Глори записала телефон миссис Моррисон и пообещала связаться с ней: как раз сейчас в клубе разрабатывается новая программа. Дело в том, что по ходу беседы ей вспомнилось, что в группе у Клер были очень крупные женщины, которые уходили после двух-трех занятий, хотя внесенные заранее деньги здесь не возвращались. Тогда она подумала, что им просто стало скучно или, вероятнее всего, «очаровательные» манеры инструктора не понравились, но теперь пришло в голову, что дело, может, не в этом: просто рыхлым дамам не по себе рядом с теми, кто уже находится в приличной форме.
В тот же день она зашла в кабинет к Стиву Голдену.
– По-моему, мы теряем потенциальных клиентов, – заявила она с порога. Глори с самого начала выработала вполне деловую манеру общения со Стивом. Объяснялось это тем, что, с ее точки зрения, всегда лучше придерживаться в отношениях с боссом сугубо формальных рамок. Впрочем, это только часть правды. Дело было еще и в том, что Глори опасалась, как бы у них и впрямь не завязалась интрижка, а спортсмен всегда спортсмен, даже если сейчас он не занимается спортом, а руководит клубом.
Словом, высказывалась она кратко и деловито:
– Вокруг полно женщин, которые в любую минуту запишутся к нам в клуб, если им не придется заниматься упражнениями в обществе худых.
– Стройных, – с ухмылкой поправил ее Стив. – Мы никогда не называем наших клиентов худыми, мисс Брауни.
– Как насчет того, чтобы набрать группу по-настоящему тучных женщин? – не обратив никакого внимания на реплику босса, продолжала Глори. – Только толстухи и больше никого. Можно даже установить стандарт, например, минимум пятьдесят процентов сверх нормального веса. Быстрого прогресса обещать не будем и упражнения предложим попроще.
Да, еще понадобится предварительное медицинское обследование. Занятия надо проводить, когда в клубе никого нет, чтобы глазеть было некому. Например, рано утром или, еще лучше, поздно вечером. Никаких посторонних в зале, даже из числа инструкторов. Только я и мои дамы. Я уже и название придумала – «Королевы». Что скажете?
– Скажу, что вы просто великолепны, – улыбнулся Стив.
Глори тут же ощетинилась:
– Серьезно вы умеете говорить?
– Да я и не шучу. – Стив подозрительно помрачнел. – С чего это вы взяли? По-моему, идея прекрасная.
Назавтра Глори позвонила миссис Моррисон и сказала, что клуб затевает новую программу специально для болезненно-крупных женщин. Занятия будут проходить три раза в неделю и начинаться через четверть часа после закрытия клуба, так что никого лишнего не будет: ни зевак, ни даже местных работников – только инструктор и участницы группы. Занятия будут щадящими, никто никого, терзать не собирается.
Кому это нужно?
Миссис Моррисон записалась с ходу, даже не спросив, сколько это будет стоить. Больше того, она порекомендовала обратиться к некоторым своим знакомым, и через три дня перед Глори предстали семеро дам. Теперь, по прошествии трех недель, в группе было семнадцать человек, и поступали все новые заявки. Как и всегда, подземный ручеек пробивался наружу, и это при том, что Стив выполнил свое обещание: ни рекламы, ни информации, за включением сугубо доверительной.
Глори любила эту группу, как любила бы собственного ребенка. Никаких насмешек, никакого кнута – только пряник. Поскольку имеешь дело с несчастьем, и музыка должна быть особой: небыстрый софт-рок с вкраплением поп-музыки во время разминки.
Единственный соревновательный момент – темп похудания, и, судя по тому, как некоторые уже после двух-трех занятий начали стремительно сбрасывать вес, Глори стало ясно, что в этой группе им скоро делать будет нечего. Может, стоит придумать какой-нибудь церемониал по поводу достижения нормальной нормы? И может, сформировать еще одну группу – «королевы-выпускницы»? Надо бы поговорить об этом со Стивом.
Увеличивая постепенно интенсивность занятий и всячески разнообразя их, чтобы никому не было скучно, Глори нередко задумывалась над тем, как сильно изменилось ее собственное отношение к этому делу. Разумеется, она с самого начала рассчитывала на успех – иначе зачем и затевать было. Попросту говоря, с ее стороны это был холодный расчет, Глори хотела самой себе доказать, что кое-что умеет в этой жизни. Но она и не думала, что со временем сделается чем-то вроде наседки для этих цыплят в возрасте и что эта роль ей будет только в радость. Их откровенная признательность, готовность следовать каждому ее слову задевали в душе Глори какие-то тайные струны, о существовании которых многие женщины даже не догадываются.
Недавние опасения, что ни в жизнь ей не справиться с такой работой, теперь казались смешными. И когда же это она – она, которая всегда относилась к женщинам по меньшей мере настороженно, – успела не только, пусть и не до конца, проникнуться к ним доверием, но и полюбить их общество? Может, все началось с того момента, когда в больнице перебирала принесенные ей подарки? Или еще раньше, с тех пор, как оказалась в группе поддержки и что-то в ней перевернулось незаметно для нее самой?
