— Я не верила, что он может попытаться убить Абигайл. Просто не могла себе такого представить. Я ненавидела его за то, что он приложил руку к гибели моего отца, но мотивы убийства оставались для меня понятны. Какими бы низкими ни казались его побуждения, я знала, что людям — и мужчинам, и женщинам — свойственно стремиться к обладанию тем, что принадлежит другому. Если бы миссис Сойер попыталась погубить свою соперницу, ее поведение можно объяснить, но ведь то, что случилось с Абигайл, началось задолго до того, как в жизни Гарольда появилась другая женщина.— Когда же все началось?Софи задумалась, прежде чем ответить.— Пожалуй, после того, как родилась Эсми. Я не припоминаю, чтобы раньше она жаловалась на головные боли или пила какие-нибудь порошки. Но в то время я не так часто бывала в ее обществе. И все же мне кажется, что тогда она чувствовала себя гораздо лучше.— Эсми четыре года?— Да.— Значит, она родилась незадолго до того, как умер твой отец?— За семь месяцев до его смерти. — Софи нахмурилась. — О чем ты думаешь. Ист?Истлин ответил не сразу, подождав, пока его мысль обретет законченную форму. Он бережно взял в руки холодные пальцы Софи и снова попытался их согреть.— Я думаю, что, возможно, леди Дансмор знала наверняка то, о чем мы с тобой только строим догадки.— Она не жила в Тремонт-Парке, когда стреляли в моего отца.— Ей необязательно было присутствовать, чтобы знать, как произошло преступление. Кто-то мог ей обо всем рассказать, хотя и маловероятно. Или же она могла невольно подслушать чей-то разговор, вовсе не предназначенный для ее ушей. Тебе ведь тоже доводилось слышать из коридора, как Тремонт, завершись в кабинете, готовит свои речи.Софи легко могла вообразить, как Абигайл останавливается перед дверью в кабинет, чтобы послушать, о чем так громко разговаривают Тремонт и Гарольд.— Она могла узнать не только правду о той охоте, которая привела к смерти моего отца, но и гораздо больше. — Взгляд Софи остановился на расчетных книгах, лежавших стопкой на столе. — Вполне возможно, что ей стало известно кое-что и о них, — указала она на записи.— Да. Вполне вероятно, что так и было, — кивнул Ист.— Ты думаешь, она выступила против Гарольда? Должно быть, он понял, что она действительно представляет для него опасность, иначе он не стал бы пытаться ее устранить.Раньше Истлин не принимал в расчет, что его борьба с Дансмором и «Орденом епископов» может подвергнуть опасности виконтессу. Теперь же оказалось, что сама жизнь Абигайл стояла под угрозой. Единственным выходом представлялось вывезти ее и детей из дома на Боуден-стрит, прежде чем епископам и ее мужу будет брошен вызов.Ист выпустил руку Софи и направился к столику. Взяв стопку расчетных книг, он дал верхнюю из них Софи, другую взял себе, остальные положил на пол рядом с кушеткой.— Ты их все просмотрела? — спросил он.— Да.— И как бы ты ответила на вопрос, который я тебе задал? Принадлежит Дансмор к кругу епископов или нет?— Твой вопрос напоминает загадку. Гарольд и принадлежит к их кругу, и не входит в него одновременно.— А теперь назови мне разгадку.— Гарольд не стоит рядом с другими плечом к плечу, поэтому он и не входит в круг. Все обращены к нему лицом, потому что он находится в центре их круга, то есть принадлежит к кругу епископов, хотя и не входит в него.Истлин одобрительно улыбнулся:— И как тебе удалось догадаться?— Я не сразу пришла к такому выводу, — объяснила Софи. — Несмотря на твои последние слова, я не могла выбросить из головы мысль о том, что «Орден епископов» стоит на страже интересов Тремонта и служит ему. Потом я решила, что, возможно, Хелмсли держит всех в подчинении. Он обладает большим влиянием, у него довольно длинная и успешная политическая карьера, и занимаемый им пост в правительстве выше, чем у остальных. После того как я не нашла никаких подтверждений, что епископами управляет Хелмсли, я внимательно изучила расчетную книгу Барлоу, поскольку ты говорил, что он тоже некогда занимал пост архиепископа. В конце концов, я взяла записи Гарольда и неожиданно поняла, по какому принципу производятся денежные отчисления и выплаты.— Ты гораздо быстрее пришла к нужному выводу, нежели я, — констатировал Истлин. — Книга Дансмора первой оказалась у меня в руках. К тому времени как я просмотрел все остальные, я уже в точности не помнил первую книгу.— Но и ты пришел к такому же заключению?— Да.— Гарольд получает деньги от всех остальных.— Напоминает шантаж, Софи, как бы неприятно это ни звучало. Дансмор шантажирует их всех, включая собственного отца. Вот посмотри. — Ист открыл книгу, лежавшую на коленях у Софи, и ткнул пальцем в первую попавшуюся строку. — «Гилхед», сто фунтов. — Затем маркиз заглянул в свою книгу. — Сто пятьдесят фунтов вложено в то же торговое судно на следующий день. У меня в руках книга Харта, а у тебя?