– Значит, она говорила правду, – тихо произнесла Фрэнсин, задумчиво потирая губы кончиками пальцев.
– Да. Кроме того, я связался с одним японским агентством в Токио с целью выяснить, остался ли в живых кто-либо из членов его семьи, но это потребует определенного времени и немалых затрат. Придется дать объявления во все крупные газеты страны. Возможно, у них остались какие-то фотографии или что-нибудь в этом роде.
– Правильно, – одобрила Фрэнсин. – Надо сделать все, что в наших силах.
Сакура, в это время отошла от зеркала, повернулась к ним спиной и сняла халат. У нее была стройная, но довольно мускулистая спина, плавно переходящая в точеные бедра изумительной формы. Клэй смущенно потупился, покосившись на Фрэнсин, а Сакура надела трусики и повернулась к ним. Клэй не мог оторвать взгляда от упругих, прекрасной формы грудей с большими темными сосками, которые грациозно покачивались при каждом ее движении.
– Клэй, ты находишь ее красивой? – тихо спросила Фрэнсин, словно прочитав его мысли.
– Да, она прелестна, – сдержанно подтвердил он, подумав о том, что лучшим доказательством ее красоты и сексуальности была его рвущаяся наружу плоть.
– Хорошо бы узнать, какая она на самом деле, – пробормотала Фрэнсин.
– Это трудный вопрос, но сейчас она выглядит гораздо лучше, чем несколько дней назад.
– К сожалению, Парсонс не позволит нам продолжить допрос еще несколько дней. Он говорит, что я оказываю на нее дурное влияние.
– Думаю, нам надо быть с ней поосторожней, миссис Лоуренс. – Клэй оторвал взгляд от Сакуры и посмотрел на Фрэнсин. – Я вполне допускаю, что она обманывает вас, но ее болезнь не вызывает никаких сомнений. Она реальна и к тому же опасна. Хватит того, что мы уже заставили ее харкать кровью. Кстати, как долго она будет здесь находиться?
– Пару недель, не больше.
– А потом?
– У нас еще есть время, – уклонилась от ответа Фрэнсин. – Думаю, что к моменту ее выписки мы докопаемся до сути этого дела.
– А если она не поправится? – осторожно спросил Клэй.
Фрэнсин бросила на него ледяной взгляд:
– Это уже не наши проблемы, Клэй.
– Значит, вы решили умыть, руки и навсегда избавиться от нее?
– Разумеется, а что же еще?
– Она ведь может умереть, – удивленно проговорил Клэй.
– Она умрет в любом случае, – равнодушно ответила Фрэнсин.
– Понятно, – проворчал он и плотно сжал зубы.
– Чем ты недоволен, Клэй? – повернулась к нему Фрэнсин. – Ты тоже считаешь, что я должна потратить на нее кучу денег и отправить в какой-нибудь дорогой санаторий в Швейцарских Альпах?
Он примирительно поднял руки:
– Ничего подобного я не говорил, мэм.
– С ней надо построже, Клэй, – назидательным тоном произнесла она.
– Ну, миссис Лоуренс, меня вряд ли можно упрекнуть в мягкости, – ухмыльнулся он, сверкнув в полумраке великолепными зубами.
– От ваших лекарств мне становится только хуже, – заявила Сакура, подозрительно посмотрев на доктора.
– Это вам так кажется, – попытался успокоить ее Парсонс. – Я уверяю вас, что вы поправляетесь. А эти лекарства помогут вам избежать того, что случилось вчера.
– Я не хотела этого.
– Ваши легкие постепенно укрепляются, но любое нервное напряжение может снова вызвать обильное кровотечение. Никакого перенапряжения, никаких эмоций, никаких слез. В противном случае я запрещу вам общение с миссис Лоуренс.
– Вы сделаете мне большое одолжение, доктор, – ехидно ухмыльнулась Сакура.
Он пристально посмотрел на нее.
