете прополоскать рот. И не смотрите с такой надеждой! Это вода, а не джин.
— Ты, случайно, не родственница миссис Брендивайн? — подозрительно спросил он.
Улыбнувшись, Дженни подняла поднос. На нем была паста из питьевой соды для чистки зубов.
— Нет, не родственница, но спасибо за похвалу.
— Это была не…
— Знаю. Вот, почистите зубы.
Кристиан поморщил нос, но все же обмакнул палец в пасту и провел по зубам. Отхлебнув из стакана, он прополоскал рот и поискал глазами, куда выплюнуть. Дженни услужливо достала из кармана стаканчик для сока и поднесла к его рту.
— Ну как, лучше? — спросила она, отодвигая в сторону стаканчик и поднос.
Когда она забирала у Кристиана стакан с водой, то заметила, как трясутся его руки.
— Лучше, чем что?
Дженни не знала, что ответить. Она налила в тазик немного воды и смочила салфетку.
— Умоетесь сами или хотите, чтобы я вас умыла?
«Нет, я точно был не в своем уме, когда взял в свой дом эту змею!» — подумал Кристиан.
— Сам.
Взяв салфетку, он протер лицо. Дженни протянула ему кусок мыла, он взял и его.
— Для бритья мне нужна горячая вода.
— Сию минуту.
Дженни встала с кровати, нашла в туалетной комнате маленький чайник и поставила его разогреваться на огонь.
— Налить вам чаю? — спросила она.
Кристиан промокнул салфеткой умытое лицо. Он опять начинал чувствовать себя человеком, и это ему не слишком нравилось.
— Не надо, — буркнул он.
Она пожала плечами:
— Как хотите.
— Это видение, да? Похмельный синдром. Скотт предупреждал, что такое возможно, и вот — пожалуйста!
— Не понимаю, о чем вы.
— О тебе. Я говорю о тебе. — Бросив в тазик салфетку и мыло, Кристиан опять откинулся на спинку кровати. — Боже мой, как это все похоже на реальность!
Дженни от души посочувствовала Кристиану. Ей было знакомо такое состояние.
— Боюсь, это все происходит наяву, — мягко сказала она. — Я, к примеру, очень реальна.
— Могу ли я тебе верить? — он с сомнением покосился на Дженни. — А ты выглядишь лучше, чем в прошлый раз.
Она не устояла перед возможностью съехидничать:
— А вот вы хуже.
— Весьма польщен, что ты заметила разницу.
Покраснев, она отвела глаза. «Отлично, — подумал Кристиан, — в другой раз не осмелится надо мной подшучивать!»
— И давно ты встала с постели?
— Два дня назад.
— Надо думать, Скотт разрешил?
Она кивнула:
— Я чувствовала себя хорошо уже за день-два до этого, но он и слышать не хотел о том, чтобы я встала раньше.
— Он тиран.
— Когда того требует долг.
Кристиан заметил, как поспешно она встала на защиту Скотта. Это разозлило его. «Вот поправлюсь, — решил он, — и задушу своего бывшего дружка-предателя!»
— Скажи-ка, Джейн, с чего это вдруг ты решила поиграть в сиделку? Я думал, это пришло в голову миссис Брендивайн или Скотту. Но может, ты сама это придумала?
— Меня зовут Дженни, — поправила она и сняла с огня закипевший чайник.
— Что?
— Меня зовут Дженни Холланд.
Она налила в тазик горячей воды, попробовала пальцем и добавила холодной из кувшина.
— Дженни. Это уменьшительное от Дженнифер?
Она поставила чайник на изразцовые плитки.
— Нет, просто Дженни. — Она вышла в смежную комнату и вскоре вернулась с бритвенными принадлежностями Кристиана. — Это придумала миссис Брендивайн, чтобы я, как вы выразились, поиграла в сиделку.
Кристиан задумчиво разглядывал ее своими холодными сине-зелеными глазами. Она села на край кровати, налила немного воды в его кружку для бритья и принялась разводить пену с таким видом, как будто сотни раз делала для него эту работу. Кристиан был слегка озадачен. Он все никак не мог до конца поверить в то, что это ему не привиделось.
— Скотт был прав, да? Ты не сумасшедшая.
— Наверное, мне нельзя самой об этом судить. Это все равно что спрашивать у пьяницы, пьет ли он. Он, конечно, ответит: «Нет, только выпиваю».
— Господи, да ты просто невероятная нахалка! — Он вырвал из ее рук кружку для бритья и начал намыливать себе лицо. — Принеси мне зеркало из той комнаты. Оно на тумбочке для белья. — Когда Дженни вернулась, он жестом велел ей опять сесть на кровать и поднять зеркало. — Где моя бритва?
— А разве вы не смягчите сначала бороду? Я как раз для этого вскипятила воду.
Кристиан с неохотой вынужден был признать, что она права.
— Полотенце! — рявкнул он.
Дженни быстро отвернулась, чтобы он не заметил ее улыбки. Сумасшедшая, как же! Да судя по тому, что она слышала (и видела) о Кристиане Маршалле, из них двоих именно он — первый кандидат в психушку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57