— Тремонта.Носком сапога Истлин разворошил стопку книг на полу. В самом низу он обнаружил журнал Дансмора и поднял его. Ему потребовалось лишь несколько секунд, чтобы найти нужную запись.— Вот тут зарегистрировано, что произведена выплата в сто фунтов: «Т. „Гилхед“„. И еще одна пометка: „Х.А. «Гилхед“, сто пятьдесят фунтов. Я думаю, буквами «X. А.“ Дансмор обозначил Харта, чтобы не перепутать его с Хелмсли.— А почему «Гилхед»? — спросила Софи.— Так называется корабль, который доставляет грузы в Индию. Многие записи касаются торговых судов. А Дансмор имеет обыкновение аккуратно записывать, кто из епископов и сколько ему выплачивает, это позволяет ему контролировать выплаты. Некоторые записи в книгах отражают действительные денежные вложения в различные морские перевозки, но я уверен, что Дансмор получал определенную долю со всех сделок. Он вкладывал деньги сам в те же самые предприятия, поэтому легко мог узнать, когда его жертвы выигрывали, а когда — терпели убытки.— Некоторые из кораблей заняты перевозкой рабов?— Да. — Ист перелистал несколько страниц из записей Харта. — Вот здесь «Крестоносец» и «Валенсия». Их капитаны — известные работорговцы. Судя по записям, епископы вкладывали деньги в оба судна, а позднее выплачивали Дансмору часть прибыли.— Черт побери, — прошептала Софи. — Вот проклятие. — Она захлопнула книгу и подняла глаза на Иста. — Почему все же Гарольд имеет над ними такую власть? Неужели дело действительно в смерти моего отца? — предположила Софи.— Я подозреваю, что все началось именно тогда. Невозможно знать все подробности преступления, не участвуя в охоте. Но, может быть, Гарольд поначалу и не догадывался, что роковой выстрел тщательно спланирован. Виконт мог спокойно наблюдать за происходящим, не имея никакого касательства к подготовке события.— Он стал соучастником преступления, поскольку промолчал о нем.— Я согласен. В моих глазах он такой же преступник, как и другие, хотя закон его и оправдывает. Я подозреваю, что со смертью твоего отца Гарольд начал свое грязное дело, а потом вошел во вкус. С годами его власть над епископами только укрепилась. Чем больше они платили ему, тем ненасытнее он становился. На их деньги Дансмор выведывал все об их деловых связях, пороках и слабостях, об их постыдных тайнах. Возможно, виконт знает об «Ордене» гораздо больше, чем кто-либо другой, не посвященный в епископы.— Я не понимаю, почему они до сих пор его не убили.— Я думаю, что Дансмор позаботился о том, чтобы спрятать все обличающие епископов документы в надежном месте.— Мне кажется, такого места просто не существует. Ты довольно легко добрался до всей их отчетности. — Софи покачала головой и показала на украденные книги.Ист не стал разубеждать Софи, что добраться до книг удалось не так легко. Ему не хотелось лишний раз упоминать о том, что некоторые поручения, выполняемые им для полковника Блэквуда, не обходились без риска.— В своем доме действительно трудно что-либо надежно спрятать, — подтвердил маркиз. — Гораздо умнее хранить свое сокровище где-нибудь вне дома. На месте Дансмора я бы вручил документы нотариусу, сопроводив распоряжением предать их гласности в случае своей безвременной кончины. Поскольку речь идет о тайном обществе и никогда нельзя полностью доверять тем, с кем ты имеешь дело, я бы сделал копии и передал их властям.— Я не уверена, что Гарольд настолько умен. Ты считаешь, он способен до такого додуматься?— Он все еще жив, Софи. Возможно, он придумал другой способ решения проблемы, но он по-прежнему шантажирует членов «Ордена», а значит, хорошо взвесил свои возможности и выработал какой-то план.— Теперь они все знают, что их книги пропали, Ист. Почему же никто из них не пришел за своими записями?— Потому что они не знают, что пропали все книги. Я сомневаюсь, что епископы рассказали друг другу о пропаже. А ты? Следует иметь в виду, что ключом ко всем записям служит расчетная книга Дансмора. Без нее их бумаги абсолютно безобидны. Некоторые из владельцев книг вообще не будут особенно обеспокоены. Пендрейк, например, держал свои записи совершенно открыто вместе с другими бумагами и счетами. Его нисколько не волновало, что кто-то может заглянуть в них и ознакомиться с их содержанием.Нервное возбуждение не давало Софи оставаться на месте. Она вскочила с кушетки и направилась к камину. Взяв в руки кочергу, принялась помешивать угли, чтобы хоть чем-то себя занять.— Я просто не могу поверить, что главным кукловодом оказался Гарольд, а не его отец. Мне всегда казалось, что он предпочитает оставаться в тени Тремонта.