Он считал, что легко справится с ним, безоружным. А Тор, несомненно, был для него гораздо более желанной добычей, чем Локи!
Локи пообещал ему сделать все, что в его силах. И действительно, как ни странно, ему удалось заманить безоружного Тора в Ётунхейм. Сам Локи жутко нервничал, ибо понимал, что если с Тором что-то случится, то и сам он пропал. Во всяком случае, путь обратно в Асгард тогда ему будет заказан! Но тут ему, как бывало всегда, повезло!
По дороге к Гейрреду Тор и Локи остановились на ночлег у великанши Грид. Когда-то она была возлюбленной Одина и родила ему сына Видара, того самого, что живет теперь в лесном краю Види. К асам она всегда относилась неплохо. Они с Тором долго беседовали о Гейрреде. Грид не любила его и надеялась, что Тор с ним справится. Но поскольку у него не было с собой его молота, она одолжила ему свой пояс силы, железные рукавицы и посох, что зовется посохом Грид.
Если бы она захотела тогда, она могла бы шутя пристукнуть Тора, поскольку он был совсем беззащитен и сопровождал его одни лишь Локи. Но, как видишь, она не воспользовалась этим, а, наоборот, помогла ему.
На следующее утро Тор и Локи снова отправились в путь и вскоре дошли до реки Вимур — величайшей из всех рек. Течение в ней быстрое и необычайно бурное. Но ничего не поделаешь, им необходимо было перебраться на другой берег. Тор собрался с мужеством, опоясался поясом силы и, опираясь на посох Грид, ступил в воду. Локи изо всех сил цеплялся за пояс Тора, поскольку течение было таким сильным, что его чуть было сразу не унесло.
Поначалу все шло неплохо, но, когда они добрались до середины и попали на самую стремнину, Тор почувствовал, что еще немного — и он не выдержит: ведь ему приходилось тащить за собой и Локи. Они остановились. Вода между тем все прибывала и прибывала.
Мощный поток кипел вокруг них, струи перекатывались через плечи Тора, и лишь голова его возвышалась нал водой. Локи отчаянно барахтался и едва не утонул.
Осмотрелся Тор по сторонам и вдруг увидел, что из расщелины гор в реку стекает мощный водопад. Упершись ногами в края расщелины, там стояла великанша Гьяльп, дочь Гейрреда. Сама она была огромной, как скала, а водопад, стекавший в реку, на самом деле был ее мочой. Потому-то так и поднялась вода.
Выловил тогда Тор со дна большой камень и швырнул его в Гьяльп со словами: «Будет в устье запруда!» И попал прямо в цель.
Скоро вода пошла на убыль, и течение ослабело. Опираясь на посох, Тор добрался до противоположного берега и, ухватившись за деревце рябины, росшее там, выбрался из потока. Отсюда и пошла поговорка: «Рябина спасла Тора».
Тор с Локи двинулись дальше. Когда они пришли наконец к дому Гейрреда, их поместили на ночлег в козий хлев. «Ведь Тор же к козлам привык», — дерзко пошутил Гейрред.
Тор промолчал, ибо знал, что ничего другого от великанов ждать не приходится. Усталый, опустился он на скамью, стоящую в хлеву. Но не успел он сесть, как скамья начала подниматься к самой крыше. К счастью, в руках у Тора был посох Грид. Чтобы не оказаться прижатым к крыше, уперся Тор посохом в стропила и поставил скамью на место.
Тут раздался жуткий шум, треск и грохот, послышались душераздирающие женские вопли. Оказалось, что под скамьей прятались две дочери Гейрреда; Тор переломил спины им обеим.
Узнав об этом, Гейрред пришел в ярость и велел привести Тора в свою палату — теперь-то он рассчитается с ним сполна за все!
Посреди палаты, в которую привели Тора, пылал огромный костер. Как только Тор вошел, Гейрред щипцами выхватил из огня раскаленный болт и швырнул его в Тора.
Но на Торе были железные рукавицы Грид, и он легко перехватил болт я воздухе, не обжегшись. Гейрред, чтобы защититься, отскочил за железный столб. Тор метнул болт ему вдогонку с такой силой, что он пробил насквозь и столб, и Гейрреда, и стену дома, вылетел далеко за ворота и ушел в землю.
Так честь Асгарда была спасена, а Тор и Локи смогли снова вернуться домой. Но, надо сказать, в тот раз она висела на волоске, и все кончилось хорошо лишь благодаря тем самым доспехам Грид, которые ты только что опробовал, — закончил Улль.
Эрик тяжело вздохнул: интересно, а сумел бы он справиться со всем этим, случись ему оказаться в Ётунхейме одинокому и беззащитному? «Нет, такая задача была бы совершенно невыполнимой, по крайней мере для меня», — подумал он.
Труд ласково улыбнулась мальчику и взяла его за руку.
Глава 16
На следующее утро для Эрика началась новая жизнь. Труд отправилась домой, и они с Уллем остались в Таксдале одни. Поначалу, правда, Эрику было тяжеловато, но он не сдавался. Он хотел доказать — и в первую очередь самому себе, — что сумеет справиться с трудностями. Кроме всего прочего, он ни за что не хотел давать кому бы то ни было повод для насмешек.