Отсюда следующий вопрос: может ли она позволить себе ослабить бдительность, даже немного?
После окончания занятий в холле ее поджидал Стив Голден.
– У меня было большое искушение заглянуть в зал, да побоялся внести расстройство в табунок лошадей.
– Не смейте так называть моих учениц, – взвилась Глори.
– Извините, – весело улыбнулся Стив. – Я ведь ничего такого не хотел сказать. Вижу, вы с ними живете душа в душу.
– Это очень милые люди.
– Хотя, возможно, не такие чувствительные, как вам кажется. Я только что слышал, как одна из них шутила, что, странно, мол, как пол не проваливается, когда все они начинают подпрыгивать. И все расхохотались.
– Над собой они могут смеяться сколько угодно. Но посторонних быть не должно. И уж меньше всего им нужен какой-нибудь умник с сильно развитым чувством юмора.
– Я же сказал: извините. И чего это вы горой за них стоите? Сами-то, пари готов держать, никогда больше ста десяти фунтов не весили, а то и меньше.
– Не хочу даже говорить на эту тему. Хотя могла бы, например, растолковать, что тучность – это почти то же самое, что пронзительно-рыжие волосы, которые и в воде полыхают… – Глори осеклась, досадуя на самое себя, что слишком разговорилась. – Я устала, иду домой. Там выпью чашку какао да спать залягу Увидимся.
– А как насчет того, чтобы выпить какао вместе? Надо поговорить. Сугубо по делу.
Глори могла бы возразить, что сугубо по делу удобнее разговаривать либо прямо здесь, в холле, либо в служебном кабинете, но слишком устала, чтобы спорить. К тому же напряженность в отношениях со Стивом, возникшая исключительно по ее вине, начала ее угнетать. Наверное, можно немного отпустить вожжи. Надо надеяться, он и без того понял: ничего между ними быть не может.
Удивительно, но, потягивая горячий шоколад в небольшом кафе напротив клуба, Стив на самом деле сразу взял быка за рога:
– Ну, так когда начинаем занятия спортивными единоборствами?
– Да когда угодно, – немедленно откликнулась Глори.
– То есть прямо сегодня вечером?
– Ну зачем же? А вот завтра – пожалуйста.
– Идет. Приходите в клуб на час раньше. Работать будем в зале для занятий дзюдо, там нам никто не помешает. Но для начала, как обычно, небольшое вступительное слово.
– Вступительное слово?
– Ну да, о сути самозащиты без оружия. Об уличной швали. Одно с другим связано.
– Это вы мне собираетесь рассказывать об уличной швали? – фыркнула Глори. – Мне, которая выросла в Тандерлойне? Да я книгу могу написать на эту тему. Кстати, а вы-то, интересно, где росли? Уж точно не в трущобах.
– Положим так. Но в студенческие годы я на каникулах подрабатывал в Бронксе. Поэтому что почем – знаю.
– Одно дело жить, другое – работать. Вечерами вы отправляетесь к себе домой, куда-нибудь в чистенький район. Вы и понятия не имеете, что это такое – жить в ночлежках, где сортир на улице, нет мусоропровода, нет замков на дверях. А я через все это прошла. Никогда не играй во дворе одна. Не смей отходить далеко от дома. Держись подальше от приветливых незнакомцев, которые спрашивают тебя, как пройти туда-то, либо предлагают жвачку. И всегда держи ухо востро. Ну так чему же вы меня собираетесь учить?
– Тому, как защищаться от сексуальных психопатов.
Как распознавать опасность. Как не верить насильнику, который уверяет, что он не сделает вам больно, если не будете сопротивляться. На самом деле насильниками движет не секс.
Ими движет ненависть – к женщине, к миру, к самим себе.
И беспомощная, покорная женщина только разжигает эту ненависть.
– А то мне все это неизвестно, – презрительно заметила Глори. – Не нужны мне ваши лекции. Научите меня приемам.
Как швырнуть негодяя на землю. Как вырубить его ударом в яйца…
– Как сделать так, чтобы тебя убили.
– Это что же, вы хотите сказать, что не нужно сопротивляться? – вскинулась Глори.
– Я хочу сказать, что главное – предвидеть угрозу и принять меры предосторожности. От жертв за версту разит беззащитностью…
– Да бросьте вы. Это я-то выгляжу беззащитной?
– Нет, – ухмыльнулся Стив. – Увидев вас прогуливающейся ночью в парке, любой насильник, у которого осталась хоть капля разума, побежит прочь сломя голову.
– Слушайте, говорю же вам: я устала. И если вы и дальше собираетесь отпускать всякие шуточки, я иду домой.
