https://wodolei.ru/catalog/mebel/tumby-pod-rakovinu/
Я не переношу боли!
Джордино недоверчиво уставился на француза:
– А может, он одаренный от природы актер?
Веренн выглядел вконец убитым.
– Что же мне сделать, чтобы вы поверили мне?
– Я поверю только тогда, когда вы все расскажете о своем боссе. И подтвердите сказанное документально. В первую очередь, представите список с именами и количеством его жертв, затем поведаете о каждой мошеннической сделке, которую он когда-либо провернул, и разъясните суть всей его гнилой организации.
– Я это сделаю, и он меня убьет, – прохрипел Веренн испуганным шепотом.
– Он и пальцем вас не тронет.
– Нет, убьет. Вы не представляете себе масштабов его могущества.
– Думаю, что представляю.
– Он и вполовину не заставит тебя мучиться так, как это сделаю я, – зловеще пообещал Джордино.
Веренн рухнул в кресло с мокрым от пота лицом и с расширившимися от страха глазами, в которых промелькнул отблеск надежды, когда он повернулся и устремил их на Питта. Эти люди сбили с его шефа все его величие и надменность. И если у него еще оставался шанс спасти свою жизнь, надо было хвататься за него обеими руками.
– Я сделаю то, что вы просите, – тихо простонал он.
– Хотелось бы услышать более развернутый ответ, – потребовал Питт.
– Я передам вам для изучения все записи и информацию по «Массард энтерпрайзиз».
– Это касается также и незапротоколированной информации о незаконных сделках, – предупредил Питт.
– Я расскажу и о том, что не записано или не занесено в компьютер.
Последовала короткая пауза. Питт смотрел в окно на Массарда. Даже с этого расстояния было заметно, что его белая кожа заметно покраснела. Питт резко поднялся из-за стола и положил руку на плечо Джордино.
– Ал, этот за тобой. Извлеки из него все крупицы информации, какие только сможешь.
Джордино дружески приобнял за плечи Веренна, который тут же съежился и задрожал мелкой дрожью.
– Да не тушуйся ты, дурачок, – успокаивающе прогудел итальянец. – Мы с тобой сейчас проведем стандартное судебное расследование, только в ударном порядке. Ты же юрист, тебе не впервой.
– Обязательно составьте список имен людей, которые явились жертвами Массарда или были им убиты, – напомнил Питт. – Это главное.
– Для этого есть какие-то особые основания? – полюбопытствовал Джордино.
– После того как мы отправимся на остров Клиппертона и осуществим успешные поиски, я собираюсь учредить специальный фонд, который использовал бы богатства Массарда для выплаты компенсации всем пострадавшим, а также семьям и родственникам погибших.
– Но мсье Массард никогда не допустит этого, – сипло пискнул Веренн.
– Спасибо, что напомнили мне о вашем любимом патроне, – оживился Питт. – Полагаю, он уже достаточно поджарился в этой духовке.
* * *
Передняя часть тела Массарда походила на панцирь омара, вытащенного из кипятка. Он заметно страдал, его тело покрывали волдыри, и ясно было, что на следующее утро кожа начнет слезать огромными полосами. Он стоял без поддержки между Брюноном и двумя апатичными охранниками. Распухшие губы слегка разошлись, обнажив собачий оскал мелких зубов; на темно-багровом лице, искаженном гневом и ненавистью, непримиримо полыхали заплывшие глазки.
– После того что вы сделали со мной, вам не жить, – прошипел он. – Даже если меня казнят, что маловероятно, я найду способ отплатить вам сторицей!
– Карманная ударная команда мстителей? – язвительно осведомился Питт. – Как вы предусмотрительны! Но мы отвлеклись. После поджаривания на солнце вы, должно быть, сильно устали и хотите пить. Пожалуйста, присаживайтесь. Ал, передай мистеру Массарду бутылку его любимой французской минеральной воды.
Массард очень медленно опустился в мягкое кожаное кресло, и его лицо мгновенно напряглось от боли. Кое-как устроившись в более или менее удобной позе, он глубоко вздохнул:
– Вы просто дураки, если думаете, что вам это сойдет с рук. Под началом у Казима было немало других честолюбивых офицеров, которые быстро сумеют занять его место. Таких же опасных и коварных, каким был он сам. Вот увидите, очень скоро сюда пришлют войска, чтобы похоронить вас в пустыне еще до следующего рассвета.
