Маркиз Истлин не нуждался в зеркале. Его зеркалом стали восхищенные взгляды и приветливые улыбки повсюду, где бы он ни появлялся. Всеобщий любимец, он мог позволить себе многое, будучи уверен, что, какое бы сумасбродство ни задумали они с друзьями, общество все примет благосклонно. В этом он не слишком отличался от отца Софи. Стоило девушке подумать об отце, как у нее возникло ощущение, будто ее ударили. Она почувствовала физическую боль, сдавившую ей ребра и заставившую оцепенеть. Хватая воздух ртом, Софи почувствовала, что задыхается.— Что с вами? — спросил Истлин. С лица леди Софии неожиданно исчезли все краски, даже губы побелели. Взгляд, обращенный куда-то через плечо Иста, выражал испуг. Маркиз резко оглянулся, ожидая увидеть то, что могло так испугать девушку. Но там не оказалось ничего, кроме стены, окружавшей сад, и каменной скамьи.— Может быть, мне принести вам воды или флакон с нюхательными солями?Реакция маркиза заставила Софи взять себя в руки.— Все в порядке, со мной все хорошо, — заявила она спокойным тоном.Маркиз недоверчиво приподнял бровь и внимательно вгляделся в лицо леди Софии.— Вы уверены?— Да.Софи продолжала наблюдать за маркизом, который явно не поверил ей. Запустив пальцы в свои густые блестящие волосы, Истлин на мгновение пригладил их, но уже в следующий миг непослушные пряди вновь приняли привычное положение. Софи нашла в себе силы принять невозмутимый вид в ответ на вопросительный взгляд маркиза.Софи задумалась о тех чертах, в которых проявлялось очевидное несходство между маркизом Истлином и ее отцом. Например, в их внешности мало общего. В первую очередь в красках. Отец Софи, покойный граф Тремонт, был белокурым и светлокожим. Маркиз значительно темнее. Его волосы можно назвать каштановыми, а глаза сверкают темным огнем. Отец Софи, равнодушный к красотам природы, предпочитал проводить время за игорным столом. Внешность Истлина, его великолепный загар, напротив, выдавали в нем человека, чьи интересы отнюдь не ограничиваются клубом для джентльменов, хотя и его он посещал довольно часто. Ростом Истлин примерно с отца Софи, но сложен гораздо лучше. Его фигуру можно назвать атлетической, хотя, конечно, допускала Софи, сравнение не вполне справедливое. Отца она помнила ближе к концу его дней, когда склонность к спиртному и беспутный образ жизни оставили след на внешности графа. Некогда стройная талия расплылась, а подбородок и щеки обвисли. Портрет Фредерика Томаса Колли все еще висел в галерее Тремонта. Молодому человеку на портрете явно нелегко сохранять серьезность, принимая торжественный вид. Его выдавала улыбка, дрожащая в уголках губ.Стоило Софи мысленно представить себе портрет отца, как его несходство с маркизом стало менее явным.Леди София не слишком хорошо знала маркиза Истлина. Последние три года ей пришлось провести за границей, тем не менее в общих чертах она могла бы, наверное, определить, что он за человек. Ей известно, что маркиз любит играть в карты и часто заключает пари со своими друзьями. Он состоит в нескольких клубах и держит ложу в театре. Ему всегда рады в «Олмаксе», хотя он не слишком часто там появляется. Он желанный гость на любом важном приеме, хозяйки салонов приглашают его, чтобы привлечь интерес к своему дому. Его образ жизни не отмечен ничем примечательным. Как и многие другие представители его круга, маркиз содержит любовницу.Едва ли кто-нибудь подозревал, что последнее обстоятельство известно Софи. Такие вещи стараются не обсуждать с предполагаемой невестой. Но если бы даже их с маркизом помолвка не оказалась вымыслом, Софи предпочла бы знать правду.Если супруг намерен постоянно хранить неверность, с ней следует смириться и принимать как данность, как бы ни было больно. С другой стороны, если бы и она сама не чувствовала любви к супругу, наличие любовницы могло бы сослужить неплохую службу жене. Неверный муж всегда занят и не будет мешать ей заниматься в свое удовольствие какими-нибудь приятными вещами.Истлин смотрел на леди Софию. Ее черты настолько поражали своим совершенством, что внушали какой-то суеверный страх. Теперь лицо девушки казалось безмятежным, и Ист внезапно почувствовал, что она, возможно, уже забыла о нем, целиком предаваясь своим мыслям. Он не смог удержать ее внимание.И, черт возьми, такое поведение его задело. Ее признание не доставило маркизу особого удовольствия, но он не мог не думать о нем. Почему, во имя всего святого, тот факт, что леди София Колли столь же мало интересуется им, как и он ею, приводит его в раздражение? Разве не о таком исходе ему следовало бы мечтать?