Хижины, сплетенные из прутьев и укрытые ветвями и охапками тростника, так искусно прятались среди кустов, что заметить их с первого взгляда было невозможно.
Хагон сделал знак остановиться и направился к одной из хижин, по дороге одергивая куртку и поправляя пояс. Рослый темноволосый парень, не говоря ни слова, забрал лошадей у Хели и сарамита и повел к реке.
- Серьезный народ, - заметил Айши. - Будут кожу сдирать?
- Может, и будут. - Сульг бросил взгляд на Тальма. - Зубы на месте?
Вестовой кивнул. Кровь на его лице уже начала подсыхать, разбитая губа вздулась.
Плетеная дверь хижины, скрипнув, отворилась, на пороге показался человек. Ростом он еле-еле дотягивал до плеча Хагона и рядом с русоволосым здоровяком казался щуплым подростком. Но в тонких руках угадывалась сила, и плавные, обманчиво-неторопливые движения наводили на мысль о змее, затаившейся перед броском. На узких плечах свободно висела одежда, буро-зеленая, цвета ивовых зарослей и выгоревшей травы. Казалось, шагни он в сторону - и не разглядеть среди полуоблетевшего кустарника и деревьев.
В руках человек держал меч Сульга и, разглядывая клинок, чуть усмехался тонкими губами. Айши напрягся, словно струна, не отрывая горящих глаз от приближающегося человека. Позади вразвалку, словно громадный медведь, шел Хагон и громко сопел. Шелтяк, вполголоса разговаривавший с сарамитом, заметив приближающихся, мгновенно затих.
В нескольких шагах от норлоков человек остановился и поднял взгляд. Глаза у него оказались цвета меди и узкими, как щели. Узким было и лицо с острым подбородком и высокими скулами, туго обтянутыми сухой желтоватой кожей. На этом лице не читался возраст, и лишь глаза - бесстрастные, немигающие - говорили о древности.
- Этот клинок я помню еще по Ашуре. - Человек говорил негромко, произнося слова так, словно все они состояли лишь из шипящих и свистящих звуков.
- Не думал, что доведется снова увидеть его… Он пролил столько крови, что в ней можно утопить любого из вас, - продолжал он, мельком взглянув на людей, что стояли рядом с норлоками. Глаза Хели округлились, он быстро взглянул на Сульга и вновь восхищенно уставился на меч.
- Только камней тогда не было. - Человек повернул клинок, внимательно рассматривая рукоять. - «Камни воина»… Хранят владельца клинка от смерти в бою… - Он чуть наклонил голову к плечу и быстро облизнул губы, мелькнул раздвоенный язык.
- Не ожидал… - повторил человек, усмехаясь каким-то воспоминаниям. - Когда Хагон принес меч - трудно было поверить своим глазам.
Великан за его спиной неловко переступил с ноги на ногу.
- Обычно Хагон сам разговаривает с теми, кто заходит на наши земли. В его руках люди расстаются с собственной кожей быстрей, чем змея - со старой шкурой… - Юнь-ти снова быстро провел языком по сухим губам. - Но мне стало интересно узнать, в чьих руках оказался этот меч… - Узкие желтые глаза уставились на Сульга. - Посмотреть на того, кто убил Великого норлока и завладел его клинком. Ведь по доброй воле ты бы его никому не отдал?
- Пожалуй, что так, - спокойно ответил Сульг.
Человек еле заметно кивнул кому-то за спиной норлока - ремень, туго стягивавший запястья, мгновенно исчез. Юнь-ти усмехнулся, быстро перевернул клинок рукоятью вперед и протянул норлоку.
- Рад видеть тебя в наших землях, Сульг, - прошелестел бесстрастный голос.
Хели ходил за Айши по пятам, словно тень.
- Ну скажи, как ты это сделал, а? - умоляюще канючил мальчишка.
- Отвяжись! - добродушно отвечал тот.
…Когда юнь-ти приказал освободить норлоков, Шелтяк быстро развязал Тальма, шагнул к Айши, но тот опередил его: одним движением телохранитель снял с запястий узкий ремень и протянул оторопевшему парню, ухмыляясь ему прямо в лицо.
