Эдвин опустился на колени и достал зубило и молоток.
- Что ты собираешься делать, Эдвин? Осторожнее! Не свались вниз!
- Мне это не грозит. Ты помнишь ту трещину, где я потерял шиллинг неделю назад? Я слышал, как он звенел, падая, хоть ты и сказала, что не слышала. Я хочу расширить эту трещину и посмотреть, что там, за ней.
- Ничего ты не увидишь, кроме новых глыб, - упрямо ответила девушка.
Эдвин хмыкнул и принялся обивать камень, расширяя трещину. Эмма терпеливо наблюдала за ним, скептически покачивая головой. Она была убеждена, что Эдвин попусту теряет время. Но еще в тот день, когда он потерял свой шиллинг, она решила не возражать ему. Продолбив без остановки минут десять, Эдвин сделал отверстие сантиметров пять в диаметре. Он прижался щекой к камню, заглядывая в дыру и держась за обе стороны глыбы, чтоб не упасть.
- Ну и что же ты видишь? - спросила Эмма.
- Ничего, слишком темно. - Он вытащил из кармана гвоздь и, повернувшись к Эмме, попросил: - Придвинься ближе, Эмма, и слушай внимательно.
Она так и сделала, пробравшись к нему по уступу и протиснувшись меж валунов. Они оба склонились над отверстием, и юноша бросил туда гвоздь. Несколько секунд ничего не было слышно, но затем гвоздь звякнул, упав далеко внизу.
- Ну вот! Ты слышала, Эмма?
- Слышала. Но он мог упасть на другую глыбу, только и всего.
- Не думаю. Слишком долго он падал. Он на земле! - решительно вскричал Эдвин. Он снова положил инструменты в карман пиджака. - Пробирайся назад и спускайся, только не торопись, чтоб не поскользнуться. Я за тобой.
Эмма спустилась на валуны под уступом, осторожно оперлась на них и спрыгнула на землю. Эдвин спустился сразу за ней. Он снял свой пиджак, небрежно набросил его на плечи и засучил рукава. Эмма стояла, все так же, с недоверием взирая на Эдвина, который что-то искал в мешке.
- А теперь что ты собираешься делать?
- Я хочу убрать всю эту траву, мох и вереск, - откликнулся Эдвин, указывая на подножие глыбы. - И ты можешь мне помочь. - Он вручил ей садовый совок, а сам взял мотыгу. - Ты работай на той стороне, а я буду здесь.
Эмма считала всю эту затею пустой тратой сил и времени, но все же решительно принялась за работу, срывая пучки вереска и мха, годами покрывавшие каменную глыбу. Немного притомившись, она положила совок на землю, засучила рукава и расстегнула воротник платья. Почувствовав себя свободнее, она вновь принялась за работу. Через двадцать минут напряженного труда они достигли значительных результатов, очистив все подножие и переднюю сторону глыбы.
Эдвин сделал шаг назад и внимательно осмотрел ее.
- Ты видишь, теперь, когда мы убрали всю растительность, сама глыба приняла более четкие очертания. Она вовсе не является частью Рэмсденских скал. Посмотри, как она вклинена меж огромных валунов. Ни одна глыба не могла бы упасть так ровно, Эмма. Я уверен, что ее сюда поставили.
Эмма вынуждена была согласиться. Он оказался прав, и она сказала ему об этом, добавив:
- И все-таки она внушительных размеров. Как же, по-твоему, мы сможем ее сдвинуть?
- Я расширю трещину, а потом при помощи лома и клина свалю эту глыбу.
- У тебя не получится, Эдвин. И ты можешь пораниться.
- Да нет же, Эмма. Я все хорошенько продумал.
Работая молотком и зубилом, Эдвин вскоре сделал достаточно большой зазор для лома. Он сунул лом в трещину, а за ним вклинил небольшую, но крепкую жердь, другой конец которой уперся в землю слева от глыбы.