Значит, все улажено. Помолвка, действительная или фальшивая, не состоится, как и следовало ожидать. И счастье, что удалось избежать соблюдения нудных и утомительных условностей, которым неизбежно приходится подчиняться в подобных случаях. Более удачного разрешения проблемы, по мнению Иста, просто невозможно себе представить. Поэтому слова маркиза прозвучали неожиданно для него самого:— Знаете ли, леди София, в определенных кругах найдется немало желающих составить мне партию.— Вы имеете в виду карточный стол? — поспешила уточнить Софи.— Я имею в виду брак.— Но ведь вы играете в карты.— Да… играю. — Истлин не вполне понимал, к чему она клонит.— И любите держать пари.— Да.— И проявляете невоздержанность в спиртном.— Возможно, скоро начну.Софи молча поджала губы.— Ну хорошо. — Разговор все больше забавлял Иста, хотя его и смущало явное неодобрение, написанное на лице леди Софии. — Я признаю, что время от времени бываю пьян.— Вы дуэлянт.Маркиз неожиданно посерьезнел.— Дуэль случилась только один раз.Софи ничем не показала, что смутилась.— Вы стрелялись.— Да.— И вы убили человека.— Для этого я и стрелял в него.Софи не сразу продолжила разговор, как будто сомневалась, стоит ли говорить дальше. Леди Колли никогда не думала, что у нее будет повод сказать нечто подобное маркизу Истлину.— Итак, — произнесла она спокойным, лишенным всяких эмоций тоном. — По вашему собственному признанию, вы игрок, пьяница и убийца. Обладая таким набором достоинств, вы, без сомнения, являетесь желанной добычей для любой матери, которая ищет мужа для своей дочери. В высшем свете такие качества ценятся высоко. Им придают особый скрытый смысл, не так ли? Страсть к игре означает способность идти на риск. Увлечение спиртным, избыток самоуверенного безрассудства и…— И убийство? — добавил Ист.Хотя Софи подозревала, что маркиз уже теряет терпение, она продолжала, как будто ее не прерывали:— Убийство предполагает смелость и решительность. А в вашем конкретном случае — приверженность принципам и готовность их защищать.Истлин сделал вид, что тщательно взвешивает слова Софи.— Итак, вы полагаете, что я окружен матерями и их дочерьми; более того, обласкан светом не потому, что считаюсь образцом нравственности и хорошего тона, а как раз оттого, что чрезвычайно далек от такого образа?— Именно поэтому, и еще из-за того, что вы богаты как Крез.— Еще богаче.— Пусть будет так.Исту пришлось проделать немалый путь из Баттенберна, и его сапоги были покрыты толстым слоем грязи. Куртке и штанам тоже досталось. Маркиз не стал задерживаться в своем лондонском доме, чтобы принять ванну и переменить одежду. Ему хотелось как можно скорее уладить возникшее между леди Софией и им недоразумение. Теперь Истлин мог признаться самому себе, что думал скорее о том, как освободиться от непонятных обязательств, чем о чувствах леди Софии.Было совершенно ясно, что он каким-то образом серьезно оскорбил леди Колли, хотя и не знал как. Возможно, она придавала больше значения условностям, чем он думал.— Боюсь, мне следует извиниться за внешний вид, моя одежда в плачевном состоянии, — проговорил маркиз. — Я прибыл сюда прямо из Баттенберна.Софи изумленно взглянула на Истлина, поражаясь непонятному ходу его мысли.— Милорд, — отчеканила она, как будто разговаривала с тупицей. — Я только что назвала вас картежником, пьяницей и убийцей. Вряд ли мои слова укрылись от вашего внимания. И что за фантазия пришла вам на ум, что мне есть хоть какое-нибудь дело до вашей манеры одеваться?— Вас не назовешь скучным собеседником, леди София.— Надеюсь.— А я думал совсем обратное, даже говорил о вас Сауту и Нортхему.— Вы беседовали обо мне со своими друзьями?Ист ступил на зыбкую почву, но, поскольку отступать уже поздно, он предпочел увязнуть обеими ногами:— Конечно. Я привык обсуждать со своими друзьями многие вещи, и вряд ли что-нибудь изменилось бы, сделай я исключение для вас. К тому же мои друзья сгорали от любопытства по поводу помолвки. Я ничего им не сказал о ней, поскольку, как вам известно, до последнего времени и сам не знал, что помолвлен, и впервые услышал подобную новость от гостей в имении барона. Надо сказать, испытываешь довольно странное чувство, когда тебя поздравляют с чем-то, о чем тебе совершенно ничего не известно.— Я и не предполагала, что слухи разошлись так далеко, — вздохнула София.Маркиз равнодушно пожал плечами:— От города к окраине. Так обычно и происходит. Когда устраивается множество приемов по случаю трехлетней годовщины разгрома Наполеона при Ватерлоо, стоит ли удивляться, что такие новости разносятся быстрее чумы.— Не слишком красивая метафора.— Зато точная.Софи не отрицала. С отсутствующим видом она собрала в горсть складки юбки чуть повыше колена, а затем вновь разгладила материю. Такая привычка сохранилась у нее с тех времен, когда Софи еще не была такой невозмутимой и нелюбопытной.