Дети действуют ей на нервы, и она предпочитает оставаться у себя в комнате, — объяснила Софи.— Боюсь, я не совсем понял, каким образом ее присутствие на вечере так повлияло на вас.— Обычно я оставалась дома с Робертом и Эсми. Когда же мы выезжали вместе с виконтессой, в мою обязанность входило тщательно следить, чтобы она чувствовала себя спокойно, то есть мне нельзя было общаться с гостями, чтобы, не дай Бог, не вызвать интерес к себе. Она особенно настаивала, чтобы я не приближалась к вам. — Софи помедлила, заметив, что Истлин внимательно разглядывает ее. — Она предупредила меня, чтобы я не вздумала выставлять себя на посмешище. Она имела в виду один эпизод в «Олмаксе». Я тогда только что сняла траур. Гарольд и Абигайл согласились, чтобы я сопровождала их. Я пребывала на вершине счастья от радости. Конечно, глупо, но я тогда буквально грезила тем, как погружусь в водоворот танцев, платьев и званых вечеров.— Что до меня, то я не большой охотник до светских развлечений.— Да, — мягко подтвердила Софи, не глядя на Истлина. Я понимаю, вы находите подобное времяпрепровождение ужасно скучным и утомительным. К тому же вам бесконечно приходится спасаться от пристального внимания матерей, у которых имеются дочери на выданье.— Обычно я справляюсь, — сухо заметил маркиз. — Иной раз мне приходится танцевать с какой-нибудь юной девушкой ее первый в жизни вальс, что считается высокой честью и весьма сомнительным удовольствием. Подобной привилегией пользуются также Нортхем и Саутертон. Уэст, как вы понимаете, до недавнего времени не удостаивался такой чести.— Значит, в обстоятельствах его рождения скрываются и кое-какие преимущества.Ист встретил ее утверждение сардонической усмешкой.— Лучше расскажите мне о том вечере в «Олмаксе». Если к тому времени вы уже кончили носить траур, то, должно быть вы были гораздо старше, чем большинство дебютанток на балу.— Гораздо старше, — криво усмехнулась Софи. — Просто древняя старуха. Мне исполнился двадцать один год.— Простите. Я не собирался…Досадливым жестом Софи прервала извинения маркиза:— Я вовсе не обиделась. Я действительно была старше, но у меня совершенно отсутствовал опыт.Истлин чувствовал себя крайне неловко.— И вы танцевали вальс? — спросил он, пытаясь исправить положение. Софи кивнула.— Уверен, вы прекрасно держались. — На мгновение Софи отвела глаза, и Истлин подумал, что опять сказал что-то не впопад. — Только не говорите, что вы наступили на ногу какому-нибудь бедняге.— Нет, я танцевала с великолепным партнером, и танцевала плохо, но он великодушно делал вид, будто не замечает моих промахов.И вновь Софи смущенно опустила глаза, тщательно скрывая что-то.— Мы обменялись всего лишь несколькими ничего не значащими фразами во время вальса, — продолжала Софи. — Мне показалось, что мой кавалер не слишком-то разговорчив. А что касается меня… Мне хотелось только одного — смотреть на него. Именно это леди Дансмор не уставала мне потом повторять. Должно быть, я сильно его напугала, поскольку вскоре после танца он ушел, стараясь не смотреть в мою сторону.— Я не могу поверить, что кому-то могло не понравиться ваше восхищение, Софи.— И тем не менее оно вызвало крайнее неудовольствие. Мой кавалер откровенно скучал. Танец со мной оказался для него не более чем неприятной необходимостью. Мне бы не хотелось снова испытать подобное чувство.В словах Софи заключался какой-то потаенный смысл. Она явно чего-то недоговаривала.— Вам довелось встретиться с вашим партнером еще раз?— Да.— И?..— Я вела себя достаточно осторожно, чтобы не вызвать у него отвращения.— То есть говорили крайне мало или вовсе молчали? — спросил Ист.— Совет ее сиятельства не так уж плох. Тот джентльмен не упомянул эпизод нашего первого знакомства. Значит, тогда, на балу, я допустила непростительный промах. И лишь потом я узнала, что он никогда не упоминает о нашей первой встрече, потому что попросту не помнит о ней.— Он не помнит… Разве такое возможно? — нахмурился Истлин.— Видимо, я не произвела на него особого впечатления, — заметила Софи, стараясь говорить как можно более беззаботным тоном. — Согласитесь, довольно обидно прийти к такому выводу.— Я не могу себе такого представить.— И все-таки это так.— Так вы поэтому вели себя так немногословно, когда мы встретились у леди Стэффорд? — сокрушенно покачал головой Ист.— Стенхоп.— Простите, у леди Стенхоп.— После того бала в «Олмаксе» леди Дансмор постоянно читала мне нравоучения. Мне кажется, она жила в вечном страхе, что я повешусь на шею любому мужчине, который первым проявит ко мне интерес.— Я бы предпочел, чтобы вы поменьше прислушивались к советам ее сиятельства. Как бы мне хотелось, чтобы часть вашего восхищения досталась мне.