Дескать, пытался задержать мальчишку, а тот шандарахнул его по голове сосновой дубиной и был таков! Позднее, впрочем. Горбач заподозрил, что Ждан сам себя шишкой наградил для пущего правдоподобия, но это уже не имело значения. Горбач ведь тоже не был заинтересован в раскрытии Протасу всей подоплеки происшедшего в рыбачьем селении. Узнай атаман, что верный его соратник заранее о Черном колдуне осведомлен был и собирался поторговаться с ним из-за цены на княжича, худо пришлось бы Горбачу. Хуже, пожалуй, чем колченогому Вирему…
Черный колдун, упустив Владия, наслал на селение полчище огненных саламандр. Они запалили всю округу жутким зеленовато-оранжевым пламенем, от одного дыма которого люди ума лишались. Иные, не в силах взгляд отвести от пляшущих в огне и дыму женщин-ящериц, сами пускались в пляс, и потом их уже не находили — ни живых, ни мертвых.
Из всех, кто участвовал в том набеге, уцелело меньше половины. Спаслись лишь те, кто догадался в реку броситься и укрыться от саламандр под водой, зажав во рту полую камышину для дыхания. Эту хитрость, кстати, и сегодня использовали, чтобы незаметно подобраться к борейской ладье.
В общем, когда в становище вернулись, Протас каждому уцелевшему допрос учинил. Колченогий Вирем со страху все выложил. И тут же дух испустил, поскольку Протас не сдержался и врезал кулачищем своим пудовым ему промеж глаз. Если бы не поспешил атаман злости ход давать, наверняка дознался бы про соучастие Горбача. Но Протас всегда слишком скор был на расправу…
Почти год ватага из Становища нос не высовывала.
С двумя дюжинами человек, из которых две трети оружия толком держать не умеют (раньше атаман таких либо по хозяйской части использовал, либо по торговой, а кого-то в разведку посылал), много ли наразбойничаешь? Лишь позднее, когда новые люди сами к ватаге прибиваться стали, дела пошли веселее. Сейчас, конечно, совсем иной оборот. Оправились, разбогатели. Новички в большинстве своем вояки тоже никудышные, не умением берут, а числом и яростью. Но Протас по совету Горбача всех прежних десятниками поставил, чтобы и командовали, и обучали, и — не без этого! — присматривали за мужиками.
— Так ты тоже теперь десятник? — спросил Владигор.
— Нет, дружище, бери выше! — улыбнулся Ждан. — Меня Горбач при себе держит, вроде как главного помощника. Через меня свои распоряжения десятникам передает, для прочих особых дел использует, а главное, старается, чтобы я лишний раз на глаза атаману не попадался. Знает, что давняя история с Черным колдуном одной веревочкой нас повязала, хотя и с разных концов, вот и побаивается меня.
— Теперь страхов у него поприбавится… А где же Протас нынче отсиживается? Я что-то сегодня не углядел его.
— Обычно он в старом становище дожидается, когда мы с дела придем. Туда новичкам хода нет, только Горбач и десятники могут без спроса являться. Однако — под вечер уже — лодку его я здесь приметил, значит, донесли Протасу о тебе, лично удостовериться захотел. А может, о чем-нибудь с пленным наместником потолковать хочет — о выкупе или еще о чем… Странно, что за тобой не послал. Не нравится мне это. Протас ведь не любит медлить.
— Ты прав, — согласился Владигор. — Что-то замышляет атаман. И Горбач не пришел в твою избу, как обещал. Похоже, оба сейчас где-то мозгуют над моей дальнейшей жизнью. Или смертью…
— Ну где — это известно. В тесовом доме на берегу, у Горбача. Только там Протас, когда из своей норы выползает, объявиться может. Эх, подслушать бы, о чем их речи сейчас! Да незаметно туда не подберешься: в таких случаях личная стража атамана дом охраняет от любых непрошеных гостей.
— Подумаешь, эка невидаль — стража у дома! — вдруг, оборвав свой искренний храп, подал голос Чуча. — Борейских стражников перехитрили, а уж этих вокруг пальца обвести — раз плюнуть.
— Так ты не спишь, мошенник? Подслушиваешь?! Оставив вопросы Владигора без ответа, — дескать, чего отвечать, коли все ясно? — коротышка бодро вскочил с лавки, просеменил к столу и беззастенчиво опрокинул в себя полкружки таврийского вина.
— Нет такого подземелыцика, который не найдет лазейку в жилище наземного человека, — утерев губы рукавом, нравоучительно произнес он. — Как нет и такого среди подземелыциков, который мог бы в этой премудрости сравниться с Чучей. Короче, я пошел. Вас наслушался, теперь очень хочется и других послушать. На берегу, значит, изба горбатого? Тесовую там только одну видел.
— Она одна такая на всю деревушку, — подтвердил Ждан. — Не ошибешься. Но…
Подземелыцик, не дослушав, вышел за порог. Ждан пожал плечами и посмотрел на Владигора. Тот в свою очередь только и сказал:
— Н-да!
