«Я намерен работать в этом направлении до полного изнеможения».
Джуно рассмеялась. Шеп нырнул в постель, и они занялись любовью. Но как только муж заснул, Джуно достала из мусорной корзинки пилюлю, приняла одну и спрятала пластинку в самой глубине бельевого ящика.
Родители Шепа, отправившиеся на зиму в Куэрнаваку, предложили сыну и невестке проводить уик-энды в их доме. Но они редко появлялись там. У Джуно почти все свободное время уходило на работу над проектом светового оформления ночного клуба «У Молли». К тому же у Джона Флетчера она занималась подготовкой декораций к двум постановкам в Вест-Энде. Но вот однажды муж все-таки убедил ее провести спокойный уик-энд в доме родителей. Джуно согласилась, поскольку слишком часто по вечерам оставляла Шепа в одиночестве и чувствовала угрызения совести.
Они выехали из Лондона в пятницу к концу дня, чтобы не попасть в пробку. Машину вел Шеп. Задремавшая Джуно проснулась уже на автостраде. Моросил мелкий дождь.
– Я и не заметила, как задремала, – сказала Джуно. – Долго я спала?
– Около получаса. Тебе действительно нужен отдых.
– Хорошо, что ты убедил меня поехать. Дождь нам не помеха: посидим дома и предадимся безделью.
– Мы можем чем-нибудь заняться, например потрудиться над зачатием ребенка. Уверен, ты до сих пор не забеременела только потому, что слишком много работаешь. – Он взглянул на нее. – Но может, все-таки обратишься к врачу и проверишь, все ли в порядке?
– Я уже обследовалась.
– Думаешь, дело во мне?
– Дорогой, не всем удается забеременеть сразу. Не беспокойся.
Шеп улыбнулся:
– Я люблю тебя.
– Я тоже люблю тебя. – Джуно презирала себя за то, что обманывает его и принимает пилюли, но считала необходимым еще немного подождать.
Утром, пока Джуно спала, Шеп решил пойти за продуктами, но, вспомнив, что у него нет наличных, нашел сумочку жены и вынул из бумажника пятнадцать фунтов. Сунув бумажник на место, он вдруг увидел в сумочке пластинку с противозачаточными пилюлями. Поняв все, Шеп ощутил обиду и гнев.
Взбежав по лестнице, он распахнул дверь спальни.
– Проснись!
Джуно испуганно открыла глаза и села в постели.
– Что случилось?
– Объясни, что все это значит? – Шеп бросил ей пластинку с пилюлями.
– Ох!..
– Черт возьми, неужели это все, что ты можешь сказать?
– Шеп… прости…
– Что за игру ты затеяла? Водишь меня за нос… лжешь мне! – Он шагнул к кровати, и Джуно испуганно отпрянула. Впервые со времени их знакомства ей показалось, что муж ударит ее. Но он лишь схватил пластинку, отшвырнул ее и растоптал ногой.
– У тебя есть любовник? Поэтому ты и не бываешь дома по ночам и не отказываешься от этих проклятых пилюль? Боишься родить от него?
– Нет, Шеп. – Джуно побледнела как полотно. – Дело совсем не в этом. Просто… – Она расплакалась.
– Ради Бога, избавь меня от слез и все объясни! – Шеп опустился в, кресло возле окна и уставился на жену тяжелым взглядом.
Джуно вытирала глаза, но рыдания душили ее, а слезы катились по щекам. Муж, не проявляя ни капли сочувствия, продолжал смотреть на нее.
– Шеп… – Голос ее дрожал. – Все совсем не так, как ты думаешь. У меня нет никого, кроме тебя. Просто я… продолжала принимать пилюли, потому что… не готова стать матерью. – Она снова зарыдала. – Ты объявил всем, что собираешься завести детей, но ведь тебе не придется переносить беременность и отказываться от карьеры.
– Эй, минутку! Я считал тебя современной женщиной. Сколько раз ты при мне говорила своим подругам о том, как важно женщинам работать после рождения детей? Я не страдаю мужским шовинизмом, а потому согласен менять пеленки и сидеть с ребенком, если ты задержишься. Я сам найду няню и даже буду готовить питание для малыша. Но носить и рожать его все-таки придется тебе. Так уж распорядилась природа, и ничего с этим не поделаешь.
