Его глаза говорили о сильном характере, а волевое лицо, казалось, было просолено всеми ветрами. Но он познал глубокое горе, поняла она, вглядевшись еще пристальнее.Хани обняла ее за плечи и повела к дому:— Проходите, будьте как дома. Вы наверняка устали с дороги.Ее внимание совершенно ошеломило Гарнет, и она вопросительно взглянула на Флинта.— Позабочусь о лошадях и сразу же вернусь, — бросил тот.— Я тебе помогу, дядя Флинт, — с готовностью вызвался Джошуа.На пороге дома Гарнет снова обернулась: Флинт вел лошадей к сараю, мальчик взгромоздился на кобылу, а Амиго путался у всех под ногами.Люк и Клив тоже вышли на помощь брату, а Хани тем временем воспользовалась случаем, чтобы показать гостье дом. Кроме большой четырехугольной комнаты, которая служила и кухней, и гостиной, в нем находились еще две спальни и чердак. И хотя обставлен дом был довольно скромно, внутреннее убранство оставляло впечатление приятного уюта.— Мы с Джошем сами сшили этот коврик. — Хани с гордостью указала на лоскутный ковер у камина. — Целую зиму подбирали кусочки из тех, что остались от занавесок на кухне и в спальнях. Следующей зимой Люк собирается сделать еще один стул для гостиной.— У него, должно быть, золотые руки, — заметила Гарнет.— Люк может сделать все, что захочет, — подхватила хозяйка, бросая обожающие взгляды за окно, где у входа в сарай разговаривали трое мужчин. — Вот продадим скот и купим плиту, и мне не придется разжигать камин для готовки. А на будущий год он собирается пристроить еще одну комнату. С тех пор как мы сюда перебрались, сделать пришлось очень много. А когда здесь появляются Флинт и Клив — просто не протолкнешься. Только не подумайте, что я против, — быстро добавила она и снова с любовью посмотрела на улицу.Гарнет подошла к порогу и выглянула за дверь, туда, где в сгущающихся сумерках слышались голоса братьев. Каждый из них казался великаном, и она не могла отделаться от впечатления, что втроем они непобедимы.— Правда, забавно? — проговорила Хани. — Сами себе целая армия.Гарнет вздрогнула и круто обернулась:— Как вы узнали, о чем я подумала?— Потому что то же самое пришло мне в голову, когда я увидела их вместе впервые. Меня всегда интересовало, как выглядел их отец. Знаете, он погиб в Аламо.— Да, Флинт мне говорил. — Гарнет снова взглянула на братьев, которые подошли к могильной ограде, за которой возвышалось несколько крестов. — Наверное, их мать была необыкновенной женщиной. Флинт просто боготворит память о ней.— Так же как и все они. Значит, он рассказывал вам и о ней? Удивительно… Из троих братьев Флинт самый замкнутый. Тогда, наверное, вы знаете и о Саре Маккензи, и о том, что Джошуа не мой сын?Гарнет кивнула.— Но он добавлял, что, глядя на вас, ни за что об этом не догадаешься.— Правда? Он так и говорил? Мне кажется, я полюбила Джошуа сразу, как только увидела. — Хани поспешно смахнула подолом передника навернувшиеся на глаза слезы. — Боже мой, что вы обо мне подумаете! Обычно я не такая плаксивая. — Она протиснулась к камину и помешала в кипящей на огне кастрюле. — Нужно решить, как будем спать. Вы можете разместиться в нашей комнате, Люк устроится с Флинтом и Кливом, а мы с Джошем поднимемся на чердак.— И слышать не хочу! — запротестовала Гарнет. — Ни за что не соглашусь выгнать вас с Люком из собственной спальни. Я прекрасно высплюсь здесь или в сарае.— В сарае! Боже, вы не знаете Люка Маккензи! Он никогда не позволит женщине спать в сарае одной.