Гарнет оглядела себя в зеркале. Хорошо, что фигура округлилась пока не так заметно. Но узкое платье давило так, что невозможно было дышать.— Надо поскорее снимать и распускать корсет, а то я тебя задушу, — проворковала она нерожденному ребенку. А когда снова оценила в зеркале платье, только покачала головой — ничего безобразнее ей еще не приходилось видеть. Голубое, кружевное, оно имело высокий ворот и ряд крохотных пуговок на спине — от шеи до талии. Рукава доходили до самых запястий. Длинная юбка от пояса до подола состояла из сплошных ярусов складок, которые украшали маленькие белые бархатные бантики. Даже выбраться из этого наряда стоило неимоверных усилий.Несколько минут Гарнет тщетно пыталась расстегнуть пуговицы на спине и уже была готова их оторвать, когда в комнату вошла кузина Женевьева.По праву подружки невесты Женевьева нарядилась в желтое ситцевое платье с короткими рукавами. Гарнет очень хотелось поменяться с ней не только нарядами, но и положением: по ее мнению, Женевьева была бы Милтону Бриттлзу идеальной женой, поскольку явно любила чванливого, напыщенного скупердяя аптекаря.К тому времени как Гарнет освободилась от платья и корсета, ее уже сильно мутило. Но она не могла понять, отчего: то ли от ужасного вида наряда, то ли от тугой шнуровки. Довольно веская причина, чтобы лечь в постель. Не станет она сейчас ломать голову над всей своей жизнью — она подумает об этом завтра.Но одно она знала твердо: даже если бы Флинт Маккензи успокоился в холодной могиле — не приведи Господь дожить ей до этого дня, — Милтону Бриттлзу не воспитывать его сына. Чутье ей подсказывало, что у нее родится именно сын. И у него мог быть только один отец. Когда она расставалась с Флинтом, то думала только о нем, а не о ребенке. С ее стороны это было непростительным.Кто его научит заарканить бычка или усмирить дикую лошадь, прочитать индейские следы или определить время по звездам? Уж, конечно, не Милтон Бриттлз.К черту тягу Флинта постоянно трогаться в путь! Наплевать, если он возненавидит ее за то, что она отбирает часть его свободы! К дьяволу погоню за Чарли Уолденом! Обязательства перед живыми куда важнее, чем перед мертвыми. И прежде всего надо думать о ребенке.«Ты зачал его, Флинт: пора тебе становиться отцом».У Гарнет словно гора с плеч свалилась. Впервые за долгое время она обрела мир в душе.
На следующий день Гарнет стояла рука об руку с Милтоном Бриттлзом, а преподобный отец Риме совершал брачную церемонию. Она на чем свет кляла себя за то, что не последовала собственным решениям. Что она здесь делает в этом гнуснейшем наряде? В обществе совершенно чужих людей? Неужели всевидящий Господь не вступится за нее, как неизменно бывало раньше? Нет, надо что-то делать, иначе с минуты на минуту священник объявит их мужем и женой.«Боже, прости мне мою дерзость, но и ты повинен в этой путанице. Ведь это ты распоряжаешься моей судьбой. Не пора ли вмешаться и остановить эту никчемную процедуру?»Громоподобный голос его преподобия отца Римса гулко раскатывался по комнате:— Если здесь присутствует человек, которому ведомо нечто такое, что помешало бы этому мужчине и этой женщине связать себя семейными узами, пусть выскажется сейчас или навечно замкнет уста.Не осмеливаясь дольше полагаться на вмешательство Всевышнего, Гарнет наконец решилась.С вымученной улыбкой она подняла дрожащую руку:— Я. Я такой человек.