– Вы ее дочь? – подчеркнуто равнодушно спросил он.
Она вскинула на него глаза:
– Я этого никогда не говорила.
– Послушайте, Сакура, – он похлопал ее по руке, – это, конечно, не мое дело, но почему бы вам не сказать ей всю правду о себе? – Доктор Парсонс хотел что-то добавить, но передумал и быстро вышел из палаты.
Как только за ним закрылась дверь, боль сдавила ее грудь, медленно подбираясь к горлу. Сакура уже давно поняла, что кровь у нее появляется в определенные моменты, что болезнь запущена и ее причина – в тех страданиях, которые она пережила в Лаосе. Поэтому вместе с кровью из тела выходила неизбывная боль, справляться с которой она больше не могла. Схватив полотенце, она прижала его ко рту. Медленно раскачиваясь взад и вперед, она вспомнила слова доктора. Может быть, действительно выложить им все начистоту? Впрочем, где гарантия, что они поверят? К тому же сейчас ей это уже не поможет.
Она медленно встала с кровати и подошла к встроенному платяному шкафу. Все ее вещи, которые она взяла с собой в больницу, были тщательно выстираны и проглажены. У нее не было ни чемодана, ни сумки, поэтому она надела на себя три рубашки, двое джинсов, две пары носков и два комплекта нижнего белья. Напялив на себя все это, она сразу покрылась потом. Но это, пожалуй, было и к лучшему. Оставшуюся одежду она сложила в пиджак из грубой хлопчатобумажной ткани и крепко завязала рукава. После этого ловко отперла закрытый на замок шкафчик, выгребла оттуда всякие мелочи, распихала их по карманам и направилась к окну.
Окно тоже запиралось на замок, но она уже давно приметила, куда медсестра прячет ключ. Открыв створку, Сакура вдохнула ледяной воздух, несколько секунд смотрела на покрытое тучами небо, а потом перекинула ногу через подоконник и стала осторожно спускаться вниз, придерживая одной рукой сверток с вещами.
Клэй Манро вышел из здания, когда метель немного утихла, и сразу направился к своей машине, которую за несколько часов изрядно занесло снегом. Не успел он очистить ветровое стекло, как к нему подошел незнакомый мужчина:
– Капитан Манро?
Клэй удивленно посмотрел на пожилого незнакомца и подумал, что к нему уже давно не обращались по некогда привычному армейскому званию.
– Да, а в чем дело?
Мужчина полез в боковой карман и вынул оттуда пластиковую карточку, на которой значилось, что ее владелец, майор Макфадден, является сотрудником армейской разведки.
– Нам нужно поговорить, капитан Манро.
– О чем? – нарочито спокойным тоном спросил Клэй и в тот же момент ощутил присутствие за спиной еще одного человека.
Резко повернувшись, он увидел перед собой низкорослую, коренастую фигуру с явно выраженными азиатскими чертами на смуглом лице. Человек прижал Клэя к машине и ловким движением обыскал его. Манро попытался оттолкнуть азиата, но тут же ему в грудь уперся ствол огромного «кольта».
– Это мой коллега, – пояснил американец, – сержант Тхуонг.
– Оружия у него нет, – сказал коротышка, завершив осмотр всех карманов и потайных мест.
– Прекрасно. Ну что ж, капитан, следуйте за мной.
Манро не сразу подчинился приказу, и азиат, ткнув ему в спину «кольтом», заставил сесть на заднее сиденье припаркованной поблизости машины.
– Позвольте мне еще раз посмотреть на ваше удостоверение, – потребовал Клэй, пытаясь выиграть время и сообразить, что к чему.
Азиат снова ткнул оружием ему в бок:
– Вот наши документы. – Он все время жевал резинку, от чего выражение его лица было слегка глуповатым.
Манро подумал, что скорее всего это вьетнамец.
– Ты поаккуратней с этой штукой, – недовольно пробурчал Клэй, поглядывая на ствол «кольта».