- Развязался? Сам? - Шелтяк покрутил головой. - Как это?!
- Перегрыз! - весело ответил Айши и указал на рукоять кинжала, красовавшегося у Шелтяка за поясом. - Вернуть не хочешь?
Тот вытащил нож, торопливо отстегнул ножны.
- Забирай. Извиняйте, что так вышло. - Он покосился на Тальма. - Не знали, кто вы… что Хи-шам вас знает.
- Бывает, - покладисто согласился Айши. Парные кинжалы, спрятанные в складках его одежды, так и не обнаружили.
Хагон пошарил по карманам и протянул тонкий шелковый шнур.
- Лутака? - поинтересовался он, глядя в непроницаемые черные глаза телохранителя.
Тот улыбнулся, оскалив белые зубы, Хагон покрутил головой и хмыкнул.
- Перекусить сообразим сейчас, - продолжал Шелтяк. - Хели, быстро тащи харчи! Слышал, что Хи-шам велел?
Хели, светловолосый мальчишка, кивнул и исчез в одной из хижин.
Хагон вернул оружие Тальму и хлопнул норлока по плечу так, что тот еле удержался на ногах.
- Извини, приятель! - проговорил он, с нескрываемым удовольствием разглядывая здоровенный кровоподтек на скуле вестового. - Эк я тебе засветил… Да ничего, бывает! Подорожник приложи - как на собаке заживет! Вон там речушка, умойтесь пока. Сейчас есть будем, поговорим! Доршатские новости в этой-то глуши не часто услышишь!
Он еще раз хлопнул Тальма по спине широкой, как лопата, ладонью и отошел.
Сульг вложил в ножны меч, сунул нож в голенище короткого сапога.
- Я тоже рад видеть тебя, Хи-шам! Не знал, что твои люди обитают в здешних краях.
- С того времени в Ашуре много воды утекло. - Юнь-ти обнажил в улыбке мелкие острые зубы. - Не виделись мы и вправду давно, но я наслышан о тебе. Я многое знаю о старых друзьях. - Он направился к хижинам, жестом предлагая норлоку следовать за ним. - Знаю о войне с Кадгаром - норлоки помогли одержать людям победу… Слыхал о том, как ты расправился с гоблинами. - Он быстро усмехнулся, мелькнул раздвоенный язык. - А здешние края - ну что ж, надо и нам где-то обитать… Но в Мглистых землях мы ненадолго - ждем людей нашего племени. Юнь-ти потеряли свою родину после Войны Змей. Собственной земли у нас больше нет, возьмем ту, что нам понравится. У Западного моря, на свободной земле Побережья будет царство юнь-ти. Наши лазутчики говорят, там живут немногочисленные племена людей… они, конечно, будут рады соседству юнь-ти. Он снова растянул губы в быстрой улыбке, и норлок усилием воли заставил себя не отводить взгляд от желтых глаз змеечеловека.
- Да, много лет прошло с нашей последней встречи, - продолжил Хи-шам. - Но юнь-ти помнят старых друзей. Я рад, хоть и не знаю пока, что привело тебя сюда.
На поляне возле хижин Хели бросил на землю кусок тонкой выделанной кожи, поставил на нее деревянную миску с кусками солонины, блюдо, полное жареной дичи, мяса, бросил связку вяленой рыбы и снова скрылся. Вскоре появилась стопка пресных лепешек, шарики сухого сыра на листе лопуха и миска с пестрыми птичьими яйцами. Снуя от хижины к поляне и обратно, Хели переругивался с Шелтяком: тот выдернул у него из-под мышки ковригу хлеба, отломил здоровенный кусок и засунул в рот, отмахиваясь от рассерженного мальчишки. Разложив еду, Хели присел в стороне, восхищенно наблюдая за Айши. Телохранитель, заметив это, скорчил рожу, мальчишка засмеялся.