- Отойди назад, Эмма, - предупредил он, - встань вон там, у деревьев. Глыба будет падать вперед, и я не хочу, чтоб ты под нее попала. - Изо всех сил Эдвин навалился на лом, толкая им жердь, служившую ему рычагом. С помощью этих нехитрых приспособлений он надеялся одолеть глыбу. Но она не поддавалась. Эдвин обливался потом, появилась боль в руках, но все же он упорно налегал на лом.
Эмма затаила дыхание, сцепив руки. „Он ошибся. Его затея не удалась". Только успела она подумать это, как увидела, что глыба движется.
- Эдвин! Эдвин! Кажется, я видела, как она двигалась! - закричала девушка.
- Я знаю, - выдохнул он. - Я сам почувствовал это. Из последних сил он налег на лом, и глыба наконец опрокинулась, как он и предполагал, вперед. На поверхности Рэмсденских скал открылась небольшая расщелина. Всего-то чуть больше полуметра шириной и высотой сантиметров шестьдесят. Эдвин не мог скрыть своего волнения. Он даже приплясывал от радости.
- Гляди же, Эмма! Здесь дыра! - торжествующе кричал он. Юноша опустился на колени и, заглянув внутрь, осторожно просунул в отверстие голову. - Это похоже на небольшую штольню. А вот и мой шиллинг, и гвоздь! - Он подобрал их и вылез наружу. Он протянул их девушке, а лицо его расплылось в улыбке.
- Как ты думаешь, куда она ведет? - спросила Эмма, подбегая к нему.
- Не знаю. Думаю, под скалы. Они ведь тянутся на многие мили, ты знаешь. Я слазаю внутрь.
- Не нужно, Эдвин! - На ее лице появилось озабоченное выражение. - Это может быть опасно. А что, если ты вызовешь обвал и тебя там завалит?
Эдвин поднялся и вытащил носовой платок. Он вытер лицо, по которому струился пот, и откинул назад волосы.
- Я полезу недалеко. К тому же я захватил свечи и спички. Они в мешке. Достань их, пожалуйста, Эмма, и тот кусок веревки.
- Да-да, конечно. - Она принесла ему все, что он просил. - Я полезу с тобой, - заявила девушка.
Он пристально посмотрел на нее и нахмурился:
- Я думаю, тебе не следует. Не сейчас, по крайней мере. Давай я все разведаю, а потом вернусь за тобой.
Она поджала губы и решительно сказала:
- Знаешь ли, мне ничуть не страшно.
- Я знаю. Но я думаю, тебе лучше остаться здесь на случай, если мне что-нибудь понадобится. - Сказав это, Эдвин обвязался веревкой вокруг пояса. Потом протянул девушке другой конец веревки:
- Держи. Там может быть лабиринт. Я специально прочел много книг по спелеологии. Так вот, спелеологи всегда обвязываются веревкой для страховки.
Эмма, убедившись воочию, как точны умозаключения Эдвина, тут же оценила здравый смысл этого предложения.
- Ладно, но будь осторожен. - Она взглянула на Эдвина, такого высокого и крепкого, а потом посмотрела на расщелину. - Как же ты туда влезешь? Ведь она такая крошечная.
- Я как-нибудь протиснусь, а потом буду двигаться ползком.
- Ты весь перепачкаешься. Кухарка спросит, что с тобой стряслось. Ох, и попадет же тебе!
Губы Эдвина дрогнули, и он расхохотался:
- Эмма, да перестань же ты так беспокоиться о всяких пустяках. Ничего кухарка не скажет. Мы уже много сделали. Давай же доведем наш план до конца.
Эмма вздохнула:
- Ладно. Только двигайся очень медленно и, если я тебе понадоблюсь, дерни за веревку. Обещаешь?
- Обещаю.
Со все растущим беспокойством Эмма следила, как Эдвин исчезает в расщелине. Моток веревки медленно разматывался по мере того, как юноша продвигался по штольне. Наконец Эмма ухватилась за самый конец ее, держась за каменную стену. На ее лице мелькнула тревога, она опустила голову и прокричала в штольню:
- Эдвин! С тобой все в порядке?
- Да! - глухо, как будто издалека, донесся до нее его голос.
- Веревка кончилась! - пронзительно вскрикнула она.
