Фриний даже не заметил, что его трубка давно погасла. Ривен рассказал им обо всем, соотнеся похождения Байклина и Мертаха со своими собственными. Когда он закончил, одному из виров пришлось вновь разводить костер, от которого остались лишь тлеющие угольки. Тишина еще долго висела в воздухе. Наконец, Фриний в последний раз попытался затянуться своей потухшей трубкой и принялся выбивать ее о каблук сапога. Брови Квиринуса сдвинулись в одну жирную линию.
— В самом деле, занятная история, — тихо заметил он. — И, похоже, тебе тоже досталось немало. Как, впрочем, и нам. — Он горестно покачал головой. — Прямо-таки в голове не укладывается. Что скажешь, Фриний?
Старый лекарь, принявшийся было заново набивать трубку, прервал на мгновение свое занятие.
— Не один век уже ходят слухи о существовании каких-то иных миров. Кое-кто из Горнего народа утверждал даже, что им удалось побывать там. И еще, говорят, гномы не раз находили Двери в иные пространства в самых глубоких своих рудниках. Но одно дело — слушать все эти сказки, совсем другое — разговаривать с человеком, который утверждает, что он пришел из такого другого мира. — Он, наконец, раскурил свою трубку и тяжело вздохнул. — Для меня это не новость. Но я встревожен. По двум причинам. Во-первых, есть нечто, что выпадает из какой бы то ни было логики, в том числе магической, — эта темноволосая девушка, которая и жена, и не жена нашему другу, как и леди Джиннет. — Он улыбнулся. — Я больше не буду называть леди волчицей, это не слишком учтиво по отношению к Ривену. Но что-то в этом не так. Есть еще кое-что, и Ривен не имеет к тому ни малейшего отношения… хотелось бы только знать, что именно. Но и это еще не все. И я сомневаюсь, что даже гномы сумеют разрешить эту головоломку… Если б они знали ответы, они бы, наверное, не стали тянуть так долго и уже предприняли бы что-нибудь? Они ведь мудрее всех, хотя и несколько скрытны. Они просто не могут не знать, что происходит сейчас со страной. Их почитают хозяевами магии, чей источник лежит в земле… но я не думаю, что они как-то причастны к последним событиям. И я сомневаюсь, что они могут все это предотвратить. Возможно, они теперь так же беспомощны, как и все остальные, ибо и гномы — обитатели этой земли. Почти такие же, как мы. А второе, что меня беспокоит, так это то, что первая чистка в Мингнише случилась в тот самый год, когда родился Ривен. В том, своем мире. Таким образом, можно предположить, что за его связью с нашим миром стоит нечто большее, чем его книги.
— Двусторонний канал, — задумчиво произнес Ривен. — Мне кажется, существует некий канал магической связи, по которому из вашего мира ко мне приходят образы. А Мингниш, в свою очередь, получает что-то и от меня, причем с того самого дня, как я родился на свет. Не я создал этот мир. Не я. — Ривен вдруг ощутил несказанное облегчение. — Значит, не я виновник разрушений, убийств, климатических катастроф… Здесь замешано что-то еще. — Но что? Что вызывает такие изменения? И почему?
— Гномы могут и не знать, — сказал Квиринус. — Но, с другой стороны, гномам ведомо многое. Они живут в этом мире с тех пор, как из земли поднялись первые горы, и Великая река понесла свои воды к Южному морю. Возможно, они расскажут тебе о прошлом, о чем-то таком, что поможет тебе разгадать эту загадку. Я же ничем не могу помочь, и Фриний, который моложе гномов, мне кажется, — тоже. Так что идея пойти в горы — не такая уж и плохая, хотя, признаюсь, я рад, что мне не придется идти туда самому.
— Гресхорн, — задумчиво проговорил Фриний. — Горы на краю света. Едва ли найдется более трудный маршрут. — Он взглянул на Квиринуса. — Но ты им поможешь?
— Помогу. Не будь даже иных причин, я бы помог им единственно ради Байклина. В Армишире они найдут надежное убежище, и ни один из приспешников Сергиуса их там не достанет. А если кто из твоей компании захочет остаться, — он вновь обратился к Ривену, — мой дом будет их домом, пока они не будут готовы вернуться на Юг.
Ривен поблагодарил его, думая о всех тех бедах и потерях, которые выпали на долю его друзей. Мадра уж точно дальше идти не может, а из того, что Ривен помнил о схватке в доме Фриния, он мог заключить, что, скорее всего, Ратаган с Айсой тоже серьезно ранены.
— Мои друзья все еще там, в темнице, — сказал он.
Один из виров наклонился вперед и что-то сказал на своем языке. Квиринус кивнул.
— Уже нет. В этот самый момент они идут по тоннелям, к городским стенам. И скоро нам тоже будет пора отправляться путь.
Ривен перевел озадаченный взгляд с виров на Квиринуса и обратно. Барон Армишира рассмеялся.
— Они общаются друг с другом мысленно, мой друг. Волшебство в своем роде. И это тоже — одна из причин, почему они вынуждены скрываться.