– Я хочу ребенка, Шеп, только не сейчас. Дай мне еще шесть месяцев. Я закончу работу для клуба, возьму отпуск, и тогда мы заведем ребенка.
– Сколько раз я уже слышал это? Вот только закончу декорации к пьесе… Вот только закончу проект для клуба. Знаешь, Джуно, а ведь мы могли бы зачать ребенка прямо сейчас. Ты будешь работать первые шесть месяцев беременности и еще три месяца останутся в запасе.
Если, конечно, все это серьезно.
– Я вполне серьезно, Шеп. Но вдруг беременность у меня будет протекать так же тяжело, как у Лидии, когда она ждала Индию? У меня ведь контракт с «У Молли»! Я не могу позволить себе заболеть и сорвать работу. Неужели ты не понимаешь?
– Да, вынашивая Индию, Лидия была едва жива. Но помнишь, как она расцвела, когда носила Фореста? На девятом месяце даже в теннис играла! – Шеп вздохнул. – Мне тридцать четыре года. Я хочу иметь детей, пока еще способен чему-то научить их. Грустно думать, что они будут называть меня стариком.
– Не беспокойся, дорогой. У тебя впереди еще много времени. – Джуно опустилась перед ним на колени и обняла его. – Всего шесть месяцев, обещаю.
Ажиотаж в связи с открытием ночного клуба «У Молли» уступал по размаху разве что прошлогоднему бракосочетанию в королевской семье. Среди приглашенных на открытие были высокопоставленные лица, известные аристократы и самые богатые люди – от адвокатов до рок-звезд.
Здание клуба, спроектированное с применением сложных технологических решений, походило на космическую станцию. Литые из белой пластмассы полы соединялись на разных уровнях эскалаторами и автоматически открывающимися дверями. Благодаря освещению, придуманному Джуно, здание словно парило над землей. Строго ориентированные лучи света пересекали помещение, а разноцветные перемещающиеся светящиеся шары вызывали восхищение. Каждая секция освещалась по-особому, что создавало определенное настроение. Пол тоже периодически подсвечивался. Сквозь окна, напоминающие иллюминаторы, были видны созданные Джуно мириады звезд.
Вместе с Джуно и Шепом приехали Джон и Урсула Флетчер, а также Клэр Рид в сопровождении американского актера Перри Беннета, с которым снималась в своем первом фильме.
Телевизионные камеры фиксировали каждый их шаг, пока они не исчезли внутри здания.
Молли Спенсер подбежала к ним и расцеловала Джуно:
– Все идет великолепно, дорогая. Гости потрясены и говорят только о волшебном освещении. Шеп, ты прекрасно выглядишь… Клэр, какое у тебя роскошное платье!..
Проводив их за столик, Молли умчалась встречать принца Эндрю. Потягивая шампанское, Джуно принимала поздравления друзей. Наконец, улучив момент, Джуно повела мужа танцевать.
– Ты проделала грандиозную работу, дорогая, – сказал Шеп.
– Теперь убедился, что у меня не было любовника?
Все вечера я действительно работала.
– Убедился. И понимаю, почему эта работа так захватила тебя.
Шеп, отличный танцор, сегодня был особенно возбужден и радовался за Джуно, она это видела, но ей казалось, будто что-то его беспокоит.
Возвращаясь к столику, Джуно коснулась руки мужа:
– С тобой все в порядке, дорогой? О чем задумался?
– Да так… Просто немного устал. Однако сегодня твоя ночь, ты заслужила ее, и я не стану тащить тебя домой, пока сама не захочешь.
– Шеп, дорогой, ты не возражаешь, если я на минутку похищу Джуно? – спросила Молли.
– Конечно, нет.
– С тобой мечтают познакомиться итальянцы, Джуно. Ну-ка посмотрим, где они? А, вот! Джанни Корелли и Марио Трапани, а это Джуно Джонсон-Уайз.
Дорогая, я уверена, что у тебя горели уши. Эти джентльмены в восторге от твоего освещения. Они открывают клуб в Коста-Смеральде и буквально одержимы идеей…
Корелли, рассмеявшись, прервал ее:
– Молли, не выкладывай все сразу. Я заготовил небольшую речь.
– Ты прав, дорогой, извини. Я оставлю вас. – И она, взмахнув ручками, умчалась.