– Как там поживает наша Уэда? – спросил американец.
– А какое вам до нее дело? – вопросом на вопрос ответил Клэй.
– Послушай, капитан, – снисходительно ухмыльнулся тот, посмотрев на него в зеркало дальнего обзора, – мы только что прилетели из Лаоса и очень устали. Поэтому не вздумай водить нас за нос. Это первое предупреждение. Надеюсь, до следующего дело не дойдет. Вопросы задаем мы, а ты отвечаешь, понял? Так как там она? Жива-здорова, надо полагать?
– Больна, – коротко ответил Клэй, не желая вдаваться в подробности.
– А что с ней случилось?
– Туберкулез.
– Значит, помирает? – нервно заерзал вьетнамец.
– Пока еще нет, но помрет, если не будет лечиться.
Американец хмыкнул и покачал головой:
– Интересно, во сколько обходится миссис Лоуренс ее лечение?
– Понятия не имею, – буркнул Клэй.
Они медленно пробирались по заполненной автомобилями Десятой авеню, а потом свернули направо, где движение оказалось еще более оживленным.
– Насколько нам известно, Сакура Уэда утверждает, что она дочь Фрэнсин Лоуренс?
Манро пожал плечами:
– Мне ничего не известно об этом.
Тхуонг больно ткнул его «кольтом» в бок.
– Она действительно дочь Фрэнсин Лоуренс? – повторил вопрос белый, американец.
– Не знаю, – упрямо повторил Клэй, не спуская глаз с оружия, – Боюсь, этого никто не знает.
– Значит, миссис Лоуренс думает, что Сакура ее дочь? – продолжал настаивать Макфадден.
– Я не знаю, что она думает, – упорствовал Клэй.
– Перестань валять дурака, капитан!
– Я не знаю, что она думает, – повторил он, с трудом сдерживая раздражение.
– Ты что, глухой, грязный ниггер? – прошипел у него над ухом Тхуонг.
Макфадден посмотрел на него в зеркало и злобно ухмыльнулся:
– Мне очень жаль, капитан, но Тхуонг прав. Ты действительно похож на тупого грязного ниггера. Сейчас мы отвезем тебя в глухое место и начнем выдергивать твои ногти. Вот тогда ты заговоришь. А потом мы сделаем так, что ты потеряешь работу, свою гребаную лицензию и все то, что так или иначе дает тебе возможность нормально существовать.
– Что вам от меня надо? – спокойно спросил Клэй, лихорадочно обдумывая сложившуюся ситуацию.
– Мы хотим вернуть себе то, что украла у нас Сакура.
– А что она у вас украла?
– А почему, по-твоему, она решила наведаться к мадам Лоуренс? – брызгая слюной, прошипел Макфадден. – Скажи ей, капитан, что ее время истекло. Если она хочет увидеть его целым и невредимым, пусть поскорее вернет нам то, что украла. Ты можешь передать ей это?
– А кого она должна увидеть целым и невредимым? – удивился Клэй.
– Не твое дело. Просто передай ей наши слова, вот и все. Мы убьем его, а если и это не поможет, примемся за нее. И пусть запомнит, что у нас везде есть глаза и уши. Пусть не думает, что ей удастся пересидеть в каком-нибудь укромном местечке. Мы все равно найдем ее. Ты все понял?
– Я постараюсь, – уклончиво ответил Манро.
– Скажи ей, что мы ждем, но терпение наше не беспредельно.
Клэй посмотрел в окно и с облегчением подумал, что они везут его по Второй авеню в сторону больницы. Может быть, на этот раз все обойдется, и они не пристрелят его в темном переулке.
– Ладно, передам при встрече.
Черный автомобиль остановился неподалеку от больничного корпуса. Макфадден протянул руку и что-то сунул в карман Манро.
– Это моя визитная карточка. Позвони, как только передашь ей мои слова. А теперь убирайся вон.
