Ведь есть свиде
тели. Отдаете вы в этом себе отчет? Ваше положение безвыходное.
Ц Я написал это признание для облегчения процедуры развода, Ц сказал Д
юваль.
Ц Нет, нет, вы слишком наивны, дорогой. Всегда можно найти причины для раз
вода. Для того мы и существуем. Но никогда, слышите меня, никогда, никто так
не поступал со своим противником, как вы.
Адвокат поиграл ножом для бумаги.
Ц Вы, наверное, почувствовали, что у нас будут большие затруднения.
Ц На каких условиях заключен ваш брак?
Ц На равных. Но все внесла жена. У меня же есть лишь мое ремесло. Я ведь кин
езитерапевт.
Ц Она потребует средств на содержание и получит их сполна. Сколько вы за
рабатываете?
Ц Это зависит… примерно от трех до четырех тысяч франков в месяц. Да! Я за
был вам сказать, что моя жена уже была в разводе.
Ц Замечательно! По ее вине?
Ц Нет. Чарльз Эйнольт, первый ее муж, все взял на себя.
Ц Жаль!… Во всяком случае, в данный момент мы сделаем вот что. Прежде всег
о, вы должны покинуть ваш общий дом.
Ц Я уже сделал это, Ц сказал Дюваль. Ц Я снял номер в гостинице.
Ц Хорошо! Там и оставайтесь. Это необходимо. Представьте, что вдруг у ваш
ей жены пищевое отравление. Вообразите свое положение, если вы будете пр
одолжать совместную жизнь. Вас сразу же заподозрят. Затем вы мне пришлет
е небольшое заявление… Попытайтесь как можно яснее изложить соображен
ья, которые привели вас к подобным действиям. Попытайтесь найти точные о
пределения. После этого приходите ко мне через восемь дней… В следующую
пятницу можете?
Ц Так не скоро? Я хотел бы поговорить о суде.
Ц Это всегда долго. По меньшей мере несколько месяцев. Адвокат поднялся.

Ц Мы попытаемся уменьшить неприятности, но ждите грубых выходок. Почем
у вы не пришли за советом, прежде, чем что-либо предпринять?… И потом это пр
изнание, надо же такое придумать!? Моя секретарша вам сообщит о сумме пред
варительного взноса.
Он проводил Дюваля, вяло пожал его руку.
Ц До скорой встречи, мужайтесь.
В передней ожидало человек двенадцать. Окинув всех взглядом, Дюваль поч
увствовал, что от них пахнет деньгами. Контора адвоката преуспевала. Вне
запно Дюваль ощутил, что, покупая свой развод, он живет не по средствам. Он
подписал чек на тысячу франков и попытался вспомнить свою часть на общем
счете с Вероникой. Если вдруг она без предупреждения опустошит их счет, о
н останется без единого су. Дюваль так взволновался, что позвонил ей из ка
фе.
Ц Вероника… я только что виделся с адвокатом. Я хочу тебя спросить по пов
оду нашего счета в „Societe generate", да… Я хотел бы снять то, что мне принадлежит… Воз
можно, это мелочи, но у меня уже есть расходы… ты понимаешь…
Ц Понимаю, у тебя право на половину… Я хочу быть абсолютно честной с тобо
й.
Ни малейшего следа гнева. Она, видимо, только что после дневного сна. В ее г
олосе были слышны его остатки. Обычно она не была такой покладистой.
Ц Я выбрал мэтра Тессие, Ц продолжал Дюваль. Ц Он бы хотел знать, что ты
предпринимаешь.
Ц Я еще не знаю, не думала об этом.
Ц Я еду домой, чтобы забрать свои вещи. Отныне мы не должны жить вместе.
Ц Хорошо, но ты сможешь вернуться, когда захочешь. Я же не выбрасываю теб
я за дверь.
Он подождал еще немного. Она незаметно положила трубку. Дюваль был смуще
н ее дружеским тоном. Он бы предпочел ругань, ненависть.
