Ализонка схватила кота, который извивался, пытаясь вырваться, готовый сорвать зло на ней.
— Нет' — закричала Дестри. — Не тронь её!
Она взмахнула амулетом между котом и ящерицей. Голова последней вздёрнулась. Затем пасть захлопнулась, а крылья затрепетали. Со скоростью, которую в ней ещё мгновение назад никто не мог предполагать, она развернулась в сторону джунглей, расправила крылья, взлетела и вмиг скрылась в зарослях.
Дестри указала на красные капли, все ещё сверкающие на камне, где лежала эта тварь.
— Яд, — предупредила она.
— Так, значит, теперь мы имеем дело с деревьями, на которых плодятся ядовитые летучие твари, — промолвил Криспин. Он остановился, поднял камень и бросил на пятна, прежде чем растереть их. — А ты откуда это знал? — спросил он Грука напрямую. — Так просто, на всякий случай? Или показать нам новую опасность?
«Слышал её зов. — Великан мыслил просто. — Пора на волю, хоть так она и не говорила. Просто звала». Господин Ромар жёстко усмехнулся.
— Нам следует в будущем иметь в виду, что не стоит отзываться на такие призывы, большой друг. К тому же… — он оглянулся на джунгли, — кто знает, что ещё там ждёт неосторожного человека.
Никто не ответил ему, потому что сверху послышались крики соколов, и их земные братья поспешили навстречу. Произошёл безмолвный разговор, который не был доступен остальным. Ворик доложил первым:
— Никакого открытого места, по крайней мере, в двух днях пути к востоку.
Однако Дальнокрылый принёс более радостные вести. В нескольких часах пути на запад из скалы вырывается речка — возможно, оттого и озеро в безопасной долине высохло. Река течёт прямо в джунгли и может служить своего рода дорогой. По крайней мере, путникам не нужно будет прокладывать путь через заросли, так как эту работу выполнит за них река. Течёт она прямо на юг, куда, как им всем известно, лежит их путь.
Идти вдоль скалы было тесно, и они погрузили часть припасов на торгианцев. Даже сокольничии шли пешком, хотя их птицы привычно восседали на конях.
Но тут, снова пересмотрев припасы, госпожа Элири и кеплианцы собрались на совет, и Яста вскоре подошёл к Керису.
— Боевой брат, — обратился к нему рентианец, — решено все разделить поровну. Ты тащишь тюк — а я что, не могу? Ты же такой же воин, как и я.
Очевидно, кеплианцы придерживались того же мнения, потому что позволили Элири и Ромару, только им двоим, положить груз на свои спины.
Под предводительством Криспина, который прислушивался к Дальнокрылому, знающему дорогу, они выступили. Двигались медленно, потому что ни один ещё не отошёл полностью от потрясения, испытанного при спуске по невидимой тропе. Это не так сильно отразилось на их телесной оболочке, но нервная нагрузка была явно тяжела.
Полоса свободного пространства у подножия скалы постепенно стала расширяться, позволив теснее сплотить ряды. Но они ничего не видели, кроме отвесной каменной стены с одной стороны и исполненной угрозы зелёной полосы — с другой. Не удалось до наступления сумерек достичь и обещанной реки. «Нельзя останавливаться, — думал Керис, — потому что им необходимо убедиться, что обещанное — реально».
Даже в сгустившихся сумерках было видно, что вода, там, где она вытекает из скалы, чиста, и они все, люди и животные, набросились на неё. Но дальше в тоннеле, уходящем в джунгли, вода становилась мутной. По её поверхности пробегали зелёные точки, как искры от костра.
Они наскоро раскинули лагерь и раздали скудные порции еды. Четвероногим было легче — они с удовольствием хрустели травой, растущей вдоль берега.
— Госпожа, — Ромар подошёл к Мышке, стоявшей несколько в стороне, зажав в ладонях кристалл. — Что посоветуешь?
Она ответила, не глядя на него.
— Господин Ромар, у вас тоже есть дар, который испытан во множестве боев. Вам не хуже меня известно, что возложено на наши плечи.
— Продолжить путь, — ответил он тихо. — Но даже дурак не доверился бы этим водам.
— Выход всегда найдётся, — в словах Мышки звучала уверенность. — То, что хочет нас заполучить, не станет попусту тратить свою трапезу.
Керис, сидевший недалеко от этой пары, почувствовал укол страха, который известен каждому перед началом битвы. Итак — если маленькая колдунья полагает, что в пути им будет помогать враг, тогда не стоит доверять ни одному подношению, чтобы не попасть в ловушку. Появись здесь лодка — само появление её должно вызвать подозрение.
На этот раз они снова выставили караул. Изнуряющий зной и влажность воздуха не исчезли с уходом дня, и путники подверглись ещё одной ужасной напасти: мухи и прочие насекомые, делавшие их жизнь невыносимой во время кратких привалов, не шли ни в какое сравнение с роями летучих и ползучих мучителей, напавших сейчас на них.
