Одна старая дорога начиналась неподалеку от Брера и вела почти до границы с Мглистыми землями. Вдоль дороги не было городов, а деревни постепенно сменялись маленькими поселениями, которые даже не имели названий. Чем ближе к Мглистым землям, тем реже встречались деревни и поселки, а потом они исчезали вовсе. И последнее, что было отмечено на карте - невысокая горная цепь, за которой начинались земли, не принадлежавшие никому.
Когда Румита поравнялась с развилкой, Сульг кивком указал на заросшую травой дорогу: по обе стороны ее тянулись кустарники и купы еще зеленых деревьев. Он оглянулся, проверяя, нет ли погони, разрыл ворох тряпья в тележке, отыскал меч, пристегнул и прикрыл полой плаща.
Румита собралась с духом и робко проговорила:
- Ты обещал отпустить меня, когда пройдем ворота. Я… Мыже…
- Я передумал, - жестко сказал норлок. Он бросил в те-лежку шляпу и тряхнул головой, отбрасывая волосы. - Пойдешь дальше… пока что.
- Передумал? - прошептала девушка. - Но ты же говорил… Дальше? Куда?
- Не твое дело.
Повозка, поскрипывая, подпрыгивала на ухабах, грозя вот-вот развалиться. Румита посмотрела вперед: дорога делала поворот и терялась меж холмов. Кругом не было видно ни души.
- Но эта дорога ведет не в Доршату! - с отчаянием воскликнула девушка.
- Кто тебе сказал, что я иду в Доршату? - поинтересовался норлок.
Глава восьмая
ДАЛЬНЯЯ ДОРОГА
Немного существовало на свете вещей, которые раздражали бы норлока сильнее, чем женские слезы. Прошло совсем немного времени, а он уже с трудом удерживался от того, чтобы не отвесить плачущей девице пару оплеух: может, тогда она успокоится наконец и перестанет заливаться слезами! Нервы были натянуты, как тетива, слух обострен - позади в любую секунду мог раздаться топот копыт, и тихие всхлипывания гадалки порядком выводили норлока из себя.
Румита шла, спотыкаясь, глядя перед собой невидящими глазами, слезы, срываясь с подбородка, капали на грудь.
- Уймись, - процедил Сульг сквозь зубы. В холодном голосе проскользнуло что-то такое, от чего девушка тут же принялась поспешно вытирать лицо полой плаща.
Норлок шел скорым шагом, сосредоточенно сдвинув брови. Мысленно он представлял себе путь, который предстояло проделать: дорога не самая быстрая и безопасная, зато неожиданная для тех, кто попытается его отыскать.
Румита изо всех сил боролась со слезами, опасаясь рассердить спутника.
- Ты меня убьешь? Убьешь, потому что я знаю, что ты - норлок, которого ищут?
- Быстро соображаешь, - пробормотал Сульг. Он обдумывал разные варианты развития событий и не обращал внимания на гадалку.
Румита хотела добавить еще что-то, но слезы снова заволокли глаза, и она всхлипнула.
Сзади застучали колеса, норлок встревоженно обернулся. Путников нагоняла повозка, запряженная упитанной рыжей лошадью - несколько человек, поочередно отхлебывая из фляжки, громко обсуждали последние события в Брере. Доехав до поворота, повозка свернула на узкую, поросшую травой дорогу к дому, что стоял возле крошечного, затянутого ряской пруда.
Румита проводила повозку тоскливым взглядом.
- Если ты отпустишь меня, - проговорила она умоляюще, прижав руки к груди, - я никому, никому не скажу, что видела тебя! Я клянусь, что никогда не расскажу… Я…
Сульг покосился на девушку. Люди, готовые вот-вот попрощаться с жизнью, говорят слишком много, слова из них гак и льются. Эту попытку зацепиться за жизнь норлок знал слишком хорошо.
- Заткнись. Конечно, не расскажешь. Мертвые вообще неразговорчивы.
