"
- Частенько,- ответил Куллин.- Каждый из этих щенков
думает, что его сильно зауважают, если он станет человеком,
убившим Куллина из Кермора,- он отпил эль длинным глотком.-
Все они хотят прославиться, поэтому цепляются ко мне, но мне
это уже чертовски надоело.
- Еще бы,- Блэйр дрожал, как будто ему было холодно.-
Вот видишь, девочка, какой жизнью тебе приходится жить, ездя
вместе с ним. Тебе надо будет найти такого же сильного мужа.
- А я и не собираюсь замуж за человека, который не будет
таким же вежливым фехтовальщиком, как мой папа,- сказала
Джилл,- наверное, я вообще никогда не выйду замуж.
Весь этот день они ехали быстро, не останавливаясь и
только к вечеру, за час до заката, Куллин решил, что они
отъехали уже довольно далеко от отряда Графиса и теперь могут
передохнуть. Они отыскали фермера, согласившегося продать
немного овса для лошади Куллина и нового пони Джилл, и
разрешившего им расположиться на ночлег на обочине своего
пастбища. Пока Куллин собирал дрова для костра в соседнем
лесу, Джилл взяла под уздцы лошадей и повела их за изгородь. Ей
пришлось тянуть их изо всей силы, пока она, наконец, не
втолкнула их туда. Она уже возвращалась назад в лагерь, когда
вдруг перед ней неожиданно возник серый гном, который прыгал
возле нее вверх и вниз. Джилл, смеясь взяла его на руки.
- Ты следовал за мной? Я так рада!
Гном широко улыбнулся ей, оскалив зубы и обнял ее за
шею. На ощупь его кожа была сухой, покрытой чешуйками, и от
него пахло свежевскопанной землей. Не раздумывая, Джилл взяла
его с собой в лагерь и рассказала ему обо всем, что случилось с
ними в дороге. Сначала он слушал внимательно, но потом вдруг
засуетился в ее руках,- Джилл обернулась и увидела Куллина,
спешащего назад с охапкой дров, его глаза сузились от
негодования. Гном исчез.
- Послушай, Джилл! - сказал он раздраженно.- Какого
черта, ну сколько можно заниматься этой идиотской игрой!
Бормочешь сама с собой. Делаешь вид, что держишь что-то в
руках. Что все это значит?
- Ничего папочка. Это просто игра такая.
Куллин бросил охапку дров на землю.
- Я запрещаю тебе это,- продолжил он,- ты выглядишь как
полоумная. Прекрати эти разговоры с собой. Я куплю тебе
куклу, если тебе так уж хочется поговорить.
- У меня есть кукла. Спасибо.
- Тогда почему ты не разговариваешь с ней?
- Ну хорошо, я буду, папа. Обещаю тебе.
Куллин внимательно посмотрел на нее.
- Ну а сейчас что ты навоображала? - спросил он.- Опять
какие-нибудь небылицы о лесных жителях?
Джилл опустила голову и начала ковырять траву носком
своего ботинка. Куллин ударил ее по лицу.
- Я не хочу об этом слышать больше ни слова,- сказал он.-
Больше никаких бормотаний себе под нос.
- Я больше не буду, папа, обещаю,- Джилл обиженно
кусала губы, изо всех сил сдерживаясь, чтобы не заплакать.
- Ну, вот,- он вдруг опустился перед ней на колени и
положил руки ей на плечи.- Возврати мне пощечину назад, моя
дорогая. Твой бедный старый папа всех обижает эти дни.- Он
колебался мгновение, выглядя растерянным,- Джилл, послушай
меня. Многие в королевстве верят в то, что лесные жители в
самом деле существуют. Но ты знаешь, что они считают? Что все,
кто может их видеть - ведьмы. Ты знаешь, что может случиться с
тобой, если кто-нибудь услышит твои разговоры о лесных
жителях? Хоть ты еще и маленькая, ты должна подумать об этом.
