— Я говорю о мерзких тварях, которые живут в камышах Итиля, Тана и Узи…— Он приблизил свое лицо к лицу Ногая и спросил заговорщицки: — Как ты думаешь, хватит у Золотой Орды войска, чтобы перебить их всех до единого?Бесстрашный Ногай, не раз смотревший смерти в лицо, медленно пятился из шатра Тудай-Менгу.— Бату-у-у! Бату-у-у! — вдруг застонал хан, и лицо его исказила гримаса боли. — Проклятые кабаны!.. Они убили моего сына!.. О Бату!.. * * * Великий хан Золотой Орды Тудай-Менгу потерял разум. Это было теперь ясно всем. И сразу же кончился мир среди потомков великого Чингиз-хана.Ногай захотел сделть ханом среднего сына Менгу-Темира — Токтая, но другие чингизиды воспротивились желанию нойона и приняли сторону сына Тудай-Менгу — Тули-Буги.Зная, что в открытой борьбе добиться своего будет трудно, Ногай сделал вид, что подчинился воле большинства. Ему было все равно, кто станет ханом, но новый хан должен всегда помнить, кому он обязан своим возвышением, и быть послушным. Именно таким виделся Ногаю Токтай.Нет, Ногай не смирился с поражением. Он просто решил дождаться удобного случая, а средства, которыми он добьется своего, не имели значения. Нужна будет кровь — она прольется.Став ханом, Тули-Буги, не забыл, что Ногай ему враг. Тихая, невидимая постороннему глазу борьба началась между ними. Нужен был только случай, чтобы тайное стало явным. И он нашелся.Еще в те времена, когда Тудай-Менгу был в здравом уме, по просьбе Ногая он назначил в орусутский город Курск баскаком монгола Ахмета.Страшнее волка был этот человек. Ни жалости, ни сострадания не знало его сердце. Он собрал вокруг себя беглых татей из разных княжеств, барымтачей-кипчаков, убежавших из Золотой Орды. Им он поручал собирать подати и налоги. И они служили Ахмету преданно. Не было от этого отряда пощады ни простому смерду, ни боярину, ни княжескому дружиннику.Курский князь Олег и липецкий Святослав били челом хану Золотой Орды Тули-Буги и просили защитить их от Ахметкиного насилия.В другое бы время хан не стал слушать князей и велел прогнать их, но баскак был человеком Ногая, и появилась возможность показать правнуку Джучи, кто настоящий хозяин Орды.Тули-Буги дал князьям войско и разрешил перебить воров, собравшихся вокруг Ахмета.Дважды князья громили баскака, и тот вынужден был убежать в улус Ногая.Повод для открытой вражды был дан. Пять тысяч воинов под предводительством своих сыновей Кете и Жокте послал Ногай на непокорных князей.Не вступив в битву, Олег бежал в Орду к Тули-Буги, а Святослав укрылся в воронежских лесах.Двадцать дней грабили курскую землю отряды Ногая и многих людей лишили жизни, а многих увели в полон. Началась борьба не на жизнь, а на смерть. Небо было милостиво к Ногаю. За два года он уничтожил всех своих противников. Не стало братьев Токтая: Алгуя, Мулакая, Тогарши, Кадана, Кудыкана. Только Алгуй и хан Тули-Буги нашли свою смерть в битве. Остальные же умерли по-разному: кто случайно упал с коня на охоте, кто, выпив кумыса, отошел в иной мир от болей в желудке, а кто был зарезан в собственной постели.Под радостные крики на белой кошме был поднят ханом Золотой Орды Токтай. * * * Кайду видел, как приходят в упадок некогда богатые и цветущие города Мавераннахра. Пустели мастерские, ремесленники уходили бродить по свету в поисках места, где бы можно было хоть как-то прокормиться, зарастали бурьяном поля, высыхали арыки. Пустела земля.Не человеческие жизни и судьбы волновали Кайду, а то, что все меньше поступало в его казну доходов. Времена Чингиз-хана прошли, и по-иному надо было управлять покоренными народами. Нищее государство — нищий хан. Кто станет бояться его, кто будет повиноваться его слову?Чтобы хоть как-то поправить положение, после долгих раздумий и сомнений Кайду назначил эмиром Мавераннахра сына убитого им Барака — Тубу.Хан не ошибся. Тубу оказался удачливым военоначальником. И мудрым правителем. Он прогнал со службы мздоимцев, упорядочил налоги, поощрял ремесленников и торговцев, запретил грабить дехкан.Не прошло и десяти лет, как дела в Мавераннахре пошли на лад, увеличились ханские доходы.Тубу занимался не только реформами, но и вел постоянные войны с Китаем и Синей Ордой.Синяя Орда считалась самостоятельной, но на самом деле зависела от Золотой Орды. Управлял ею Баян, отцом которого был Токай-Темир — средний сын Джучи. Правление его было спокойным, пока ханом не захотел стать троюродный брат Куйрчук. С помощью Кайду и Тубу он разбил войско Баяна и заставил того бедать в кипчакские степи.Свергнутый хан обратился за помощью в Золотую Орду. Токтай был занят собственными делами, но все-таки дал ему войско.