– Я стараюсь, чтобы вы поняли, что к чему. – Стив перестал улыбаться. – Однажды вы уже стали жертвой насилия. Подавать в суд на этого гориллу вы отказались, и, стало быть, он по-прежнему свободно разгуливает по улицам. И если этот тип снова где-нибудь отловит вас, сомневаюсь, чтобы вам удалось с ним справиться, будь у вас даже черный пояс по карате. Один на один мужчина, который вдвое вас больше, всегда одержит верх. А вот как не оказаться захваченной врасплох, как ускользнуть, даже если тебя загонят в угол, научиться можно. И когда-нибудь такого рода знание спасет вам жизнь.
– Ладно, убедили, – проворчала Глори. – Научите меня всему этому. Начинаем завтра.
После теплого кафе на улице показалось прохладно, и Глори поежилась, но тут же с наслаждением вдохнула соленый морской воздух. Они молча пошли к клубной автостоянке.
Глори согласилась, чтобы Стив отвез ее домой, но про себя решила, что приглашать в квартиру не будет.
– Почему же завтра? Первый урок уже начался. Вы ведь собираетесь купить машину, так?
– Когда смогу себе это позволить.
– А если бы у вас уже была машина, где бы вы ее припарковали?
– Как где? На клубной стоянке, разумеется.
– А где именно?
– Там, где есть свободное место. Вы что, принимаете меня за идиотку?
– Отнюдь. Просто вы плохо рассчитываете.
– Да? И где же, по-вашему, ее нужно ставить?
– Начинаете вы работать в дневное время, а уезжаете домой после своих «королев», когда уже темно. Так что машину лучше ставить как можно ближе к фонарному столбу. Насильники любят тьму и ненавидят свет. И старайтесь держаться поближе к другим, когда выходите из клуба да и вообще откуда угодно, например, из супермаркета. Держите ключ наготове и, подходя к машине, оглядитесь, да наклониться не забудьте. Случается, насильники замечают, что вы выходите из машины одна, забираются под днище и, когда вы выходите, нагруженная покупками, хватают вас за ноги. В таком случае бросайте сумки на землю и бегите, а о машине и думать забудьте. Убедившись, что под машиной и на заднем сиденье никого нет, быстро садитесь и запирайте дверь.
– Да что тут такого? Обыкновенный здравый смысл…
– А самозащита – это и есть здравый смысл. Расчет и здравый смысл. И минимум риска.
– Не хочу я постоянно дрожать от страха, – покачала головой Глори. – Что это за жизнь?
– Заучить правила так, чтобы следовать им автоматически, вовсе не значит дрожать от страха. Это значит быть умной.
– Ладно, положим, я заучила все эти правила. Какое из них, интересно, помогло бы мне, когда появился Бадди? А вот если бы я знала, как защищаться, все было бы иначе.
– Возможно. Но вся штука в том, чтобы постоянно быть начеку, быть готовым к неожиданностям. Тогда будет время занять наилучшую позицию. Насколько я понял, он схватил вас сзади за горло. Если б вы повернулись сразу до того, как он начал душить вас, успели бы крикнуть.
– А что еще?
– Надо было что есть силы наступить ему на ногу. Не на пальцы, а на подъем. Это проще. Дальше – зубы. Вцепляйтесь в руку или куда достанете.
– Так я и сделала. По-моему, целый кусок ладони отхватила, да только поздно было.
– Хорошо еще, что вам удалось крикнуть. Крик – прекрасное оружие, хотя только на него полагаться нельзя. На крик сейчас не всегда откликаются, и понять можно. Так что, если на вас нападут, скажем, на стоянке у супермаркета, постарайтесь сделать негодяю так больно, чтобы он хоть на секунду вас отпустил, и тогда поворачивайтесь к нему лицом и бейте ключами по глазам. Помните, ключи у вас уже должны быть в руке. И в глаза, в глаза – не жалейте его. Разве он пожалел бы вас? Дальше – коленом по мошонке, и тогда он вырубится, во всяком случае, у вас будет время убежать. Да не носком, а именно коленом, иначе вас могут схватить за ногу и бросить на землю. И помните: при первой же возможности надо убегать. Бегите, не пытайтесь сопротивляться. Бегите и кричите, только не «на помощь», а «пожар». В таком случае больше шансов привлечь внимание. Да и нападающий может испугаться и кинуться в противоположную сторону.
Глори на минуту задумалась, переваривая услышанное, потом спросила:
– И где же вы всему этому научились?
– В Нью-Йорке. В больнице для бедных, где я подрабатывал, лежали женщины, которых регулярно избивали мужья.
Ну а поскольку мне время от времени приходилось иметь дело и с этими подонками, я подумал, что неплохо бы освоить тактику защиты.
– А после вы куда поступили? В Гарвард?
– Йель.
– Вы ведь не из богатой семьи?
– Да нет, живу на зарплату, как всякая рабочая лошадь.
– Ну что ж, – сказала Глори, внимательно посмотрев на Стива. – Во всем, что вы говорите, есть смысл.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73