Я не хочу, чтобы нас встретила толпа крестьян, схватила тебя и
избила до смерти. Джилл стало холодно и она задрожала.
Куллин прижал ее к себе, но она почувствовала, что отталкивает
его от себя прочь и бежит в лес.
- Но ведь я вижу их! - думала она, и что, разве я ведьма?
Она с горечью подумала, может ли она превратиться в
старую ведьму со злыми глазами, которая отравляет людей
зельем?
- Ну ладно, ладно,- сказал Куллин,- извини меня. Не будем
больше думать об этом, нам надо что-нибудь перекусить. Теперь
ведь ты уже знаешь, почему не надо говорить о лесных жителях,
когда посторонние могут услышать тебя.
- Я не буду, папа. Я правда, правда постараюсь.
Среди ночи Джилл вдруг проснулась и обнаружила, что все
вокруг сделалось серебряным в лунном свете. Серый гном
примостился возле ее головы, как будто охраняя ее. Так как
Куллин громко храпел, Джилл отважилась прошептать ему:
- Ты мой самый лучший и верный друг - шепнула она ему,-
но я не хочу быть ведьмой.- Гном затряс своей головой, что
означало "Нет".
- Это разве правильно? Разве только ведьмы видят тебя?
Опять последовало успокаивающее "Нет". Он мягко
дотронулся до ее лица, а затем исчез, унесенный порывом ветра,
что было похоже на танец в лунном сиянии. Джилл еще долго
лежала без сна, улыбаясь сама себе в глубоком облегчении.
Теперь она знала наверняка, что ее папа был прав и впредь она
должна быть очень осторожной.
Народ Девери всегда был неугомонным. В давние дни
времени Рассвета они проехали тысячи миль, прежде чем
основали старое королевство, теперешнюю Родину. Барды до сих
пор рассказывают в своих сказаниях о том, как они избегали
вторжения руменсов, плавая через океан под предводительством
короля Брана в поисках западных островов. Затем они проехали
верхом все острова, прежде чем король Бран увидел знак "белой
свиньи", указавшей ему, где основать священный город Форт
Девери. И даже во времена, когда жила Джилл, это были
спокойные миролюбивые люди, проводившие большую часть
жизни в дороге - купцы с их караванами, мелкие торговцы с
тюками, лудильщики, странствующие священники, молодые
люди, переезжающие от одного лорда к другому в надежде найти
место в отряде, и, конечно, "серебряные клинки". После
нескольких недель кочевой жизни вместе с отцом, Джилл
почувствовала, что соблазн дорожной кочевой жизни охватил и
ее. В пути всегда можно было увидеть что-нибудь новое,
повстречать новых людей, и теперь Джилл удивлялась, как она
могла провести всю жизнь безвыездно в одной маленькой
деревеньке. Так как у Куллина было еще достаточно денег, то
Джилл удивилась, что он начал искать другого человека,
который заплатит ему за службу. Все время, пока они ехали на
восток по Кергонеи, он постоянно расспрашивал всех о новостях
в кровной вражде и пограничных войнах.
- Половина лета прошла,- сказал он Джилл однажды ночью
у костра во время привала.- Серебряный клинок должен
подумать о том, чтобы у него на зиму были деньги. Конечно, не
многие из нашего брата думают об этом, но ведь у них нет
дочери, о которой надо заботиться.
- Верно говоришь, папа. Тебе когда-нибудь приходилось
спать прямо на снегу?
- Нет, потому что я всегда возвращался на зиму к твоей
маме.
Неожиданно Куллин сделался грустным, его лицо увяло, он
выглядел опустошенным.
- Боже мой, у меня единственная надежда на то, что она не
услышит ни слова из этого на том свете. Ее единственное дитя
ездит по дорогам с таким человеком как я.
- Папа, ты великолепен! И все это тоже прекрасно. Когда я
вырасту, я тоже стану серебряным клинком, как ты.
