Ц Это вашу красавицу так изуродовало? Как она там?
Ц Скорее плохо, Ц ответил Дюваль.
Ц Бедняжка! С этими железками шутки плохи. Что вы собираетесь с ней делат
ь? За четыре-пять тысяч франков ее можно восстановить, и снова будет как н
овенькая. Но только стоит ли?
Ц Посмотрим. Я еще ничего не решил. Она может пока здесь постоять?
Ц О! На этом месте она мне не помеха. Позвоните, когда надумаете. Надеюсь, у
вас все уладится. Какое несчастье эти столкновения!
Дюваль извлек из кармана пластиковый футляр с документами. Вероника все
гда держала его в ящике для перчаток, который, должно быть, открылся, когда
машина перевернулась перед падением в воду, и теперь водительское удост
оверение было влажным. Бланки регистрации аварии исчезли. Дюваль еще пор
ылся в кармане для мелочи. Все напрасно. Ничего. Жандармерия выдаст друго
й. Ему еще придется иметь с ней дело. Надо ли заплатить что-нибудь механик
у? Медсестре? Он ненавидел чаевые за то, что не умел их давать. Ну, да потом! О
н все откладывал на потом. Сейчас он должен осмотреть то место, где машина
сошла с дороги. Следователь удивится, если он не поспешит к месту происше
ствия. Отныне все: движения, походка, слова, все должно подчиняться одной з
адаче Ц изображать убитого горем мужа. Он должен уметь играть эту роль б
езошибочно.
Дюваль Ц поблагодарил механика и вернулся в город. Он поехал по направл
ению к мосту, миновал его, свернул вправо на дорогу к Амбуазу, рассеянно ог
лядывая окрестности, беспрестанно думая о письме. „Вскрыть в случае смер
ти". Пока Вероника жива, адвокат не имеет права его вскрыть. Вероника для н
его теперь все равно, что кислородный баллон, отсрочка ареста… А если она
умрет?… Тут Дюваль перестал задаваться вопросами. Может, он успеет сбежа
ть, если хватит времени. Он набьет чемодан банкнотами и попытается перей
ти границу. Все было зыбким, ненадежным. Он был уверен только в том, что не д
опустит, чтобы его арестовали.
Так Рауль доехал до Шомона и у моста сбавил ход. Как сказал жандарм, авария
произошла где-то здесь. Правый бортик шоссе был невысок. Река казалась со
всем рядом, если бы не табличка „Купание запрещено", она была бы просто оч
аровательна. Рауль уже издалека заметил следы бывшей драмы, он остановил
ся. На месте, где „Триумф" сошел с дороги, лежало битое стекло. Вот тут, где в
зрыта трава, машина и перелетела через барьер и скатилась по другой стор
оне прямо на песчаный берег. На влажной земле видны еще следы ремонта дор
оги и глубокие колеи, ведущие к городу. Множество отпечатков ног уходило
к реке. Дюваль подошел к воде, которая перекатывалась по камням, поднял ве
тку и забросил ее подальше. Она, медленно кружась, заскользила по течению.

Рауль попробовал воду рукой и счел ее холодной, потом закурил, подержал з
ажигалку в руке. Теперь он видел все. И что же?
Ему нужно запастись терпением надолго. Где-то в мозге Вероники разрушал
ись обескровленные клетки. Рауль зависел теперь от столь малых вещей, чт
о и под микроскопом их не всегда различишь. В голове его вертелся лишь оди
н вопрос: сколько продлится эта мучительная игра? Он возвратился в гости
ницу и позвонил в больницу.
Ц Состояние без изменений, Ц ответила медсестра. Ц Не волнуйтесь, мес
ье Дюваль.
„ Завтра принесу цветы, Ц подумал он, Ц это как раз то, что должен сделать
настоящий муж. А что сделает ее возлюбленный?"