Он взял бутылку, которую поднес ему Джордино, и опустошил ее содержимое за несколько секунд. Не говоря ни слова, Джордино протянул ему следующую.
Питт ничего не мог поделать со своим восхищением перед силой воли Массарда. Этот человек вел себя так, словно полностью контролировал ситуацию.
Массард прикончил вторую бутылку, затем оглядел кабинет, высматривая своего секретаря:
– А где Веренн?
– Умер, – скупо сказал Питт.
Впервые за все это время Массард выглядел по-настоящему удивленным:
– Вы убили его?
Питт равнодушно пожал плечами:
– Он пытался заколоть Джордино. Ужасно глупо нападать с ножом для разрезания бумаг на человека с пистолетом.
– Он это сделал? – недоверчиво спросил Массард.
– Могу продемонстрировать его труп, если желаете.
– Нет, на Веренна это совсем не похоже. Он трус в высшей степени.
Питт и Джордино переглянулись. Веренн уже занимался делом, находясь под охраной в кабинете двумя этажами ниже.
– У меня к вам есть предложение, – сказал Питт.
– С чего это вдруг вы задумали вести со мной переговоры? – насторожился Массард.
– У меня изменились намерения. Если вы обещаете жить далее праведной жизнью, я выпущу вас из этой комнаты, позволю сесть в вертолет и покинуть Мали.
– Вы так шутите?
– Вовсе нет. Я решил, что чем быстрее выкину вас из головы, тем лучше.
– Неужели вы серьезно? – не выдержал Брюнон. – Ведь этот человек – опаснейший негодяй. Он при первой же возможности нанесет ответный удар.
– Да, это Скорпион. Вас ведь так прозвали, Массард?
Но француз промолчал, только злобно зыркнул на Питта.
– Не будем спорить, – резко сказал Питт. – Я хочу, чтобы это дерьмо убралось отсюда, и убралось немедленно. Капитан Брюнон, сопроводите мсье Массарда к вертолету и проследите, чтобы он улетел на нем.
Массард потрясенно поднялся; обожженная кожа натянулась, и его попытки стоять прямо только усиливали болевые ощущения. Но, несмотря на боль, он улыбнулся. Его мозги вновь заработали:
– Я требую несколько часов, чтобы упаковать вещи и личные бумаги.
– У вас ровно две минуты, чтобы покинуть офис.
Массард грязно выругался.
– Но не могу же я лететь вот так, нагишом. Боже мой, вы же цивилизованные люди, сохраняйте хотя бы приличия.
– Что вы знаете о приличиях? – бесстрастно сказал Питт. – Капитан Брюнон, заберите этого сукиного сына отсюда, пока я своими руками его не задушил.
Брюнону даже не потребовалось отдавать приказа своим людям. Он просто кивнул, и те энергично затолкали бранящегося Ива Массарда в лифт. Трое оставшихся в кабинете не обменялись ни словом, наблюдая в окно, как униженного магната грубо запихали в его роскошный вертолет. Дверцу закрыли, и пропеллер начал разгонять жаркий воздух. Менее чем через четыре минуты аппарат скрылся за горизонтом.
– Он летит на северо-восток, – заметил Джордино.
– Я думаю, в Ливию, – добавил Брюнон. – Каддафи его не выдаст. Отсидится какое-то время, потом опять всплывет где-нибудь, когда все уляжется.
– Не имеет значения, куда он в конце концов денется, – сказал Питт, зевая.
– Надо было убить его! – резко и негодующе воскликнул Брюнон.
– Нет нужды возиться. Он не проживет и недели.
– Откуда вы это знаете? – спросил в изумлении Брюнон. – Вы же отпустили его. Почему? У этого человека кошачья живучесть. Уж от солнечных ожогов он точно не умрет.
– От этого – нет. Но умрет он обязательно. – Питт повернулся к Джордино. – Подмена произведена нормально?
Итальянец самодовольно усмехнулся в ответ:
– Как с поддельным вином.
Брюнон выглядел озадаченно.
– О чем вы толкуете?
– Привязав Массарда на солнце, – объяснил Питт, – я добивался только того, чтобы его измучила жажда.
– Жажда? Я не понимаю.