Стояла жара. Улица была забита туристами. Вскоре Дюваль захотел снова по
звонить Веронике, чтобы попросить ее поспешить, как она ему обещала. Полу
чить свидание с адвокатом было просто. Уже три дня прошло с того шоссе!… Он
посмотрел на часы. Было поздно. Месье Джо, конечно, скорчит мину. Мысли в го
лове его спутались… Как они были правы, его бывшие товарищи, в своих требо
ваниях перемен. Ему уже двадцать пять лет и еще тридцать-сорок лет он долж
ен массировать больные тела, в то время как месье Джо будет покупать квар
тиру в Суперканне, затем катер, дом в горах. Нет, он не желал богатства…, но л
ишь немного свободы, иметь право, как все эти бездельники, расслабиться, н
емного понежиться… Все это было ужасно банально. Обычно рабов жалеют, ду
мают, что они несчастные. Но на самом деле, в действительности нас разруша
ет однообразие. Я молод, но уже поизносился, потому что варился в собствен
ном соку. В конечном счете наш развод будет моей удачей, если только не отб
росит меня в прежнее существование. Но может произойти и худшее.
Он осушил стакан „кока-колы", подсчитал монеты на ладони. Сколько нужно на
алименты? Три Ц четыре сотни? Прикинул в уме, взяв цифру поменьше. Снова н
ужно будет заботиться о расходах на квартиру, питание. Необходимо сократ
ить ненужные траты, экономить на табаке… Сколько он себя помнил до встре
чи с Вероникой, он всегда кому-то подчинялся. И это тоже надо объяснять ад
вокату… Так много, оказывается, нужно рассказывать. Он вышел и отправилс
я по улице Антиб. Как это тяжело!

Месье Джо как обычно сидел за кассой. Прическа по моде отставного офицер
а, элегантная шелковая блуза, в руках „Экип".
Ц Мадам Верморель вас ждет, Ц сказал месье Джо. Ц Поторопитесь.
Упоминание о мадам Верморель вызывало в воображении у Дюваля лишь растя
жение связок. Он не помнил ее лица, но знал наизусть ее ноги. Рауль натянул
халат, тот самый, что застегивался на плече, долго мыл руки. Вокруг жужжали
кондиционеры, доносился легкий шум разговоров, как это бывает в парикма
херских. Два других массажиста вовсю работали в соседнем кабинете. В кон
це коридора священодействовала маникюрша. Дюваль раздернул занавес, от
крыв то, что сам называл операционной. Мадам Верморель уже растянулась н
а смотровой кушетке. Сорок пять лет. Жена одного промышленника из Рубекс
а. Великолепное растяжение связок во время игры в теннис. „Богачка, Ц дов
ерительно сказал месье Джо, Ц займись ею подольше". Пока Рауль снимал пов
язку, мадам вновь рассказывала, как все у нее произошло.
Ц Я хотела прыгнуть…
Как жаль, что нельзя было бросить этим бабам: „А мне наплевать! Дайте же мн
е спокойно работать!" Чтобы заставить ее замолчать, Рауль сильно нажал в м
есте растяжения. Пациентка застонала, и он тотчас же о ней забыл. Он превра
тился в глаза и руки. Повреждение почти зажило. Еще пару сеансов и третий,
чтобы ублажить хозяина… Он посыпал тальком с ладони, слегка провел по ко
же. Боль похожа на недоверчивое животное, которое нужно успокоить, угово
рить, приласкать… Если бы он мог, то стал бы нашептывать, как и делал иногд
а. Пациентки тогда думали, что Рауль обращался к ним, хотя на самом деле он
заговаривал боль. Он видел, как она пробиралась сквозь нервы, сосуды, мышц
ы, преследовал ее кончиками пальцев, осторожно выдавливал ее и извлекал
словно змею. Больная внезапно успокоилась, ее тело расслабилось, лицо, ис
каженное страданием, медленно разгладилось, и глаза засветились благод
арностью.
