— Значительные суммы как раз и выигрывает тот, у кого желание рисковать попало в кровь с молоком матери, — ответил я, глядя ему в глаза. — По-другому не бывает. Крутите!
Сафонов положил руку на перекрестие рулетки:
— И все-таки я советовал бы вам оставить выигрыш себе. Понимаю, эти слова звучат несколько странно в моих устах. Но я знаю цену деньгам. Поверьте, используя сумму, которая лежит перед вами, можно сделать много полезного.
— Я не собираюсь раздавать эти деньги нищим. Потрачу их на себя. В конце концов, люди ходят в казино, чтобы выиграть что-то для себя. Таковы правила, и они действуют во всем мире.
— Но мы находимся не во всем мире, — прищурился Владимир, — а в отдельно взятой его части.
— В славном городе Приморске то есть.
— Абсолютно верно. В Приморске. И у нас здесь на первом месте стоит совесть, а не корысть. Я понимаю, вас такое положение вещей, должно быть, удивляет, но это так.
Я не верил своим ушам. Владелец казино отговаривал меня от игры!
— Знаете, уже второй человек в этом городе говорит мне про совесть.
— Я горжусь своим городом, — напыщенно заявил Сафонов.
— А я хочу играть. Бросайте!
Второй розыгрыш прошел в молчании. На скулах Владимира играли желваки. Я же снова мысленно обратился к Свину.
— Ставь на зеро, — приказал он.
Я сгреб все фишки в кучу и пододвинул их к цифре ноль.
— Ставки сделаны, — хмуро бросил Сафонов.
Шарик снова запрыгал по ячейкам и уверенно скатился в нулевое углубление.
— Вы выиграли, — произнес владелец «Медузы» после продолжительного молчания.
Я лучезарно улыбнулся.
— Понимаю, я не вправе советовать, — тихо начал Владимир, — но почему бы вам не подумать о том, как распорядиться деньгами? В Приморске как раз ремонтируют центральную больницу…
Я глубоко затянулся сигарой и выпустил струю дыма прямо ему в лицо.
— Очень трогательно. Но у меня существует правило: я забочусь о себе, исключительно о себе и еще раз о себе. Только в таком случае меня тянет иногда на добрые поступки. Поэтому о больнице вашей я подумаю после того, как получу свои деньги. Будьте добры!
— О себе, исключительно о себе и еще раз о себе, — задумчиво протянул Владимир.
— Именно так.
— Хорошо, вы сделали свой выбор, — сказал хозяин "Медузы». — Подождите несколько минут, пожалуйста. Вы выиграли много денег, понадобиться какое-то время, чтобы обналичить фишки.
— Мне некуда спешить, — погасил сигару в пепельнице я.
Сафонов сгреб огромную кучу фишек со стола и отправился к кассе.
— Вызови такси, — напомнил Свин.
Я поднялся из-за стола. В холле казино телефона не было. Оставалось надеяться, что он обнаружится в туалете.
Редкие посетители казино, если это, конечно, были посетители, смотрели на меня с подозрением. Я вышел из зала и углубился в переплетение коридоров позади гардероба. Аляповатые таблички с буквами «WC» и розовыми стрелками извещали: искомое помещение находилось в самой глубине длинного коридора. Свет в коридоре горел тусклый. Поэтому я не заметил, как из боковой двери вытянулась рука и схватила меня за отворот пиджака.
— Какого… — начал было я.
Но меня остановил тихий напряженный шепот.
— Тише, пожалуйста, тише!
Привыкнув к темноте, я разглядел Аню. Девушка выглядела испуганно. Но особенно мне не понравилось то, что ее правая скула как-то подозрительно темнела. Понимаю, это можно списать на плохое освещение. Но верилось с трудом.
— Что у вас с лицом? — спросил я.
— Ничего, — хлюпнула носом девушка и приложила к щеке скомканный белый платок.
Я заметил темные пятна на платке. По-видимому, тучи сгущались.
— Послушайте, — быстро заговорила девушка, — я не имею права вам советовать. Но я вижу, что вы не в курсе того, что у нас здесь происходит.
— И что же происходит в этом богоспасаемом казино? — поинтересовался я.
— Неужели вы ничего не поняли?! — расширились ее глаза. — Это не казино!
— Простите?
— Ловушка, — выдохнула девушка. — Это самая банальная ловушка для приезжих.
— То есть на получение выигрыша рассчитывать не приходится?
— Да какой, к черту, выигрыш?! — забыла свою же просьбу о тишине Аня. — Они пошлют вас в Москву!
— Ну, я тоже не в полном восторге от этого города. Но он не так плох, как кажется со стороны.
— Вы не поняли. В Москве их переделывают… всех переделывают…
— Солнышко, кого переделывают?
— Да всех, всех, того же Сафонова, например. Впрочем, ладно. Рассказывать все равно долго. Если вам доpoга жизнь, вы должны бежать.
— Я покину это заведение, как только получу свои деньги, — успокоил я Аню.
— Да какие деньги?! Речь идет о вашей жизни, поймите!
