Мои друзья готовы прийти на помощь, как только я их позову. Смею напомнить, что они никоим образом не являются вашими родственниками и, по их мнению, вас следует пристрелить. — Ист искоса взглянул на Софи. — Будь добра, открой парадную дверь.Кивнув, Софи отстранилась от Истлина и выскользнула в коридор.Охваченный паникой, Дансмор попятился, когда Истлин попытался его схватить. Дернув рукой, в которой он зажимал свечу, виконт обжегся горячим воском. Гарольд прижал обожженную руку к груди, корчась от боли, но его движение оказалось слишком резким — пламя свечи погасло. Воцарившаяся темнота дала Дансмору короткую передышку. Он бросился в том направлении, где высилась пирамида ящиков, чтобы укрыться за ними, но неправильно оценил расстояние. Виконт ошибся всего на несколько дюймов, которых оказалось достаточно. Гарольд врезался плечом в один из острых углов. Пирамида зашаталась, сдвинулась, и шаткая конструкция памятника его корыстолюбию не выдержала. Ящики пришли в движение и с шумом рассыпались.Дансмор вскинул руки, пытаясь защитить голову, когда, сверкая новенькими кожаными переплетами, на него с грохотом обрушилась полная история его жизни. Эпилог Софи грациозно кружилась в вихре музыки, повинуясь уверенным движениям своего партнера. Она чувствовала себя радостно и легко в объятиях Иста в светлом и просторном бальном зале. Пышное шелковое платье бледно-лилового цвета напоминало нежный цветок лаванды, распустивший свои лепестки перед лучами утреннего солнца. Пена кружев вскипала и опадала у ее ног. Софи посмотрела в глаза мужу. Выражение ее глаз заставило сердце маркиза биться чаще, мешая ему следить за мелодией вальса. Он улыбнулся ей и крепче прижал к себе.— Осторожно, Софи, — прошептал он ей на ухо, едва не столкнувшись с премьер-министром и леди Пауэлл. — Если ты не хочешь, чтобы я прямо сейчас увел тебя отсюда, будь осмотрительна и не дразни меня.Софи продолжала смотреть на него с прежним выражением.Истлин удивленно поднял брови.— Вижу, ты и правда решила испытать меня?Софи улыбнулась.— Мне помнится, что под лестницей я видел темный чулан, — грозно сказал Ист. — Хочешь оказаться среди щеток и скатертей?— Боюсь, там довольно тесно.— Здесь так много людей, ты не находишь? — глубоко вздохнул Истлин.Софи кивнула.Истлин обвел глазами зал. Хрустальные люстры, преломляя свет множества свечей, рассыпали вокруг себя водопады разноцветных огоньков, таких же ярких, как переливающиеся наряды кружащихся гостей. Ист разглядел в толпе Норта, Саута и Уэста. Все они увлеченно танцевали со своими дамами. Вдова Пауэлл все еще пребывала в объятиях премьер-министра. Вдовствующая графиня Нортхем, поглощенная разговором с лордом и леди Реддинг, наверное, обсуждала подробности пари. Полковник Блэквуд внимательно слушал Веллингтона и двух представителей Ост-Индской компании. Несколько других высоких гостей, заинтересовавшись беседой, повернулись в их сторону. Оглядев всех присутствующих, Истлин поначалу не заметил, что кое-кого не хватает. И только когда увидел, как его зять повел танцевать свою жену Кару, маркиз вдруг понял, кто уединился в глубине коридоров.— Черт! Неужели мои собственные родители?Софи весело рассмеялась.— Больше всего на свете мне бы хотелось, милорд, чтобы по прошествии многих лет, когда мы оба будем уже в возрасте, тебе бы по-прежнему хотелось затащить меня в какой-нибудь чулан под лестницей.— Уж будь уверена, так оно и будет.