Друзья вновь наполнили свои кружки. Владигор похвалил вино, однако не стал выспрашивать у Ждана, где он сумел его раздобыть. Ясно же, откуда все берется у разбойников. Вот и доспехи у Ждана ладные: легкие и прочные, такие в Кельтике делают. Стилет с золоченой рукоятью явно из Венедии, с берегов реки Эридань. А меч здешний, синегорский. Опытный воин всегда родной меч иноземному предпочтет, ибо досконально знает его возможности и недостатки, а это может сыграть в бою не последнюю роль.
Не успели они осушить кружки до дна — дверь распахнулась и в горницу вбежал взволнованный Чуча.
— Пора сматываться, князь! Атаман собирается тебя еще до рассвета повязать, чтобы никто не увидел и не вмешался. Человек десять придут. Им ведено, если сопротивляться будешь, прирезать тебя, как волчонка. И концу в воду. Горбач его отговаривал, опасаясь бунта мужиков, но Протас удила закусил. Живым возьмет — отправит в Ладор, награду стребует с Климоги. Или Черному колдуну отдаст, чтобы того в соратники заполучить для будущих дел. Но он и на мертвого согласен, так и сказал Горбачу.
— Постой, тараторка! Откуда узнал обо всем? Слишком мало времени прошло, чтобы ты успел разведать такие подробности. — Ждан недоверчиво и пристально оглядел Чучу. Тот смутился. Затем упрямо вскинул голову:
— А я разве сказал, что сам слышал? Я про то услышать сумел, что Протас и мертвым самозванцем не побрезгует. Мало тебе? Про остальное мне один… один человек верный нашептал, друг князя.
— Кто ж такой? — удивился Владигор. — С чего ты взял, что он друг мне?
Подземелыцик не успел ответить. В дверь, которую он оставил неплотно прикрытой, скользнула серая тень. Замерев посреди горницы, она быстро обрела более четкие очертания, напоминающие человека в плаще с капюшоном.
Ждан выхватил меч, вскочил, готовый к бою.
— Черный колдун! — воскликнул он. — Вот кого ты привел!..
— Постой, Ждан, Не торопись,-спокойно и твердо произнес Владигор. — Кажется, Чуча ничего не напутал.
Серая тень наконец уплотнилась настолько, что смогла произнести несколько слов:
— Разве так старых друзей встречают, княжич?
— Филька! — обрадовался Владигор. — Я сразу что-то знакомое почувствовал. Обнять тебя можно, не помну ненароком?
— Потерпи чуток, я еще не до конца воплотился. Ждан, вложив меч в ножны, спросил тихонько у Владигора:
— Чародей, что ли?
— Нет, помощник его. И мой хороший друг. Когда Филимон обрел свой человеческий облик, Владигор крепко обнял его и, представив друзьям, усадил за стол.
— Как я помню, от хорошего вина ты никогда не отказываешься.
— Есть за мной такая слабость, — согласился Филимон.
В несколько больших глотков он управился с предложенной ему кружкой вина, однако остановил руку Владигора, который намеревался наполнить ее заново.
— Нет, княжич, сейчас не время за столом рассиживать. Подземелыцик тебе уже рассказал? Так я добавлю: за этой избой трое или четверо присматривают, чтобы ты не сбежал. Они видели, как Чуча отсюда вышел, но проследить за ним не смогли. По их словам, он как сквозь землю провалился…
— Вот именно, — самодовольно ухмыльнулся Чуча, — Об этом один из соглядатаев тут же донес атаману. Протас решил, что ты послал его лодку подготовить. Поэтому велел на берегу усиленную охрану выставить. И с тобой больше тянуть не будет, вот-вот его люди сюда нагрянут. Пора уходить, пока есть еще время.
Владигор задумался. Все сидели молча, ждали его решения: куда княжич поведет их крошечный отряд? То ли в поля, которые сразу за огородом начинаются и где верхом на Лиходее он от любой погони уйдет. То ли рискнет к реке пробиваться, чтобы вместе с друзьями на лодке уплыть…
— Время, время, — произнес вдруг Владигор. — призванный быть Хранителем, постоянно теряю его!Нет уж, хватит. Пришло мое время!
Он решительно встал и оглядел разношерстную компанию своих друзей, которые ровным счетом ничего не поняли из его странных слов.
— Протас ждет моего бегства? Не дождется. И просто замечательно, что он сам из норы выполз. Иначе мне пришлось бы его оттуда выкуривать. Десять человек у дома Горбача, трое или четверо здесь, рядышком, пусть еще дюжина на берегу — ну, разве это много для нас?
— Неужто, князь, ты хочешь…— начал было Чуча, но сразу прервал себя, сообразив, что Владигор отнюдь не шутит.
— Вот именно, — передразнил его Владигор. — И кстати, должен тебя поправить: пока я не князь, а только княжич. Чтобы стать синегорским князем, мне нужно сперва скинуть Климогу. Бегая от своих врагов, как заяц, никогда этой цели не достигну. Чем больше времени теряю, тем прочнее становится власть Климоги и Черного колдуна, тем больше крови и горестей на земле Синегорья. Не так разве?