Гарнет подумала, что лучшего момента не представится, чтобы сказать о том, о чем вскоре они догадаются сами. Она набрала побольше воздуха в легкие и посмотрела Хани прямо в глаза.— Я там не буду одна. Ко мне придет Флинт.Прошло несколько томительных мгновений, пока слова гостьи дошли до сознания Хани, и ее глаза удивленно распахнулись.— Ни за что не поверю! Флинт Маккензи влюбился!— Только не спрашивайте его самого. Он в жизни не признается в этом, мне кажется, даже себе самому.— А вы его любите? — серьезно спросила Хани.— Не была бы с ним, если бы не любила, — с такой же торжественностью ответила Гарнет.Хани схватила ее за руки, сжала ладони в своих.— Понимаю. — И в этот миг женщины почувствовали, как между ними установилась невидимая связь. Но в следующее мгновение Хани отстранилась. — Нужно что-то приготовить на ужин — все наверняка голодны.— Чем я могу помочь? — тут же поинтересовалась Гарнет.— Ну, нарежьте пару батонов хлеба. Нож найдете в правом ящике стола.Они работали бок о бок, и Хани то и дело искоса поглядывала на гостью.— Откуда вы, Гарнет?Та вкратце рассказала о своей жизни, не забыв и о том дне, когда познакомилась с Флинтом.— Хорошо, что вы поехали за ним, а то бы неминуемо погибли, — сочувственно охнула Хани.— Я только увидела его и сразу поняла — это моя судьба.Во дворе Флинт Маккензи подбрасывал на плечах Джоша. Но вот мужчины направились к дому.— Возвращаются. — Гарнет повернулась с улыбкой к Хани.— А у нас через секунду все будет готово. Нужны только четыре стула.— Я могу сесть перед камином, — предложила гостья.— И я тоже. А мужчины пусть устраиваются вместе и вдоволь наговорятся, вспоминая былые времена. — Хани склонила голову к Гарнет и тихонько шепнула: — Честно говоря, все их истории я давно уже слышала. — И обе женщины прыснули, как разозорничавшиеся школьницы.Мужчины гурьбой вошли в дом и остановились посреди комнаты. Они только что умылись, и зачесанные назад волосы влажно блестели.— Только посмотрите, как они красивы! — всплеснула руками Хани и поспешила навстречу. — Особенно этот! — Она подхватила на руки Джошуа, и мальчик довольно хихикнул, когда лицо женщины, заменившей ему мать, ласково ткнулось в его шею. Хани стремительно опустила ребенка на стул и повернулась к мужчинам: — Ужин готов. Прошу к столу! Мы с Гарнет устроимся у камина. — И строго предупредила Джоша: — Вот что, молодой человек, когда я вернусь, чтобы тарелка была пуста! Но это вовсе не значит, что из нее можно кормить Амиго.— Все доем, мама, — пообещал мальчик, и взрослые весело рассмеялись, когда он с детской непосредственностью добавил: — Даже если будет невкусно.Хани и Гарнет взяли тарелки и устроились у камина, и когда через некоторое время Клив поднял на них глаза, раскрасневшиеся и оживленные женщины, склонившись друг к другу, весело щебетали.— Растрещались, точно сороки, — улыбнулся Клив братьям. — Голову даю на отсечение, у кого-то из вас уже уши горят. И звон в них стоит, как от сотни колокольцев.Люк лишь усмехнулся, но Флинт подозрительно покосился в сторону женщин.— Папа! — подал голос Джошуа. — А почему звон? Вы что, как дамы, прицепили к ушам колокольчики?— Нет, сынок, просто так говорят, если кто-нибудь о тебе сплетничает.— Неправильно говорят, правда, Амиго? — Мальчик свесился со стула и сунул собаке кусочек мяса. — Динькают не уши, а пальцы, потому что на пальцах кольца.— А еще иногда в голове звенит, — прогудел Клив.— В голове? — удивился мальчик. — На голове никто колокольцев не носит. У нашей коровы Касси колокольчик на шее, а не на голове. А на голову его никак не надеть — на голове у нее рога.