В голосе Иста послышалась такая твердая решимость, что Софи невольно покраснела. К ним приблизились другие танцующие пары, и супругам пришлось на время прекратить разговор. Наконец Софи с Истлином снова отдалились от остальных и полностью овладели собой.Огромное зеркало в позолоченной раме, подвешенное над входом в бальный зал, казалось, делало помещение еще больше и светлее. Отраженный свет множества свечей переливался всеми цветами радуги, отбрасывая разноцветные отблески на стены и потолок. Когда танцующая пара проплывала мимо дверей, Софи бросила, взгляд на свое отражение в зеркале, вызвав добродушную усмешку Истлина.— Ничего не могу с собой поделать, — улыбнулась леди София, ничуть не смутившись. — К сожалению, я не обладаю твоей самоуверенностью, поэтому время от времени мне бывает нужно взглянуть на себя в зеркало, чтобы убедиться, что со мной все в порядке.— Ты на самом деле так думаешь, Софи? Что я не имею привычки смотреться в зеркало из-за излишней самонадеянности?— А разве нет? — Леди Истлин вопросительно изогнула бровь.Ист лишь улыбнулся в ответ.Софи неожиданно сбилась с ритма, что смутило ее даже больше, чем загадочная улыбка маркиза. Неужели она неверно судила о нем?— Ни в одном доме, куда бы ты ни пришел, твое присутствие не остается незамеченным. Ист. Разве ты не знал?— Нужно быть последним тупицей, чтобы не замечать таких вещей.— Значит, ты понимаешь, что я имею в виду?— Ну, раз ты настаиваешь.— Мне очень хотелось бы отдавить тебе ногу, милорд, но, боюсь, тогда мы не сможем танцевать. Временами ты бываешь совершенно невыносим.— Совершенно? В совершенстве есть своя прелесть.Прежде чем Софи нашлась что ответить, Истлин уверенно увлек ее за собой в самый конец бального зала, к французским окнам. Супруги оказались на открытой галерее. Ночь стояла прохладная и ясная. На небе сияло множество звезд, ничуть не меньше, чем бриллиантов на нарядах гостей. Истлин увел Софи подальше от света к мраморной балюстраде. Когда они надежно укрылись в тени, маркиз обнял жену и приник к ее губам. Встав на цыпочки, Софи обвила руками его шею. Вечерний воздух нес с собой прохладу, но ей было тепло в объятиях Истлина.— Хороший отвлекающий маневр с твоей стороны, но, мне кажется, ты уходишь от темы нашего разговора, — прошептала она, когда маркиз оторвался от ее губ.— Значит, мой маневр не удался, иначе ты бы даже не поняла, что я пытаюсь отвлечь твое внимание, — ответил Ист и снова поцеловал ее. — Я хочу отвезти тебя домой. Там найдется чулан попросторнее.— Не слишком-то будет вежливо, ведь сегодняшний бал дают в твою честь, — проговорила Софи с сожалением в голосе.— Бал устроили в честь полковника.— Официально — да. Но Ост-Индская компания у тебя в долгу. Сингапурский проект будет реализован в течение ближайшего года, и тут, безусловно, твоя заслуга.— Я не слишком горжусь сделанным. — Истлин помолчал, погруженный в свои мысли. — Теперь в Сингапуре будет полно наших солдат, объем торговли опиумом возрастет в сотни раз. У короны появится масса новых проблем, которые мы даже не можем представить себе сейчас. Мы еще не знаем, какова цена успеха, Софи. — Ист нежно коснулся пальцами ее щеки и медленно обвел контур ее губ. — А какую цену пришлось заплатить тебе? Скольким пожертвовать?Софи покачала головой и ласково потерлась щекой о его ладонь.— Ты имеешь в виду мое доброе имя? — насмешливо спросила она. — Я очень любила моего отца, но глупо отрицать, что репутации моей семьи нанесен серьезный ущерб еще до его смерти. Последующие события лишь закрепили ее дурную славу. Так что мне не пришлось идти на жертвы, сменив свое имя на твое.