— Конечно, вы сказали им, что не обручены?— Разумеется.— И они поверили вам?— Надеюсь.— Так это не ваши друзья раздули слухи о нашей помолвке?Истлин окинул Софи пронзительным взглядом.— Вы так подумали?— Мне приходила такая мысль в голову. — Леди Колли сделала паузу, чтобы позволить маркизу высказаться, но Истлин молчал.Наконец Софи не выдержала:— Я не права?— Нет, вы не правы. — Теперь Ист выжидал, видя, что Софи готова задать следующий вопрос, но никак не может решиться.Истлин вдруг поймал себя на том, что не может оторвать глаз от линии ее рта. Когда молчит, София ангельски хороша, подумал Ист. Или, правильнее сказать, дьявольски хороша.«Какие еще сюрпризы способны преподнести эти губы, форма которых столь совершенна?» — спросил он себя.Заметив, что Истлин изучает ее лицо, Софи еще больше смутилась.— Вы обиделись на меня? — спросила она. Ист не сердился, но его вполне устраивало, чтобы Софи так думала. Возможно, она действительно ни в чем не замешана, как он и предполагал с самого начала. А вот чего он никак не мог знать, так это того, что она его заинтересует. Истлина действительно влекло к леди Софии. Он начинал понимать, что в ее обществе ему довольно трудно будет сохранять равновесие. Слишком легко ей удается выбить у него опору из-под ног. Маркиз перестал хмуриться и посмотрел в глаза Софи.— Я прошу у вас прощения, — склонился он в вежливом поклоне.— А ваши друзья? — осторожно вернулась к обсуждению проблемы леди Колли. — Вы верите в их непричастность?— Вы имеете в виду, спросил ли я их, не они ли распускают слухи о нашей помолвке? Нет, я их не спрашивал. Полагаю, что знаю своих друзей достаточно хорошо. Шутка не в их стиле. Вы можете верить мне или нет.— Я верю вам.Истлин поднял брови в изумлении.— Как? Неужели вы изменили свое мнение обо мне? Игрок, пьяница, убийца! Неужели вы отпустили мне все грехи?— Вовсе нет, — ответила Софи с обезоруживающей откровенностью, — но я никогда не считала вас лжецом. Если я и имела какие-то сомнения, то вы довольно быстро их развеяли, откровенно и прямо ответив на мои вопросы.Маркиз тихонько хмыкнул, вновь подумав о своем пистолете. В рассуждениях леди Софии присутствовала какая-то странная логика, которую ему не удавалось ухватить, а возможно, и не слишком хотелось.— Значит, по-вашему, тот факт, что я признаю за собой недостатки, делает меня честным человеком?— Да.Истлин лег на спину и закрыл глаза.— Милорд!Голос Софи служил доказательством ее присутствия. Маркиз осторожно открыл один глаз, затем — второй.— Вы совершенно непредсказуемы, леди София. Я упоминал об этом?— Помнится, вы говорили, что меня нельзя назвать скучной. О непредсказуемости пока речь не шла.Истлин скорчил гримасу. Теперь Софи легко и весело рядом с ним, и маркизу такое положение дел нравилось. Однако ему предстояло еще умерить шумиху вокруг фальшивой помолвки и оградить леди Софию от возможного скандала. Маркиз выпрямился и сел, а затем поднялся и предложил руку Софи, которая смотрела на него с некоторым удивлением.— Не хотите ли прогуляться? — поинтересовался он. — После такого длинного путешествия верхом прогулка должна помочь мне собраться с мыслями.— Но сад очень маленький, милорд, — предупредила Софи.— А у меня не так уж и много мыслей.Последнее замечание не вызвало улыбки Софи. Опираясь на руку маркиза, она поднялась. Истлин взял ее под руку, хотя и подозревал, что за ними наверняка наблюдает кто-нибудь из обитателей дома. И дело не в том, что нравственность леди Колли строго охранялась. Причина состояла в другом. Для родственников Софи ее «грехопадение» представлялось весьма желательным исходом, ибо могло заставить ее передумать и согласиться на замужество.Ступая по узкой, покрытой щебнем тропинке, Истлин и леди София подошли к плетеной беседке, увитой розами. На какое-то мгновение их лица оказались в тени, недоступные солнечному свету. Пальцы девушки легко коснулись бархатных розовых лепестков.— Вы собираетесь мне что-то сказать, не так ли? — осведомилась Софи, видя, что Истлин замедлил шаг.— Я должен.— В этом нет необходимости.— А я думаю, есть. — Ист достаточно размышлял по дороге в Лондон, но так и не пришел ни к какому выводу. Сейчас он решил действовать вопреки принятому в дороге заключению. Леди София категорически не согласна. Но маркиз не желал выслушивать ее доводы, которые лишь причинили бы ему новую головную боль.Софи глубоко вздохнула и мягко произнесла:— Тогда говорите поскорее, милорд, чтобы можно было выпить чего-нибудь освежающего и избавиться от неприятного привкуса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46