Тхуонг открыл дверцу, Клэй быстро вышел из машины, и через секунду ее и след простыл. Тяжело вздохнув, Клэй зашагал к больнице, обдумывая предстоящий разговор с Сакурой. Надо во что бы то ни стало вытряхнуть из нее все, что она от них скрывает. Поднявшись на нужный этаж, он открыл дверь палаты… Сакура исчезла.
Он выскочил в коридор и схватил за руку первого попавшегося врача:
– Где она? Куда она делась, черт возьми?
– Кто, Сакура? – поначалу не сообразил врач и растерянно заморгал глазами. – Должна быть в палате. Она вообще не выходила сегодня утром.
Манро бросился в конец коридора.
– Где Сакура Уэда?
Дежурные медсестры удивленно вытаращили на него глаза, а потом одновременно вскочили с места.
– Разве ее нет в палате?
– Нет.
– Она не проходила мимо, мистер Манро.
– Окно!
Обуреваемый дурными предчувствиями, он бросился в палату и подбежал к окну. Так и есть! Окно было открыто и ничем не защищено. Даже решеток на нем не было! Он выглянул наружу: оказалось, что спуститься отсюда было не так уж трудно. Рядом с окном проходила пожарная лестница, по которой Сакура могла спуститься во двор, а потом затеряться в темных переулках, где искать ее было бесполезно. Внимательно приглядевшись, он облегченно вздохнул, когда увидел в самом низу лестницы крошечную фигурку, медленно спускавшуюся по перекладинам.
– Сакура, – закричал он, – не дури! Ты разобьешься! Стой на месте и не двигайся!
Она подняла голову, увидела над собой черное лицо, а потом посмотрела вниз, изготовившись к прыжку.
– Нет! – закричал Клэй. – Не смей прыгать!
Его отчаянный крик подстегнул ее, и она прыгнула вниз, закрыв глаза.
Клэй видел, как она упала в небольшой сугроб, растеряла свои вещи, и даже больничные тапочки разлетелись в разные стороны.
– Сакура! – закричал он. – Стой! Не уходи! Я сейчас спущусь!
Она, подняв голову, снова посмотрела на него, собрала вещи и медленно поковыляла прочь, припадая на правую ногу. Ветер теребил ее длинные волосы, а снег слепил глаза и проникал за воротник рубашки.
– Черт бы тебя побрал! – выругался Манро и, выбежав в коридор, помчался вниз.
Выскочив из двери черного хода, он нос к носу столкнулся с ковыляющей по снегу Сакурой. Она затравленно посмотрела на него и процедила что-то на неизвестном языке.
– Сумасшедшая! – заорал он, хватая ее за руку.
– Убирайся прочь! – прошипела она, пытаясь освободиться.
Наконец ей это удалось, но, поскольку путь в переулок был отрезан, она шмыгнула в дверь больницы и стала быстро подниматься по лестнице.
– Сакура! – закричал в отчаянии Клэй и бросился вслед за ней, надеясь, что теперь она от него не уйдет.
На втором этаже она вдруг повернулась и швырнула в него сверток с вещами.
– Сакура, постой, мне нужно с тобой поговорить!
– Оставь меня в покое! – рявкнула она, продолжая подниматься наверх.
Он нагнал ее на последнем этаже и увидел, что она прижалась к стене и беззвучно плачет. Вдруг она подскочила к окну, рванула на себя створки и наклонилась вниз.
– Сакура, не дури, отойди от окна!
– Я прыгну, – пригрозила она, поглядывая вниз.
– Послушай меня, – уговаривал он ее, медленно приближаясь к ней.
– Отойди, не заставляй меня прыгать!
– Сакура, послушай меня внимательно, – спокойным голосом сказал Клэй. – Сюда приехали твои знакомые из Вьентьяна. Они знают, что ты здесь, и требуют, чтобы ты им что-то вернула.
Сакура оторопела от неожиданности и изумленно уставилась на него:
– Что ты сказал?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51