— Ну нет, вы нашли бы его таким же утомительным, как разговор со мной, — рассмеялась Софи.— Да, здесь вы меня поймали. Насколько я помню, наш разговор действительно показался мне на редкость глупым.— В таком случае ваши слова — большая удача, поскольку именно в этом и заключалась моя цель.Губы Истлина дрогнули, когда он заметил, как Софи знакомым жестом вздернула подбородок. Все в ее облике — линия плеч, посадка головы, осанка — дышало каким-то особым горделивым достоинством.— Мои слова следует понимать совсем иначе, — спокойно ответил Ист. — Я имел в виду, что наш в общем-то ничем не примечательный разговор положил начало цепи совершенно неожиданных событий.— Что вы имеете в виду? — спросила Софи.И Истлин поведал ей историю, которую ему уже пришлось один раз рассказывать своей матери. И если тогда он не особенно гордился своим поступком, то теперь маркиз испытывал настоящее отвращение к себе. Он объяснил, почему так нелицеприятно отозвался о ней перед своей любовницей, признавшись, что преследовал единственную цель — избежать обсуждения темы женитьбы. Он лишь в общих чертах обрисовал все, что произошло потом, и Софи тут же представила себе картину в целом.— А я никак не могла понять, почему из всего великого множества женщин упоминалось именно мое имя, когда появились первые слухи о нашей помолвке, — насмешливо заметила Софи. — Миссис Сойер выбрала меня за то, что, я не обладаю ни одним из качеств, которые вы хотели бы видеть в своей будущей жене. Какая странная ирония судьбы. Если бы я не предстала перед вами такой невыносимо занудной на вечере у леди Стенхоп, возможно, вы никогда не вбили бы себе в голову мысль непременно жениться на мне.Софи внимательно вгляделась в Истлина. Его лицо стало напряженным, челюсти плотно сжаты, так что мышцы, казалось, сведены судорогой. Такое ощущение, что маркиз приготовился выдержать удар.— Вы думаете, что я собираюсь вас ударить?— Вам следовало бы.— Ваша сестра говорит, что вы всегда оказываетесь ни при чем, хотя именно вы чаще всего во всем и виноваты, — усмехнулась Софи. Воспоминание о разговоре с Карой Трамбулл придало лицу Софи задумчивое выражение. — Мне кажется, тогда я не поняла, что она имела в виду, а теперь знаю. — Софи наклонилась и накрыла ладонью руку маркиза. — Я вовсе не собираюсь обвинять вас. Я ведь тоже причастна к этому. К тому же если мы взвалим на себя все обвинения, что же останется на долю миссис Сойер? Пожалуй, я бы сейчас не отказалась от чашки чаю, — весело добавила Софи, поднимаясь из-за стола. — Если вы предпочитаете виски, у меня есть немного.— Спасибо, я выпью виски.— Сейчас принесу, — кивнула Софи. Она сделала несколько шагов, и, когда поравнялась с маркизом, он мягко взял ее за руку. Стул жалобно скрипнул, когда Истлин отодвинулся от стола, чтобы посадить Софи к себе на колени.— Всего одну секунду, — попросил он.Ист не мог оторвать взгляда от ее губ. Сейчас они удивленно приоткрыты. Очень медленно Истлин приблизил свои губы к ее губам. Софи могла бы отвернуться и вырваться из его рук, но она не сделала ни того, ни другого.Поцелуй длился до головокружения, и Софи подумала, что Истлин избрал теперь новую тактику. Он решил завоевывать ее оборонительные позиции медленно и постепенно.— Нам нужно договориться об определенных правилах. — Софи склонила голову к нему на плечо.— Правилах поведения?— Правилах ведения войны.— Понятно. — Истлин поцеловал Софи в лоб. — Их не так уж много.— Я бы предпочла, чтобы вы обещали не целовать меня.— Весьма глупо с моей стороны пойти на подобную уступку противнику.— Тогда вы не должны больше целовать меня так страстно.— А как же честь мундира, помните? Сейчас мне бы не помешал хороший глоток виски.Софи прошла в соседнюю комнату, чтобы принести графин с виски. Поспешная капитуляция Истлина привела ее в некоторое замешательство. Он так явно желал ее, что она, казалось, и сейчас продолжала чувствовать своим телом его восставшую плоть.Пожалуй, Истлин поторопился дать обещание, что не станет доставать свой пистолет, подумала леди Колли. Глава 11 Первую ночь в Кловелли Истлин провел, не заходя в комнату Софи. Не пришла и она к нему. Маркиз спал на узкой постели в комнате, где днем Софи обычно сидела за письменным столом. Леди Колли ночевала в своей спальне прямо напротив холла. Ее дверь оставалась закрытой, но не запертой. Казалось, они заключили негласное соглашение. Они привыкали друг к другу, стараясь проявлять больше сдержанности и терпения. Истлин и Софи могли разговаривать о вещах незначительных и серьезных, но определенных тем они намеренно не касались. По прошествии недели в их жизни установился определенный распорядок.