Она услышала, как рядом тяжело засопел Милтон Бриттлз, и почувствовала на себе недоуменные взгляды гостей. Гарнет стояла в растерянности и не знала, как поступить: то ли повернуться к присутствующим и выдавить из себя правду, то ли искать уединения в дядином кабинете и там начать свою исповедь.Но помощь свыше все же пришла: преподобный отец Римс увлек ее и Милтона Бриттлза к дверям кабинета и подал знак дяде Джорджу и тете Джейн следовать за ними.Священник усадил ее на диван и сел рядом, а напротив у окна дядя и тетя успокаивали утиравшего лоб жениха.— Вы держались очень долго. Был момент, когда я сам хотел прервать церемонию. — Служитель церкви безуспешно старался выглядеть строгим.— Но как вы узнали? — пролепетала Гарнет.Глаза его преподобия удивленно мигнули.— Из самого прямого источника, дорогая.— От Бога? — В голосе Гарнет послышалось изумление. — Но это я решила прервать церемонию.— Решение было принято гораздо раньше.— Вы имеете в виду судьбу? — Гарнет была поражена. Святой отец поддерживал ее веру в предопределение. — Кто вы?— Человек, который умеет распознать нежелание невесты выходить замуж.— Что же меня выдало?— Я заметил, что вы влюблены.— Но не в Милтона Бриттлза, — смущенно призналась Гарнет.— Я так и подумал. И решил, что должен быть другой мужчина.— Вы совершенно правы, святой отец. Я влюблена в другого и не хочу выходить замуж за Милтона Бриттлза.— Ни минуты в этом не сомневался.— Что же мне делать?— Не поздновато ли, дорогая, спрашивать у меня совета? — Священник посмотрел на Гарнет поверх очков. — Однако пока вы и сами неплохо справляетесь. А я давно понял, что собственный рассудок подсказывает далеко не худшие решения.— Наверное, вы правы, сэр, — согласилась Гарнет и тяжело вздохнула, представив, что ей предстоит. — Ну, ничего, Флинт говорит, я могу проглотить пулю и не поперхнусь.— Флинт — это отец ребенка?— Вы и о ребенке догадались?— Скорее, предположил. Что ж, дорогая, пора открыть правду. — Священник подал знак троим у окна, и те поспешили к ним.— Тебе лучше, милая? — всплеснула руками тетя Джейн. Похоже, толстушка успела себя убедить, что виной этому недоразумению предсвадебные треволнения, утомившие невесту. — Тебе удалось прийти в себя, чтобы продолжать церемонию? Нехорошо заставлять гостей ждать. И лед в пунше тает.— Мне станет гораздо лучше, когда я сброшу это платье. — Гарнет набрала в легкие воздуха, насколько позволял ей тесный корсет. — Я должна извиниться за свое невольное молчание. Видите ли, я была обязана вам кое-что сообщить сразу по приезде. — Она повернулась к Милтону Бриттлзу: — Вы замечательный человек, кузен. Для меня большая честь, что вы сделали мне предложение. Но я не могу выйти за вас замуж. Это было бы нечестно по отношению и к вам, и к моему ребенку.— Ребенку? Какому ребенку? — удивился Милтон. — Мне никто не говорил, что у вас есть ребенок. — Он повернулся к Джорджу Кинкейду.— Пока его еще нет, — поправилась Гарнет. — Но я надеюсь, что он появится месяцев через шесть.От этого потрясающего известия Бриттлз потерял дар речи и только молча хлопал глазами. А тетя Джейн принялась судорожно обмахивать себя носовым платком.— Ситуация невероятно щекотливая! — наконец взорвался жених. — Мое положение в обществе обязывает…— Думаю, все это легко уладить. Если угодно, я сама объявлю, что свадьба не состоится.— И что вы намерены делать, раз замужество не состоится? — доброжелательно поинтересовался священник.Как бы оберегая неродившегося ребенка, Гарнет положила ладонь на живот.— Этого озорника, сэр, я привезла из Техаса. Думаю, там он и должен вырасти. Поэтому я возвращаюсь обратно.