Дестри развязала мешок с травами и разделила благоухающее содержимое с целью отпугнуть летучую нечисть. Но эти припасы быстро подошли к концу, а пользы от них оказалось мало, и она отправилась на берег реки. В эту ночь луна светила ярко, серебря воду.
Жрица сняла с шеи амулет и подняла его ввысь. Керису показалось, что лунный свет объял его, превратив в маленький светильник у неё на ладони. Голос Гунноры запел.
Снова Грук, выйдя из густой тени, присел позади неё, подхватив переливом гортанных звуков бессловесное пение. Постепенно весь лагерь, за исключением тех, что лежали молча, даже животные, махавшие хвостами и вертевшие головами, чтобы избавиться от нападения летучих тварей, успокоились и замерли.
И вдруг: у-у-у — а-а-ах… — этот звук напоминал гончих, готовых к охоте, но исходил из хрупкого тела девушки, которая стояла, положив руку на плечо великана. Ничего успокоительного не было в этом звуке, потрясшем ночную тишину — в нём не было мольбы, в нём таилась открытая угроза.
Вдруг подул ветерок, конечно, не со стороны джунглей, потому что он не нёс навязчивого запаха гнили. Керис вдруг осознал, что рой кровососущих вокруг него рассеялся.
Пение замерло, но эхо яростного воя, казалось, всё ещё стоит в воздухе и окружает их. Они с облегчением почувствовали, что крылато-ползучая армия отступила, и снова стало слышно журчание воды.
Лиара обернулась к ним. Лунный свет запутался в её серебряных волосах. На лице читался вызов.
— И псари на что-нибудь годны, — сказала она жёстко, — даже здесь. Думаете, мы станем терпеть, чтобы наши своры страдали от блох, клещей, слепней? Мне не положено знать, как от них избавиться, ибо я женщина, но всему можно научиться, если слушать и молчать, когда другие говорят. Мой дядя Волориан знал зов своры, который теперь принадлежит и мне!
— Всё, что на пользу, — от Света. Раз он на благо живущих, он сливается воедино с другими, когда взывают к Силе, — сказала Мышка. — Это не моя Сила, а та, что от земли и от тех, кто сущий на ней — но она оберегает не хуже кристалла.
Так прошла ночь, и если армии джунглей и собирались поразить их, то никак себя не проявили.
И снова первая попытка познакомиться с джунглями выпала на долю Грука. Он безо всякого объяснения погрузился в реку, держась близко к берегу. Вода доходила ему до пояса. Хотя Дестри послала ему отчаянный мысленный призыв, он даже головы не повернул.
Как только он оказался в зелёной пещере, они увидели, что великан вылезает на берег, поставив одну большую ногу на откос. Грук наклонился, чтобы раздвинуть заросли. Там кто-то заверещал, закудахтал, листья затрепыхались.
Дестри, чувствуя, что ей следует пойти за ним, но не представляя, чем она может ему помочь, увидела, как напряглись мускулы под мохнатой шкурой. Мощным рывком гигант вытащил из укрытия толстенное бревно, которое даже ему не удалось обхватить. Оно выскользнуло из его рук и, к счастью, скатилось по береговому откосу в воду с громким всплеском. Великан не обратил никакого внимания на первую добычу; он согнулся почти пополам, пытаясь разглядеть сквозь растерзанные заросли то место, откуда вытащил бревно. Он снова попытался пустить в ход всю свою силу, но на этот раз повыше вскарабкавшись на берег.
Теперь Грук почти исчез из вида, но трепыхание листьев и ветвей указывало на то, что он там с чем-то возится.
Внезапно гигант снова возник перед ними, на этот раз сделав в их сторону два больших шага. Они стояли, не зная, чего тот хочет от них, что ему нужно.
«Верёвка…»
Дестри бросилась за мотками, которые Себра носил на спине с того момента, как они достигли конца невидимой тропы. Криспин и Деневер уже готовили верёвки. Как ни странно, кеплианцы, которые, как обычно, держались в стороне, вдруг выступили вперёд, причём Тила намеренно первой ступила в воду, хотя и фыркнула, по своему обыкновению, презрительно.
Она мотнула головой и тут же поймала зубами один из мотков. Она выдернула его из рук Криспина и теперь, рассекая воду блестящим крупом, направилась туда, где поджидал Грук.
На какой-то миг великан и кеплианец замерли глаза в глаза. Дестри показалось, что они обменялись какими-то сообщениями, но если это и так, обмен этот происходил на недоступном ей уровне.
Грук взял верёвку, быстро смастерил петлю на одном конце. Затем, к вящему удивлению госпожи Элири, он набросил её на шею Тилы, а та стояла смирно, приняв ярмо.
Яста промчался мимо Кериса, ухватив по пути ещё один моток кожаных ремней. За ним спешили двое других кеплианцев.