Его друзья молча переглянулись, и Ждан ответил за всех:
— Мы с тобой, Владигор!
7. Последняя ошибка атамана
Только одна просьба была у Ждана к княжичу: чтобы тот разрешил ему идти первым. Ведь среди тех, кто бросится защищать атамана, будут и толковые мужики. Зачем лишнюю кровь проливать? Может, одного слова Ждана окажется достаточно, чтобы остановить их. Владигор, хотя и не желал, чтобы кто-нибудь из друзей вместо него свою грудь подставлял, вынужден был согласиться со Жданом.
Филимон слов тратить не стал: в мгновение ока обернулся птицей и требовательно стукнул клювом в оконную раму — дескать, распахните! Владигор понял его замысел. Конечно, пока до серьезной драки дело не дошло, филин-разведчик им полезнее обычного человека. Ну а в нужный момент он вновь плечом к плечу со всеми встанет.
Выпустив филина в простор ночи, друзья поспешили следом, но — через задний двор, где возбужденно стучал копытом о землю верный Лиходей. Похлопав жеребца по загривку, Владигор шепнул ему пару успокаивающих фраз, но седлать не стал. В этой схватке конь лишь помехой будет.
Ждан, как и договаривались, первым бесшумно выскользнул за ограду. Через некоторое время едва слышным свистом сообщил, что путь свободен. Владигор и Чуча устремились за ним, внимательно вглядываясь в серую пелену ночи.
Почти сразу они наткнулись на мертвое тело с перерезанным горлом. Похоже, человек не успел даже осознать, что произошло, поскольку его широкий нож остался за поясом, а зубы все еще сжимали травинку, которую он беззаботно покусывал за миг до смерти.
Из темноты навстречу им шагнул Ждан. Кивнув на убитого, он прошептал:
— Это Маресий, один из телохранителей Протаса.
Подлый человечишко был, доносчик и лизоблюд… Еще двое возле крыльца караулят. Филимон, если я правильно его понял, показал, что они не опасны.
— А четвертый есть?
— Есть. Тарас Губошлеп, безобидный парнишка, должен меня послушаться. Вон за тем сарайчиком пристроился… Хочу, чтобы он тебя увидел и сам выбор сделал — с Протасом быть или с тобой.
— Ладно, пошли.
Парнишка, пригревшись у стены сарайчика, мужественно боролся с дремотой. Увидев невесть откуда возникших прямо перед ним вооруженных людей, он открыл рот от изумления, а узнав их, вскочил на ноги. Однако не попытался поднять тревогу или вытащить свой разбойничий тесак из-за голенища.
— Что скажешь, Тарасик? — спросил Ждан. — Тебя атаман за князем следить поставил, верно?
— Ну, верно, — нехотя ответил парнишка.
— Так чего же ты медлишь? — обратился к нему Владигор. — Если боишься, что в спину ударим, когда побежишь доносить, то напрасно. За нами таких подлостей не водится.
— С чего это я доносить побегу? И ножа в спину не опасаюсь. Ждан никогда такого не сделает, да и ты, князь, тоже…
— Значит, князя своего законного признаешь, — с наигранным удивлением произнес Ждан. — А почему же тогда против него служишь?
— Так разве я против? Атаман велел… Будто ты не знаешь, что с теми бывает, кто его ослушается! В дозор согласился, это верно, но против князя — нет, не пойду.
— Верю, Тарас, — сказал Владигор. — И не виню ни в чем.
Он повернулся к своим путникам и молча кивнул — пора идти дальше. Над ними скользнул филин, показывая, что поблизости больше никого нет. Скорым шагом двинулись к дому Горбача.
Пока все складывается удачно, подумал Владигор, когда, никого не встретив по дороге, они вышли к большой тесовой избе, огороженной высоким частоколом. Словно опровергая его мысли, сверху послышалось встревоженное уханье филина. И тут же из-за ближайшего дерева выступил человек с натянутым луком в .руках. Стрела была нацелена точно в грудь Ждана. С такого малого расстояния даже самый неопытный стрелок не промахнется.
— Куда направляешься. Ждан? И кто это с тобой рядом, не самозванец ли? — громкий голос лучника не предвещал доброй беседы. — Он-то нам и нужен!..
Лучник шагнул чуть в сторону — и теперь с одинаковым успехом мог пустить стрелу в любого из них.
— Какое совпадение! — произнес Владигор. — А я как раз твоего хозяина разыскиваю. Веди к нему!
На мгновение лучник, не ожидавший такого приказа, растерялся. Большая крылатая тень ринулась с высоты. Его рука дрогнула, и стрела пролетела мимо княжича. В лунном свете беззвучной молнией сверкнул нож. Захлебываясь кровью, стражник рухнул на землю. Владигор шагнул к убитому, вытащил свой нож из его горла, обтер лезвие пучком травы и сказал:
— Его наверняка слышали и другие. Нам нечего больше скрываться, готовьтесь к бою.
В подтверждение этих слов распахнулись ворота, ведущие к дому. За ними со смоляными факелами в руках стояли люди Протаса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52