Гробовщик — по долгу службы — был сочувственно-внимателен, а консул разговаривал по телефону отрывистыми короткими фразами. Ему уже не впервые приходилось иметь дело с трупами американцев.— Есть ли у вас причины полагать, что в Соединенных Штатах найдется кто-нибудь, кто захочет получить тело мистера Холлэнда? — спросил он.— Нет. Думаю, что нет.— В таком случае советую вам договориться с похоронным бюро и похоронить его в Санта-Марте. Здесь жаркий климат, и даже если прибегнуть к бальзамированию, то...— Понимаю, что вы хотите сказать. Я приму необходимые меры.— Было ли что-нибудь ценное среди его личных вещей?— Немного денег.— Может быть, вы хотите, чтобы я отослал их его дочери или вы сами это сделаете?— Сам.— Хорошо. — В его голосе слышалось явное облегчение.Гробовщик нашел священника, и тот прочитал короткую заупокойную молитву в присутствии Кэта, Мэг Гарсиа, владельца похоронного бюро и двоих могильщиков. Когда церемония была закончена, она сказала:— Ну, вот и все, больше мы ничего не можем для него сделать.— А часы? — спросил Кэт. — Может быть, вы попробуете?— У вас есть тысяча долларов?— Да.— Тогда дайте их мне. Я попытаюсь его найти. Ждите меня в отеле.Лежа в комнате с включенным на полную мощность кондиционером, Кэт усилием воли заставлял себя размышлять. Все зависело от этих наручных часов; он не может уехать из Санта-Марты, не узнав ничего о них. Если Гарсиа сумеет выяснить, откуда у парня часы, у него появится ниточка, за которую он сможет зацепиться и раскрутить ход событий, хотя возможности у него ограничены.Он не мог отделаться от ощущения, что сейчас из соседней комнаты раздастся голос Блуи — бодрый, веселый, уверенный голос человека, который всегда знает, каким должен быть следующий шаг. А Кэт, в отличие от него, понятия не имел, что ему делать дальше. Он встал и прошел в комнату Блуи. Вещи, которые он купил в Атланте, были аккуратно развешаны в шкафу и рассованы по ящикам. Кэт собрал их и уложил в полотняную сумку Блуи. В куртке лежало семь тысяч долларов — то, что осталось от десяти тысяч, которыми Кэт расплатился с Блуи в Атланте.В бумажнике Блуи он нашел школьную фотографию маленькой темноволосой девочки; кроме нескольких сотен долларов, в бумажнике не оказалось больше ничего — ни кредитных карточек, ни водительского удостоверения, — только клочки бумаги с незнакомыми телефонными номерами и неразборчивыми каракулями. Все это, за исключением денег, фотографии и пистолета «Магнум-357», он тоже сунул в сумку и застегнул молнию. Больше нечего было отослать в Соединенные Штаты; он отдаст это швейцару. Пошатываясь, Кэт добрался до кровати и уснул.В дверь тихонько постучали. Кэт заставил себя подняться и взглянул на часы рядом с постелью. Уже вечер. Значит, он проспал всю вторую половину дня. Он пошел к двери.— Можно войти? — спросила Мэг.— Конечно, входите. Как успехи?Она присела на диван, открыла свою сумочку и протянула ему наручные часы «Ролекс».— Он взял вашу тысячу долларов, — сказала она.У Кэта перехватило дыхание. Он перевернул часы и прочитал надпись на обратной стороне. «Кэту и Кэтберд, с любовью от Кейти и Джинкс». Он с усилием сглотнул.— Вы не выяснили, где он их взял?— Выяснила. Он украл их у одного человека — с повязкой на глазу. Вам это о чем-нибудь говорит?— Да, да, конечно, — ответил Кэт, заметно волнуясь. А он может знать, где сейчас этот человек?— Он мертв. Его убили хулиганы за эти часы. Десяток молодцов подкараулили его в переулке и... в общем, он не первый, да и ваш друг Холлэнд не последний.