Возвращайся в отель и отдохни, а потом мы снова здесь встретимся. Я должен услышать все, и тогда мы решим, как нам действовать.Кэт встал.— Хорошо, — сказал он, повернулся к двери и на секунду задержался. — Слушай, пожалуй, одну вещь ты можешь проверить прямо сейчас. Вчера из аэропорта «Эльдорадо» улетел «Гольфстрим». Возможно, это случилось сразу после того, как меня арестовали. Ты можешь выяснить, куда он направился?Хэджер провел Кэта в соседний кабинет, в котором сидела за рабочим столом Кзндис Ли.— Свяжитесь с атташе по воздушному флоту и узнайте, есть ли у него кто-нибудь в системе воздушных перевозок, кто мог бы сказать, куда вылетел вчера «Гольфстрим» из аэропорта Боготы. Меня интересует его пункт назначения и прибыл ли он туда.Кэт написал номер самолета и протянул его секретарше.Хэджер проводил его до лифта.— Когда вернешься сюда, пожалуйста, не бери с собой Гарсиа-Гренвилль.— Как скажешь, Хэджер, — устало ответил Кэт и нажал на кнопку. Внизу он отдал свой пропуск, и морской пехотинец выпустил его через ворота. От главного входа в здание тянулась длинная очередь латиноамериканцев, которые, по-видимому, хотели получить визу. Кэт сел в такси и по дороге в отель с интересом глазел по сторонам. Вчера у него был слишком насыщенный день, и города он толком и не увидел. Он старался выбросить из головы отповедь Хэджера относительно Мэг.Город представлял собой причудливую смесь современных зданий и старых развалюх. Шумные улицы были переполнены машинами, и то и дело попадались ярко раскрашенные набитые битком школьные автобусы, такие же, как в Санта-Марте. Над городом нависали зеленеющие горы, верхушки которых были покрыты облаками. День выдался серым и прохладным, и в воздухе чувствовалось приближение дождя.Приехав в «Текендаму», он попросил ключ. Никаких писем ему не передавали. Кэт зашел в номер.— Мэг? — крикнул он.Тишина. Он заглянул в спальню. На кровати лежали его раскрытые сумки — в том же виде, в каком он их вчера бросил. Сумок Мэг не было; в номере вообще не было ничего, что напоминало бы о ней.Он поискал какую-нибудь записку, но не нашел. Он позвонил консьержке и попросил ее снова проверить, есть ли ему письма. Никаких писем не было.Он устало сел на кровать и пытался сообразить, куда она могла скрыться. Может быть, она уехала в свой домик под Картахеной? Он вдруг почувствовал, что ему невероятно ее недостает. Как могла она вот так запросто уйти и даже не оставить записки? Правда ли то, что говорил о ней Хэджер? И имеет ли это значение? Во всяком случае, не для него. Она наверняка догадалась, что Хэджер рассказал Кэту о ее отце. И сейчас Кэт хотел услышать ее точку зрения.Кэт лег на спину и почувствовал, что не может больше бороться с накопившейся усталостью и тревогой. Он думал о Драммонде и о том, что случилось с его семьей. В их судьбах много схожего — в судьбе Драммондов и в судьбе Кэтледжей. Глава 22 В четыре часа дня Кэт появился перед посольскими воротами и предъявил паспорт. Его обыскали и пропустили.Через несколько минут Хэджер указал ему на стул и поднял телефонную трубку.— Как только кончится собрание, приходите сюда оба.Он повесил трубку и молча стал ждать тех, кто должен присоединиться к их разговору.— Как ты попал на эту работу? — спросил Кэт, которому было интересно узнать, как сложилась жизнь Хэджера после учебы в Куантико.— Я много работал с этими ребятами во Вьетнаме. Когда я вернулся, мне прислали приглашение. Это было неплохое предложение.Кэт до сих пор не был уверен, на кого Хэджер работает, но догадывался. И, желая получить подтверждение, он спросил:— Ты работал на ЦРУ во Вьетнаме? Я думал, что к тому времени ты уже должен был бы командовать дивизионом.Кэт не мог удержаться от искушения поддеть Хэджера.— Я дослужился лишь до обычного лейтенанта. Они нашли мне другое применение.Он не отрицал, что работает на ЦРУ, и, похоже, рассчитывает на продвижение по службе. Если выпускник академии не сумел получить на войне звание полковника, с его военной карьерой покончено. Но Кэт промолчал. Ему еще понадобится помощь Хэджера.— Я слышал, что у тебя все хорошо, — кисло произнес Хэджер.— Да, неплохо. У меня была отличная идея и шурин-бизнесмен.Хэджер кивнул, словно знал, что своим успехом Кэт был обязан чужому труду.— Мы закупили для посольства кучу твоих принтеров. Превосходная вещь.— Спасибо, — ответил Кэт и мысленно пожелал, чтобы те, кого они ждали, поскорее пришли. С Хэджером всегда было довольно утомительно вести светскую болтовню.Похоже, небо услышало его пожелание, потому что в тот же момент дверь распахнулась и в кабинет вошли Кэндис Ли и какой-то молодой человек.