Девушка испуганно замолчала.
Брер давно остался за поворотом, за густыми деревьями скрылись лачуги пригорода. Но всадникам потребуется совсем немного времени, чтобы преодолеть это расстояние и настигнуть путников! Мысль об этом заставляла норлока ускорять шаг и безжалостно подгонять Румиту.
По крайней мере один день патрули потратят на то, чтобы еще раз тщательно обыскать город, прочесать улицы, рома, расспросить людей. Рано или поздно кто-нибудь вспомнит, что видел норлока на окраине Брера, возле Озерных ворот. Патрули поймут, что он ускользнул от них, и сосредоточат все внимание на дорогах, ведущих в Доршату… но, возможно, догадаются проверить дороги во всех направлениях, в том числе ведущие в противоположную сторону? В поисках одинокого путника ищейки Ордена прочешут вce тропки… Привлечет ли их внимание семейная пара, возвращающаяся с осеннего праздника в Брере? Осенью на дорогах всегда бывает полно народа: фермеры ездят продавать урожай, сезонные рабочие устремляются в города, пытаясь найти работу на зиму, бродяги, паломники…
Норлок прищурил глаза, оглядывая дорогу, что тянулась меж холмов, делала поворот, оставляя в стороне поселки и большие деревни, и бежала дальше, теряясь в пустынной и дикой местности. В тех краях лишь возле караванных путей попадались маленькие поселения, да изредка встречались пастухи-кочевники, перегоняющие огромные стада коз и овец. Заброшенной дорогой пользовались редко, но если патруль вздумает прочесать все дороги до Шармиша, о ней, конечно, вспомнят.
Румита брела рядом, спотыкаясь на каждом шагу. Сульг мельком глянул в ее сторону: гадалка, похоже, уже попрощалась с жизнью. Он огляделся кругом, потом снова представил карту. За двумя пологими холмами, поросшими редким орешником, должна быть развилка.
- Сворачивай к ферме. - Норлок кивнул на низкий дом под красной черепичной крышей, окруженный старыми развесистыми яблонями. - Надо купить что-нибудь из еды. Держи рот закрытым, ясно? Если начнешь кричать, звать на помощь, придется убить не только тебя, но и людей в доме. Их смерть будет на твоей совести. Спросят, куда идем - скажешь, идем из Брера с осеннего праздника, а живем… ну… в Дайру. Поняла?
Девушка торопливо кивнула.
Хозяин, пожилой крепкий человек с густой рыжеватой бородой, поблескивая загорелой лысиной, колол во дворе дрова. Он не удивился гостям: ферма стояла неподалеку от дороги, и путники, едущие в Шармиш, частенько покупали у него еду - хозяин собщил об этом с гордостью. Воткнув топор в чурбан, он поинтересовался, что хотят купить, кивнул и скрылся в доме. Румита, незаметно смахивая слезы, разглядывала двор. По траве бродили куры, роясь в мусоре, похрюкивала в сарае свинья, а неподалеку в небольшом загончике резвились упитанные бурые кролики.
Норлок вытряхнул в ладонь нож, бросил быстрый взгляд в сторону: хозяин возился на веранде, собирая при-пасы, - вынул из корзины буханку хлеба, пошарил на полках в поисках коробки с солью, затем принялся переливать мед из большого кувшина в горшочек.
Сульг бесшумно приблизился к загону, чуть помедлил, разглядывая кроликов, коротко свистнул нож и пришпилил зверька к земле. Румита растерянно заморгала глазами. Она покосилась на ничего не подозревающего хозяина, потом перевела взгляд на норлока. Сульг хладнокровно вывернул лезвие, убрал нож на место, взял кролика за задние лапы и забросил в тележку. Вскоре хозяин вынес припасы: тяжелую буханку еще теплого хлеба, несколько лепешек, завернутых в лист лопуха, горшочек с медом и несколько вареных яиц в крошечной корзиночке. Румита, чувствуя на себе пристальный взгляд норлока, молча расплатилась, положила еду в тележку и прикрыла полой своего коричневого плаща: единственной чистой вещью из всей груды заплесневелого тряпья. Хозяин пересчитал деньги, кивнул и скрылся за калиткой. Девушка поглядела ему вслед, готовая расплакаться от собственной беспомощности.