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Каждый день после полудня Дюваль появлялся в больнице. Он подходил к сто
лику старшей медсестры, которая быстро сообщала ему: „Ночь прошла спокой
но" или „Сегодня небольшая температура". „Вчера к ней как-будто вернулось
сознание. Ей дали успокаивающее". Несколько раз ему попадался на дороге д
октор Пеллетье, который собирался поехать обедать после операции. Тот, к
ак всегда, был сдержан и скуп на новости. Он быстро сообщал о результатах а
ртериографии, о фибринолизе, о тесте Бурштейна… для Дюваля все это был те
мный лес. „Все идет неплохо, Ц заключал доктор. Ц Но травма серьезная. Ну
жно избегать всяких волнений, потрясений…" Дюваль довольствовался тем, ч
то наблюдал за Вероникой через слегка приоткрытую дверь.
Ц Можете подойти, Ц говорила Жанна, сиделка Вероники.
Ц Нет, нет, Ц протестовал Дювалв. Ц Доктор просил не доставлять ни мале
йшего волнения.
Ц Но она же спит.
Ц Потом, потом. Нужно ли ей что-нибудь?
Ц Пока нет. В чемодане было белье. Я положила его в шкаф.
Ц Спасибо.
Ц Через несколько дней, когда она начнет подниматься, ей понадобится до
машний халат.
Ц Уже? Подниматься?
Ц Конечно! Но не для ходьбы.
Дюваль уходил на цыпочках. Он не спешил встретиться взглядом с Вероникой
. Он знал, что скоро должен будет подойти к ней, ласково заговорить, прояви
ть заботу, потому что все это произойдет при Жанне, которая так отзывчива
и участлива к судьбе супругов. „Еще три дня, Ц говорила сестра, Ц ей сним
ут большую повязку, и вы увидите ее прежней. Какая радость! Представляю се
бя на вашем месте! Она, наверное, была красавицей! Я никогда не видела тако
го замечательного телосложения". Он хотел было пожать плечами, но спохва
тился, сжал кулаки и, грустно улыбнувшись, изобразил подходящий случаю в
здох, а как только вышел из больницы, бросился искать место, где бы выпить
коньяку, чтобы переварить эту новость.
Он старался заполнить время каким-нибудь простым делом: например, читал
описание происшествия, долго выбирал домашний халат для Вероники, а пото
м отложил покупку на другой день, звонил месье Джо: „Да, да, все идет неплох
о, но нужно подумать о моей замене". А дальше что? У него все равно оставалас
ь еще куча времени. Он гулял вдоль Луары, смотрел на рыбаков, а голову свер
лила одна мысль: „Допустим, она не сможет больше говорить, но есть и другие
средства выражения… например, жесты, глаза, которые могут изобразить „д
а" и „нет"… Она ведь сможет дать понять, что не хочет меня видеть"…
Под любым незначительным предлогом Дюваль по нескольку раз звонил в бол
ьницу. Искал Жанну.
Ц Состояние прежнее. Она, как-будто, начинает понимать речь, но по-прежне
му сонлива из-за медикаментов.
Ц Она каким-нибудь образом проявляет свои желания?
Ц Нет. Пока нет.
Ц Она знает, что находится в больнице? Помнит ли, что с ней случилось?
Ц Возможно… Спокойной ночи, месье Дюваль. Не волнуйтесь.
Спокойной ночи! Какой тут покой, когда стрижи горланят над крышами, а тури
сты спешат на террасы кафе! Дюваль бродил по улицам наугад. Иногда он оста
навливался и громко говорил: „В конце-концов мне наплевать! Мне наплеват
ь!" Он честил Веронику, письмо, свой страх, все на свете! Он богат. Нельзя отн
ять у него эту радость! Только эта мысль и утешала его, давала ему короткую
передышку, помогала переносить длинные дни ожидания, которые кончались
пышными красками заката на горизонте. Луара вспыхивала огнями. Дюваль об
локачивался о перила моста, и вечерний покой разливался в нем. Когда зажи
гались фонари, он шел обедать, выбирал длинные меню, уходил последним. Чер
ез три дня ему вернут жену. Еще три дня…
Он чувствовал слабость, пытался дозвониться до больницы. По телефону пыт
ался объяснить Жанне, как он страдает.