Страдальческий взор Люка обратился на Клива:— Я тебя предупреждал, братишка, — осторожнее выбирай слова, не то сам будешь целый вечер их объяснять племяннику.Флинт не сводил пристального взгляда с женщин, особенно с Гарнет.— Ума не приложу, о чем болтают эти девицы. Вот ведь сцепились языками.— Знаешь, братишка Флинт, после двух недель в твоем обществе бедняжка Гарнет рада любому человеческому общению, — добродушно заметил Клив.— Папа, я закончил. Можно выходить? — спросил Джошуа, отталкивая стул.— Только отнеси свою тарелку к раковине, Джош. Не думай, что мама должна это делать за тебя.Мальчик отнес тарелку, бегом вернулся обратно и уселся у ног Хани. И та, не прекращая разговаривать с Гарнет, машинально обняла его за плечи.— Я так рад за Хани, — заметил Люк. — У нее здесь ни одной подруги и поговорить не с кем. Хорошо, что ты привез сюда Гарнет, Флинт, а не оставил в каком-нибудь захолустном городишке.— И я, скажу тебе честно, пожалуй, доволен, — отозвался брат. — Мы решили держаться друг друга, пока один не опостылеет другому.Клив, безмятежно откинувшийся на спинку стула, при этих словах вскинулся в изумлении.— Что я слышу? А как же твоя одинокая жизнь? Наконец решил, что есть другой способ согреваться зимними ночами, а не только подкидывать сучья в костер?Флинт в ответ усмехнулся.— У самого-то, братишка, что-то не видно женщины под боком.— Будет, дай срок найти подходящую. Уж ее я узнаю с первого взгляда. А пока приходится стараться сделать всех в округе счастливыми.— Только не преувеличивай того, что происходит между мной и вдовушкой. — Флинт осторожно посмотрел на брата. — Кстати, ты из нас один грамотей. Что-нибудь читал про судьбу? Рыжая постоянно о ней толкует.— Судьба… Божественное предначертание… Кысмет… назови как хочешь. Все это одно и то же.— Когда мы стояли у сарая, я тебе говорил, что направлялся прямиком сюда, но остановился в Дос-Риосе купить какой-нибудь еды. Там и услышал о тех двух парнях, что ускакали с Чарли Уолденом. Если бы я не бросился по их следу, то не оказался бы вблизи фургона, в котором ехала Гарнет. — Флинт покачал головой. — Не хочешь, а задумаешься, что за этим стоит.— А меня больше волнует, что приключилось с тем парнем, которому удалось улизнуть.— Не знаю. Его следов я больше не встречал. Может быть, попался команчам.— А меня, — вставил Люк, — интересует участь Чарли Уолдена. В последнее время его не слышно и не видно. Никаких набегов здесь. Клив только что вернулся из Далласа. И там ничего не слыхать. Я обменялся телеграммами с двумя знакомыми законниками из Калифорнии. У них тоже тишина. Так где же он, черт побери?— Не иначе кто-нибудь пристрелил сукина сына, — предположил Клив.— Нет, этот подонок не сдох, — возразил Флинт. — Змея только затаилась в траве и готовится ужалить.Очередной взрыв смеха заставил его оглянуться на женщин:— Ума не приложу, о чем они так долго стрекочут. — И посмотрел на Люка. — В доме у тебя места не густо. Так что когда я ставил Сэма в сарай, то приглядел для нас с Гарнет местечко там же, на чердаке.— Это уж ни к чему, — запротестовал Люк. — Ложитесь на чердаке в доме. Или Джош с Кливом устроятся наверху, а Гарнет займет детскую.— Да нет, нам чудесно будет и в сарае.— Не сомневаюсь, братишка, — улыбнулся Клив.— Только посмотри на ухмылку нашего младшего, Люк, — засмеялся Флинт. — Помнишь, как пацанами мы его быстро приводили в чувство? Кажется, настало время повторить.— Побереги силы, Флинт, — улыбнулся Клив и вскинул вверх руки. — Они тебе скоро пригодятся.— После ужина присядем и поговорим о гуртовке скота, — предложил Люк. — Мне важно знать, что каждый из вас думает об этом деле.— А нельзя ли подождать до утра? День выдался не из легких, и думаю, Гарнет совершенно вымоталась.— Согласен. Поговорим после завтрака. Тогда пора ложиться спать.