И тут — в первый раз — заговорил молчаливый телохранитель Квиринуса.
— Если тем, ради кого мы пришли сюда, больше нечего опасаться, то, милорд, нам тоже пора отправляться. До рассвета нам нужно проделать немалый путь, а ночь над землей уже на исходе.
— В самом деле, — задумчиво пробормотал Квиринус. — Ты, как всегда, готов напомнить мне о моих обязанностях, Кейгар; впрочем, мне не приходится о том сожалеть. Я бы, конечно, с удовольствием посидел здесь еще и поболтал с приятными людьми. — Он встал, отбросив в сторону свой плащ. Его одежда так и не высохла. Он поглядел на Фриния, сидевшего на корточках у костра. Ривен подумал, что в такой позе, да еще рядом с дородным бароном, лекарь-похож на садового гнома.
— Нам, дружище, пора. Что за время такое настало: когда бы ни выдался случай нам поговорить, обязательно кто-то стоит у меня над душой и подгоняет. Надеюсь, будет еще время, когда мы сможем, наконец, спокойно посидеть и потолковать.
Фриний задержал руку друга в своей.
— С нетерпением буду ждать. Будь осторожен. — Он повернулся к Ривену. — Квиринус отведет тебя к твоим друзьям и доставит в безопасное место. Я же свою работу исполнил.
— А ты что, не пойдешь? — с глупым видом спросил Ривен. Внезапно он понял, что ему будет недоставать этого маленького старичка.
— Я остаюсь. Виры подыщут для меня местечко. Пусть опасности минуют тебя на нелегком твоем пути, и не только ради людей этой страны, но и ради тебя самого. — Он улыбнулся. — А теперь тебе снова придется вымокнуть.
Виры уже расположились у края колодца и разговаривали с Квиринусом. Раздался всплеск, и Кейгар исчез. Квиринус махнул Ривену рукой — мол, бывай, — и тоже скрылся под водой.
Ривен неохотно встал. Вода была черной, холодной и грязной — такой неприглядной… Он невольно поежился. Один из виров дотронулся до его руки и что-то сказал на своем языке.
— Он желает тебе счастливого пути, — пояснил лекарь.
— Спасибо, — пробормотал Ривен себе под нос. — Ну, вперед, — и он нырнул.
16
На этот раз они шли дольше, и Ривен поначалу все удивлялся тому, что они неуклонно спускаются вниз, но потом вспомнил, что Талскер стоит на высоком холме, и если они собираются выйти из города по этим тоннелям, им нужно сначала спуститься к его подножью.
Силы его были уже на исходе. Он едва поспевал за Квиринусом и Кейгаром, спотыкаясь на каждом шагу, задевая плечами о стены и время от времени стукаясь головой о потолок. Кроме того, Ривена томила невыносимая жажда, хотя он не дошел еще до того состояния, чтобы всерьез додумывать о воде, стекающей по стенам тоннеля. Ее вид по-прежнему не внушал доверия, хотя канализационные стоки давно остались позади.
Теперь тоннели выглядели древнее. Кое-где стены уже просели и раскрошились, а пол стал неровным. Черные, острые, точно копья, сталактиты свисали с сумрачного потолка.
Квиринус шел впереди, держа в руке факел, который дожидался его на выходе из колодца. Его мерцающий свет отбрасывал громадные размытые тени, пляшущие на стенах тоннеля. Дальние углы и боковые проходы оставались сокрыты во мраке. Крысы больше не попадались, но несколько раз Ривену показалось, что он замечал краем глаза какое-то мелькание. Наверное, это виры неслышно крались по пятам, приглядывая за ними. Или, может, еще какие-нибудь существа, обитающие в здешних темных подземных глубинах. От этой мысли по его телу побежали мурашки, и он подумал о том, что было бы лучше, если бы он шел в середине, а не последним.
Наконец они остановились. Только шум их дыхания да треск факела нарушали тишину подземелья. Ривен был благодарен за передышку. Привалившись спиной к влажной стене, он вытер мокрый лоб. Ноги горели, как в огне, голова стала странно легкой. Горло было воспалено.
Квиринус передал ему обтянутую кожей фляжку.
— На вот, подкрепись. Скоро мы уже выйдем из этих тоннелей. Однако нам еще предстоит проделать немалый путь по земле. Несколько миль верхом. Тебе понадобятся силы.
— Далеко? — спросил Ривен, откупоривая фляжку. Из горлышка потянуло ароматом крепкого ликера.
— От городских стен до моего дома в Рим-Армишире — двенадцать миль, и нам придется поторопиться. Не сомневаюсь, что город сейчас весь гудит от известий о вашем исчезновении. Шайка Сергиуса уж постарается. Они потребуют свободы действий. — Он улыбнулся. — Пей. Это придаст тебе сил.
Ривен выпил. Крепкий напиток с привкусом мандарина охладил его горло и согрел желудок. Язык больше уже не казался разбухшим. Он протянул фляжку обратно, но Квиринус не взял ее.
— Оставь у себя. Судя по твоему виду, до восхода солнца она тебе еще не раз пригодится. — Он повернулся и, кивнув Кейгару, вновь повел их вперед.