— Итак, вот как оно оборачивается. — Господин Ромар не стал медлить, надевая кольчугу или ремень, но ступил в реку, причём поднятые его предшественниками волны доходили ему почти до плеч. Но даже взбаламученная вода не помешала ему сделать три ремённых петли и поспешить туда, где скрылся Грук, унося остальные верёвки.
Проходя мимо Тилы, которая крепко упёрлась ногами в дно, он оглянулся.
— Нам здесь понадобится ещё помощь, — видимо, до него дошло какое-то послание кобылицы.
Керис ринулся в реку и услышал, что за ним последовали сокольничии и пограничники.
Потом мимо проскользнула Дестри, и прежде чем он успел её остановить, она уже карабкалась по осыпающейся гальке, по которой великан сбросил бревно.
Между людьми, кеплианцами, рентианцем, и даже двумя самыми хорошо дрессированными торгианцами образовалась верёвочная паутина к тому моменту, как загорелое лицо Дестри.
— По сигналу, — крикнула она, — тащите что есть мочи.
Керис не мог себе представить размеров бревна, для которого бы потребовалось столько усилий. Но он стоял наготове, широко расставив ноги.
Сначала возникло впечатление, что они пытаются сдвинуть одну из маячивших перед ними гор, нечто, настолько вросшее в землю, что ни за что не поддастся таким жалким усилиям.
Затем…
Шеренгу людей и животных чуть не опрокинуло в поток — так внезапно спало напряжение. Но ремённые канаты были всё ещё натянуты, и через пару мгновений стало казаться, что то, с чем они сражаются, снова упёрлось так же крепко, как раньше — но всё же не совсем.
Вода плескалась у щеки Кериса. Элири, с суровым выражением ястребиного лица, поддерживала Мышку, такую маленькую, что вода доходила ей до подбородка. За ними — Лиара, исполненная решимости.
Они выбрались на берег, измазав глиной руки и ноги. Затем исчезли там, где мгновение назад стояла Дестри.
Тем временем те, что стояли в воде, держали верёвки натянутыми и ждали второго сигнала. Керис слышал не только шум воды, но и тяжёлое дыхание людей и животных. В остальном джунгли безмолвствовали.
Где-то происходило невидимое глазу движение, скрытое зарослями по берегам, но он чувствовал подёргивание и потягивание, к которому инстинктивно приноравливал свои действия.
Дестри появилась снова, похожая на пугало из-за прилипших листьев и глины, она казалась карикатурой на самое себя.
— Тащите!
Они напряглись изо всех сил. Сначала не чувствовалось никакого движения, а затем, неохотно, но что-то сдвинулось в ответ на их усилия.
Керис слышал, как лопаются лианы и трещат сучья. Некоторые из них яростно рассекали воздух, а сорванные листья дождём сыпались вниз и прилипали к людям и животным.
Несколько левее места, где стояла Дестри, возник своего рода барьер, покрытый опавшей листвой и рваными лианами. Они снова замерли, глядя вверх на эту низкую преграду.
Теперь перед ними появилась, сбоку от барьера, госпожа Элири. Её рука, испачканная глиной, лежала на самой преграде.
— Назад! Прочь! — она мысленно и словесно выкрикивала приказания, потом перегнулась вперёд, чтобы разрубить мечом ближайший узел на канате. Они отошли, некоторые задом наперёд, не тратя времени на разворот.
Преграда содрогнулась. Элири отпрыгнула в сторону, врезавшись в заросли, увитые лианами.
Перед ними находился не ствол, а скорее какая-то платформа, которая опрокидывалась все больше и больше в сторону реки. Её покрывала прелая листва и глина, но в нижней части всё это было соскоблено и виднелась какая-то гладкая поверхность, совсем не похожая на древесную кору.
Какой-то момент она, покачиваясь, задержалась на кромке берега, а потом, опрокинувшись, полетела вниз, вздыбив волны и образовав водоворот, увернуться от которого находившимся в воде удалось с трудом.
Всё, что пришло Керису на ум, когда он вытирал глаза от грязной воды и как-то выкарабкивался на берег, было то, что это кровля какого-нибудь крытого двора полетела и плюхнулась в воду. Но более пристальный взгляд показал ему, что эта находка в джунглях больше походит на купеческую баржу, подобие которых он видел на реке Эс.
Она глубоко сидела в воде, мелкие волны плескались через низкие борта, но он видел, что у неё не слишком мелкая осадка, просто нутро забито древними останками растительности джунглей. Она была совершенно точно сделана не из дерева, иначе давным-давно бы сгнила.
Они осторожно приблизились к ней, а потом снова взялись за верёвки, чтобы вытянуть платформу на свободное пространство у подножия утёса.
Дестри сидела на корточках в огромной впадине, где раньше помещалась эта штуковина. Лиара жалась к ней с одного бока, Мышка в промокшем, липнувшем к телу платье — с другого.
На коленях у Дестри лежала голова Грука… Его глубоко посаженные глаза закрылись, дыхание с трудом вырывалось из груди.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83