— А почему вы вдруг решили рассказать все это мне?
— Я понимаю, — снова всхлипнула девушка, — вы мне не верите. Думаете, что это какая-нибудь подстава для того, чтобы казино оставило деньги себе. Ладно, ладно… Я не буду настаивать, иначе стану похожа на них…
— Да на кого на них, объясните мне наконец!
— Потом, потом, — прошептала Аня, — если вы поверите, конечно. Слушайте внимательно. В игровом зале есть дверь с надписью «Только для персонала». Если вы сумеете, попробуйте прорваться к ней. Дальше прямо по коридору будет окно. Вы должны выпрыгнуть в него.
— Я предпочитаю менее экстремальные способы выхода из помещений. К тому же падать со второго этажа— удовольствие не из приятных.
— Вам не дадут уйти обычным путем. Там очень много людей на входе. А если вы прыгнете в окно, то упадете на груду листьев. Вы не должны ничего сломать. Свинку вашу, жалко конечно, она не выпрыгнет. Но это единственный способ спастись.
Я усмехнулся. Не знаю, грозила ли мне реальная опасность, но казино «Медуза» отличалось экстравагантным сервисом.
— В любом случае я буду ждать вас только пять минут, — сказала Аня, пожав мне руку.
— Вы еще и ждать меня будете?
— Да, на своих двоих вам не уйти. Но у нас будет только пять минут, запомните.
С этими словами Аня захлопнула дверь. Я пожал плечами и продолжил свой путь, пытаясь понять, стоит ли мне воспринимать эту информацию всерьез. С одной стороны, девушка мне нравилась. Но с другой — я довольно давно убедился в справедливости одной грубой, но довольно известной поговорки: «Не думай членом и не трахайся головой». Понятно ведь, что казино потеряло громадную по провинциальным меркам сумму. И нужно быть очень наивным человеком, чтобы надеяться на отсутствие у них домашних заготовок для подобных ситуаций. Вполне возможно, Аня просто играет заранее отрепетированную роль. Актриса из нее хорошая, да и следы побоев настоящие. Но это не меняет дела. Ради такой суммы можно и потерпеть немножко…
Телефона в туалете не оказалось. Да что там, не было даже сушилки для рук и автомата с презервативами. Я с досадой крякнул и собрался уходить. Дверь услужливо распахнулась. На пороге стоял один из парней, сидевших в зале.
— У вас все в порядке? — вежливо поинтересовался он.
— Сияю от счастья.
— Владимир Семенович ждет вас, — сообщил парень и, словно вышколенный швейцар, посторонился, освобождая мне дорогу.
Сопровождаемый юношей, я вернулся в зал. И едва посмотрел на Свина, мое горло сжал спазм. Теперь я уже не так скептически относился к предостережениям Ани. Да и без ее слов было понятно, что в передрягу мы попали серьезную.
Зал был грамотно и надежно блокирован. Все, кроме нас со Свином, оказались вовсе не посетителями, а служащими. Я мысленно поругал себя за то, что лишь иронизировал над их однообразной дешевой одеждой. Глупец, это была самая настоящая униформа! Хмурые ребята располагались в стратегически важных местах: двое — около выхода, по одному — возле каждого из окон; четверо, во главе с паскудно ухмыляющимся Сафоновым, окружали стол для игры в рулетку.
— Проходите, господин Цветков, — позвал меня владелец «Медузы», — мы готовы выплатить ваш выигрыш.
Я почувствовал, как напрягся гвардеец за моей спиной. Стоит только дернуться — и реакция последует незамедлительная. Только сейчас я понял, что плохая посадка костюмов на молодых людях обуславливалась наличием оружия под пиджаками. Любой грамотный разведчик срисовал бы это мгновенно — но я не был разведчиком. Вот так приходится расплачиваться за собственную беспечность… С другой стороны, я никогда не мог понять, как можно постоянно культивировать предельную наблюдательность, прощупывать каждого встречного оценивающим взглядом, запоминать номера всех проезжающих мимо машин. Когда жить, спрашивается?
— Ну что же вы стоите? — удивился Сафонов. — Идите, деньги ваши.
Я подошел к столу, мне услужливо пододвинули стул. На синем сукне возвышалась гора купюр крупного достоинства. Свин сидел у ног Владимира, паинька паинькой. Не знай я его, подумал бы, что он и вправду обычное животное. Хозяин «Медузы» даже пару раз почесал моего старшего офицера за ухом от умиления.
Стараясь унять предательский холодок, опутывавший грудь, я мысленно обратился к Свину:
— Аня предрекла мне большие неприятности и посоветовала бежать.
— Самое смешное, она тебе не врала, — протелеграфировал в ответ Свин. — Дело пахнет керосином настолько сильно, что достаточно чихнуть — и прогремит взрыв.
— Ты можешь без лирики?
— Извини. Сейчас они будут брать тебя.
— Убивать?
— Нет, ты им нужен живым.
— Уже легче, а то я начал волноваться. Аня посоветовала бежать к служебному выходу. Не знаю, насколько правдивы ее слова…
— У нас нет другого выхода, кроме служебного. Хорошо, что они не знают, кто я такой. Это дает нам определенные преимущества.