– А Ал в это время опустошил бутылки с минералкой и наполнил их водой, загрязненной химическими веществами, которые просачиваются из подземного хранилища.
– В поэзии это называется справедливым возмездием. – Джордино поднял пустые бутылки. – Он выпил почти три литра этой дряни.
– Когда его внутренности необратимо видоизменятся, токсины проникнут в мозг, и он сойдет с ума, превратившись в одержимого маниакальной жаждой убийства каннибала, – сообщил Питт с непроницаемо-каменным выражением лица.
– И у него уже нет никакой надежды? – спросил потрясенный Брюнон.
Питт покачал головой:
– Ив Массард умрет, привязанный к кровати, умоляя, чтобы его избавили от страданий. Жаль только, что его жертвы не увидят этого.
Часть пятая
«Техас»
60
10 июня 1996 года
Вашингтон, округ Колумбия
Две недели спустя после осады Форт-Форо адмирал Сэндекер сидел во главе длинного стола в конференц-зале штаб-квартиры НУМА в Вашингтоне. Рядом сидели доктор Чэпмен, Хайрем Йегер и Руди Ганн, глядя на экран размещенного на стене монитора.
Адмирал нетерпеливо показал на пустой экран:
– И когда они собираются показаться?
Йегер, не спуская глаз с монитора, прижимал к уху телефонную трубку.
– Спутник вот-вот начнет транслировать из Мали их сигнал.
Не успел он договорить, как на экране вспыхнула и установилась картинка. Питт и Джордино, глядя в камеру, сидели за письменным столом, заваленным раскрытыми папками с документами.
– Вы там у себя хорошо нас видите? – спросил Йегер.
– Привет, Хайрем, – ответил Питт. – Рады видеть твою жизнерадостную физиономию и слышать твой голос.
– Вы здесь тоже неплохо смотритесь. Всем не терпится поговорить с вами.
– Доброе утро, Дирк, доброе утро, Ал, – поздоровался Сэндекер. – Как твои ранения?
– Здесь полдень, адмирал. А чувствую я себя прекрасно, спасибо.
После того как Питт обменялся приветствиями с Руди Ганном и доктором Чэпменом, адмирал открыл дискуссию.
– У нас хорошие новости, – с энтузиазмом начал он. – Компьютерный анализ спутникового наблюдения за Южной Атлантикой показал, что уровень роста красной волны уменьшается. Хайрем утверждает, что, судя по всем параметрам, распространение замедлилось чуть ли не до полной остановки.
– Но и того, что осталось, более чем достаточно, – вставил Ганн, очевидно не разделяющий оптимистического настроения начальства. – Мы уже отметили пятипроцентное падение общего содержания кислорода. Вскоре начнут проявляться последствия.
– Во всех сотрудничающих с нами государствах мира был наложен суточный запрет на появление на улицах автомобилей, – сообщил Йегер. – Все самолеты остались на аэродромах, промышленные предприятия не работали. Мир был на волосок от гибели.
– И спасен он, без сомнения, благодаря усилиям вас обоих, – заявил Чэпмен. – Ты и Ал отыскали источник синтетической аминокислоты, стимулировавшей рост динофлагеллатов, и прикрыли его, а наши ученые из НУМА обнаружили, что небольшие добавки меди в концентрации 10-6 губительно воздействуют на их воспроизводство, так что мы рассчитываем в скором времени сначала приостановить этот процесс, а затем обратить его вспять.
– Значительно ли сократилось загрязнение реки Нигер после прикрытия утечки? – спросил Питт.
Ганн кивнул:
– Почти на тридцать процентов. Я недооценил степень миграции подземных вод от предприятия вредных отходов на юг к реке. Они просачивались через песок и гравий Сахары гораздо быстрее, чем я изначально представлял.
– Как скоро уровень загрязнения упадет до безопасного?
– Доктор Чэпмен и я полагаем, что пройдет добрых шесть месяцев, пока большая часть остатков вытечет в океан.
– Прикрыть источник загрязнения было жизненно важным первым шагом, – произнес Чэпмен. – Это дало нам дополнительное время для распыления с воздуха микрочастиц меди над основной площадью волны. Я думаю, уже можно сказать, что мы вырвались из тупика, где нас ждала экологическая катастрофа с самыми страшными последствиями.
