Пластинки проявили, и спустя 33 года люди увидели то, что держала в тайне Арктика. Вскоре были найдены и останки самих участников этого смелого полета, первого полета в Арктику!
По дневникам удалось установить, что случилось с людьми после того, как они выпустили голубей. Воздушный шар опустился еще ниже. Удары о лед следовали один за другим, потом гондолу поволокло по льду; Полет продолжать дальше уже было нельзя. Андре и его спутники открыли клапан и спустились на лед. Они находились к северу от Шпицбергена и решили идти к островам Франца-Иосифа, где для них были устроены продовольственные склады. Но льды туда их не пустили, — отважные путешественники дрейфовали на юго-запад. Измученные долгим переходом, Андре и его товарищи повернули обратно и с огромными усилиями добрались до острова Белый. Последняя их записка, которую еще удалось разобрать, была от 7 октября. Многой так и осталось неясным. У них еще были продовольственные запасы, и не от голода они погибли. Было в порядке и их снаряжение. Из примуса, который пролежал 33 года, когда его начали накачивать, тонкой струйкой потек керосин. Причина их гибели так и осталась неизвестной. Шведское правительство вывезло останки своих героев. Их прах был предан родной земле. А на торжественном заседании Шведской Академии наук, посвященном памяти этой смелой экспедиции, были произнесены замечательные слова.
«Андре был первым, проложившим новые пути и возвестившим: мы будем летать, как орлы, и ничто не сломит наших крыльев!»
Большим событием в деле освоения Арктики явилось создание первого русского ледокола «Ермак».
ДЕДУШКА ЛЕДОКОЛЬНОГО ФЛОТА
Если вы пройдете по набережной Невы, то около Кировского моста увидите роскошный мраморный дворец. Он обращен своим фасадом на Неву. Пилястры из серо-розового мрамора с тонкими белыми прожилками придают зданию строгий и вместе с тем необычайно красивый вид.
Разве мог знать строитель этого замечательного дворца, что с его зданием будет связана одна из волнующих страниц в завоевании Арктики? И тем не менее это именно так. 30 марта 1897 года здесь, в этом дворце, произошло событие, положившее начало новой эпохе борьбы с полярными льдами. В тот день Мраморный дворец был переполнен. Сюда съехались важные сановники, ученые, коммерсанты, инженеры и бесчисленные корреспонденты. Всех заинтересовал доклад адмирала С. О. Макарова с весьма интригующим названием: «К Северному полюсу напролом».
Еще в памяти у людей было путешествие Нансена. Арктика была овеяна ореолом таинственного, чего-то манящего и недоступного. Все помнили путешествие Нансена, но полюс еще не завоеван. Доклад С. О. Макарова был совершенно неожиданным для большинства. Макарова знали и уважали как ученого, моряка, адмирала, — крупнейшего специалиста по броне. Но как полярного исследователя его никто не знал. И самое главное, в противовес общепринятым взглядам, он вы-двигал совершенно новую идею. Если бы с таким предложением выступал не Макаров, а кто-либо другой, то эта восприняли бы как сказку. Но Макаров был известен как очень серьезный человек.
Все полярные исследователи до Макарова говорили, что плавать во льдах надо только на деревянных судах, пытаясь пройти в разводья по чистой воде,— что когда-то делали поморы.
- Нет! — сказал Макаров. — В век машин, стали и пара плавать на деревянных судах так же нелепо, как отказываться от парохода в пользу парусного флота! Ломать надо льды мощными ледоколами — вот главная задача при плавании во льдах. Ледокол в десять тысяч лошадиных сил!
Все затаили дыхание. Совершенно новая, а главное — современная идея. Действительно, надо пользоваться новой техникой, которую создает время! Так думало большинство из сидящих в зале. Доклад в Мраморном дворце был для Макарова решающим. Надо было во что бы то ни стало заинтересовать общественность, инженеров, ученых и купцов, всех тех, кто мог бы помочь развитию его идеи. Макаров, готовясь к докладу, все продумал; заказал карты, макеты существующих ледоколов, сделал чертежи и картины будущего ледокола. Он даже сделал модель первого в мире ледокола, созданного в 1867 году русским промышленником Бритневым для ломки льда в портах. Но вот ломать полярные льды! Это было ново и смело. Перед докладом в Мраморном дворце Макаров сделал генеральную репетицию в географическом обществе. Надо было узнать, как отнесутся ученые к этой идее. Это была разведка. Ученые его поддержали. Тогда он и решился на генеральное сражение.
Сначала выступил член государственного совета и вице-председатель Географического общества — знаменитый ученый Семенов. Он поддержал идею Макарова. Когда Макаров делал доклад, все сидели точно загипнотизированные.