— Для меня все несколько иначе. Мне пришлось столько раз выслушать отказ, предлагая свою руку и сердце, сколько не доводилось ни одному мужчине.Софи тихонько рассмеялась, все еще прижимаясь щекой к руке мужа.— Ты все еще переживаешь?— Разве что чуть-чуть.Софи нежно взяла его руку и прижалась губами к ладони.— Если в твоей душе осталась рана, я сумею ее исцелить. — Продолжая сжимать руку мужа, Софи вновь заговорила, но уже без улыбки: — Я ни о чем не жалею. Ист. Возможно, я слишком жестока, но я абсолютно не испытываю жалости к Тремонту. Изгнание стало для него достаточным наказанием. Хотя, может быть, для него это даже более суровая кара, чем повешение. Его участь разделят с ним его друзья, а ведь их тоже вполне могли приговорить к виселице. Ты спас их от смерти. Они должны благодарить тебя за такой подарок.— Или, наоборот, проклинать, — возразил Ист.— Да, возможно, и так, — согласилась Софи.— А как же Дансмор?Софи закрыла глаза. Перед ее мысленным взором все еще стояла страшная картина: распростертое на полу неподвижное тело Гарольда и книги повсюду. Когда завал удалось разобрать, оказалось, что крови почти не было, лишь голова виконта, повернутая под неестественным углом, не оставляла надежды, что он жив. С той страшной ночи прошло уже два месяца, но воспоминания о случившейся трагедии еще не стерлись в памяти Софи.— Его ждала гораздо более страшная участь за смерть миссис Сойер, да и епископы нашли бы способ посчитаться с ним. В том, что Роберт и Эсми могут считать смерть своего отца результатом несчастного случая, а не убийства, — милосердие Господне. Принц-регент проявил редкое великодушие, оставив поместье семье Дансмора. Тремонт-Парк теперь будет принадлежать Роберту, и здесь тоже исключительно твоя заслуга. Ведь именно ты ходатайствовал от его имени перед принцем.— Скорее заслуга полковника.— Нет, твоя. Пожалуйста, не отрицай. Я всегда узнаю работу Мастера.— Леди Дансмор и так достаточно настрадалась, — тихо проговорил Ист. — А дети не должны нести наказание за грехи своего отца.Софи положила ладонь Иста на округлую выпуклость своего живота, едва заметную под пышными складками ее шелковой туники.— А как насчет отцовских добродетелей? — спросила она. — Я хотела бы, чтобы наш ребенок стал таким же добрым и чутким, как ты. Чтобы он обладал твоей силой воли, чувством долга, стремлением во что бы то ни стало добиваться торжества справедливости.Софи замолчала, пытаясь справиться с охватившим ее волнением. Истлин нежно поцеловал ее в лоб.— Пусть лучше у нашей малышки будет твое великолепное упрямство и необыкновенная способность выдумывать все новые и новые шалости, — прошептал он. — А еще пусть у нее будут твои глаза.И тут ребенок вдруг начал толкаться, заставив невольно вздрогнуть обоих родителей.— А вот и доказательство его силы, — улыбнулась Софи.— И характера, — добавил Истлин, проведя рукой по ее животу.Услышав звук приближающихся шагов и взрывы смеха, Ист отступил на шаг и взял Софи под руку.— Я же говорил, что они здесь! — воскликнул Саут. — Теперь каждый из вас должен мне по шиллингу. И никаких векселей и долговых расписок! Вам придется сейчас же выложить деньги. — Саутертон протянул руку, и Норт с Уэстом положили ему на ладонь по монете.— А какую версию ты предложил? — спросил Ист Нортхема. — Где, по-твоему, нас следовало искать?— В чулане под лестницей, — ответил Норт. Супруги обменялись взглядами. В глазах Софи искрился смех, во взгляде Иста таился ужас.