– Но сражение еще далеко не закончено, – напомнил ему Сэндекер. – Только промышленность Соединенных Штатов потребляет пятьдесят восемь процентов мирового кислорода, в основном вырабатываемого планктоном Тихого океана. Через двадцать лет, с учетом прогнозируемого увеличения транспортных потоков и продолжающегося уничтожения лесов и болот, мы будем быстрее расходовать кислород, чем природа воспроизводить его.
– И мы по-прежнему не избавились от проблемы загрязнения океана химическими веществами, – вторил адмиралу Чэпмен. – Не надо паниковать, но чуть не свершившаяся трагедия с красными волнами продемонстрировала, насколько близко подошли человечество и природа к последнему глотку кислорода.
– Может быть, теперь, – сказал Питт, – мы перестанем относиться к воздушной атмосфере как к чему-то неизменному, дарованному нам свыше раз и навсегда.
– Прошло две недели, как вы приняли на себя руководство Форт-Форо, – перевел разговор Сэндекер. – Какова ситуация?
– В общем неплохая, – ответил Джордино. – После прекращения поставок отходов мы день и ночь эксплуатируем солнечный реактор. Через тридцать шесть часов все спрятанные Массардом в подземных хранилищах промышленные отходы должны быть уничтожены.
– А что вы сделали с хранилищем ядерных отходов? – спросил Чэпмен.
– Я попросил тех французских инженеров, которые стояли у истоков монтажа предприятия, – рассказал Питт, – после краткого отдыха от испытаний в Тебецце вернуться на работу. Они согласились и набрали рабочие бригады малийцев, чтобы продолжить раскопки и углубить камеру хранилища на полтора километра.
– А хватит этой глубины, чтобы уберечь земные организмы от воздействия этих высокоактивных отходов? Плутоний-239, например, имеет период полураспада двадцать четыре тысячи лет.
Питт улыбнулся:
– Сам того не подозревая, Массард выбрал самое лучшее место для захоронения подобного мусора. В этой части Сахары геологические структуры очень стабильны. Эта скальная камера продержится без изменений сотни тысяч лет. У нее нет в соседстве кристаллических пород, и она гораздо ниже пласта грунтовых вод.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82
Джордино недоверчиво уставился на француза:
– А может, он одаренный от природы актер?
Веренн выглядел вконец убитым.
– Что же мне сделать, чтобы вы поверили мне?
– Я поверю только тогда, когда вы все расскажете о своем боссе. И подтвердите сказанное документально. В первую очередь, представите список с именами и количеством его жертв, затем поведаете о каждой мошеннической сделке, которую он когда-либо провернул, и разъясните суть всей его гнилой организации.
– Я это сделаю, и он меня убьет, – прохрипел Веренн испуганным шепотом.
– Он и пальцем вас не тронет.
– Нет, убьет. Вы не представляете себе масштабов его могущества.
– Думаю, что представляю.
– Он и вполовину не заставит тебя мучиться так, как это сделаю я, – зловеще пообещал Джордино.
Веренн рухнул в кресло с мокрым от пота лицом и с расширившимися от страха глазами, в которых промелькнул отблеск надежды, когда он повернулся и устремил их на Питта. Эти люди сбили с его шефа все его величие и надменность. И если у него еще оставался шанс спасти свою жизнь, надо было хвататься за него обеими руками.
– Я сделаю то, что вы просите, – тихо простонал он.
– Хотелось бы услышать более развернутый ответ, – потребовал Питт.
– Я передам вам для изучения все записи и информацию по «Массард энтерпрайзиз».
– Это касается также и незапротоколированной информации о незаконных сделках, – предупредил Питт.
– Я расскажу и о том, что не записано или не занесено в компьютер.
Последовала короткая пауза. Питт смотрел в окно на Массарда. Даже с этого расстояния было заметно, что его белая кожа заметно покраснела. Питт резко поднялся из-за стола и положил руку на плечо Джордино.
– Ал, этот за тобой. Извлеки из него все крупицы информации, какие только сможешь.
Джордино дружески приобнял за плечи Веренна, который тут же съежился и задрожал мелкой дрожью.
– Да не тушуйся ты, дурачок, – успокаивающе прогудел итальянец. – Мы с тобой сейчас проведем стандартное судебное расследование, только в ударном порядке. Ты же юрист, тебе не впервой.
