И конечно же Рейген. Но зачем она Драму? И все-таки он нашел ее. Но как?!И тут до меня дошло. Фирменная салфетка «Садов Аллаха» из бара с отпечатком губ Келли. Я вспомнил, как спрятал ее в карман. Но я оставил этот пиджак в своей квартире, когда переодевался, вернувшись из больницы. Драм не мог найти салфетку... если только не побывал в моих апартаментах.Я размышлял о погроме в моих апартаментах, когда Келли спросила:— Шелл, в чем дело?— И зачем явился Драм? Он не доставил тебе никаких неприятностей?— Нет, он был довольно мил. Сказал, что разыскивает тебя.— Так оно, наверное, и было.— Он также сказал, что ведет расследование по поручению Хартселльской комиссии.— Ага, я это уже от него слышал. Возможно, по поручению Хартселла и Рейгена одновременно. Не знаю. Странно, что он не назвался следователем по особо важным делам при президенте.И снова у меня возникло беспокойство, не давая покоя мозгам. Я заметил телефон и позвонил Патрику Доновану, тому самому, которого в свое время я просил помочь мне найти адрес Рейгена.Когда он взял трубку, я сказал:— Это Шелл, Пат.— Куда ты, к черту, запропастился?! Я пытался до тебя дозвониться.— Меня не было в городе. Есть новости?— Пока нет. Но я все организовал. Задействована добрая сотня членов профсоюза, разъезжающих на своих грузовиках как по городу, так и за его пределами. Они смотрят внимательно в оба. О Рейгене и его головорезах вестей пока нет. Они где-то затаились.— Если на их розыски брошено столько людей, им некуда будет деться.— Я ждал новостей с минуты на минуту, но пока их нет. Я буду дома, чтобы парни могли мне позвонить из любого места. У них у всех есть мой номер. Звучит здорово!— Ты слышал что-нибудь о парне по имени Драм? — спросил я. — Он был в городе последние пару дней.— Нет. А кто он такой?— Частный детектив из Вашингтона. Он что-то вынюхивает, но я не знаю, что именно. Запомни это имя.— Порядок, Шелл.— Я отлучусь из города на несколько часов, Пат. Буду звонить тебе с дороги, поэтому оставайся дома.— Неужели ты думаешь, что я куда-то собираюсь?Мы попрощались, я повесил трубку, потом набрал домашний телефон Тутси. Она была рада услышать меня, и я спросил:— Какие здесь новости, Тутси?— Я не видела ни Рейгена, ни Минка, ни Кэнди. Но они должны быть в городе. Да, вот что: ребята все еще разыскивают Рекса Маркера, но, насколько мне известно, никаких новостей пока нет. И еще: сегодня утром Рейген велел приготовить свой самолет.У Рейгена был частный самолет, купленный на профсоюзные деньги, который он обычно держал на частном аэродроме рядом с Пасаденой.— Ты знаешь, где он теперь, Тутси? — спросил я.— Нет. Я не знала бы и об этом, если бы только Рейгену не позвонили из аэропорта и не сообщили, что самолет заправлен и готов к вылету. Очевидно, Рейген сам должен был позвонить им по этому поводу, но не позвонил. Они просили меня передать ему это сообщение. Мне было любопытно, и перезвонила им через несколько минут. Рейген уже побывал там, но раздобыл самолет где-то в другом месте.— Заправленный и готовый к полету, да? Интересно, куда он полетит?— Не знаю. Но, принимая во внимание происходящее, этo несколько странно.— Не только странно, но и тревожно. А что насчет того Драма, о котором мы говорили? Ты видела его или, может быть, слышала что-нибудь о нем в последние два дня?— Нет. Ничего.— Ну, спасибо, Тутси. Мне пора.— Пока, Шелл. Ты... ты... гладиатор.Я рассмеялся и повесил трубку. Но не мог не думать о Чете Драме. Принц Чет. Валиант Драм. Какая это будет встреча, если мне когда-нибудь доведется его найти! Он и гладиатор. Может, будет целое море крови.