Наконец посуда была вымыта, и Гарнет помогла Хани замесить тесто для утреннего хлеба. Все пожелали друг другу спокойной ночи. Флинт схватил фонарь:— Пошли, рыжая. Увидимся утром, — повернулся он к остальным.На чердаке, прямо посреди сена, Флинт устроил постель из одеял и окружил ее травяным валиком.— Конечно, не гостиница, но крыша на случай дождя над головой есть. Что скажешь, рыжая? Предпочитаешь дом? Нам предлагали там остаться.— Нет, здесь очень мило. И для меня важнее уединение. А для тебя?— Тоже. Поэтому я все так и устроил.— Мне понравилась твоя семья, Флинт, — промурлыкала Гарнет, выскальзывая из юбки и блузки.— Похоже, и ты им приглянулась. — Флинт улегся в устроенном им уютном уголке и ждал, когда Гарнет присоединится к нему.Когда молодая женщина оказалась рядом, он привлек ее к себе и потянулся поцеловать, но она быстро отстранилась.— Ох! Твоя борода так колется! — Маккензи провел пальцами по жесткой щетине. — Знаешь, Флинт, к нашему соглашению придется добавить еще один пункт. Брейся, если хочешь, чтобы мы оставались вместе. Я вовсе не желаю, чтобы мое лицо оказалось до крови исколотым.— Раньше надо было думать — перед тем как обдирать бороду.— Но она мне нравилась не больше этих колючек. Ну, так что же решим?Флинт приподнялся на локте и посмотрел на Гарнет сверху вниз.— Одного у тебя не отнимешь, рыжая, — пробормотал он, стягивая через голову рубашку. — Ты умеешь ставить условия мужчине именно тогда, когда у него кровь кипит и ему не терпится тебя отведать. — И он быстро склонил голову к ее груди.— Значит, договорились? — почти беззвучно спросила Гарнет, запуская пальцы в его волосы.— Похоже на то, Далила, — буркнул Флинт, накрывая губами ее рот. Глава 14 В утреннем воздухе еще чувствовался пронизывающий весенний холодок, когда Маккензи собрались, чтобы послушать Люка о дальнейшем житье-бытье. Гарнет возилась у раковины с грязной после завтрака посудой, но слышала каждое слово.— Техас забит говядиной. За голову я могу выручить три, самое большее четыре доллара. С такими ценами «Трипл-М» не продержишь.— С такими ценами даже скота не выкормить, — согласился Клив. — Больше выручишь за зерно.— Хоть в шерифы возвращайся. — Люк виновато покосился на Хани и встретился с ее расстроенным взглядом. — Не беспокойся, соечка, в законники я больше не пойду.— Есть какая-нибудь идея? — поднял голову Флинт.— Если бы удалось перегнать стадо на север, к Абилину, мы получили бы за одну голову по сорок долларов, — торжественно провозгласил Люк.Гарнет отложила полотенце и повернулась к говорящим. Все Маккензи изумленно уставились на Люка, а у Хани от удивления открылся рот.Наконец Клив прервал молчание:— Чисхолмский путь.Люк кивнул:— После переправы через Ред-Ривер шестьсот миль прямиком на север.— Н-да, но три сотни из них по территории индейских племен. — Слова Флинта заставили Гарнет насторожиться.— Знаю, Флинт, знаю, но враждебные из них только команчи и киова, а остальные проезжих не трогают. К тому же я слышал, что большинство банд команчей двинулись на север, в Вайоминг.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40