Доклад принес победу; друзья Макарова торжествовали. Но для осуществления этой идеи нужны деньги. Много денег, целых 2 миллиона рублей. Где их взять? Макаров стал думать. Привлечь купцов и промышленников, пустить подписной лист? Он тогда не знал, что среди сотен тысяч людей, читающих газеты, в которых было напечатано его предложение построить арктический ледокол, были двое, очень заинтересовавшиеся этим вопросом. Эти два человека изучали его идею, взвешивали и рассчитывали, что она может дать; причем каждый из них подходил к ней по-своему. Одного увлекала дерзновенная мысль проникнуть к полюсу, другого — экономические выгоды.
Первым был великий ученый Д. И. Менделеев, вторым — министр финансов Витте. Из всех царских чиновников Витте был самый умный и влиятельный человек. Он понимал, что царское правительство идет к финансовой катастрофе. Надо было спасать самодержавие от банкротства. В проекте арктического ледокола Витте видел путь к спасению. Его привлекала не наука, не просторы в арктических исследованиях, а скорейшее освоение Сибири и Дальнего Востока. Эти еще нетронутые края могли дать много прибыли, что могло спасти царское правительство от банкротства.
Деловое сырье — лес, пушнина, зерно, руда, уголь — все это можно было везти из Сибири. А на чем? Правда, начала строиться Сибирская магистраль. Но ее одной мало. И Витте смотрел на карту Севера. По морю надо везти эти грузы, но там льды. Как быть? И вот тут вдруг идея адмирала Макарова. Именно то, что надо.
Витте был человеком осторожным. Он решил посоветоваться с Д. И. Менделеевым. Вряд ли можно было найти лучшего рецензента. Великий ученый дал очень благоприятный отзыв о проекте.
Деньги были найдены. Макаров поехал за границу — советоваться с Норденшельдом. В то время Норденшельд был крупнейшим полярником мира, и его одобрение много значило.
Норденшельд внимательно выслушал адмирала, задал несколько вопросов, подумал и идею одобрил.Одобрение Норденшельда окрылило Макарова, и он развил кипучую деятельность по постройке ледокола.
Строить ледокол взялась самая мощная английская судостроительная фирма Армстронг. Макаров предъявил этой фирме очень суровые требования. Пожалуй, за все время существования судостроения не было столь придирчивого заказчика. Он проверял чуть ли не каждую заклепку. Водонепроницаемые переборки он заполнял водой и следил, не просачивается ли она, вникал в каждую мелочь.
Английские рабочие к этому не привыкли. У них адмиралы обычно приходили только на торжественные спуски. А тут такой представительный адмирал и сам лазал по лесам.
— Вот это адмирал! Такой дело знает! — с восхищением восклицали они.
17 окября 1898 года, под торжественный марш, при огромном стечении народа, разукрашенный флагами ледокол был спущен на воду. Имя ему дали в честь смелого казака, покорителя Сибири — «Ермак». Это был день рождения дедушки русского ледокольного флота.
Дальше началась его беспокойная, полная героики жизнь, в борьбе с полярными льдами.
Если вы поплывете по Северному Ледовитому океану, то встретите этот ледокол. Он еще трудится на благо нашей Родины. Дедушка ледокольного флота —- «Ермак»,— показал, что железный корабль, снабженный мощными машинами, становится сильнее ледяной стихии.
Вслед за «Ермаком» стали строить и другие ледоколы. В наше время советский ледокольный флот стал самым мощным в мире.
Заканчивая рассказы, посвященные истории освоения Арктики, мне хочется написать еще об одном очень интересном случае: как был открыт в центре Карского моря один небольшой островок.
ИНТЕРЕСНАЯ ИСТОРИЯ
Те, кто гулял по набережной Невы в августе 1912 года, могли видеть качающуюся на волнах красавицу шхуну под названием «Св. Анна». Но никому из гуляю-
щих, наверное, и в голову не приходило, какая судьба ждет это судно.10 августа «Св. Анна» вышла из Петербурга в Арктику, а уже 10 сентября смело прошла Югорский Шар. Стоявшие там суда видели ее, и моряки любовались ею, — так она была красива. Но в начале октября ее захватили в свои холодные объятия льды и понесли с собой на север. О судьбе ее мы ничего не знаем. Вернее, знаем только то, что она исчезла в беспредельных арктических просторах. Последние сведения о шхуне относятся к апрелю 1914 года, когда ее покинул штурман Алба-нов. Незадолго до этого Албанов писал:
«Полтора года уже спокойно спит «Св. Анна» на своем ледяном ложе. Суждено ли тебе и дальше спокойно проспать? .. Или в холодную полярную ночь, когда кругом завывает метель, ты внезапно будешь грубо разбужена от своего сна ужасным треском, визгом и содроганием, а через некоторое время лишь груда бесформенных обломков укажет твою могилу!»