Софи первой поднималась по утрам. Ее мучили приступы тошноты. Истлин оставался в постели, прислушиваясь к доносившимся с первого этажа звукам, и вставал, когда Софи уже сидела за столом с утренней чашкой чаю в руках и грызла кусочек печенья. Обычно она бывала очень бледна, но с неизменной улыбкой на лице. Он ничем не показывал, что знает о ее недомогании, а она делала вид, что ничего не происходит.После завтрака они ходили на прогулку, спускаясь вниз по главной улице до самой бухты. Иногда долго сидели на пирсе, разглядывая рыбацкие лодки. Истлин сомневался, что люди поверили в их легенду о брате и сестре, но молчал. Маркиз боялся, что, если Софи узнает, что ее уловка не сработала, она может попросить его покинуть дом.Они вместе сходили в церковь на Рождество и, вернувшись, обменялись подарками. Истлин подарил Софи шотландскую шаль в медовых тонах, которая удивительно подходила к ее волосам и глазам, и получил в ответ пару кожаных перчаток для верховой езды. Им обоим очень понравились подарки, и, высказав друг другу обычные в таких случаях изъявления благодарности, они застыли в неловком молчании впервые за все время пребывания Истлина в доме Софи.Софи очень тяготило возникшее вдруг между ними отчуждение, но она не знала, как его преодолеть. Вначале она даже не поняла, что происходит, так внезапно появилось ощущение неловкости. Не то чтобы они совсем не разговаривали друг с другом, просто в их беседах чувствовалась неприятная напряженность.Вот Истлин отложил книгу, даже не отметив место, на котором остановился, и Софи поняла, что он скорее всего и не читал, а сидел, уставясь в текст невидящими глазами. Закрыв глаза, он потер пальцами виски и поморщился.— Вы неважно себя чувствуете? — спросила Софи, заметив, что рот маркиза страдальчески кривится, а между бровями залегла складка. — У вас болит голова?— Прошу вас, не беспокойтесь, скоро пройдет, — тихо произнес он.Было заметно, что маркиз действительно испытывает сильную боль.— Вы позволите, я схожу за доктором? Он живет тут неподалеку, и я уверена… — Софи осеклась, потому что Ист яростно замотал головой, что явно причиняло ему новые страдания. — Хорошо. Тогда, может быть, я могу вам как-то помочь? Не хотите ли чаю?— Нет, ничего, спасибо. — Сейчас Иста мутило от одного только вида пищи, и пить ему тоже не хотелось.— Может быть, вам лучше сесть сюда? Здесь по крайней мере не такой яркий свет. — Софи сложила свое рукоделие в корзинку и поднялась.Истлин воспользовался предложением Софи и пересел на ее место, откинувшись на спинку дивана и вытянув ноги перед собой. Слегка откинув голову, он снова закрыл глаза.— Не стойте надо мной.Софи отступила на шаг, но не стала садиться.— Вы все еще стоите.Софи покорно опустилась на стул, который раньше занимал Истлин.— А теперь вы смотрите на меня.— Откуда вы знаете? У вас же закрыты глаза.— А мне и не нужно смотреть, чтобы знать.Вздохнув, Софи отвела глаза от бледного и напряженного лица маркиза.— Вы не принимаете настойку опия?— Очень редко. Надеюсь, вы не собираетесь поить меня с ложечки?— Нет. — Леди Колли взяла корзинку с шитьем себе на колени. — Но мне не доставляет ни малейшего удовольствия видеть, как вы страдаете.— Вы всегда можете уйти в свою комнату. — Истлин и сам почувствовал, что ведет себя грубо. Он приподнялся и взглянул на Софи. Она низко склонила голову и делала вид, что что-то ищет в корзинке, просто не зная, как себя вести дальше. — Простите меня, — сказал Ист. — Я не прав.Софи подняла глаза от корзинки.— Пустяки, я не обиделась.Истлин недоверчиво хмыкнул в ответ, потом сделал попытку улыбнуться, но скорчился от боли.— Леди Дансмор в таких случаях немедленно ложилась в постель и задергивала все шторы. Она не терпела ни малейшего шума. — Софи заметила, как Истлин улыбнулся. — Ах да, конечно. Я постараюсь вести себя тихо.Ист не смог бы сказать, сколько прошло времени, прежде чем Софи снова заговорила. На сей раз ее голос доносился как бы издалека, и он куда-то проваливался…
Когда Ист проснулся, он не понял, где находится. Камин оказался почему-то с другой стороны, а на окнах не было штор. В его комнате стоял только один стул, а здесь — два. Кроме того, он различил в потемках стол, который тоже здесь не стоял. Вместо бюро, за которым писала Софи, располагалось зеркало.Постель явно не его, и он находился здесь не один.Софи почувствовала, как Истлин заворочался. Его голова покоилась у нее на коленях. Она поняла, что маркиз окончательно проснулся, по тому, как напряглись его мышцы, только что сонно расслабленные.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46