— Все в порядке, Шелл? — спросила Келли.— Я бы не сказал, золотко. Но намечается много событий. Скоро тут будет хорошая заварушка.Перед отъездом я переселил Келли в другой домик, не оскверненный визитом Драма, — устроил это без всякой регистрации и велел ей никуда не выходить и держать при себе пистолет Кэнди. Она поцеловала меня на прощанье и попросила быть осторожным.Мы с Алексис отправились в Блю-Джей. Честер Драм идет по следу Лос-Анджелес, 20 ч. 32 мин., пятница, 18 декабря Рекс Маркер, стоящий в дверном проеме мотеля, смотрел на меня злобным и недоумевающим взглядом. Его пистолет был в шести дюймах от моей груди. Мой «магнум» — в шести дюймах от его. Я прикрыл дверь левым локтем. Позади него стояла женщина, сжавшись от страха.— Я убью тебя, — сказал он. — Богом клянусь!— Я не от Рейгена. Я из Хартселльской комиссии.Маркер не слыхал моих слов. В его помрачившемся от страха уме превалировала одна мысль: Рейген его нашел, и я — рейгеновский киллер.Костяшка его указательного пальца на спусковом крючке побелела от напряжения.— Бросай пушку и подтолкни ее ко мне ногой, — сказал он.Капли пота блестели на его высоком лбу. — Я еще никогда не убивал человека, поэтому не заставляй меня делать это сейчас.— Но ты спровадил в больницу хорошего человека, — напомнил я, — Дэна Моуди.Он моргнул.— Что? Что ты сказал? Я и пальцем не дотронулся до Моуди. Ру Минк и Кэнди... это они... а кто ты такой, черт побери?!— Я веду расследование по заданию Хартселльской комиссии, — произнес я, чеканя слова. — Убери пистолет, и мы потолкуем, Маркер.Тут подала голос женщина:— Я видела его с легавыми сегодня в полдень, дорогой! Он не от Рейгена!Маркер смахнул пот со лба широкой грубой рукой.— Если я пойду на какие-то сделки, я — человек конченый, — сказал он. — Разве ты не понимаешь?— Если ты пойдешь на сделку с Хартселльской комиссией, мы сможем обеспечить тебе охрану.— Охрану? — хмыкнул он. — Скажите лучше, какого черта вы не охраняли Моуди? У меня быстрая машина. Они никогда не возьмут меня живым.— А с чего ты решил, что им есть разница, брать тебя живым или мертвым? Ты приговорен, Маркер. До тебя уже пытались добраться однажды.— Оставь меня в покое. Мне нечего сказать.— Где Гедеон Фрост?— Рекс, — снова заговорила женщина. — Пожалуйста, Рекс. Я убью себя, если с тобой что-нибудь случится!Его расширившиеся от страха глаза на мгновение обратились на нее. Я протянул руку и успел направить дуло его пистолета вверх, когда раздался выстрел. Мне порохом опалило, щеку, а Маркер крепко зажмурился. Он вцепился мне в пиджак, дергая за лацкан. Женщина вскрикнула. Потом Маркер ударил меня в живот левым кулаком. Бить он умел — у меня возникло такое ощущение, словно на меня наступил слон.Я бросил свой «магнум» и обеими руками обхватил его запястье. Он продолжал обрабатывать мой бок своим левым кулаком, но я постепенно заводил его правую руку ему за спину, пока не прижал ее ловким захватом между лопаток. Пальцы его раскрылись, и пистолет с грохотом упал на пол. Маркер попытался наступить каблуком мне на носок. Когда я дернул его руку выше, он наклонил голову и опустил плечи. В такой позе я проволок его пару ярдов и изо всех сил припечатал к стене. Маркер сильно ударился головой. Картина с изображением серфингистов, висевшая на стене, упала ему на голову. Я отпустил его, и он соскользнул по стене на пол.Но к тому времени оба пистолета оказались в руках у женщины.