- Быстрей, гадалка, - нетерпеливо скомандовал Сульг, когда они снова оказались на дороге. Румита торопливо взялась за ручку тележки.
К полудню они были уже далеко от Брера, но Сульг по-прежнему торопился, и Румита еле успевала за ним. Норлок не особенно приглядывал за девушкой: на пустынной дороге бежать ей было некуда. Хлеб, купленный на ферме, Румите пришлось съесть на ходу. Впрочем, норлок тоже ел, не замедляя шага. После того как с едой было покончено, Сульг принялся разглядывать местность: совсем скоро должен показаться поворот. Норлок оглянулся, обшаривая взглядом бурые холмы, купы деревьев, дорогу, и Румита внезапно увидела, как глаза его медленно сузились. Она проследила за его взглядом: позади, нагоняя их, во весь опор неслись два всадника. Девушка быстро опустила глаза, но Сульг уже заметил тень мелькнувшей надежды. Взгляд его сразу же стал колючим.
- Не делай глупостей, гадалка, - процедил он. - Хуже будет. Мне придется тебя прирезать и идти дальше в одиночестве. А я только-только начал привыкать к твоему обществу.
Румита испуганно покосилась на него и кивнула.
- Отлично, - сказал Сульг. Он, не отрываясь, следил за приближающимися людьми.
- Держись ближе к обочине, - скомандовал норлок. - Иди медленнее, но не останавливайся.
Он пропустил девушку вперед и занял место по другую сторону тележки, без колебаний используя Румиту как дополнительную преграду между собой и нагонявшими их всадниками.
Тележка катилась еле-еле. Топот лошадей приближался, громом отдаваясь в ушах. Ладонь Сульга крепко сжимала рукоять меча, прикрытого плащом, лицо казалось совершенно спокойным.
- Кто же узнал меня? - пробормотал норлок вполголоса, краем глаза следя за дорогой.
Всадники налетели, в облаке пыли, с топотом копыт и шумом промчались мимо, словно вихрь, и скрылись за поворотом. Сульг выдохнул сквозь зубы и убрал руку с меча.
- Это не воины, - с облегчением проговорил он. - Наверное, почтовая служба Брера.
Румита опустила голову, глаза снова защипало от близких слез.
Некоторое время норлок шел молча, обдумывая что-то, потом неожиданно вспомнил о своей спутнице, выбившейся из сил.
- Сворачивай с дороги, - приказал он, отбрасывая травинку, которую мусолил во рту последние несколько минут. - За кусты. Хорошее место, как раз ничего не видно будет.
Румита остановилась и мертвой хваткой вцепилась в тележку.
Сульг обошел неподвижно стоявшую девушку и оглянулся.
- Ну? - с досадой бросил он. - Будешь стоять как вкопанная или все-таки двинешься с места? Давай, шевелись!
Норлок исчез в зарослях. Румита поколебалась, однако собралась с духом и двинулась следом, с трудом протаскивая тележку через густой кустарник. За кустами оказалась крошечная поляна, которую Сульг облюбовал для привала. Он отстегнул меч, положил его в траву, прикрыл плащом и направился к тележке. Там норлок достал остатки хлеба, лепешки, мед и не сдержал усмешки, заметив, как испуганно отпрянула девушка.
- Слушай, гадалка Румита, - начал он, раскладывая еду прямо на траве. - Слушай меня внимательно. Если б я хотел тебя убить, то сделал бы это сразу по выходе из Брера. Никто не станет искать твоего убийцу, не такая уж ты важная особа.