— А отец ребенка возьмет вас в жены?— Он не из тех людей, ваше преподобие. Ему постоянно хочется узнать, что находится за следующим перевалом.— Но мать-одиночка, без мужа… — Священник покачал головой. — На что вы собираетесь жить?— Стану компаньонкой владелицы закусочной. Со временем научу этому ремеслу и ребенка. Иногда мы будем мельком видеть отца. Я прекрасно устроюсь. Господь ко мне милостив, сэр. Вот и сейчас он дал мне столько сил.— Вы удивительная женщина, миссис Скотт, — улыбнулся отец Римс. — Думаю, что вы не ошибаетесь.— Все это прекрасно, — с досадой прервал их Милтон Бриттлз. — Но как же я? В таком двусмысленном положении мне еще не приходилось оказываться.Гарнет пристально посмотрела на красного как рак аптекаря.— Мистер Бриттлз, а вам не приходило в голову взять в жены кузину Женевьеву? На мой взгляд, это гораздо разумнее, чем вступать в брак с женщиной, которую видите впервые, да еще с той, которая носит под сердцем чужого ребенка.Кузен побелел и снова начал тереть лоб.— Мисс Женевьеву? — переспросил он, все еще пребывая в оцепенении.— Ну да. Она в соседней комнате. К свадьбе все готово. И знаете, сэр, эта женщина давно вас любит, так что ручаюсь, она вам не откажет. Гости пришли на свадьбу. Незачем их разочаровывать. К тому же, — губы Гарнет сложились в проказливую улыбку, — не пропадать же свадебному торту.Через четверть часа преподобный отец Риме объявил вздохнувшего с облегчением Милтона Бриттлза и не помнящую себя от счастья Женевьеву мужем и женой.Гарнет поцеловала невесту, приложилась к щеке жениха и в этот миг почувствовала, что в комнате наступила полная тишина. Она обернулась и увидела причину всеобщего молчаливого изумления: на пороге стоял в ковбойском костюме измученный и пропыленный Флинт Маккензи.Гарнет воздела глаза к небу и едва заметно улыбнулась.— Благодарю тебя, Господи, и прости, что я в тебе сомневалась.Флинт сделал шаг вперед. За ним последовали Люк и Клив. А когда в комнате появились Хани и Джош, глаза Гарнет затуманились слезами. За Джошем шлепал лапами Амиго. Замыкала шествие Мод.Приехала ее семья.Флинт прямиком направился к ней.— Ты выходишь замуж за этого человека?— Нет. — Гарнет изо всех сил сдерживалась, чтобы не броситься к нему на шею.— И не выйдешь, — объявил он.— Кто это сказал? — В вопросе Гарнет прозвучал вызов.— Я. Ты моя женщина. И если выйдешь за кого-нибудь замуж, то только за меня.— Твоя женщина? — Самоуверенность Флинта задела Гарнет. — Ты врываешься сюда без спроса, прерываешь бракосочетание и смеешь заявлять, что я твоя женщина! А я считаю по-другому!— И ты полагаешь, что я позволю тебе выйти замуж за кузена Милтона?— Погодите, здесь явное недоразумение, — вмешался аптекарь. Но Флинт повернулся к нему и устрашающе сверкнул глазами:— Заткнитесь, если вам дорога жизнь.Дрожащий Милтон Бриттлз испуганно отпрянул.— Вы, очевидно, Флинт? — вступил в разговор священник.— Верно. А вы святой отец?— Преподобный Риме, молодой человек.— Тогда поскорее открывайте вашу книгу и начинайте обряд. Мы с миссис Скотт желаем обвенчаться.— Но, молодой человек, здесь не все так просто.— Не обращайте на него внимания, святой отец, — возмутилась Гарнет. — Мы еще посмотрим, чья возьмет.До сих пор гости хранили молчание, но теперь послышался шумок. Однако когда несколько мужчин двинулись к Флинту, он выхватил «кольт»:— Всем оставаться на своих местах!