— Ты его ранил, — сказала она. — Ты не должен был этого делать.— А больше ничего не хотите?— Ты не должен был делать ему больно.— Отдайте мне оружие!Женщина покачала головой, но вдруг расплакалась. Она не сопротивлялась, когда я забирал у нее пистолеты. Застонав, Маркер принял сидячее положение.— Где Фрост?— В Блю-Джей. Городишко у озера Эрроухэд. У него там хижина.— А Рейген?— Весельчак Джек размышляет, как можно договориться с этим парнем. В противном случае... — Маркер покачал головой. — Договориться с такими, как Фрост, невозможно.Смогу я договориться с Маркером или нет, больше не имело значения. Весь бойцовский дух из него улетучился. Я пошел к двери, подозвал таксиста и велел ему позвонить в полицейское отделение шерифу.Патрульная машина, должно быть, курсировала неподалеку, потому что приехала в считанные минуты. Высокий помощник шерифа в желтовато-коричневой габардиновой форме прокладывал себе путь через небольшую толпу. Я показал ему свое удостоверение и по возможности быстро описал возникшую ситуацию.— Значит, мы забираем Маркера в участок?— Верно. И проверьте Блю-Джей. Пошлите туда человека. Черт, пошлите туда бригаду по разгону демонстраций. Вероятнее всего, там возникнут беспорядки, если это уже не произошло.Он покачал головой:— У нас в этой местности временные трудности с наличным составом, мистер Драм. Рождественские отпуска, пара лесных пожаров на юге. Но мы вышлем патрульную машину из Эрроухэда.Я кивнул и пошел к своему такси.— Я слышал, что вы ему рассказали, — сообщил мне таксист. — Насчет Блю-Джей, профсоюза дальнобойщиков и все такое. Вы собираетесь сами туда ехать? Это в сорока милях отсюда.— Угу. Ну и что?— А вот что: пару лет назад «Братство» попыталось прибрать к рукам нас, таксистов. Видите ли, у нас уже был собственный профсоюз, но разве они с этим считались? Черта с два! Некоторое время нам приходилось трудновато. Мне даже нос разбили однажды. — Он гордо показал мне доказательство юридических разбирательств между профсоюзами. — Я хочу сказать, что отвезу вас туда. Порядок? Любой, кто противостоит этим ребятам из «Братства», заслуживает моего доверия.— Считайте, что у вас есть пассажир, — согласился я.Когда мы усаживались в такси, помощник шерифа разговаривал с патрульным автомобилем по радио.Чтобы добраться туда, нужно сперва ехать по скоростной автостраде до Бердо, затем по государственному шоссе номер 18, держа курс на север. Государственное шоссе изобилует поворотами, подъемами и спусками, а потом возвращается к исходной точке. Его называют Венцом Мирового Шоссе, и вы поймете почему, если, оказавшись в горах Сан-Бернардино солнечным днем или даже ясной ночью, посмотрите на него сверху. Но как только мы достигли Бердо, ясной ночи как не бывало. В Бердо было холодно и дождливо — проливной ледяной дождь не прекращался ни на минуту вплоть до самого Блю-Джей.В Блю-Джей мы остановились у заправочной станции, работающей круглые сутки. Обслуживающий ее конопатый парень читал какой-то автолюбительский журнал, положив ноги в высоких сапогах на заваленный бумагами стол.— Вам незачем выходить из машины, парни, — сказал он. — Зачем мокнуть под дождем!— Я только хотел спросить. У человека по имени Гедеон Фрост где-то здесь имеется хижина, верно?Он сощурился:— Ага, думаю, да. В полумиле от Бердо, мистер. Поворачивайте назад. А потом поезжайте по проселочной дороге слева. Единственный подъем к хижине там.