У Рауля бывали настоящие больные, уставшие от страданий.
Они обращались к Дювалю за рекомендациями и готовы были платить любую це
ну, назначенную месье Джо. Для них он готовился специально и требовал от с
воих рук чуда. Но, к сожалению, других было большинство: бездельниц, любопы
тных, неутомимых, богатых, легковерных, требовательных, для которых он бы
л немым магом. Некоторые из них справлялись у Дюваля о диете и рецептах ко
сметики. Другие спрашивали, не лучше ли применять вместо таблеток другие
противозачаточные средства. Рауль был в курсе их сердечных огорчений, п
роигрышей в казино. Если бы он хотел, то имел бы кучу приключений. Но он дер
жался скромно. К тому же он был для них скорее другом и одновременно слуго
й, которому платили, и каждая банкнота в его руке была для него смертельно
й несправедливостью. Мадам Верморель радостно пошевелила ногой.
Ц Я ничего больше не чувствую. Великолепно! Какой же вы мастер!
Ах, комплименты их стоили дешево.
Ц Следующая!
Следующей была старая англичанка. Она жила с собакой и мужем на борту одн
ой из яхт, которая никогда не снималась с якоря. Прежде чем лечь, она снима
ла колье, серьги, браслеты. Как говорил месье Джо: „Она таскает на себе сум
му, достаточную, чтобы купить неплохой домик". Ее мучил ревматизм. Она нико
гда не жаловалась, что позволяло думать о своем… Вероника! Да, Вероника, бы
ла совсем другой. Она говорила, как и другие, но только в меру, проявляя инт
ерес к нему самому.
Ц Как вы, должно быть, устаете к концу дня!
Обычно никто не думал о его усталости, поэтому такие речи трогали Дюваля.
И оттого он любил ей рассказывать сам, а она слушала. Вероника приходила д
ва раза в неделю, болтая, без стеснения раздевалась. Настоящая приятельн
ица.
Ц Знаете, что вам надо делать? Вам нужно свое дело, здесь вас эксплуатиру
ют.
Ц У меня нет средств.
Ц Я могу вам одолжить.
Бот так все и началось. Сначала говорили о делах, в чем, казалось, приходил
и к полному взаимопониманию… Старая англичанка, лежа на животе, держалас
ь руками за края постели. Ей было больно. Она состояла из одних костей и бы
ла так же жалка, как те голодающие туземцы, скелеты которых часто фотогра
фируют на обложках иллюстрированных журналов. Дюваль растирал ей спину,
словно столяр, снимал стружку фуганком… Почему так неудачно все получил
ось с Вероникой? Это было неясно. Когда он задавался подобными вопросами,
то всегда вспоминал свою мать. Она была „яблоком раздора". Если бы он смог
полюбить ее… Раулю захотелось даже пойти к психиатру, но он не доверял ме
дикам. Ему никак не удавалось увидеть правду, которая пряталась от него, н
атягивала на себя личину, драпируясь в мишуру медицинских терминов. Дюва
ль мог сам до всего дойти.
Он вспотел, поднялся и вытер лоб отворотом рукава.
Ц Ну все, бабуся, гоп! Вставайте.
Англичанка не понимала по-французски и никогда даже не пыталась этого д
елать. Она ему сказала что-то по-английски, наверное, поблагодарила, а он п
омог ей привести себя в порядок. Старуха посмотрела в зеркало, нацепила с
вои украшения, взбила сиреневые волосы. В этом старом остове еще тлело ко
кетство. Дюваль протянул ей трость и помог выйти за дверь.
Ц Следующая! Еще одна осточертевшая! Матушка Мейер со своим целлюлитом.