Улль оказался замечательным наставником — добрым и — если так можно сказать об асе — человечным. Под его наблюдением Эрик мог упражняться до бесконечности. Было в нем что-то такое, чего зачастую так не хватало мальчику на Земле. Он учил его духу товарищества, любовному отношению к своему делу, стремлению к победе, добиваться которой следует, не изнуряя противника, а превосходя его за счет умения и красивой техники. Воспитание в Эрике всех этих качеств, по-видимому, входило в курс обучения.
По мере занятий между Уллем и его воспитанником возникло и росло теплое дружеское чувство. День и ночь они были вместе, много ходили по лесу, часто охотились, вместе готовили пищу и ели. Сидя по вечерам у огня, они рассказывали друг другу истории о жизни в своих столь непохожих мирах. Рассказы Эрика о жизни на Земле представляли для Улля ничуть не меньший интерес, чем его собственные истории об обитателях Асгарда и Ётунхейма для мальчика.
Время летело незаметно. По ночам Эрик, устав за день от упражнений и новых впечатлений, спал как убитый. Каждое утро его поджидала новая программа.
— А теперь давай немного побегаем, — предлагал Улль, и они вместе срывались с места. — Хорошо! — кричал Улль. — Что ж, ты действительно в этом силен. Только попытайся побыстрее работать ногами и беги полегче — на носках! Прыгаем! — кричал Улль и прыгал сам; Эрик следовал за ним. — Отлично! — радовался Улль. — Я так и знал, что у тебя получится. Просто ты не верил в себя раньше. Надо стремиться вперед всем туловищем, использовать руки и при этом держать равновесие — это так же важно, как толчок ногами!
Слыша эти ободряющие возгласы, Эрик превосходил самого себя и искренне радовался каждому новому успеху. Поддержка Улля помогала ему делать то, о чем он раньше и мечтать не смел.
— Бросай! — кричал ему Улль.
Эрик метал копье и расщеплял прут, выбранный наставником в качестве мишени.
— Здорово! — от души ликовал Улль. — Я и сам бы не смог лучше. Давай снова! Продолжай! Ну-ка, еще разок!
И Эрик метал копье, бегал, прыгал, стрелял из лука, размахивал пращой и орудовал мечом до полного изнеможения. Мальчик чувствовал себя счастливым, не особо задумываясь над причинами этого. Заставляя свое тело проделывать различные упражнения, он ощущал в себе истинное дыхание жизни.
С каждым днем Эрик заметно продвигался вперед. Из лука он стрелял теперь не хуже любого в Асгарде. Посланное его рукой копье почти всегда попадало в цель. Он научился прекрасно владеть пращой, щитом и мечом. Стал гораздо быстрее, сильнее и выносливее, чем прежде. А если и случалась какая-нибудь неудача, ему стоило лишь взглянуть на Улля, и он был уверен — в следующий раз все обязательно получится. Иначе и быть не могло.
— Так всегда и бывает, — с улыбкой говорил ему Улль. — Посмотри на взлетающего орла. Все тело его напряжено, крылья работают изо всех сил, пока он не поднялся достаточно высоко. Лишь достигнув облаков, он может позволить себе передышку, поднять голову и свободно парить, горделиво оглядывая расстилающийся внизу под ним мир. Лишь там, в высоте, ветер наполняет его крылья и держит его. Однако и орлу это не даром дается, — продолжал Улль.
— И орлу приходится немало потрудиться, прежде чем он поднимется ввысь.
Подобные слова как будто окрыляли Эрика. Сам он чувствовал, что растет на глазах, причем не только в переносном, но и в буквальном смысле, И точно — однажды перед усадьбой Улля появилась Труд. Она привезла с собой новый костюм для него — старый уже стал маловат.
Девочка прискакала верхом на Ховварпнире. Мягкие волны ее длинных волос спускались до самой конской спины, а хвост коня, едва не касающийся земли, служил как бы их продолжением.
Тот день впервые за несколько недель оказался свободным от тренировок. Улль воспользовался случаем и отправился на пир в Вальгаллу. Эрик с Труд остались одни.
Труд за это время тоже изменилась. Мальчик заметил это, когда вел Ховварпнира в конюшню Улля и обнимал Труд в знак приветствия — он искренне обрадовался ее приезду. Но что именно изменилось в ней, он так и не смог понять.
Позже, когда, вместе отправившись на охоту, они подкрались к косуле и Эрик метким выстрелом — стрела вонзилась прямо между лопаток — уложил ее на месте, он снова заметил, что девочка как-то странно смотрит на него. Но и на этот раз он промолчал.
Разведя костер, они поджарили косулю и принялись с удовольствием лакомиться сочным, попахивающим дымком мясом. Эрику приятно было снова оказаться наедине с Труд.
Долгое время Труд не говорила ни слова, лишь как-то пристально смотрела на него своими темными глазами. Вдруг, неожиданно, у нее вырвалось:
— Тьяльви пропал! Его нигде нет, и никто уже давно его не видел.