– Обязательно составьте список имен людей, которые явились жертвами Массарда или были им убиты, – напомнил Питт. – Это главное.
– Для этого есть какие-то особые основания? – полюбопытствовал Джордино.
– После того как мы отправимся на остров Клиппертона и осуществим успешные поиски, я собираюсь учредить специальный фонд, который использовал бы богатства Массарда для выплаты компенсации всем пострадавшим, а также семьям и родственникам погибших.
– Но мсье Массард никогда не допустит этого, – сипло пискнул Веренн.
– Спасибо, что напомнили мне о вашем любимом патроне, – оживился Питт. – Полагаю, он уже достаточно поджарился в этой духовке.
* * *
Передняя часть тела Массарда походила на панцирь омара, вытащенного из кипятка. Он заметно страдал, его тело покрывали волдыри, и ясно было, что на следующее утро кожа начнет слезать огромными полосами. Он стоял без поддержки между Брюноном и двумя апатичными охранниками. Распухшие губы слегка разошлись, обнажив собачий оскал мелких зубов; на темно-багровом лице, искаженном гневом и ненавистью, непримиримо полыхали заплывшие глазки.
– После того что вы сделали со мной, вам не жить, – прошипел он. – Даже если меня казнят, что маловероятно, я найду способ отплатить вам сторицей!
– Карманная ударная команда мстителей? – язвительно осведомился Питт. – Как вы предусмотрительны! Но мы отвлеклись. После поджаривания на солнце вы, должно быть, сильно устали и хотите пить. Пожалуйста, присаживайтесь. Ал, передай мистеру Массарду бутылку его любимой французской минеральной воды.
Массард очень медленно опустился в мягкое кожаное кресло, и его лицо мгновенно напряглось от боли. Кое-как устроившись в более или менее удобной позе, он глубоко вздохнул:
– Вы просто дураки, если думаете, что вам это сойдет с рук. Под началом у Казима было немало других честолюбивых офицеров, которые быстро сумеют занять его место. Таких же опасных и коварных, каким был он сам. Вот увидите, очень скоро сюда пришлют войска, чтобы похоронить вас в пустыне еще до следующего рассвета.
Он взял бутылку, которую поднес ему Джордино, и опустошил ее содержимое за несколько секунд. Не говоря ни слова, Джордино протянул ему следующую.
Питт ничего не мог поделать со своим восхищением перед силой воли Массарда. Этот человек вел себя так, словно полностью контролировал ситуацию.
Массард прикончил вторую бутылку, затем оглядел кабинет, высматривая своего секретаря:
– А где Веренн?
– Умер, – скупо сказал Питт.
Впервые за все это время Массард выглядел по-настоящему удивленным:
– Вы убили его?
Питт равнодушно пожал плечами:
– Он пытался заколоть Джордино. Ужасно глупо нападать с ножом для разрезания бумаг на человека с пистолетом.
– Он это сделал? – недоверчиво спросил Массард.
– Могу продемонстрировать его труп, если желаете.
– Нет, на Веренна это совсем не похоже. Он трус в высшей степени.
Питт и Джордино переглянулись. Веренн уже занимался делом, находясь под охраной в кабинете двумя этажами ниже.
– У меня к вам есть предложение, – сказал Питт.
– С чего это вдруг вы задумали вести со мной переговоры? – насторожился Массард.
– У меня изменились намерения. Если вы обещаете жить далее праведной жизнью, я выпущу вас из этой комнаты, позволю сесть в вертолет и покинуть Мали.
– Вы так шутите?
– Вовсе нет. Я решил, что чем быстрее выкину вас из головы, тем лучше.
– Неужели вы серьезно? – не выдержал Брюнон. – Ведь этот человек – опаснейший негодяй. Он при первой же возможности нанесет ответный удар.
– Да, это Скорпион. Вас ведь так прозвали, Массард?
Но француз промолчал, только злобно зыркнул на Питта.
– Не будем спорить, – резко сказал Питт. – Я хочу, чтобы это дерьмо убралось отсюда, и убралось немедленно. Капитан Брюнон, сопроводите мсье Массарда к вертолету и проследите, чтобы он улетел на нем.