Вскоре они снова остановились. По прикидкам Ривена, они успели пройти не больше мили, как вдруг Квиринус поднял руку, требуя тишины, и замер на месте, прислушиваясь. Спереди доносился рев стремительного потока воды, отдававшийся эхом в проходах. Квиринус нахмурился.
— Вода поднялась высоко, выше, чем я предполагал. Обычно на этом уровне она едва сочится.
— Когда мы спускались в канал, шел дождь. Быть может, он так и идет, — высказал предположение Кейгар.
— Может быть, — проворчал Квиринус. — Но как бы там ни было, выбор у нас небольшой. Держитесь за ремни друг друга. Я гашу факел. — Он взглянул на Ривена. — Теперь придется поднапрячься, так что держись покрепче.
Он поднял руку и отшвырнул факел, который упал, зашипев искрами и угольками. Все погрузилось во тьму. Шум воды как будто стал громче. Ривен почувствовал, как Кейгар сделал первый осторожный шаг, и вцепился в его ремень. Они медленно продвигались вперед, точно троица слепцов.
Вода под ногами быстро поднималась; сначала она покрыла ступни Ривена, затем лизнула лодыжки и продолжала подниматься выше. Когда она заплескалась почти на уровне бедер, он откупорил фляжку Квиринуса и сделал несколько глотков. Если ему предстояло опять окунуться в студеную воду… у него было такое чувство, что он вполне этого заслуживает.
Когда вода поднялась по пояс, Ривен почувствовал, что поток может сбить его с ног, и еще крепче вцепился в ремень Кейгара. Ему представилось вдруг, как этот поток унесет его по незнакомым тоннелям в темное чрево города, и он навсегда потеряется в канализации своей же собственной истории. Ривен криво усмехнулся.
Течение обратилось в стремительный поток, и, чтобы не упасть, приходилось крепче держаться друг за друга. Но впереди уже стал заметен какой-то свет. Ривен увидел, что тоннель поднялся высокой аркой, проход стал заметно шире, в потолке виднелись квадратные прорези, через которые тоже падал свет; вода, однако, все поднималась.
— Держитесь поближе к стене! — крикнул Квиринус. — Там справа где-то должна быть лестница. Надо нащупать ее!
Вслепую, они с трудом продвигались вперед; брызги летели им в лицо, вода попадала в рот. Один раз Ривен едва не захлебнулся. Каждый вдох давался с трудом. На мгновение дно ушло из-под ног Ривена, и поток унес бы его, если бы он не повис на ремне Кейгара. Ему удалось, наконец, снова ощутить ногами дно. Его пальцы скользили по влажному камню стены, пытаясь нащупать, за что ухватиться.
Кейгар внезапно остановился и что-то прокричал, но Ривен не сумел расслышать, что именно. Потом он стал подниматься. Ривен судорожно ощупал стену и наткнулся на металлическую скобу, заделанную в камень. Он подтянулся и полез следом за Кейгаром. Вода осталась внизу. Вверху Ривен различал круг лысой головы Квиринуса, вырисовывающийся на фоне квадрата ночного неба. Они с Кейгаром вытащили Ривена из колодца, который после этого без сил повалился на влажные камни мостовой. Он лежал, прислушиваясь к шуму воды далеко внизу и подставив лицо редким каплям дождя.
И тут его разобрал смех. Вот уж действительно: тихая ночка. Тишь да покой.
Впрочем, в покое его оставили ненадолго, Квиринус и Кейгар подняли Ривена на ноги и потащили по темной улице. Он не успел даже стряхнуть с себя влагу. Из мрака выступили лошади и люди в доспехах. Он весь сжался. Ловушка после стольких усилий? Но кто-то набросил плащ ему на плечи и подтолкнул к лошади без седока.
— Садись, — шепнул ему на ухо Кейгар. — Нам надо ехать не медля!
Ривен с трудом забрался в седло. Холодная вода, пропитавшая его одежду, захлюпала под ягодицами. Кто-то взял его коня под уздцы, и копыта застучали по мостовой. Ривен натянул капюшон на голову, чтобы укрыться от дождя, который снова усилился. Через некоторое время он начал узнавать громадные крепостные стены, за которыми остался город. Рассвело, но было пасмурно. Стук лошадиных копыт отдавался гулким эхом, вскоре перед ними открылась темная равнина, за нею — холмы в завесе мороси, а еще дальше угадывались черные вершины гор. Вместе с остальными, конь его перешел в легкий галоп, и Ривен прилагал все силы, чтобы не вылететь из седла. Погони не было, но он так устал, что ему было уже все равно.
Они нещадно гнали лошадей, лишь изредка замедляя бег. Дорога шла то вверх, то вниз, и несколько раз лошади их пересекали мелкие речушки, поднимая фонтаны брызг. Воздух срывал капюшон плаща с головы Ривена, отбрасывая его назад, за плечи. Он не мог сдержать дрожь. Промокшая одежда обледенела, бороду покрыл иней. Пришла настоящая зима, и они приближались к подножию Гресхорна, самых высоких гор в этом мире.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58