Это был знак высшего благорасположения монарха к подданному. Кивком головы Павел отпустил адмирала. Но с этого утра Рибас не знал покоя. Смотреть муштру, шагистику, экзерсиции на пронизанной студеными ветрами Дворцовой площади – было хуже всякой пытки и казни. А неутомимый монарх бегал от роты к роте, выкрикивал команды, офицеры получали от него то «дурака» то «свинью», он становился во фрунт, самозабвенно откинув назад голову «экзерсцировал»…
Дни стояли такие унылые, слепые, без намека на солнце, с ветром без порывов, постоянно треплющем до дрожи, а временами такая щемящая промозглость хватала людей, что Рибас, вернувшись из адмиралтейства домой в карете и на мгновение перед крыльцом оказавшись на стуже беззащитным, не удивился, что в прихожей почувствовал острую боль в ногах, как в давние очаковские времена. Но боль прошла. Лишь испарина не сходила со лба. Он едва добрался до кабинета, но не зашел, чтобы посмотреть почту, а отправился в спальню, послав слугу за Настей.
Когда она пришла, он уж переоделся в шлафрок, натянул до ушей теплый вязаный колпак и лег в алькове на постель, не разобрав ее. Ему постелили. Озноб был велик. Адмирал просил укрыть его чем только можно. Потребовал, чтобы сверху набросили шубу – но согреться никак не мог: лежал, едва дыша в судорогах и не ощущал под наваленной на него тяжестью ледяное тело. Потом начался такой жар, что он лежал под холстиной, а девушка Насти не успевала менять со лба захворавшего быстро сохнувшие повязки и охлаждать их в лохани со льдом.
Ему дали чесночной водки. Он забылся.
Утром лекарь адмиралтейства сказал, что простуда сильна, но больной через два дня встанет. Через два дня Рибас попытался встать и потерял сознание.
Лейб-медик двора сказал, что это последствия лихорадки, дал немецких порошков и больного принялись выпаивать теплыми сливками.
Рибас пришел в себя к вечеру. Явились дочери, и Софья привела двух, знакомых адмиралу молодых людей – Михаила Долгорукова и Ивана Горголи, чтобы развлечь отца. Он предложил играть в карты. Играли у его постели. Адмирал лежал на высоких подушках. Ему везло, как никогда.
После спокойной ночи в ранний утренний час он почему-то весело думал: «Где же незабвенный всенепременный друг Виктор Сулин? Ах, да. Он все-таки сбежал от петербургских нелепостей. Но где же Сильвана? Уехала в Ливорно за итальянским печеньем, как, по слухам, Катрин Васильчина к отцу-гранду в Тульскую губернию?» – он смеялся. Ему виделась Лиза в ее одесском доме. Вместе с братьями Андре и Феликсом она ловила неведомую желтую птицу, которая билась в окна, а Сабир собирал осколки стекла с пола. Потом череда ушедших в мир иной стала являться ему – Эммануил, Потемкин, Екатерина, княжна Тараканова, Суворов, Головатый, Кирьяков, Кес и множество других лиц замелькали в темноте, но долго он видел лишь одно лицо – Айи, а когда и оно стало уплывать, он кричал, но достиг лишь того, что услыхал пение Давиа.
Белозубый фехтовальщик Кумачино шел по склону Везувия впереди матери Ионны-Маргариты и дона Михаила, а наверх вышагивал необычно мрачный Долгоруков и граф Андрей Разумовский хватался за кусты окровавленными руками. Потом в бездне Чесмы тонул Прокопий Акинфович, консул Джон Дик, купец Дофине, Глори Алымова, а на палубе возле пушек стояли Войнович и корсар Поль Джонес…
Он очнулся. Рядом была сиделка-горничная.
– Что со мной? – спросил он слабым голосом.
– Вы уж три дня без памяти.
– Принеси зеркало, – попросил он.
Сиделка повиновалась. Она поставила квадратное зеркало из кабинета на мраморный столик так, чтобы больной мог видеть в нем свое лицо. Вбежала Настя, склонилась над постелью:
– Зачем?!. Ты мне говорил, что так умирал Эммануил…
– А я побреюсь, – улыбнулся он. – Позови цирюльника.
Но не дождался. Сознание ушло во тьму. Ему казалось, что он очнулся через мгновение – но у постели сидел Петр Пален. Вьяве ли это? Спросил тихо:
– Произошло?
– Молчите, – попросил Пален.
Умирающий больше в сознание не приходил. Бред его был несвязным. Но Пален у его постели оставался неотлучно до самого конца и не позволил Насте позвать нового лекаря, сказав, что пришлет своего. Как бы вмешиваясь в их тихий разговор, Рибас сказал в бреду:
– Удача всегда была рядом.
И спустя получас:
– Это легко.
Адмирал де Рибас отошел в мир иной в воскресенье второго декабря в четверть пятого утра.
Лекарь императора, осмотрев тело, сказал:
– Причина смерти – лихорадка и слабое сердце.
После совершения всех положенных обрядов его хоронили в пятницу, седьмого, на следующий день после великого праздника Святого Николая Чудотворца. За гробом шли жена, дочери, молодые офицеры, члены Адмиралтейств коллегии и рота гвардии, присланная императором для отдания почестей. Траурная процессия спустилась на лед Невы, чтобы по нему достичь Васильевского острова, где возле Смоленского кладбища находилось кладбище для иностранцев.
В этот день император Павел с наследником Александром и Кутайсовым были на Невском большом проспекте «при распоряжении по случаю погребения адмирала де Рибаса, отряженных для сего войск». Ужинал Павел в комнате перед садиком Эрмитажа и стол накрыли на 29 кувертов. «В театр взошло всех 305 персон». Смотрели французскую комедию «Исправленная кокетка».
Как и предрекал Рибас Павел I был убит в Михайловском замке 11 марта 1801 года.
Анастасия Рибас обратилась с письмом к новому императору Александру I:
«Всемилостивейший государь расстроенное состояние дел покойного мужа моего адмирала де Рибаса, оставившего слишком 30000 рублей долгу без малейшего имения к удовлетворению побуждают меня всеподданейше Ваше императорское Величество просить о заплате оного. Беспрерывные упражнения по службе и весьма отдаленные разъезды в течение 26 лет были конечно главными виновниками сего долгу а потому и подают мне решительную надежду что Ваше Императорское Величество соизволит воззреть на всеподданейшее прошение мое с тем отеческим попечением которыми удостаиваете усердную и отличную службу всех подданных».

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82