— А парень знал что-нибудь об этом человеке? Хоть что-нибудь?Она покачала головой.— Совсем ничего. Он сидел и выпивал в одной из забегаловок рядом с тротуаром. Они заметили часы. Когда пьяный встал и пошел, они направились за ним. Вот как это было.Кэт упал в кресло. Значит, конец всему. Если Педро-Пират мертв, ему, без Блуи Холлэнда, уже не на что рассчитывать. Он почувствовал, что силы покинули его. Он вспомнил голос, который услышал по телефону, и то единственное слово и понял, что уже ни в чем не уверен. Он взялся за это дело, вообразив, что ему есть на что надеяться. Из-за его идиотского упрямства и наручных часов убит хороший человек. Он изо всех сил старался не расплакаться.— Что вы теперь собираетесь делать? — спросила она.— Поеду домой, — устало ответил Кэт. — Боюсь, я уже получил все сполна.И, взглянув на нее, добавил:— Вы были очень добры ко мне. Могу ли я как-нибудь отблагодарить вас?— Да, вы можете пригласить меня сегодня на ужин и рассказать вашу историю от начала до конца.Она замолчала и продолжила:— Я знаю, кто вы такой, мистер Кэтледж. Я поняла это по надписи на ваших часах. Сейчас я много об этом читаю. Вы очень изменились по сравнению с фотографиями, которые я видела.Кэт кивнул.— Конечно, я накормлю вас ужином. Но должен я вам намного больше.— Тогда через час? В баре с бассейном?— Отлично. Я приму душ, соберусь в дорогу и позвоню домой.Она ушла, а Кэт позвонил вниз и спросил, какими рейсами можно долететь до Майами.— Послезавтра, сеньор, есть самолет из Картахены, а еще существует ежедневный рейс из Боготы. Завтра в десять утра есть транзитный рейс из Санта-Марты.— Пожалуйста, помогите мне попасть на рейс из Санта-Марты! И не могли бы вы попытаться устроить меня на транзитный рейс из Майами в Атланту, штат Джорджия?Он оставит «Сессну»; может быть, потом удастся как-нибудь ее вернуть.— Конечно, сеньор.— И я бы хотел позвонить в Атланту.Он дал номер телефона Бена.— Это международный разговор, и, наверное, его смогут дать не раньше, чем через час.— Отлично. Я буду либо в баре с бассейном, либо в обеденном зале.Он повесил трубку и пошел в душ. * * * На этот раз она надела белое шелковое облегающее платье и выглядела даже красивее, чем обычно, а белки ее глаз буквально светились на фоне загорелой кожи.— Давайте сразу пойдем в обеденный зал, — предложил он, беря ее за руку. — Я вдруг вспомнил, что ничего не ел со вчерашнего ланча, когда все это произошло.Он повел ее к столу и почувствовал, что ему приятно прикосновение ее прохладной кожи.После того, как они заказали обед и напитки, она отпила глоток мартини и поставила бокал на стол.— Прежде чем вы начнете свой рассказ, я должна вам кое в чем признаться, — сказала она.— Я весь внимание.— Я тележурналист — на вольных хлебах. Я продаю отснятые мной материалы американским телестудиям. Мое полное имя — Мария Евгения Гарсиа-Гревилль, но в своей работе я пользуюсь именем Мэг Гревилль.Кэта вдруг осенило.— Ну, конечно, я видел одну из ваших работ — кажется, в шоу «Сегодня», не так ли? Что-то о партизанах Центральной Америки?— Правильно, это был мой материал.— Но вы, насколько я понимаю, никогда не появляетесь в кадре?