Очевидно, так и произошло где-то в центральном полярном бассейне за 83-м градусом северной широты.Льды похитили шхуну, команду и смелого командира лейтенанта Брусилова. Спаслись только покинувшие шхуну вместе со штурманом Албановым доставившие дневники на «Большую землю».
Прошло десять лет.За это время совершились грандиозные события, и самым огромным из них был выстрел «Авроры» по Зимнему дворцу, возвестивший миру о рождении нового общества. На одной шестой части земного шара засияли звезды нового, социалистического государства. И то, что было не под силу одряхлевшему, старому миру, оказалось доступно молодому, советскому государству. Оно стало смело, по-новому осваивать Великий Северный морской путь. Начались знаменитые карские экспедиции. К устью великих сибирских рек Оби и Енисея приходили морские суда; они везли в Сибирь товары, а оттуда — хлеб и лес. С каждым годом усиливалась техническая мощь ледокольных средств. Все больше и больше завоевывала свои права наука как руководящая сила в освоении северной природы.
Шел 1924 год. Видный исследователь Арктики —Владимир Юльевич Визе —сидел в своем кабинете и просматривал материалы дневников со «Св. Анны». Он наносил на карту весь прихотливый путь этого, похищенного льдами судна. Невольно он остановился и стал вспоминать те самые дни, когда еще «Св. Анна» была цела. Сам Визе в ту пору зимовал неподалеку от нее, на островах Франца-Иосифа. Их судно «Св. Фока» также было зажато льдами.
Визе задумался, что-то не получается. Вот уже несколько часов как он делает какую-то ошибку. Дрейф льдов, несущих с собою захваченное судно, должен был, по расчету, идти вправо, а оно шло влево. Визе проверял еще и еще, но все получалось не то. Усталый и неудовлетворенный, Визе встал и раскрыл окно. В чем же дело? Кто же ошибается? Он в своих вычислениях или дневник давно погибшего исследователя? Как все это выяснить?
Визе готов был уже поверить, что в дневнике ошибка, как вдруг ему пришла в голову одна мысль. А что, если в этой части моря есть какое-то препятствие, которое отклонило в сторону дрейф «Св. Анны»? Но он отогнал эту мысль. Какое могло быть препятствие, когда в этих местах плавали и никаких островов на картах нет? Но мелькнувшая мысль целую неделю неотступно преследовала Визе.
Он был человек точный и поэтому снова начал свой анализ с самого начала, тщательно проверяя каждое вычисление. Он взял новую карту, чтобы старые расчеты его не сбивали. И снова на белом поле карты стали появляться извилистые линии дрейфа «Св. Анны». Все шло правильно, как должно быть. Но вот около 78° северной широты дрейф судна не подчинился ветру. Врывалась какая-то посторонняя причина, мешавшая судну идти на восток. Визе поставил там кружочек и стал анализировать дальше. За этой точкой постепенно дрейф «Св. Анны» снова стал выправляться, пошел дальше правильно, подчиняясь ветру.
— Остров! — воскликнул Визе. —- Здесь должен быть остров! — И он обозначил его на карте.
После этих событий прошло еще шесть лет.
В августе 1930 года ледокольный пароход «Г. Седов», названный так в честь русского исследователя, отдавшего свою жизнь Арктике, возвращался с Земли Франца-Иосифа, куда возил новую смену зимовщиков. С каждым годом возрастало значение Северного морского
пути. Уже на большинстве островов возникли полярные станции, на которых зимовали ученые. День за днем они вели свои наблюдения, изучая капризную арктическую природу. Пароход проходил как раз в том районе, где, по расчетам Визе, должен быть остров. По стечению обстоятельств, Визе был участником и этой экспедиции и находился на палубе. Все его спрашивали:
— Владимир Юльевич, где же ваш остров?
На палубе было много народа. Всем хотелось увидеть остров. За него принимали каждую мало-мальски темную льдину. Но острова не было. В конце концов все решили, что это ошибка,-и палуба опустела. Остров уже перестал интересовать.
Под вечер в кают-компанию спустился капитан ледокольного парохода — Владимир Иванович Воронин. Он сказал:
— Земля впереди. Ваш остров, Владимир Юльевич!
Выбежали на палубу. И действительно впереди был остров, небольшой, очень низкий и заболоченный. Он-то и не пустил «Св. Анну» на восток. А на картах Арктики с тех пор появился остров — Визе.
Так закончилась эта интересная история, начавшаяся еще тогда, когда «Св. Анна» мирно качалась на невских волнах.
Вспоминая о событиях, совершавшихся в течение ряда веков в Арктике, мы должны склонить голову перед мужеством людей, которые, неся огромные лишения, часто даже ценой собственной жизни осваивали этот суровый край, край романтики, куда шел человек, не ведая, что ждет его впереди;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28