— Боже! — взвизгнула какая-то дама и без чувств откинулась на спинку стула, а стоявший рядом кавалер бросился обмахивать ее веером.Шум усилился, раздались возгласы негодования. И тогда Люк тоже вынул свой револьвер.— Успокойтесь и сядьте. Мы сразу уйдем, как только обвенчают Гарнет и Флинта.— Но моя племянница не желает выходить за него замуж! — взорвался Джордж Кинкейд. — А я отказываюсь безропотно наблюдать, как ее принуждают под дулом пистолета.Ярость гостей готова была вот-вот выплеснуться наружу.— Да уберите вы «кольты», черт вас возьми, — прошипел Клив, — пока один из них в самом деле не выстрелил.— Я полагаю, всем нам необходимо успокоиться. — Священник поднял глаза на гостей.— Успокоимся, как только вы нас обвенчаете. — Флинт навел револьвер на его преподобие. — Начните немедленно!Гарнет хотела было запротестовать, но внезапно у нее перехватило дыхание. Гостиная завертелась, и пол стал уходить из-под ног. Последнее, что она видела, было испуганное лицо Флинта.Маккензи быстро сунул «кольт» в кобуру и достал нож.— Он ее зарежет! — с ужасом вскрикнула какая-то гостья и, схватившись за сердце, откинулась навзничь. Муж склонился над ней и принялся хлопать по щекам.Но Флинт ничего не слышал. Он срезал пуговицы с платья Гарнет. Потом взялся за корсет.— Раздевают! — завопила еще одна дама и в страхе заслонилась веером.Хани была уже рядом с Флинтом.— Освободи ей грудь, чтобы легче было дышать! — приказал он.— Кто-нибудь, принесите воды! — попросил священник.— Ее нужно вынести на свежий воздух! — потребовал Клив, оттесняя гостей.— Я не оставлю ее в лапах безумца! — заявил Джордж Кинкейд, но тетя Джейн боязливо схватила супруга за руку:— Не перечь!— Пойдем, Женевьева, — позвал новобрачную Милтон Бриттлз.— С рыцарским духом покончено, — заметил Клив, когда молодожены скрылись за дверью. Но остальные гости были слишком заинтригованы происходящим, чтобы сдвинуться с места.Когда Гарнет открыла глаза, то обнаружила, что лежит на полу полураздетой. Ее голова покоилась на коленях Флинта, а сам он нежно заглядывал ей в глаза и отводил пряди волос со щек.— Ну, как ты, рыжая?— Что… что случилось?— Вы упали в обморок, дорогая, — сообщил ей священник.— Святой отец, вы готовы? — поднял голову Флинт.Служитель культа не долго думая скосил глаза на лежащую Гарнет, и та кивнула. Преподобный отец Римс не видел больше причин к промедлению.— Флинт Маккензи, — начал он, — берете ли вы эту женщину в жены?— Да, — торжественно произнес Флинт.— Обещаете любить ее, уважать и беречь?— Как раз этим я сейчас и занимаюсь, иначе меня бы здесь не было.— Мы говорим о будущем, сын мой.— Вставьте еще о бритье, святой отец, — попросила Гарнет, и на глазах у изумленного Римса Флинт покладисто махнул рукой.— Ладно… Я буду ее любить, уважать и беречь. И буду бриться по крайней мере раз в неделю.— А вы, Гарнет Скотт, берете этого человека в мужья?Она посмотрела в лучистые глаза Флинта, как бы вновь ощутила силу его объятий, улыбнулась священнику и твердо сказала:— Да!— Обещаете его любить, уважать и беречь?..— Попросите еще не удирать от меня, — перебил святого отца жених. — А то она шустрая, как заяц.— Да! Да! — Лицо Гарнет осветилось радостью.— Поскольку вы оба — Флинт Маккензи и Гарнет Скотт — дали клятву любить друг друга, уважать и заботиться друг о друге, бриться по крайней мере раз в неделю и никуда не убегать… — Служитель церкви прервался и посмотрел на Флинта: — Я ничего не забыл?— Вы ничего не упустили, святой отец.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40