- Я слышу. Но девочки не могут быть воинами.
Почему? Они были, давно, во времена Рассвета. Как Айва.
Ты слышал эти сказания, папа? Бард лорда Мелина заходил к нам
в таверну и пел для меня иногда. Я всегда просила его спеть об
Айве. Она была великолепна. Ты знаешь, она была женщина -
Сокол.
- Да, я слышал сказания. Но это было очень давно. Все
изменилось теперь.
- Почему? Вовсе нет. Была ведь еще госпожа Гвенивер, и
она жила во время Волнений, а не во время Рассвета. Тогда люди
оскорбили ее честь и она отплатила им за это. Джилл положила
руку на сердце, точно так, как делали барды: "Они падали и
яркие пятна крови на шлеме и на голове были похожи на чертовы
отметины". Я заучила этот отрывок наизусть.
- Если когда-нибудь мы вернемся назад в Бобер, то я скажу
барду лорда Мелина одну-две вещи. Бог ты мой, кого это я
произвел на свет?
- Кого-то - похожего на тебя. Так мама всегда говорила.
Она говорила, что я такая же упрямая, как ты, и что я
совершенно несносная, когда мне этого хочется.
Куллин громко рассмеялся. Джилл первый раз слышала,
чтобы он смеялся так громко. Через два дня Куллин услышал
интересующие его известия о кровной вражде. Они остановились
в дубовой роще, чтобы пообедать... Они ели хлеб с сыром, когда
Джилл вдруг услышала топот двух коней, быстрой рысью
приближавшихся к ним. Не успела Джилл отреагировать на шум,
Куллин уже вскочил на ноги и стоял с мечом наготове. Джилл
поднялась только тогда, когда всадников, наклонявшихся и
увертывающихся от веток деревьев, уже было видно. Они были
вооружены, одеты в кольчуги и держали наготове обнаженные
мечи.
- Стой и не двигайся,- крикнул один из них.
Когда они подъехали совсем близко, Куллин молча встал
между ними и Джилл. Всадники остановили своих коней и вдруг
заулыбались. Старший наклонился вперед в своем седле.
- Ох, простите! - проговорил он.- Я подумал, что вы люди
лорда Иниса.
- Никогда даже не слышал о нем,- сказал Куллин.- А что
мы такого натворили, заехали в чьи-нибудь владения?
- Вот именно. Мы служим у тиэрина Брэйса и эти леса
принадлежат ему, видит каждый бог!
- А я этого и не отрицаю. А что, лорд Инис возражает
против этого?
- Да. Послушай, да ты серебряный клинок! Ищешь работу?
Ты видишь, нас только четверо против семерых из отряда лорда
Иниса.
- Черт побери! - вскинул голову Куллин,- дело пахнет
кровью.
- Ну, не совсем так,- печально проговорил один из
всадников,- видишь, теперь нас пятеро против семерых. Но,
правда, тебе надо поехать поговорить с нашим лордом. Крепость
всего в двух милях отсюда. Ты не проедешь мимо нее.
Всадник был конечно, прав. В центре заброшенного
поместья виднелся невысокий холм. Крепость тиэрина была
окружена толстыми каменными стенами. За ними располагалась
четырехъярусная круглая башня, на крыше которой развевался
красный с серым флаг. Как только они приблизились к крепости,
Джилл увидела, что большие обитые железом ворота в стене
были только для вида. Давным-давно стены были разрушены.
Три пролома в стене были такой ширины, что в них свободно
могла проехать подвода. Плющ рос сквозь щебень, покрывавший
землю. Внутри, за стеной, они обнаружили грязный двор, в
котором когда-то было много домов, о чем говорили круглые
фундаменты и куски стен, валявшиеся среди высокой травы. В
одной башне верхняя часть стены была совсем разрушена, так
что Джилл могла видеть пустые комнаты внутри нее.
- Чем это сделали, папа?
- Катапультой, не иначе.