— С Ли ты уже знаком, — сказал Хэджер. И кивнул в сторону молодого человека.— А это Сойер.Кэт пожал ему руку.— О'кей, теперь введи нас в курс дела, — предложил Хэджер.Кэт колебался. Он не очень доверял Хэджеру и сам не мог понять, почему: то ли по старой памяти, то ли по какой-нибудь другой причине.— Наверное, Драммонд вам уже сказал: им удалось выяснить, что моя дочь звонила из отеля в Картахене. Я поехал туда и проследил ее путь до Кали, а может быть, и до Боготы. Думаю, она могла быть на берегу самолета «Гольфстрим», о котором я уже упоминал.— Мы установили маршрут самолета, — сказала Кэндис Ли. — Пилот заявил о своем вылете в Кали, но, когда самолет поднялся в воздух, он запросил Летисию. На самолете американский регистрационный номер; в Лэнгли сейчас выясняют, кому он принадлежит.При ее словах Хэджер встревожился.— Чей это самолет? — обратился он к Кэту. — Ты что-нибудь знаешь?— Думаю, торговца наркотиками. Причем довольно крупного дельца.— Таких здесь пруд пруди, — фыркнул Хэджер. — Что еще ты можешь нам сказать?— Пожалуй, все, — ответил Кэт.— Ну вот что, ребята, — сказал Хэджер своим двум сотрудникам. — По-моему, мистеру Кэтледжу следует встретиться с Баззом Бергманом.Он повернулся к Кэту.— Мои люди не занимаются наркотиками. Наша задача — политика, партизаны. И дел у нас невпроворот.Он поднял трубку и набрал добавочный номер.— Базз? Это Бэрри. Я хотел бы, чтобы ты переговорил с одним человеком. Есть свободная минута? Да, прямо сейчас.Он повесил трубку и направился к двери.— Пойдем, я представлю тебя начальнику вспомогательного подразделения по борьбе с наркотиками.Кэт последовал за Хэджером. В коридоре Кэндис Ли и Сойер отстали от них. Хэджер пересек другую приемную и вошел в большой кабинет. Его стены были увешаны картами и фотографиями. Встав из-за стола, к ним направился маленький толстый человек.— Это Базз Бергман; Базз, это Уэнделл Кэтледж. Надеюсь, ты читал о том, что случилось с Кэтледжом и его семьей.Бергман протянул руку.— Да, сочувствую вам, мистер Кэтледж.Кэт пожал ему руку.— Спасибо.Бергман ему как-то сразу понравился.Хозяин кабинета указал им на диван, но Хэджер собрался уходить.— Базз, мое управление и посол пообещали Кэтледжу оказать любую посильную помощь в розыске его дочери, которая может быть жива. Ему кажется, что ее исчезновение каким-то образом связано с наркобизнесом. Поэтому передаю его тебе. Расскажи ему, чем ты занимаешься, и подумай, сумеете ли вы ему чем-то помочь.Он оставил их одних и закрыл за собой дверь.— Мне как-то неловко, — произнес Бергман, когда они сели. — Я думал, что ваша дочь убита.— Вначале мне тоже так казалось, но с тех пор многое произошло, — ответил Кэт и поведал ему свою печальную историю.После того, как Кэт закончил, Бергман некоторое время молчал.— А «Гольфстрим» отправился в Летисию?— Так сказала Кэндис Ли. Где находится Летисия?Бергман встал и повел его к большой карте Колумбии, висевшей у него на стене. К югу от Боготы территория страны сужалась. Палец Бергмана указал на крайнюю южную оконечность страны.— Я не знал, что территория Колумбии доходит до Амазонки, — сказал Кэт, внимательно разглядывая карту.— Да, Летисия — это пограничный район между Колумбией, Перу и Бразилией. Амазонка, подойдя к колумбийской границе, сворачивает на юго-восток. Вы видите, что Летисия находится на крайней южной точке трапециевидной территории Колумбии, обозначенной с востока и с запада прямыми границами, с севера — рекой Путумайо и с юга — Амазонкой. Эта зона — центр кокаинового бизнеса. Кокаиновые кустарники растут в Перу и Боливии, их листья переправляются по Амазонке в Летисию и направляются на фабрики, находящиеся в этой зоне.Он подвел Кэта к доске, обклеенной фотографиями лачуг и оборудования. На некоторых даже видно, как кипит работа.— Отсюда их продукция пересылается в самые разные места, но главным образом на Север, на полуостров Гуахира, что на Северо-Востоке страны, а оттуда контрабандой переправляется в Штаты.— Да, я был на Гуахире.— Не врете? Там довольно опасно.— Скажите еще раз — что вы возглавляете? — спросил Кэт.— НАУ — вспомогательное подразделение по борьбе с наркотиками. Мы были созданы для того, чтобы помогать странам, в которых производятся наркотики, бороться с этим злом на месте и не давать торговцам наркотиками вывозить это зелье в США.— Я впервые слышу о вашей организации, — сказал Кэт. — А вы имеете отношение к Отделу по борьбе с наркотиками?— Нет. Этот Отдел — государственная силовая организация при Министерстве юстиции, которая уполномочена действовать в Соединенных Штатах и за их пределами. Мы же подчиняемся Госдепартаменту; мы не ведем вооруженную борьбу. Наша задача — стимулировать и материально поддерживать те государства, в которых производятся наркотики и через чью территорию их провозят.