- Я знаю. Отпусти ее.
- Нет! Что ты!
- Отпусти ее, Эмма! - повелительно закричал Эдвин. Она послушалась вопреки голосу разума, но, вдруг испугавшись за Эдвина, опустилась на колени и стала заглядывать в расщелину. Темнота в ней казалась зловещей.
Через несколько минут она услышала шуршание и, к своему большому облегчению, увидела светлую макушку Эдвина. Она отодвинулась, чтобы юноша мог вылезти наружу. Его рубашка и брюки были измазаны грязью, а лицо перепачкано сажей. Он выпрямился, широко улыбаясь.
- Что там внутри? - спросила она, не в силах скрыть любопытства.
- Пещера, Эмма! Потрясающая пещера! - воскликнул он, и его светлые глаза засияли. - Вот видишь, я все-таки был прав. Пойдем, я покажу тебе. А веревка нам больше не понадобится. Штольня совсем прямая и ведет как раз в пещеру.
- Настоящая пещера. Подумать только! - удивилась Эмма и, застенчиво улыбнувшись, добавила: - Прости, что я сомневалась в тебе, Эдвин.
Он засмеялся.
- Неважно. Если б ты не сомневалась в моих словах, я бы, может, не чувствовал себя обязанным доказать их правоту. Ну же! Пойдем! - Он прихватил с собой побольше свечей и скомандовал: - Я пойду впереди. Поначалу пригибай голову. У входа штольня очень низкая.
Эдвин пролез в расщелину, и Эмма протиснулась вслед за ним, моргая глазами, не привыкшими к темноте после яркого солнечного света. Сначала они ползли, но чем глубже они продвигались, тем шире и выше становилась штольня, так что остаток пути они могли идти только согнувшись. Вскоре Эмма разглядела дрожащий огонек свечи, оставленной Эдвином в пещере, а еще через несколько секунд он помог ей спрыгнуть туда.
Эдвин принялся зажигать новые свечи и ставить их аккуратно в ряд вдоль узкого выступа у входа в пещеру. Пока он занимался этим, Эмма с огромным интересом осматривалась кругом. Когда свечи загорелись и мрак рассеялся, она увидела, что пещера и вправду потрясающая, как сказал Эдвин. Это была просторная пещера, потолок которой уходил ввысь причудливым конусом. Из каменных стен выдавались небольшие плоские уступы, а совсем рядом с ними были огромные вмятины, такие гладкие, словно отполированные рукой великана. Потрясало великолепие этого захватывающего дух своей пышностью древнего, как само время, каменного дворца. В нем было прохладно и сухо. И стояла какая-то необыкновенная тишина. Эмма ощутила благоговейный страх.
Эдвин дал ей свечу, а другую взял сам.
- Давай рассмотрим все хорошенько. - Он двинулся вперед и вдруг что-то задел ногой. Юноша посмотрел под ноги, опустив свечу, чтоб лучше видеть. - Эмма! Посмотри! Здесь жгли костер! - Он пнул ногой почерневшую, обуглившуюся деревяшку, и она тотчас же рассыпалась в прах. - Господи! Кто-то уже открыл эту пещеру до нас!
- Ты прав, - подтвердила Эмма, пристально глядя на обуглившееся дерево. Но тут в дальнем углу она краем глаза увидела нечто, похожее на кучу мешков. - Вон там, Эдвин. Кажется, мешки.
Он проследил взглядом за ее указательным пальцем и быстрым шагом пересек пещеру.
- Да, это мешки. А на уступе над ними древний огарок сальной свечи. Идем же! Давай посмотрим, что еще мы сможем найти. Ты иди в ту сторону, а я буду осматривать с этой. - Голос его дрожал от нетерпения.
Эмма шла медленно, держа свечу. Она настороженно вглядывалась в открывшееся перед ней пространство, поглядывала на твердый земляной пол, внимательно осматривала уходящие ввысь стены. К ее безмерному разочарованию, дальняя сторона пещеры оказалась совсем пустой. Она уже собиралась вернуться и вновь присоединиться к Эдвину, как вдруг зыбкое пламя свечи осветило часть гладкой стены. Эмма была уверена, что может различить на ней нечеткие значки, нацарапанные на поверхности. Она подбежала ближе и поднесла к стене свечу. Это были слова!