— Тьяльви! — Эрик внезапно рассердился. И что это ей вздумалось сейчас заводить речь об этом болване! Вот теперь бы он мог спокойно посостязаться с ним в беге, если, конечно, тот бы захотел!
— Я серьезно, Эрик! — тихо, но настойчиво продолжала Труд. — Его нет в Асгарде, и Тор боится, как бы он не сбежал обратно, к себе домой!
«Пусть этот шут бежит себе, куда хочет!» — со злостью подумал Эрик.
— Он не шут, — прервала его мысли Труд. — В том-то все и дело, что он — не наш! Тьяльви не ас, он из рода великанов, и теперь, вероятно, убежал домой, к своим. Может быть, он уже рассказал там о тебе и о том, что ты собираешься в Ётунхейм!
До Эрика наконец дошло! Найти Идунн и добыть у великанов ее яблоки он может только при том условии, что в Ётунхейме не станет известно, кто он такой, и никто там не будет его опасаться. А он вскоре уже должен отправляться туда! Эрик успел уже забыть, с какой целью прибыл в Асгард и сколько времени провел у Улля.
— Но ты же не можешь отказаться теперь! — с мольбой в голосе воскликнула Труд. — Ты так нужен нам, мы все верим в тебя!
— Да, конечно, разумеется… но…
— Никаких «но»! — раздался вдруг голос Улля. Он, оказывается, уже вернулся. — Труд права: мы любой ценой должны вернуть Идунн, и ты, только ты, можешь сделать это! Мы, асы, слишком стары и слабы, нас слишком хорошо знают в Ётунхейме. Нам необходимы твоя юность и твое мужество!
Эрик посмотрел на Улля, лицо которого озаряли отблески костра.
— Да, но…
— Нет! — снова резко перебил его Улль. — Никаких «да, но…»! Ты должен сделать это, и если хоть немного любишь нас, то не можешь поступить иначе!
Некоторое время Эрик сидел молча, уставившись в костер.
— Ничего, ничего! — ласково сказал Улль, подсаживаясь к мальчику и с грубоватой нежностью обнимая его за плечи. — Я знаю, ты обязательно справишься. Кроме того, мы вовсе не собираемся посылать тебя в эту дикую страну одного, без всякой поддержки. Ты же знаешь, мы любим тебя, а кое-кто даже больше остальных.
И Улль незаметно подмигнул Труд.
Эрик задумчиво кивнул.
— Да, но… — начал было он снова.
— Нет, все, Эрик, прекрати! Лучше я кое-что расскажу тебе. Это рассказ о волшебном могуществе рун и о том, чего с его помощью можно достичь.
Ты уже слышал о Локи. Так вот, он всегда был дерзок, а временами и вовсе невыносим и постоянно придумывал все новые и новые шутки, одна злее другой. Они уже давно перестали кого-то забавлять, да и вполне может быть, что Локи проделывал все это отнюдь не ради забавы.
Однажды, когда Сив спала, он подкрался и обрезал ей волосы. Стыдно было Сив ходить остриженной наголо, и она горько расплакалась. Тор, узнав об этом, пришел в ярость. Он поймал Локи и пригрозил, что переломает ему все кости и сделает из них муку, если тот не поклянется достать для Сив новые волосы, да не какие-нибудь, а золотые!
Лишь после того, как Локи торжественно пообещал сделать это, Тор его отпустил. Пошел тогда Локи к знакомым карликам, сыновьям Ивальди, и они, разумеется, за щедрое вознаграждение, согласились ему помочь. Больше того, они не только выковали Сив новые волосы, но и построили удивительный корабль, Скидбладнир, а также смастерили копье, которое зовется Гунгнир.
Когда Локи увидел эти сокровища, глаза его загорелись. Он тут же решил побиться об заклад с другим карликом, по имени Брок, что его брату, Синдри, также искусному мастеру, никогда не удастся сделать таких диковинок, какие сравнились бы с работой братьев Ивальди. Локи считал, что это совершенно невозможно, и потому смело поставил в заклад свою голову, что Синдри не удастся превзойти их в кузнечном искусстве.
Брок, как и все в Асгарде, ненавидел Локи и уговорил Синдри участвовать в их споре. Синдри сразу же принялся за работу.
Он положил в горн свиную кожу и велел Броку поддувать до тех пор, пока он, Синдри, не вернется, причем не останавливаться ни на мгновение.
Синдри ушел; Брок добросовестно работал мехами, и пламя в горне горело все ярче. Локи испугался, что проиграет пари, а вместе с ним и собственную голову. Он решил помешать Броку поддувать. Для этого он обернулся надоедливой кусачей мухой, сел Броку на руку и погрузил в нее свое жало.
Несмотря на это, Брок продолжал работать, как прежде, не останавливаясь ни на миг до тех пор, пока не пришел брат. Синдри вынул из горна готовую вещь — вепря с золотой щетиной.
Потом Синдри положил в горн кусок золота и велел Броку снова поддувать без остановки вплоть до его прихода. Он ушел, а Брок раздувал и раздувал огонь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46