— Нет. В начале семидесятых я работала на местной телестудии в Лос-Анджелесе и уговорила их послать меня во Вьетнам вместе с телеоператором и звукооператором. Не для того, чтобы снимать войну, а чтобы собрать какой-нибудь человеческий материал — поговорить в госпиталях с ребятами из Лос-Анджелеса, например... «Привет, мамочка»... что-то в этом роде. Не успели мы приехать, как Сайгон принялись бомбить. Мы прятались за стеной и попали под минометный огонь. Двое моих помощников были убиты, а меня лишь слегка поцарапало. Мне удалось спасти кое-что из нашего оборудования, и я сняла фильм сама, по ходу сочиняя к нему текст. Я находилась там, пока не кончилась атака, и, когда я вернулась в Лос-Анджелес, мой фильм сначала показали по местному телевидению, а потом и по общенациональному. Мне присудили за него премию «Пибоди».— С тех пор, — продолжала она, — я работала только в этой манере. Субъективный взгляд, голос за кадром — моя своеобразная торговая марка. А сейчас техника стала миниатюрнее, весит намного меньше, так что таскать ее легче, чем раньше.— Вы говорите, что вы на вольных хлебах? И не работаете ни на какой студии?— Нет, предпочитаю независимость. За мои материалы хорошо платят, и я могу снимать то, что меня интересует. В основном я делаю репортажи из Южной и Центральной Америки и из Филиппин. Впервые я приехала сюда, чтобы сделать материал об одной индейской семье, у которой есть маленький кокаиновый заводик на Амазонке, и работают они там вчетвером — глава семьи, его жена и двое сыновей. Я встречалась тут с разными людьми, завела кое-какие связи и влюбилась в эту страну. Около Картахены я купила небольшой кусок земли и построила домик на берегу моря. У меня есть квартира в Нью-Йорке, но, когда устаю, я приезжаю в свой домик. Я слышала о бандах хулиганов в Санта-Марте и уже целую неделю снимаю о них фильм. Думаю, в шоу «Сегодня» с удовольствием возьмут этот материал. У меня уже все готово; я снимала свой последний кусок, когда вдруг вчера наткнулась на вас на улице.— Похоже, вы интересно живете.Она кивнула.— Да, это так, — согласилась она и на секунду задумалась. — Я люблю быть на переднем плане. Кстати, сейчас я просто хотела вам сказать, что я — репортер.— И вы были бы не прочь сделать материал о том, чем я тут занимаюсь?Она отрицательно покачала головой.— Нет. Я не собиралась ничего записывать и не буду заниматься этой историей. В любом случае вы возвращаетесь домой, не так ли? Нет, во мне говорит простое любопытство, поскольку уж я оказалась втянута в гущу событий. Но я все-таки репортер и хочу вас предупредить, что когда-нибудь я могу использовать вашу историю в каком-нибудь своем материале.— Что ж, честное признание. Я пропущу эпизод с яхтой, поскольку вы уже читали репортажи об этом.— Я читала только то, что написал «Тайм». Я тогда была в Гондурасе.— Как раз там все было описано очень подробно, а я расскажу о гом, что случилось позже, примерно месяц спустя.Он во всех подробностях изложил ей то, что произошло после телефонного звонка, однако не очень распространялся о своих контактах с Джимом. Пока он вел свой рассказ, у него самого складывалась в голове более ясная картина. Если у него и были сомнения насчет того, что он сделал все, что мог, то теперь они рассеялись.— А как вы познакомились с Блуи Холлэндом?— Через друга. Боюсь, большего я вам сказать не могу.— И сейчас вы чувствуете, что ваша дочь действительно мертва?Кэт вздохнул.— Я уже не уверен, тот ли голос слышал я по телефону, и, кроме того, у меня нет никаких фактов, подтверждающих, что она жива. Однако благодаря вам я знаю, что один из ее убийц уже на том свете. Значит, полдела сделано.— И вы доведете это дело до конца, если сумеете разыскать Денни?При мысли о Денни его передернуло от злости.