Он развязал холщовую тряпицу, закрывавшую горшочек с медом.
Румита стояла поодаль, напряженно следя за каждым его движением.
- Так что убивать тебя покуда не стану… но и отпустить тоже не могу. Пойдешь со мной какое-то время - день или два. А когда отпущу - можешь со всех ног бежать обратно в Бpep и сообщать стражникам, что видела Великого норлока. Возможно, тебе даже поверят, - он обмакнул кусок лепешки в мед и отправил в рот, - хотя на твоем месте я бы не слишком рассчитывал на вознаграждение. - Он посмотрел на девушку.
Румита вспыхнула.
- Вовсе не собираюсь этого делать! - с жаром воскликнула она. - У меня и в мыслях не было! Никогда! Клянусь!
Сульг усмехнулся.
Девушка нерешительно потопталась в стороне, кусая губы.
- Но… Ты уже один раз меня обма… обещал, что отпустишь, когда выйдем из Брера, но потом сказал, что передумал и…
Норлок пожал плечами, жуя лепешку:
- Бывает. Иногда я меняю решения.
Румита помрачнела. Она отломила кусок хлеба и села возле тележки, подальше от Сульга.
- А кто ж тебе мешает изменить решение еще раз да и убить меня? - пробормотала она еле слышно, но он расслышал.
- Никто, - сказал норлок спокойно. - Но я нечасто убиваю без особых причин. Так что, вполне возможно, вернешься в Брер живой. Ясно?
Девушка угрюмо кивнула. Мягкий свежий хлеб казался ей совершенно безвкусным. Она подержала кусок в руках и сунула в карман.
- Отлично. - Сульг легко поднялся на ноги и отряхнул куртку от крошек. - Бери тележку, иди на дорогу.
Дорога казалась бесконечной. В последние пару часов Румита собиралась с духом, чтобы сказать, - у нее нет больше сил, чтобы двигаться дальше. Ей хотела есть и пить, стертые ноги горели огнем, но она все брела и брела по пустынной дороге, толкая перед собой тележку. Норлок, видно, хотел как можно дальше убраться от Брера и все прибавлял ходу, забыв о выбившейся из сил гадалке.
Когда над холмами и старой дорогой сгустились синие осенние сумерки, Румита все же отважилась заговорить. Она хотела намекнуть, что устала, но в самый последний момент струхнула и сказала совсем не то, что хотела:
- Почему мы идем в противоположную сторону от Доршаты?
Солнце село, низкое небо затягивалось облаками. Ветер шуршал в кустах, возился в зарослях, словно невидимый зверь. Дорога терялась меж холмов, Румита понятия не имела, куда она вела. В пустых вечерних полях рядом с неразговорчивым хмурым спутником было беспокойно и неуютно.
- Разве… я думала… нужно добраться до Серого Замка? - робко спросила девушка и тут же прикусила язык. Однако Сульг не рассердился.
- Дороги на Доршату взяты под охрану, - коротко сказал он, отвлекаясь от своих мыслей.
- Я слышала, что в Брере ищут вира, обернувшегося… - Румита поколебалась немного. - Но ты же не…
- Вира, обернувшегося мной, уже убили, - неохотно сказал норлок. - Я это видел.
- Убили? Вчера вечером, возле базара, болтали, что этот вир исчез…
Она задумалась на мгновение, потом, поколебавшись, заговорила снова.
- Но… А кого же тогда ищут солдаты? Тебя? - спросила она, и карие глаза ее стали круглыми. - Они думают, что ты и есть этот вир?!
Норлок промолчал.
- Не может быть! Разве кто-то посмеет… Но если ты скажешь… объяснишь, что ты - это ты, а не вир?
- Кому? - устало поинтересовался Сульг. - Патрулям Белого Дворца? Они убьют меня, а потом сообщат в Серый Замок, что расправились с виром, принявшим мою личину.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48