Ц Бедный месье, Ц говорила Жанна. Ц Видно, ваши силы иссякли. Как это уж
асно. Думаю, когда вы придете, вас будет ждать сюрприз. Мадам явно лучше. Се
годня она вышла из комы. Ее больше не лихорадит. Конечно, правосторонний п
аралич остается, но лицо приняло осмысленное выражение. Ее соседка по па
лате выписалась из больницы. Вы не будете больше стесняться говорить с ж
еной. Я скажу ей о вашем свидании. Думаю, она будет счастлива.
„Чертова дура! Да замолчи же ты!"
Ц Извините, я очень устал, Ц прошептал Дюваль.
Ц Отдыхайте и приходите скорее. Думаю, вас будут ждать с нетерпением.
Голос сестры стал липким от сочувствия. Дюваль швырнул трубку. Нетерперн
ие Вероники! От этого не убежать! Он сел в машину и поехал в ближайший лес. Т
ам, по крайней мере, его не будут преследовать. Он долго ходил, чтобы успок
оиться. Итак, мадам лучше. Худшее позади, пусть, и это немало. Остается толь
ко вообразить себя наедине с калекой, которая будет следить за тобой нен
авидящим взволнованным оком, если вдруг ему вздумается взяться за какую
-нибудь ампулу или таблетку. Темный подозрительный взгляд Вероники прес
ледовал его даже здесь, от него не было спасения.
У нее к тому же уцелела рука, она может попросить бумагу и написать кое-чт
о для медсестры, врача, полиции… К счастью, рука левая, но если очень поста
раться, то можно научиться выводить буквы и написать всего лишь одно сло
во: убийца.
В затуманенном мозгу Вероники оба происшествия, безусловно, могли слить
ся в одно… К тому же жандарм непременно придет в больницу, чтобы собрать с
ведения от самой пострадавшей. Гипотезы… Фантазии… Под деревьями было т
ихо. На дороге дрожали солнечные пятна, пахло сырой землей, плесенью.


Дюваль подумал о любовнике Вероники. Он как-то упустил его из виду. Сущест
вовал ли тот на самом деле? Если да, то он должен ведь был поинтересоваться
судьбой Вероники, которая не подает о себе вестей. Дюваль успокаивался, к
огда воображал себе соперника, не знавшего, куда обратиться, а лишь беспо
мощно ждавшего вестей, и, наконец, вынужденного сказать себе: „Она остави
ла меня и вернулась к своему массажисту". Дювалю необходимо было сознава
ть, что он не один страдает, он даже стал шептать что-то вроде молитвы: „Бож
е, сделай так, чтобы он существовал! И пусть ищет ее подольше!"
Дюваль пошел по собственным следам к машине и, вернувшись в Блуа как можн
о позже, позвонил в больницу. Никаких особых новостей. Веронику уже кормя
т.
Ц А как вы, месье?
Ц Так себе. Что-то печень пошаливает.
В ответ получил сочувствия по поводу печени. Советы, от которых можно заг
нуться.
Ц Ах, да! Ц сказала Жанна. Ц Сумочка вымыта. Я положила ее в свой стол, не
забудьте ее захватить. Нашей больной она еще не скоро пригодится.
Ц Благодарю!
Следующий день Дюваль провел в Туре. В голове его все яснее проступал оди
н план. Ему нравились здешние окрестности. Не купить ли здесь жилье? Прост
орный дом, в котором можно разместить восстановительный центр, где Верон
ика будет такая же больная, как и другие, тогда никто не сможет упрекнуть е
го в пренебрежении к жене, и в то же время он мог бы освободиться от нее. Так
им образом, он осуществил бы свою давнюю мечту и сохранил внешние прилич
ия. Более того, если он окружит Веронику внимательным уходом, или пристав
ит к ней опытную сиделку, кто всерьез станет верить этому письму „в случа
е смерти". Достаточно того, что он дорого платит за свою ошибку.