— Возможно, так ему удобнее.— Наверное, ты прав. — Софи обернулась к Исту и улыбнулась: — Теперь я понимаю, почему Тремонт пытался так настойчиво выгодно выдать меня замуж. Он предвкушал, как ему удастся припрятать кое-какие деньги, вместо того чтобы выплачивать их собственному сыну.— Я уверен, что именно так и было. Дансмор не вкладывает в имение ни пенни.— Представляю, как это возмущает Тремонта. В конце концов, он выстрелил в моего отца не только ради себя самого. Когда-нибудь титул и поместье должен был унаследовать его сын. — Софи отложила кочергу и остановилась в задумчивости у камина. — Думаешь, Тремонт знает, что вытворяет Гарольд с Абигайл?— Скорее, он, так же как прежде и мы, пребывает в заблуждении, что леди Дансмор сама употребляет наркотик.— Что же будет с ней. Ист? И что будет с детьми? Если ты попытаешься разоблачить Гарольда, то он решит, что его выдала Абигайл. Страшно даже представить себе, что он способен сделать с ней в отместку. Я не хочу брать на душу такой грех.— Я уже решил, что ее нужно забрать с Боуден-стрит.— Роберта и Эсми тоже.— Конечно.— Где же им укрыться?— В надежном месте. Доверься мне.— Хорошо. — Софи заколебалась. — Я могла бы помочь тебе.— Не думаю.— Дети доверяют мне. А тебя они не знают.Истлин решил, что настало время рассказать Софи о своей встрече с Робертом Колли.— Не совсем так. Думаю, Роберт меня запомнил. — Он знал, что его история может расстроить Софи, ведь он пробрался в детскую и потревожил сон мальчика, но Истлин никак не думал, что его рассказ способен вызвать у нее поток слез. — Я не хотел будить малыша, — оправдывался он, — но я хотел вернуть ему солдатиков, иначе его бы непременно обвинили в исчезновении расчетной книги.Софи улыбнулась Исту сквозь слезы:— Не обращай внимания. Наверное, я просто скучаю по детям. Ты даже не представляешь, как тяжело мне было, когда меня заперли от них почти на месяц. Я слышала, как они шептались в холле. Иногда Эсми просовывала свои рисунки мне под дверь. Конечно, они ничего не понимали, но, мне кажется, они думали, что я совершила нечто ужасное и меня наказали, надолго заперев в комнате. Я обрадовалась, когда Тремонт заставил меня уехать вместе с ним в Тремонт-Парк.— Роберт будет счастлив снова встретиться с тобой, — заверил маркиз. — Я думаю, его сестренка тоже. — Софи шмыгнула носом, а потом полезла в карман сюртука Истлина за носовым платком. Когда она успокоилась, Ист отвел ее обратно на кушетку, затем нагнулся, поднял с пола книги и положил их на стол.— Мне так и не удалось найти твой дневник, — вздохнул Истлин. — Я поискал его в карете и у себя дома. Не похоже, чтобы я его потерял. Мне казалось, что я принес тетрадь сюда вместе с остальными книгами. Ты не находила ее?— Нет. А где ты взял дневник?— В доме на Боуден-стрит.— Невозможно. Если бы в Тремонт-Парке, тогда еще понятно, но только не на Боуден-стрит. Я все забрала оттуда, когда уезжала из города.— Ты уверена?— Совершенно уверена. Все мои дневники пронумерованы. Почему ты решил, что дневник — мой? Ты читал его?— Нет. Я только приоткрыл его. Я нашел тетрадь, когда возвращал солдатиков Роберта в ящик с игрушками. Я подумал, что тебе будет приятно получить назад свои записки, поэтому и прихватил их.— Если ты нашел дневник там, видимо, это одна из тетрадок Абигайл.— Она ведет дневник?— Вела когда-то. Иногда она сочиняла всякие истории для детей. Наверное, ты нашел одну из таких тетрадей.Ист ничего не ответил. Старательно что-то обдумывая, он уставился неподвижно в одну точку и сощурил глаза.— Что такое? — спросила Софи, заметив, как Ист взъерошил волосы привычным жестом, означающим, что он до чего-то додумался. Но Истлин, казалось, не слышал ее.— Я не совсем уверен, — пробормотал он.— Может быть, если ты скажешь вслух…Истлин нахмурился и вздохнул, прежде чем заговорить:— Что, если с самого начала дневник лежал в тайнике вместе с книгой Дансмора? А Роберт нашел его, когда прятал там своих солдатиков.— Он не смог бы разобрать почерк. Но он вполне мог принять тетрадь за одну из книжек со сказками, которые любила записывать его мама.— Да. И тогда он принес ее к себе в комнату. Интересно, почему Дансмор хранил дневник Абигайл в тайнике вместе со своими записями? — Ист пристально посмотрел на Софи и понял, что она догадалась, о чем он думает. — Мы должны найти дневник.Софи немедленно поднялась с кушетки.— Если ты действительно принес его сюда, то он должен находиться в доме. — Она выскользнула из гостиной и поспешила к лестнице. Ист шел следом. На пороге спальни она остановилась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46