Теперь наступила очередь бежать Куйрчуку. Он укрылся в Орде Кайду. На требование Токтая выдать самозванца хан Кайду ответил отказом.Баян-хан начал искать себе надежного союзника. В год лошади, после смерти Кубылая, он отправил к новому императору Китая Темиру послов с предложением дружбы. Но только через шесть лет Темир смог послать ему большое войско. В год коровы (1301) произошло большое сражение, в котором Кайду был убит, а Тубу тяжело ранен.Большие перемены произошли и в ильханстве Кулагу. Умер Абак, и на трон взошел его внук Газан.Тревожно начинался для империи Чингиз-хана четырнадцатый век. Ушли из жизни самые доблестные из его потомков: Бату, Менгу, Кубылай, Кулагу, Орду, Кайду. Раскололось государство, созданное Потрясателем вселенной, на четыре громадные глыбы: Золотую Орду, Китайскую империю, ильханство Кулагу и Среднюю Азию. Последним из живущих на земле его потомков, помнящих великого Чингиз-хана, оставался семидесятивосьмилетний Ногай.Токтай предал Ногая. Укрепившись в Золотой Орде, он отказался повиноваться старшему чингизиду, который возвел его на трон.И тогда, впервые за свою долгую жизнь, Ногай захотел сам стать ханом. Теперь, когда он оставался единственным из прямых потомков Чингиз-хана, Ногай имел на это право.Старый чингизид торопился. Слишком мало осталось у него времени, чтобы поступать так, как он привык, — выжидать и исподволь убирать врагов.Словно прорвалась копившаяся в нем десятилетиями ярость. Ногай стал готовить свои тумены к открытой войне. Первое, что он сделал, — это разграбил Крым, которым в это время управлял брат Токтая — Ток-Буги.Но и Токтай понимал, что схватка будет решающей и проигравший не сможет рассчитывать на пощаду.Первое сражение произошло в год мыши (1300) на берегу Тана. Ногай разбил своего врага, и это окрылило его. Он знал — это еще не окончательная победа, но первый шаг к трону Золотой Орды был сделан.Только через год, на исходе лета, когда в степях пожухла трава и птицы готовились к отлету в земли, где царствует вечное лето, встретились они вновь на берегах Тана.В час, когда в той стороне, где лежала земля их предков, взошло кроваво-красное солнце, сошлись в последней битве тумены Ногая и Токтая. Даже великому Чингиз-хану не довелось видеть такого сражения, такого количества воинов. От края до края степь была покрыта всадниками. Ржали обезумевшие кони, звенели сабли, высекая искры, и вороны, предвестники беды, ослепшие от пыли, поднявшейся до самого неба, падали на землю в лужи крови. Стонов и криков раненых не было слышно. Семь дней длилось сражение.По утверждению мусульманской летописи, в этом сражении со стороны Токтая участвовали шестьсот тысяч воинов. Сторонников Ногая было триста пятьдесят тысяч.Токтай, вернувшийся в Орду, словно стремясь скорее забыть кровавые картины недавней битвы, устроил большой той.И случилось все так, как должно было случиться: первым пришел самый быстрый скакун, самый сильный борец победил всех своих соперников, а самый меткий острием стрелы оборвал нить, к которой была привязана на вершине столба серебряная пластинка.Когда, казалось бы, закончились все состязания, наступило время самого главного, ради которого тысячи людей с горящими от возбуждения глазами собрались на ближайших холмах.С незапамятных времен, с времен, когда кипчаки еще не знали о существовании монголов и не молились аллаху, обращая свои лица в сторону священного камня Каабы, а каждый род имел своих богов и поклонялся только им, существовал обычай устраивать соревнования между самыми красивыми девушками Дешт-и-Кипчак.Не всякая красавица могла принять участие в них. Совет старейших каждого рода отбирал самых ловких и самых смелых. В день, когда назначался праздничный той, со всей степи, из самых отдаленных ее уголков, съезжались люди, чтобы увидеть это зрелище.В большой круг, образованный собравшимися, одна за другой выходили раздетые донага девушки. Три задания предстояло им выполнить, и за это они получали право просить у народа и хана исполнения трех своих желаний. По степным обычаям, какими бы трудными эти желания ни были, правитель обязан был их выполнить.Когда закончились все приготовления и собравшиеся со всей Дешт-и-Кипчак люди замерли на склонах холмов в ожидании зрелища, из своего шатра вышел хан Токтай и величественно сел на походный трон, украшенный слоновой костью, золотом и другими камнями. У подножья трона, на возвышении, сели три главных судьи: девяностолетний тубе-бий — старший судья, семидесятилетний субе-бий — средний судья и сорокалетний бала-бий — младший судья.