Но тут Эмма от изумления затаила дыхание, ведь первое слово, которое она прочитала, было Элизабет. Она опустила свечу чуть ниже. Следующим словом было Элизабетта. А под ним - Изабелла. Медленно глаза Эммы спускались вниз по колонке слов, начертанных на стене пещеры. Лилибет. Бет. Бетти. Бесс. Элиза. Лиза. Лиса. Рядом с этой колонкой было вырезано огромными заглавными буквами одно-единственное слово. АДАМ. Девушка судорожно глотнула. Под этим именем было нарисовано маленькое сердечко, пронзенное стрелой, а в нем - просто буквы „А Э”.
Взгляд Эммы был прикован к стене и этим двум буквам. Она вспомнила о медальоне, найденном в шкатулке матери, и холод сковал ее. „Только бы не моя мамочка и не он!”
- Эмма! Эмма! Ты где? Ау! Ау-у-у!
Девушка взяла себя в руки, услышав приближающиеся шаги Эдвина, звук которых гулко разносился по пещере. Она приоткрыла рот и снова закрыла его, вдруг засомневавшись в том, что сможет связно говорить. Наконец она отозвалась:
- Я здесь.
- И что же ты нашла? - спросил Эдвин, устремляясь в ее сторону. Она молча указала на надписи на стене. Глаза Эдвина зажглись при виде имени отца. - Адам! - изумленно прочел он, вцепившись взглядом в огромные буквы. - Да мой отец, должно быть, открыл эту пещеру много лет назад! - Он ликовал. - И посмотри, сколько здесь производных от имени Элизабет, даже по-итальянски и по-испански. Это очень интересно. Кем, ты думаешь, была или есть эта Элизабет?
Эмма промолчала. Эдвин, казалось, не заметил ее оглушительного безмолвия, хотя она стояла совсем рядом с ним, неподвижная, как камень.
- Думаю, что вряд ли стоит спрашивать об этом отца. Ну, как бы там ни было, давай еще немного поищем. - Восторг Эдвина еще не иссяк. Он кинулся на поиски, оставив Эмму у нацарапанных на стене слов, все еще не пришедшую в себя от того, что ей открылось.
- Иди сюда, Эмма! Я еще что-то нашел, - крикнул Эдвин спустя несколько секунд. Эмма подавила в себе желание немедленно выбежать из пещеры и как бы нехотя подошла к нему. Эдвин стоял в углу у кучи мешков, держа в руке плоский овальный камешек. Он протянул его девушке и поднес ближе свечу. - Ты видишь, Эмма? На камне что-то нарисовано. Да это миниатюрный портрет женщины, сделанный маслом. Взгляни! Кажется, это тетя Оливия. Я уверен, что это она.
Эмма ничего не сказала. Только мрачно подумала: „Нет, это не она. Это моя мама”.
- Ты думаешь, что это не тетя Оливия?
- Да нет, - вяло отозвалась Эмма. Эдвин сунул камень в карман.
- Я, пожалуй, сохраню его, - пояснил он.
Эмма поежилась, и свеча качнулась в ее руке. Эдвин не преминул заметить это.
- Эмма, да ты замерзла, - посочувствовал он и обнял ее. Эмма с трудом сдержалась, чтобы не отпрянуть.
- Да. Давай выберемся отсюда. На солнце теплее. - Не дожидаясь ответа, она вырвалась и побежала к выходу из пещеры. Девушка задула свечу и, поставив ее на уступ, стала выбираться наружу. Сначала согнувшись, потом ползком, она двигалась по штольне с невероятной скоростью, пока наконец не очутилась на свежем воздухе. Она вздохнула с облегчением. Никогда она больше не вернется туда. Никогда.
Немного погодя появился Эдвин. Он взглядом отыскал Эмму. Она стояла под сенью Рэмсденских скал, отряхивая платье от пыли и грязи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67