Двор был пустым и безмолвным, если не считать стаи
больших белых гусей, ищущих корм среди покрытых плющом
камней. Когда Куллин прокричал приветствие, из башни
выбежал мальчик, одетый в грязный красно-серый плащ по верх
рубахи и брюк.
- Вы кто? - спросил он.
- Куллин из Кермора. Я хочу поговорить с твоим лордом.
- Папа занят сейчас, но он не возражает, если вы войдете.
- Послушай,- сказал сурово Куллин,- ты должен
поклониться мне и сказать: "Видите ли, дорогой господин, у
верховного лорда Брэйса сейчас важное дело".
- Но у него его нет. Он никогда не делает ничего. Только
воюет с лордом Инисом. А сегодня не воюет.
- Ну и прекрасно. Проводи нас к нему.
Большой зал верховного лорда Брэйса в действительности
оказался большой круглой комнатой и был расположен в нижнем
ярусе башни. В нем было два больших каменных камина,
украшенных резными изображениями львов. Между каминами
простиралась огромная комната, в которой могло поместиться
около двух сотен людей. А сейчас дальний камин был
оборудован под кухню, неряшливая девушка стояла у кухонного
стола и крошила морковку и турнепс на гарнир к баранине,
которая жарилась на вертеле над огнем. Около ближнего камина
стояло три стола и, выглядевшие совсем шаткими, скамейки. На
одной из них за столом сидели двое мужчин и пили эль: мужчина
средних лет с курчавой черной бородой и юноша лет семнадцати
с длинным носом, почему-то напоминавший Джилл кролика. Так
как он был одет в клетчатые брюки и рубашку, украшенную
львами, то парень, должно быть, и был верховным лордом.
Юный паж подбежал к столу и дернул верховного лорда за рукав.
- Ваша светлость, это серебряный клинок. Его зовут Куллин
из Кермора.
- Неужели? - Брэйс встал со скамейки.- Сейчас это как раз
кстати. Присоединяйтесь к нам.
Без всяких церемоний Брэйс усадил Джилл и Куллина на
скамейку и отправил мальчика, которого звали Аорин, принести
побольше пива и представил сидящего рядом человека как своего
советника, Глина. Когда он садился сова, его стул страшно
заскрипел, но он не обратил на это никакого внимания.
- Я встретил двух ваших людей в дубовой роще, ваша
светлость. Они рассказали мне о вашей кровной вражде.
- Да, с Инисом, этим слизняком,- Брэйс уныло глотнул
пиво,- действительно, я бы хотел нанять тебя, но, к сожалению,
моя казна в таком плачевном состоянии, как стены крепости.-
Он посмотрел на Глина.- Может, мы наскребем еще хоть что-
нибудь?
- Я могу предложить коня,- проговорил Глин.- Он всегда
сможет продать его в городе.
- Верно,- сказал Брэйс, усмехнувшись,- да, кстати, а что с
капустой? У меня ее полно. Послушай, серебряный клинок, как
ты думаешь, что можно сделать с капустой? Если оставить ее
сгнить, то ей можно потом забросать врагов на улице, или если
ты ухаживаешь за девушкой, то можно подарить ей свежий
кочан, это будет так неожиданно для нее, или...
- Ваша светлость! - прервал его Куллин устало.
- Ну ладно, я отвлекся,- Брэйс сделал еще один длинный
глоток,- но если ты согласишься взять лошадь, это будет
поддержкой для тебя и для твоего слуги.- Я согласен,- сказал
Куллин,- но это не слуга, это моя дочка.
- Так это девочка? - сказал Брэйс, наклоняясь поближе,- ты
уважаешь своего отца, дитя?
- Больше всех на свете,- ответила Джилл,- кроме короля,
конечно, но я никогда не встречала его.
- Прекрасно сказано,- Брэйс громко икнул,- какая жалость,
что этот гнойник Инис не имеет такого почтения к королю, как
эта маленькая девочка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63