— Ну и как успехи?— Успехи есть, но приходится нелегко. Эти люди работают в отдельных районах, в джунглях. Их трудно найти, а когда мы их все-таки находим и разрушаем эти фабрики, они быстренько снова их отстраивают. Мы имеем дело с преступной группой, которая намного богаче, чем правительства некоторых стран. Бетонный аэродром? С точки зрения денег это ерунда. Колумбийцы чуть ли не каждый день бомбят их, а эти ребята заново их заливают.— Раз в ходу такие деньги, то наверняка тут развита коррупция.— Невероятно развита. Если какого-нибудь полицейского в Богом забытом месте ставят перед выбором: либо принять сотни тысяч долларов наличными, либо получить пулю в живот — тут уж трудно ответить «нет». Жестокость этих людей не имеет пределов. Коррупция проникает и в высшие структуры власти, но все же мы надеемся, что в основном работаем с честными государственными чиновниками. Конечно, во время операции непросто обеспечить полную безопасность, поскольку какой-нибудь мелкий клерк или секретарша за несколько тысяч долларов может сделать один звонок и всех выдать с головой.— А финансируют вас сносно?— У нас скромный бюджет, но мы могли бы поправить свои дела, если бы не варились в собственном котле и попросили помощь со стороны. Например, в Техасе есть своеобразное кладбище самолетов. Там у них чего только нет — от вертолетов до транспортных самолетов С-130. Я могу отремонтировать большой самолет всего за какие-то сотни тысяч долларов, и он сослужит колумбийцам хорошую службу. Но я не в состоянии заполучить такую машину. Департаменты грызутся между собой и никак не могут принять решения.— А федеральные управления не сотрудничают друг с другом?— Ну почему же? Парни из Отдела и я вместе с колумбийцами разрабатываем сейчас очень крупную операцию, но когда приходится что-нибудь согласовывать со всеми инстанциями, начиная от Госдепартамента и кончая военно-воздушными силами, начинаешь думать, что проще было бы иметь дело с Советами.— А чем вы сейчас заняты?— Я не имею права это разглашать, но скажу вам по большому секрету, что это самое крупное дело, которое нам приходилось вести совместно, и оно под угрозой срыва. Почему — вы уже знаете.Он снова уселся на диван.— Но хватит о моих проблемах, — сказал он. — Мы тут для того, чтобы обсуждать ваши дела.Кэт устроился на стуле.— Да. Похоже, мне придется лететь в Летисию.Бергман энергично замотал головой.— Держитесь оттуда подальше. Вас примут или за торговца наркотиками, или за нашего лазутчика. Если полицейские примут вас за торговца наркотиками, они не будут с вами церемониться, а если преступники решат, что вы — агент, ну, должен вам сказать, что наши ребята принимают мучительную смерть. В любом случае — выяснить что-нибудь о том, что вас интересует, вам не удастся.— Что же мне тогда делать? Это у меня единственная ниточка.— Меня интересует самолет. Я не слышал, чтобы тут появился «Гольфстрим». Никто из колумбийских бизнесменов не может позволить себе такую роскошь. Он стоит пятнадцать миллионов долларов; совершенно очевидно, что тут пахнет наркотиками. Что еще вы о нем знаете?Кэт наклонился вперед.— Может быть, вы думаете, что он имеет отношение к той крупной операции, которую вы затеяли?— Возможно. Во всяком случае, это новая деталь.— Он улетел в Летисию. — По-видимому, именно там вы собираетесь проводить вашу операцию?— Я не могу это обсуждать, — твердо ответил Бергман. — Послушайте, вы сказали, что преследовали самолет от Картахены досюда, но не сказали, зачем. У меня такое ощущение, что вы знаете больше, чем говорите.Кэт снова откинулся на спинку стула.Его лицо, как у игрока в покер, приняло каменное выражение.— Не исключено. Вы раскройте свои карты, а я раскрою свои.Бергман тоже надел маску непроницаемости, словно его партнер за карточным столом молча посмотрел на него, потом встал и направился к двери.— Я вернусь через минуту, — сказал он.Однако не было его намного дольше. Кэт ходил по кабинету, разглядывая материалы на стенах. Тут висели таблицы, на которых было обозначено, сколько тонн наркотиков уничтожено, фотографии жилищ, прилегающих к фабрикам, аэродромов.Бергман возвратился в сопровождении Хэджера и какого-то латиноамериканца.— Мистер Кэтледж, это Хуан Гомес, старший агент ДЕА — Отдела по борьбе с наркотиками — в Колумбии.Кэт пожал ему руку.— Вы колумбиец, мистер Гомес? — спросил он.Гомес выглядел слишком крупным для латиноамериканца и физически развитым.— Нет, калифорниец, — ответил он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40