Я поблагодарил его и побежал назад к такси. Мы развернулись и проехали назад полмили, затем отыскали проселочную дорогу, идущую влево, которая должна была привести нас к хижине Гедеона Фроста. Как только мы выехали на нее, такси занесло и оно забарахталось в жидкой грязи. Дорога была узкой и очень крутой. Она заканчивалась у камня величиной с четырехэтажное здание. Там была площадка для разворота, на которой уже стояло два автомобиля, а еще два — чуть поодаль.Одним из двух, что ближе к камню, был черно-белый автомобиль государственной патрульной службы, другой — черный «фольксваген». Значит, если доктор Фрост здесь, этот «фольксваген» принадлежит ему. Двумя другими были «кадиллак»-седан и «мерседес». «Мерседес», должно быть, тот, который преследовали полицейские от меблированных комнат до центра Лос-Анджелеса.— Мне пойти с вами наверх? — спросил меня таксист.— Оставайтесь тут.Я дал ему пистолет Рекса Маркера, оставив «магнум» себе.— Я никогда в жизни не стрелял из этой штуки, — признался шофер. Но пистолет взял.— У вас есть фонарик?Он порылся в бардачке и вытащил оттуда фонарь. Я взял его, включил и шагнул в дождь.Марш шатких ступенек из секвойи поднимался сбоку от камня. Даже с фонарем я не мог разглядеть, насколько высока эта лестница. Я начал карабкаться по ней. Камень выступал из крутого склона холма, и когда я забрался достаточно высоко, то смог рассмотреть основание деревянного крыльца, опасно нависающего над лестницей.Но мне так и не довелось добраться до верха, потому что путь мне преградило нечто темное, лежавшее на шатких ступенях. Как оказалось, это был мужчина в желто-коричневой габардиновой форме службы шерифа. В него стреляли. За левым ухом у него была шишка величиной с теннисный мяч. Кровь сочилась из самого уха. Я пощупал пальцами его запястье — пульс был неровный и слабый.И тут я услыхал, что внизу, у лестницы, остановилась еще одна машина.Я выключил фонарик и стал ждать. Я не мог тащить на себе потерявшего сознание помощника шерифа. С фонариком в потной от напряжения левой руке и с триста пятьдесят восьмым в правой я затаил дыхание. Скотт отправляется в горы Сан-Бернардино, 21 ч. 20 мин., пятница, 18 декабря Мне потребовалось сорок минут быстрой езды по скоростной автостраде Сан-Бернардино, чтобы добраться до Бердо. К тому времени пошел дождь, тяжелые капли стучали по капоту «кадиллака» и пластиковому верху. Показатель запаса бензина достиг нулевой отметки, и мне пришлось завернуть на станцию техобслуживания. Пока заливали бак, я оставил Алексис в машине, а сам поспешил воспользоваться телефоном и позвонить Пату.Не успел я вымолвить: «Пат, это Скотт», как он сказал:— Получилось. Мы выследили Рейгена.— Где?— Мне позвонил шофер, осуществляющий перевозки на побережье. Большой «кадиллак» Рейгена проехал мимо него по восемнадцатому шоссе за Бердо. Чертовски торопился.Я почувствовал, что у меня на лбу выступил пот.— Он видел его?— Только узнал его «кадиллак». В нем сидело трое или двое парней, а за ним ехал «мерседес» — там пассажиров было гораздо больше.— Давно это было?— Он позвонил мне десять минут назад, не больше. «Кадиллак» Рейгена только что проехал мимо него. Я просто не знал, как связаться с тобой, Шелл. Собрался уже было ехать сам. Черт побери, не знаю, куда они все направляются!— На восемнадцатом шоссе, говоришь?— Угу.Восемнадцатое шоссе от Сан-Бернардино идет прямо на север к Венцу Мирового Шоссе, которое, петляя по горам, выходит к озеру Эрроухэд, а там совсем рядом и Блю-Джей.— Я знаю, куда они поехали, — сказал я и повесил трубку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41