Дюваль забыл о вчерашних мрачных мыслях. Чем больше он думал о своих новы
х намерениях, тем больше они ему нравились. Теперь не могло быть и речи о р
азводе, а раз так, то подобный план будет как раз кстати. Он просмотрел объ
явления различных агентств: домов на продажу было полно, некоторые даже
с охотой и рыбалкой. Главное Ц не спешить! Нужно сначала составить списо
к из наиболее приемлемых предложений и их посмотреть… Есть чем занять дн
и в Блуа. Назавтра он выехал в Шинон, Монбазон, Азей-ле-Ридо. По дороге он сд
елал замечательное открытие: оказывается, раньше он не знал своей родины
. Ему по душе пришелся этот край с медленными реками, садами, парками под с
легка затуманенным, скорее серым, чем голубым небом. Он вернулся в Блуа с ч
увством радости и был так сердечен по телефону с медсестрой, что та удиви
лась:
Ц Вы поправились, месье Дюваль?
Ц Да. Кризис прошел.
Ц Хорошо. Здесь все тоже потихоньку налаживается. У нашей больной живой
взгляд и левая рука слегка двигается, она открывает и закрывает глаза. Вы
удивитесь улучшению. Мы вас завтра увидим?
Ц Непременно.
Ц Мы припарадимся к встрече.
Вот так всегда: когда нужно сказать глупость, она тут как тут. Впервые за д
олгое время Дюваль спал без снотворного. Сердце его немного участило сок
ращения, когда он входил в больницу. Дюваль прикинул: он не видел Вероники
с той ночи на шоссе. И вот теперь эта встреча, оттягивать которую уже было
неприлично…
Он поднялся по лестнице сквозь толпу посетителей. Жанна уже ждала его во
зпе стола старшей сестры. Она протянула ему пакет, заклеенный липкой лен
той.
Ц Вот сумочка, месье Дюваль. Вы, конечно, о ней забыли. Она понизила голос:

Ц Вы ведь ненадолго?… Доктор разрешил всего на пять минут. Вы понимаете.
Она перенесла шок… Больная и без того слишком много двигается, поскольку
не может говорить. Как только она узнала о вашем визите, ей стало хуже.
Она пригласила Дюваля пройти в палату, сама осталась у двери.
Ц Пять минут. Будьте благоразумны… Я пойду в одиннадцатую и вернусь.
Она открыла дверь, согнулась и сказала слащаво, словно ребенку:
Ц А кто к нам пришел?… Это ваш муженек, мадам Дюваль… Он мечтает вас обнят
ь.
Дюваль быстро подошел к кровати, чтобы скорее покончить с этим. Он наклон
ился над больной и замер. У женщины были голубые глаза. Рауль распрямился,
повернулся к сестре. Это была не та палата и вовсе не Вероника. Жанна делал
а ему ободряющие знаки, слезы выступили ей на глаза, когда она прикрывала
дверь. Дюваль смотрел на незнакомку. Легкая повязка окружала ей голову, о
ставляя свободным лицо. Правый глаз был полузакрыт, левый Ц жив и смотре
л на Дюваля с непереносимым упорством. Правая часть рта одеревенела, дру
гая слегка дрожала, словно кожа лошади от мухи.
Дюваль все смотрел на незнакомку. Ему хотелось спросить: „Кто вы?". Он медл
енно отступил, не сводя взора с голубого глаза, который следил за каждым е
го движением. Левая рука больной корчилась на одеяле. На руке не было обру
чального кольца, но рубашка была точь-в-точь как у Вероники. Дюваль словн
о вор подкрался к шкафу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19