Хан махнул рукой, разрешая начать состязание.Из специально поставленной юрты одна за другой стали выходить на круг обнаженные девушки. Длинноногие, стройные, белотелые, с тяжелыми черными косами, они были одна краше другой. Собравшиеся, покоренные их красотой, словно лишились дара речи. Сделалось так тихо, что стало слышно, как в высоком небе поет жаворонок.Все девушки действительно были прекрасны, но и среди роз бывает такая, которая не знает себе равных. Так случилось и здесь. Невольно взоры людей остановились на одной из красавиц. И если бы не длинные, ниспадающие почти до земли черные косы, девушку можно было бы принять за белую чайку. Она шла по кругу, и обнаженное ее тело, казалось, излучало неземной свет, звало к наслаждению. И только в бездонных, больших глазах девушки тихим светом мерцала печаль, и, чтобы скрыть ее, она часто опускала длинные черные ресницы.Нелегкие задания придумали на этот раз судьи. Девушкам предстояло зубами отвязать привязанного к вбитому в землю колу тонким волосяным арканом скакуна, попасть из лука в подброшенную к небу тюбетейку с вложенным в нее камнем, а затем как можно больше, не держась руками, усидеть на спине неоседланного скакуна, которого гонял на длинном аркане по кругу джигит.Победительницей становилась та из девушек, которая справится со всеми заданиями.С первого мгновения симпатии всех собравшихся оказались на стороне девушки, похожей на чайку. Степь ревела тысячами голосов, радуясь каждому ее успеху. Сам хан Токтай не мог оторвать от красавицы взгляда. Подавшись всем телом вперед, он горящими глазами следил за ней.Никто в эту минуту не знал и не думал, кто она — эта девушка, из какого рода и как ее зовут. Красота обнаженного тела отняла у людей разум. Стон стоял над степью.А девушку, похожую на чайку, звали Инкар-Айым, и была она младшей дочерью Ногая. После победы Токтая попала она в полон к одному из кипчакских родов и жила там на положении рабыни.Одна из всех справилась со всеми тремя заданиями Инкар-Айым, и, когда главный распорядитель праздника подвел ее к хану, тот нетерпеливо спросил:— Скажи, красавица, какие три твои желания должен я исполнить?Девушка вскинула голову и без страха посмотрела на Токтая. Столпившиеся вокруг люди замерли, ожидая, что скажет она.— Первое мое желание…— губы Инкар-Айым тронула лукавая улыбка, — пусть хан Токтай возьмет меня в жены.Вздох удивления пронесся над степью.Хан облизнул пересохшие от волнения губы и, скрывая охватившее его ликование, сказал;— Пусть будет так. Я не могу нарушить святую традицию предков. Каково же будет твое второе желание?— Скажи мне, светлейшие хан, может ли человек лечь в постель своей жены, если руки его обагрены кровью ее отца?— Нет, — твердо сказал хан.— Тогда пусть хан — победитель, мой муж, — подарит мне жизнь моего отца… Ногая, если, конечно, его еще не настигла вражеская стрела.Молчал народ, ожидая, что скажет хан. Токтай обвел собравшихся глазами.— Пусть будет так, — громко сказал он. — Теперь скажи мне твое третье желание.— У меня больше нет желаний! — сказала Инкар-Айым.В этот же день хан выполнил первое желание красавицы — она стала его женой. Второму же желанию Инкар-Айым не суждено было осуществиться. Судьба Ногая шла своею тропой.Через годы, после смерти Токтая, Инкар-Айым, согласно степным обычаям, стала женой его младшего брата Тогырылши. От него она родила, вскормила своей грудью знаменитого золотоордынского хана Узбека. * * * Впервые за долгую жизнь Небо отвернулось от Ногая, и бог войны Сульдэ не захотел помочь ему. С семнадцатью воинами бежал он в земли башкир.Если отворачивается счастье, то оно отворачивается много раз подряд. На второй день, когда отряд Ногая переправился через Итиль, на него случайно наткнулась орусутская дружина, принимавшая участие в сражении на стороне Золотой Орды и теперь возвращавшаяся в свои земли.Короткой была сеча. Покатилась под копыта коней седая голова доблестного Ногая — последнего настоящего монгола, пришедшего в эти земли по велению самого Чингиз-хана.Ничто теперь не мешало Токтаю править Золотой Ордой. И, как подобает могучему и мудрому хану, он по своему усмотрению разделил все земли на улусы и раздал их тем, кто помог ему победить.Через одиннадцать лет, когда в год свиньи (1312) хан Токтай ушел из жизни, над Золотой Ордой стояло золотое солнце, обещая ей долгое могущество и славу. Но уже за плоским степным горизонтом собирались черные тучи и неслышные стрелы молний вонзались в них, обещая грозу и бурю.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38