Массард потрясенно поднялся; обожженная кожа натянулась, и его попытки стоять прямо только усиливали болевые ощущения. Но, несмотря на боль, он улыбнулся. Его мозги вновь заработали:
– Я требую несколько часов, чтобы упаковать вещи и личные бумаги.
– У вас ровно две минуты, чтобы покинуть офис.
Массард грязно выругался.
– Но не могу же я лететь вот так, нагишом. Боже мой, вы же цивилизованные люди, сохраняйте хотя бы приличия.
– Что вы знаете о приличиях? – бесстрастно сказал Питт. – Капитан Брюнон, заберите этого сукиного сына отсюда, пока я своими руками его не задушил.
Брюнону даже не потребовалось отдавать приказа своим людям. Он просто кивнул, и те энергично затолкали бранящегося Ива Массарда в лифт. Трое оставшихся в кабинете не обменялись ни словом, наблюдая в окно, как униженного магната грубо запихали в его роскошный вертолет. Дверцу закрыли, и пропеллер начал разгонять жаркий воздух. Менее чем через четыре минуты аппарат скрылся за горизонтом.
– Он летит на северо-восток, – заметил Джордино.
– Я думаю, в Ливию, – добавил Брюнон. – Каддафи его не выдаст. Отсидится какое-то время, потом опять всплывет где-нибудь, когда все уляжется.
– Не имеет значения, куда он в конце концов денется, – сказал Питт, зевая.
– Надо было убить его! – резко и негодующе воскликнул Брюнон.
– Нет нужды возиться. Он не проживет и недели.
– Откуда вы это знаете? – спросил в изумлении Брюнон. – Вы же отпустили его. Почему? У этого человека кошачья живучесть. Уж от солнечных ожогов он точно не умрет.
– От этого – нет. Но умрет он обязательно. – Питт повернулся к Джордино. – Подмена произведена нормально?
Итальянец самодовольно усмехнулся в ответ:
– Как с поддельным вином.
Брюнон выглядел озадаченно.
– О чем вы толкуете?
– Привязав Массарда на солнце, – объяснил Питт, – я добивался только того, чтобы его измучила жажда.
– Жажда? Я не понимаю.
– А Ал в это время опустошил бутылки с минералкой и наполнил их водой, загрязненной химическими веществами, которые просачиваются из подземного хранилища.
– В поэзии это называется справедливым возмездием. – Джордино поднял пустые бутылки. – Он выпил почти три литра этой дряни.
– Когда его внутренности необратимо видоизменятся, токсины проникнут в мозг, и он сойдет с ума, превратившись в одержимого маниакальной жаждой убийства каннибала, – сообщил Питт с непроницаемо-каменным выражением лица.
– И у него уже нет никакой надежды? – спросил потрясенный Брюнон.
Питт покачал головой:
– Ив Массард умрет, привязанный к кровати, умоляя, чтобы его избавили от страданий. Жаль только, что его жертвы не увидят этого.
Часть пятая
«Техас»
60
10 июня 1996 года
Вашингтон, округ Колумбия
Две недели спустя после осады Форт-Форо адмирал Сэндекер сидел во главе длинного стола в конференц-зале штаб-квартиры НУМА в Вашингтоне. Рядом сидели доктор Чэпмен, Хайрем Йегер и Руди Ганн, глядя на экран размещенного на стене монитора.
Адмирал нетерпеливо показал на пустой экран:
– И когда они собираются показаться?
Йегер, не спуская глаз с монитора, прижимал к уху телефонную трубку.
– Спутник вот-вот начнет транслировать из Мали их сигнал.
Не успел он договорить, как на экране вспыхнула и установилась картинка. Питт и Джордино, глядя в камеру, сидели за письменным столом, заваленным раскрытыми папками с документами.
– Вы там у себя хорошо нас видите? – спросил Йегер.
– Привет, Хайрем, – ответил Питт. – Рады видеть твою жизнерадостную физиономию и слышать твой голос.
– Вы здесь тоже неплохо смотритесь. Всем не терпится поговорить с вами.
– Доброе утро, Дирк, доброе утро, Ал, – поздоровался Сэндекер. – Как твои ранения?
– Здесь полдень, адмирал. А чувствую я себя прекрасно, спасибо.
После того как Питт обменялся приветствиями с Руди Ганном и доктором Чэпменом, адмирал открыл дискуссию.