От нее разило виски… Ну и что из того! У нее было толстое брюхо, зато она был
а женой „Моторов Мейер" и невесткой депутата. Обращаться с осторожностью
! В этот раз займемся ее чреслами. Легкое облачко талька. Жесты мельника ил
и булочника: нужно заставить это тесто затвердеть, окаменеть, раздались
звуки сбиваемого омлета, затем руки стали подражать движениям дровосек
а… Дюваль любовался своим артистизмом. Он, правда, не забыл о своем заявле
нии адвокату. С чего же начать?
Написать: „Мой отец оставил мою мать"? или: „Я не знал своего отца?" Кому это
интересно? И какая тут связь с тем плохо прикрученным колесом? В конце-кон
цов никто его не торопит. У него еще в запасе восемь дней. Рауль обслужил М
ейершу, с удовольствием затянулся сигаретой. Пять часов. Еще две клиентк
и и хватит. Он принялся за артрит, затем за остаточные явления после перел
ома. Лето. Мужчины бывают редко. Они приходят после того, как перепробуют в
се лекарства. Им трудно помогать: они недоверчивы, ругливы, изнежены. Дюва
ль мечтал о специальной клинике: больные там должны быть абсолютно нагим
и, головы упрятаны в капюшоны, говорить запрещено. Одни лишь безымянные т
ела. Вот тогда ремесло будет приятным. Последняя пациентка ушла. Дюваль с
тарательно вымылся, сделал несколько гимнастических упражнений, чтобы
снять усталость и вышел. Месье Джо пожал ему руку, посмотрев на часы.
Дом был новым. Квартира находилась на седьмом этаже. Дюваль не любил ее: сл
ишком много мрамора, позолоты, мишуры. В почтовом ящике что-то было, просп
екты и письмо со штемпелем Ниццы, адрес на котором был отпечатан на машин
ке. Дюваль разорвал конверт, развернул письмо: „Мэтр Рене Фарлини, нотари
ус". Эта идиотка, Вероника, никак обратилась к нотариусу? Текст был коротки
м: „Месье, приглашаю Вас срочно ознакомиться с делом, касающимся Вас. Прим
ите уверения и т. д.".
Что все это означает? Она же сказала, что увидится с адвокатом. Причем же з
десь нотариус? Он закрыл лифт, перечитал письмо. „Дело, касающееся Вас…" Ре
чь могла идти лишь о разводе. Забавно! Ему хотелось тотчас же получить объ
яснение, но дома никого не оказалось. В прихожей, на самом виду, Дюваля ожи
дало другое письмо, вернее записка: „Так как я не хочу доставлять тебе неп
риятностей, оставляю в твоем распоряжении квартиру до принятия решения.
Я сняла квартиру. Если хочешь связаться со мной, звони: 38-52-32."
Ц Черт! Она боится встречи!
Он было бросился к телефону, но одумался. Осторожно! Никаких раздраженны
х разговоров. Достаточно одного нечаянного слова и все можно испортить.
Нет, довольно глупостей.
Он обследовал пустынную квартиру. Вероника ничего не тронула, взяла само
е необходимое. Кондиционер работал. Холодильник был полон. Запах духов В
ероники летал в гостиной, смешиваясь с ментолом сигарет. На электрофоне
стояла пластинка… Беко… Конечно! На спинке кресла еще оставался отпечат
ок ее тела, будто она еще была здесь. Дюваль прошел в кабинет, и тут она подж
идала его: оставила свою почтовую бумагу, позабыла солнечные очки. Он сел
к столу, открыл средний ящик. Рука нащупала новый блокнот и туристский пр
оспект: „Посетите СССР". Старая мечта! И памятная ссора! Для него это было б
ы посещением Мекки. Для нее это было абсолютно неприемлемо. Почему же он ч
увствовал себя теперь таким старым, сухим, таким одиноким. Рауль опустил
блокнот в ящик. Завтра он позвонит Веронике, поблагодарит ее и скажет, что
тронут ее жестом и что займет квартиру лишь на несколько дней. Ему вдруг з
ахотелось быть великодушным. Рауль уже не знал, хотел ли он этого развода.
Может и нет…
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19