Сульг обратил внимание, что из всего отряда с ними сел обедать лишь Хагон, да немного погодя подошли еще два юнь-ти, почти неотличимые друг на друга: с глазами-щелями и вкрадчивыми плавными движениями. Все остальные устроились поодаль.
- Ха-тах, Ска-шу, - проговорил Хи-шам. - А это - Сульг, норлок, которого я знаю много лет.
Змеелюди скользнули на землю, один из них оказался рядом с Тальмом, и тот с трудом сдержал желание отодвинуться.
- Норлоки? - прошелестел Ха-тах, протянув тонкую Длинную руку к чашке с птичьими яйцами. - Далековато от Доршаты!
- Ты узнал, куда они идут? Почему шляются в Мглистых землях? - прошипел Ска-шу на языке юнь-ти, желтые глаза его блеснули в сторону Хи-шама. - Может, шпионы ахтунов? Может, хотят заключить с ними союз и напасть на юнь-ти?
Ха-тах стукнул яйцо о край чашки, быстро выпил содержимое и отбросил пустую скорлупу.
- Да, потолкуй с ними, старший, - прошелестел он. - Хорошенько потолкуй!
- Мы идем на Север, но не к Сумуну, - проговорил Сульг на языке змеелюдей. - Доршата не собирается заключать с ними союз.
Ха-тах замер, уставившись на него немигающими глазами, потом неприятно усмехнулся.
- Сульг помнит наш язык, - пояснил Хи-шам. Он выбрал в миске яйцо и поскреб ногтем по хрупкой скорлупе. - Это приятно. Не держи обиды на моего соплеменника, норлок. Юнь-ти подозрительны по натуре, ты не раз имел случай убедиться в этом.
Хагон взял лепешку, положил на нее сыр, свернул и отправил в рот. Великан полулежал, развалившись на траве рядом с Тальмом, и был настроен весьма благодушно.
- Куда вас из Доршаты-то несет? - поинтересовался он, прожевывая лепешку. - На Север? Другую дорогу берите, неспокойно тут сейчас! Здесь же, рукой подать, - он чуть привстал и махнул в сторону близких предгорий, - земля гоблинов начинается. Да и ахтуны шныряют…
- Мы другой дорогой и ехали, да там лес горит, гроза была недавно. - Тальм ловко обдирал копченую рыбу, истекавшую янтарным жиром. - А сам ты откуда?
- Из Арайны. - Хагон разорвал тушку жареной птицы на части, смачно облизнув пальцы. - Почти все мы, люди, оттуда. То там, то сям зарабатывали, - неопределенно пояснил он, явно не желая вдаваться в подробности. - Теперь вот к юнь-ти нанялись, чем плохо? У нас в Арайне не прокормиться. Голод такой, что иной раз зимой и людей едят. Бывало такое… Я вон и мальчишку с собой забрал. - Он указал на подростка, сидевшего в стороне. - Хелан, племянник мой.
Тальм кивнул. Арайна - крошечная северная страна на берегу холодного залива, нищая, разграбленная во время набегов. Пяти княжеств Дакена. Немудрено, что люди ищут лучшей доли в других землях: служба у змеелюдей все же привлекательней голодной смерти или рабства.
- Юнь-ти здесь дожидаемся. Вторую неделю уже, - продолжал Хагон. - Эй, Хели, тащи-ка еще лепешек! - крикнул он племяннику.
Айши с подозрением поглядел на копченое мясо, поколебался и потянулся за сыром.
- Спокойно тут у вас? - поинтересовался он, жуя сухой солоноватый комочек.
- Какое там, - отмахнулся Хагон. - На прошлой неделе ахтуны налетали, троих наших положили. Ведь боятся юнь-ти пуще смерти, а все одно лезут. Неподалеку гоблины шныряют… ну, этих, правду сказать, не часто видим. Как вы их тогда в горы загнали, так они и не вылазят оттуда. Вон отроги, видите? Там их земли и начинаются.
Хели принес стопку румяных лепешек, шлепнул на кожу между деревянных чашек с едой и снова уселся в стороне, прислушиваясь к разговору.