– У нас хорошие новости, – с энтузиазмом начал он. – Компьютерный анализ спутникового наблюдения за Южной Атлантикой показал, что уровень роста красной волны уменьшается. Хайрем утверждает, что, судя по всем параметрам, распространение замедлилось чуть ли не до полной остановки.
– Но и того, что осталось, более чем достаточно, – вставил Ганн, очевидно не разделяющий оптимистического настроения начальства. – Мы уже отметили пятипроцентное падение общего содержания кислорода. Вскоре начнут проявляться последствия.
– Во всех сотрудничающих с нами государствах мира был наложен суточный запрет на появление на улицах автомобилей, – сообщил Йегер. – Все самолеты остались на аэродромах, промышленные предприятия не работали. Мир был на волосок от гибели.
– И спасен он, без сомнения, благодаря усилиям вас обоих, – заявил Чэпмен. – Ты и Ал отыскали источник синтетической аминокислоты, стимулировавшей рост динофлагеллатов, и прикрыли его, а наши ученые из НУМА обнаружили, что небольшие добавки меди в концентрации 10-6 губительно воздействуют на их воспроизводство, так что мы рассчитываем в скором времени сначала приостановить этот процесс, а затем обратить его вспять.
– Значительно ли сократилось загрязнение реки Нигер после прикрытия утечки? – спросил Питт.
Ганн кивнул:
– Почти на тридцать процентов. Я недооценил степень миграции подземных вод от предприятия вредных отходов на юг к реке. Они просачивались через песок и гравий Сахары гораздо быстрее, чем я изначально представлял.
– Как скоро уровень загрязнения упадет до безопасного?
– Доктор Чэпмен и я полагаем, что пройдет добрых шесть месяцев, пока большая часть остатков вытечет в океан.
– Прикрыть источник загрязнения было жизненно важным первым шагом, – произнес Чэпмен. – Это дало нам дополнительное время для распыления с воздуха микрочастиц меди над основной площадью волны. Я думаю, уже можно сказать, что мы вырвались из тупика, где нас ждала экологическая катастрофа с самыми страшными последствиями.
– Но сражение еще далеко не закончено, – напомнил ему Сэндекер. – Только промышленность Соединенных Штатов потребляет пятьдесят восемь процентов мирового кислорода, в основном вырабатываемого планктоном Тихого океана. Через двадцать лет, с учетом прогнозируемого увеличения транспортных потоков и продолжающегося уничтожения лесов и болот, мы будем быстрее расходовать кислород, чем природа воспроизводить его.
– И мы по-прежнему не избавились от проблемы загрязнения океана химическими веществами, – вторил адмиралу Чэпмен. – Не надо паниковать, но чуть не свершившаяся трагедия с красными волнами продемонстрировала, насколько близко подошли человечество и природа к последнему глотку кислорода.
– Может быть, теперь, – сказал Питт, – мы перестанем относиться к воздушной атмосфере как к чему-то неизменному, дарованному нам свыше раз и навсегда.
– Прошло две недели, как вы приняли на себя руководство Форт-Форо, – перевел разговор Сэндекер. – Какова ситуация?
– В общем неплохая, – ответил Джордино. – После прекращения поставок отходов мы день и ночь эксплуатируем солнечный реактор. Через тридцать шесть часов все спрятанные Массардом в подземных хранилищах промышленные отходы должны быть уничтожены.
– А что вы сделали с хранилищем ядерных отходов? – спросил Чэпмен.
– Я попросил тех французских инженеров, которые стояли у истоков монтажа предприятия, – рассказал Питт, – после краткого отдыха от испытаний в Тебецце вернуться на работу. Они согласились и набрали рабочие бригады малийцев, чтобы продолжить раскопки и углубить камеру хранилища на полтора километра.
– А хватит этой глубины, чтобы уберечь земные организмы от воздействия этих высокоактивных отходов? Плутоний-239, например, имеет период полураспада двадцать четыре тысячи лет.
Питт улыбнулся:
– Сам того не подозревая, Массард выбрал самое лучшее место для захоронения подобного мусора. В этой части Сахары геологические структуры очень стабильны. Эта скальная камера продержится без изменений сотни тысяч лет. У нее нет в соседстве кристаллических пород, и она гораздо ниже пласта грунтовых вод.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82