Межу тем Владимир облокотился на игровое поле стола и сцепил пальцы замочком.
— Господин Цветков, вы ведь интересовались при входе, положены ли вам гостевые фишки…
— Вы хорошо осведомлены.
— Мой дом — моя открытая книга… Так вот, фишки у нас действительно не положены. Но оставлять вас без презента тоже как-то не хочется.
— Польщен вашей заботой, но, право же, не стоило так волноваться. Мне хватит и тех денег, которые я выиграл.
— Не сомневаюсь. Однако без подарка мы вас не отпустим, и не мечтайте. У нас все-таки солидное заведение, а не бандитский шалман.
Сафонов выдержал театральную паузу. Его подопечные вежливо наклонили головы. Я, как бы невзначай, взял из стопки денег толстую пачку и провел пальцем по срезу. Купюры были настоящие: хрустели и пахли, как полагается.
— Ну что же, хороший приз всегда поднимает настроение. Что вы мне подарите: машину, романтическое турне по старинным замкам Франции или домашний кинотеатр?
В зале повисла тишина. Затем Владимир засмеялся: раскатисто, но хрипло. Создавалось впечатление, что с высокой горы летит пустая металлическая бочка. Вслед за хозяином захихикали и подчиненные. Мелкие, подобострастные смешки…
Угомонившись, Сафонов достал из нагрудного кармана платок и вытер уголки глаз.
— Мелко мыслите, господин Цветков. Машина, домашний кинотеатр… Я уже не говорю про Францию. Зачем вам эта заграница, честное-то слово… Неужели не хочется большего?
— Хочется, — признался я. — Трехэтажный особняк в Беверли-Хиллз, гараж, забитый «феррари» и Монику Беллучи в постель. Предлагайте по списку…
— Я не знаком с Моникой Беллучи, — фыркнул Сафонов. — Зато имею возможность дать вам нечто гораздо большее…
— Вот как? И что же именно?
— Я подарю вам новый взгляд на мир и ваше место в нем.
— Меня устраивает и тот, что у меня есть.
— Это вам так кажется, господин Цветков, это вам так кажется… На самом деле мечтаете вы вовсе не о дворцах в Беверли-Хиллз…
— Всегда трепетно относился к людям, которые ведают о моих желаниях больше, чем я… Ладно, и о чем я мечтаю?
— О счастье, спокойствии, умиротворенности.
— Ненавижу эти слова. Когда кто-то начинает говорить о счастье, спокойствии и умиротворенности, жди подлянки, и очень крупной притом.
— Типичная логика рассуждений больного человека, — покачал головой Сафонов. — Больные ведь тоже ненавидят шприц, потому что он причиняет им боль. И не замечают, что сущность шприца не в игле, а в лекарстве, которое он впрыскивает.
— Вы собираетесь подарить мне дозу героина? — ухмыльнулся я.
— Я собираюсь сделать вас счастливым, — серьезно ответил Владимир и быстрым движением вынул из-под стола черный продолговатый предмет.
Знакомая штучка. Полицейский электрошокер, использовавшийся одно время в США. Спусковая система выбрасывает несколько электродов в цель, после чего жертва получает сокрушительный удар током. Если есть проблемы с сердцем, можно отправиться на тот свет. Если нет — на несколько секунд в отключку.
— Давай! — завопил в моей голове Свин.
Я увидел, как он впился зубами в ногу Сафонова. Хозяин «Медузы» закричал от боли и повалился навзничь. При этом он инстинктивно привел свою адскую машинку в действие. Электроды прочертили голубые дуги в полумраке и впились в грудь парня, стоявшего слева за моей спиной. Опрокинув пару стульев, он рухнул на пол.
Медлить не стоило. Я согнул правую руку и ударил локтем в пах второго охранника. Подлый, но эффективный прием. Охнув, детина согнулся пополам и выбыл из игры по крайней мере минут на пятнадцать.
Оставался еще один охранник напротив меня и часовые. Я вскочил на ноги и с силой рванул столешницу рулетки вверх. Мой противник оказался временно погребен под тяжелым дубовым столом.
Я устремился к служебному выходу. Свин, похрюкивая от усердия, бежал за мной. Где-то на половине пути я услышал звук передергиваемых затворов и понял, что добежать мы не успеем.
— За барную стойку! — уже в голос прохрипел Свин.
Я сиганул через длинные сиденья, перекатился вдоль полированного дерева и упал вниз. Очень своевременно, надо сказать: сразу же после приземления раздались выстрелы. К счастью, квалификация охранников оставляла желать лучшего. Вместо того чтобы стрелять вниз, надеясь прошибить стойку и попасть, таким образом, в меня, парни щедро, не скупясь, лупили по стеклянной витрине. Раздался звон разбившегося стекла. Сверху хлынул невообразимый коктейль из водки, вина, виски и. прости господи, яблочного сока. В мгновение ока я оказался облитым этой эклектичной смесью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48