Айши взял лепешку, отодрал кусок, искоса поглядывая в сторону, где норлок разговаривал с юнь-ти на языке змеелюдей. Он мимоходом отметил, что Сульг, беседуя с ними вполне дружески и сняв ножны с мечом, как бы невзначай положил их так, чтобы клинок находился под рукой. Не прерывая беседы с норлоком, Хи-шам отыскал в чашке, полной пестрой яичной скорлупы, последнее яйцо, расколол о край посудины и быстро выпил.
- Только яйца сырые пьют да птицу мелкую едят, - вполголоса пробормотал Хагон, стараясь не глядеть в сторону юнь-ти. - Тем и питаются. Да и то сказать, не люди они…
Хи-шам выпил яйцо, бросил пустую скорлупу в миску и поежился. Он ощущал чужую магию, древнюю и опасную. Она заставляла юнь-ти беспокоиться, снова и снова незаметно и цепко обшаривать глазами фигуру норлока, пытаясь определить магический источник. Взгляд Хи-шама на мгновение задержался на круглой подвеске, блеснувшей в вороте распахнутой рубахи, желтые глаза сузились, но юнь-ти тут же понял: не то. Обычная штучка, безо всякой магии.
Ха-тах повел плечами, тоже ощутив внезапное беспокойство, и вопросительно взглянул на Хи-шама.
Тот задумался на мгновение, потом внезапно усмехнулся, блеснув узкими глазами:
- А что слышно в Доршате о драконах?
- Почти ничего, - ответил норлок. - Они на Восточном рубеже. Драконов не было в Доршате так давно, что люди стали считать их существование сказками.
- У людей короткая память, - пренебрежительно прошелестел Ха-тах и быстро провел языком по губам. Он тоже догадался, чью магию почувствовал только что, и по спине его, покрытой чешуей, потянуло холодком.
Хи-шам, продолжая разговор с норлоком, незаметно вздохнул несколько раз, расслабился и сосредоточился на собственных ощущениях. Юнь-ти, как и многие магические расы, были способны учуять чужое волшебство. Вот и сейчас Хи-шам чувствовал: его гостя окружает слабая, чуть мерцающая аура драконьей магии. Скорее всего, у норлока имелся какой-то талисман, зачарованный драконом, Юнь-ти снова беспокойно передернул узкими плечами: за такой талисман можно отдать многое… если, конечно, убедить Сульга расстаться с ним. Он снова сосредоточился, пытаясь отыскать зачарованную вещь, но через несколько минут пришел к выводу: талисман, скорее всего, невидим. Поддерживая разговор, Хи-шам напряженно размышлял, что бы это могло быть, но внезапно замер, почувствовав еще одно дуновение чужой магии, правда, гораздо слабее драконьих чар. Хи-шам выждал немного, затем повернулся и скользнул безразличным взглядом по спутникам норлока беседующим с людьми. Он прислушался к внутренним ощущениям и пренебрежительно скривил губы - жалкая человеческая магия не представляла для юнь-ти никакого интереса.
Хи-шам вновь сосредоточил внимание на Сульге: что за талисман зачаровал для него дракон? Почему он сделал его невидимым? Если чары дракона заключены в какой-нибудь безделушке вроде браслета или подвески - конечно, безделушкой талисман считали бы только люди или иные существа, которым не дано чуять магию, - то какой смысл делать ее невидимой? Она и так не привлечет ничьего внимания. Продолжая беседу, юнь-ти еще раз незаметно оглядел своего собеседника. Тот разговаривал со Ска-шу, недоверчиво щурившим глаза после каждого слова норлока. Пил рукой Сульга лежал меч, неярко поблескивая алыми камнями в рукояти. Догадка вспыхнула, словно молния. Оружие! Конечно! Что еще мог зачаровать дракон для норлока-воина?! Кинжал, меч, нож - невидимое оружие, наделенное могуществом древней магической расы!
Хи-шам беспокойно облизал губы. Смертельно опасно брать в руки зачарованное оружие, неизвестно, какие заклятия обнаружатся на клинке… Значит, пусть его возьмет в руки кто-нибудь другой!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48