— Если бы он сейчас тут сидел, я не смог бы поручиться за себя. Но я не представляю, с чего начать поиски. Может быть, у вас есть какая-нибудь мысль?Она покачала головой.— Это большая страна, и не исключено, что его вообще здесь нет. Жаль, что мне нечего вам сказать.Принесли ужин, и они начали медленно есть, иногда перебрасываясь фразами о Центральной Америке и Колумбии. Когда убирали со стола, подошел официант и сообщил:— Вас к телефону, сеньор Эллис.Кэт поднялся.— Прошу прощения. Я заказал разговор. Скоро вернусь.Он пошел за официантом к телефону. Слышимость была отличная.— Боже мой, как я рад, что ты жив, — воскликнул Бен. — Мы безумно волновались.— У меня все хорошо, Бен, и завтра утром я вылетаю домой. Тут все зашло в тупик.Короткое молчание на том конце провода, а потом Бен произнес:— Послушай, через несколько дней после твоего отъезда в офис сенатора Карра позвонил какой-то парень.— Да? И что он сказал?— Он сказал, что у него есть сообщение от Джима. Ты знаешь, что это за Джим?— Да. Так о чем шла речь?— Он хотел, чтобы мы передали тебе два сообщения, как только ты объявишься. Во-первых, парень, с которым ты служил во флоте, по имени Бэрри Хэджер, работает в американском посольстве в Боготе. Джим решил, что тебе может понадобиться его помощь, если возникнут проблемы.Кэт отлично помнил Бэрри Хэджера. Офицеры недолюбливали этого взводного за то, что он был слишком усерден и законопослушен.— Что ж, думаю, эта информация мне сейчас не очень пригодится, — ответил он. — Что еще?— А еще, — продолжал Бен, — тот телефонный звонок, когда ты подумал, что это Джинкс.— Так что же? — спросил Кэт.— Этот парень, Джим, просил передать, что звонили из гостиничного номера в Картахене.— Что???— Он особо это подчеркнул. Установили, что звонок был сделан из... — зашелестела бумага, — из отеля «Карибы» в Картахене.Кэт почувствовал слабость в коленях, быстро придвинул стоящий рядом стул и буквально рухнул на сиденье.А Бен продолжал:— Не представляю, как можно установить такое, но помощник сенатора заявил, что ты можешь поверить в это так же безоглядно, как ты веришь в Святое Писание. Послушай, Кэт, я должен извиниться перед тобой. Тогда мне показалось, что у тебя то ли галлюцинация, то ли бред.У Кэта бешено колотилось сердце и стучало в голове. В какую-то секунду он почувствовал, что вот-вот потеряет сознание.— Кэт? Ты слышишь меня?Кэт взял себя в руки.— Да, Бен, прости, просто я переваривал информацию.Он залез в карман и вытащил записную книжку Блуи.— Бен, я хочу, чтобы ты кое-что сделал для меня. Это очень важно.— Хорошо, все что угодно.Он дал Бену адрес дочери и бывшей жены Блуи.— Найди доказательства того, что Мариса Холлэнд — дочь некоего Рональда Холлэнда и, пожалуйста, передай ее матери, что Холлэнда убили в Колумбии хулиганы, ладно?— Конечно, договорились. А к тебе не приставало это хулиганье?— Нет, не повезло только Холлэнду. Он был моим помощником. Вот еще что: я хочу, чтобы ты, не откладывая, переслал ей десять тысяч долларов, кроме того, я хочу, чтобы будущее ребенка было бы хоть как-то обеспечено. Свяжись с моим юристом и положи на ее имя сто тысяч долларов. Оформи ее мать и меня опекунами. Я не хочу терять из виду этого ребенка. Сможешь ты все это провернуть? В самое ближайшее время я не вернусь домой, во всяком случае, после того, что ты мне сообщил.— Хорошо, Кэт. К завтрашнему дню все будет сделано. Что-нибудь еще?— Пока все. Я позвоню тебе после того, как мне удастся проверить отель «Карибы». Бен, огромное спасибо за такие новости.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40