— Мы принесли извинения твоим родителям, Ист, так что ничего страшного не случилось. Учитывая обстоятельства, они вели себя на редкость великодушно, — окинул их взглядом Уэст.Ист предупреждающе поднял руку.— Избавь меня от подробностей, Уэст, иначе мне придется обратиться к твоим секундантам.— От меня ты больше не услышишь ни слова, — покачал головой Уэст.Чтобы заверить Истлина в том, что их тайна останется между ними, герцог Уэстфал многозначительно посмотрел на других посвященных:— Норт? Саут?— Ист? — весело ухмыльнулся Саутертон.Софи вопросительно взглянула на того, чье имя еще не называлось.— Уэст?Тот улыбнулся по-мальчишески задорно:— Прекрасно, миледи. Целиком звучит так: Норт, Саут, Ист, Уэст навеки вместе. Быть верным другу — дело чести.Саут тут же подхватил слова:— Закону этому подвластны.Норт добавил:— Солдат.— Моряк, — продолжил Саут.— Шпион, — слегка поклонился Уэст.— И Мастер, — произнес Ист, крепко прижимая к себе Софи.Софи захлопала в ладоши, выражая свое восхищение.— По-моему, просто замечательно. Я потрясена.— Не стоит поощрять Саута, — предупредил Норт, — а не то он примется писать очередные вирши, а ведь он не Байрон.— Вашему Байрону далеко до Саутертона, — парировал Саут.Уэст указал рукой на открытые двери:— Полковник хотел бы проводить твою жену к столу, Ист. Если ты, конечно, позволишь ему.— Софи! — повернулся к жене Ист.Леди Истлин кивнула, встала на цыпочки и поцеловала его в щеку.— С удовольствием. В конце концов, вечер устроен в честь полковника. — Софи грациозно поклонилась и покинула галерею под восхищенными взглядами друзей. Четверка, составляющая Компас-клуб, продолжала смотреть ей вслед, пока Софи не скрылась в шумной толпе гостей.Уже глубоко за полночь Софи и Ист добрались наконец до Эверли-сквер. Дворецкий встретил их у дверей и помог избавиться от верхней одежды. Истлин окинул взглядом лестницу, ожидая увидеть там юного Роберта. Софи заметила его взгляд и вздохнула. Прошло уже девять дней с тех пор, как Абигайл и дети переехали в Тремонт-Парк, но Софи все еще казалось, что без них дом стал слишком тихим и пустым. Леди Гилберт ни на минуту не покидала Абигайл, находясь у постели выздоравливающей все время, пока та оставалась в доме Истлина. Поэтому Софи нисколько не удивилась, когда ее тетя вдруг выразила желание сменить лондонский дом на пригород и переехать в Тремонт-Парк. Но Софи никак не ожидала, что ей будет не хватать стука знаменитой трости старой леди, которым сопровождалось ее передвижение по дому.Софи коснулась руки Иста.— Нам недолго придется оставаться в одиночестве, милорд. Пожалуй, стоит насладиться им в полной мере.— Могу сразу предложить несколько способов, как лучше провести время. — Маркиз снова взглянул на лестницу, но Софи заметила в его глазах совсем другое выражение.— Я побежала бы с тобой наперегонки, но, боюсь, мне помешают юбки, — объяснила она.— Да и твой огромный живот, — добавил Ист. Его замечание ничуть не обидело Софи, которая тут же принялась внимательно разглядывать выступающий вперед живот. Тогда Истлин подхватил ее на руки и легко, как пушинку, поднял над полом. — Ты у меня стройная, как невинная дева! — воскликнул он.— Сомневаюсь, но твоя мама говорит, что мой живот не будет особенно заметен месяцев до восьми.Истлин с Софи на руках принялся подниматься вверх по лестнице.— Лучше тебе не упоминать мою маму, — предупредил он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46