Джанни Корелли улыбнулся:
– Мы хотели бы пригласить в Сардинию вас и вашего супруга. Надеемся, приехав туда, вы не откажетесь взглянуть на место, где мы предполагаем строить клуб?
– То, что мы увидели здесь, – добавил сеньор Трапани, – не вызывает сомнения, что для оформления клуба «Эввива!» нужны только вы.
– Весьма польщена. Очень заманчивое предложение. Но, боюсь, весь следующий год я буду занята.
Корелли улыбнулся:
– От нас не так легко отделаться. Впрочем, здесь не стоит обсуждать столь серьезный вопрос. Вот моя визитная карточка. Я буду в Дорчестере до середины следующей недели.
– Спасибо, однако сомневаюсь, что есть шанс…
– Ничего. Вы знаете, где нас найти. А вдруг?
Проснувшись около полудня с головной болью после выпитых накануне коктейлей, Джуно приняла душ и спустилась в халатике сварить кофе. К ее удивлению, Шеп сидел в кресле с утренней газетой.
– Привет, дорогой! Я думала, ты сегодня играешь в теннис.
– Нет, я отменил встречу. В газетах пишут, что все в восторге от клуба «У Молли». Тебя превозносят до небес.
– Неужели? Покажи! – Джуно просмотрела статью. – Даже не верится! Можно подумать, что я спроектировала статую Свободы. Однако не скрою, это приятно будоражит нервы. – Она налила себе чашечку кофе. – Ты уже позавтракал? Не голоден?
– Не позавтракал, но не голоден. Выпью только кофе.
Не хочешь ли потом прогуляться со мной?
– С удовольствием. Погода прекрасная. – Взглянув на Шепа, она умолкла. Под глазами у него были темные круги: он не спал или спал очень мало. На щеке едва заметно дергался мускул, как случалось в моменты сильного напряжения. – Дорогой, в чем дело?
– Критики правы, твоя работа действительно великолепна. Ты очень талантлива, и творить такие чудеса – твое призвание.
Джуно села рядом ;с ним и украдкой доглядела на него:
– Это не единственное мое призвание. Теперь я готова выполнить свое обещание и выбрасываю пилюли.
Отныне ты можешь беспрепятственно сеять свое семя…
– Помолчи, Джуно. – Он побледнел и взял жену за руку. – О Джуно, прости меня!
– Шеп, дорогой… в чем дело?
– Господи, даже не знаю, с чего начать – Он перевел дыхание. – Я чувствую себя омерзительно. – Он поднялся, подошел к стойке, облокотился на нее, стал спиной к Джуно. – В последние месяцы мы редко виделись. Нет, я не виню тебя. Что случилось, то случилось. – Он повернулся к ней. – Однажды весной я зашел после работы в «Харродз» купить себе галстук. В тот вечер ты собиралась вернуться поздно.
И тут я увидел Клэр. Она тоже была свободна, и мы вместе поужинали. Поверь, дорогая, мы говорили только о тебе и о том, какая ты замечательная. В тот вечер я просто отвез ее на такси домой – тем дело и кончилось.
Джуно настороженно взглянула на него:
– В тот вечер… значит, были и другие вечера?
– Бог свидетель, возможностей было предостаточно, – обиженно пробормотал Шеп. – Ты часто задерживалась. Примерно через неделю Джош из нашей редакции предложил мне два билета на балет Я еще тебе звонил, помнишь? Но ты не смогла пойти. Тогда я пригласил Клэр. В тот вечер все и началось. Мы не думали заводить интрижку, ведь много лет знаем друг друга! Она тебя обожает…
– Да уж… вижу. Что бы мы делали без друзей?
– Прошу тебя, не обвиняй во всем Клэр. Ее мучают угрызения совести не меньше, чем меня.
– Понятно… у тебя интрижка, а я слишком занята и ничего не замечаю. Что же дальше?
– О, Джуно, мне тяжело говорить. Я хотел бы забыть об этом… но не могу. Видно, так предначертано судьбой. – В его глазах стояли слезы. – Джуно… Клэр ждет ребенка. От меня. Я так привязан, к тебе, Джуно… И это навсегда. Но я люблю Клэр и хочу этого ребенка. Она тоже его хочет…
У Джуно перехватило дыхание:
– Ты решил развестись со мной?
– Я боюсь причинить тебе боль.
– Но хочешь получить развод?
– Да, – сказал Шеп.
Дом на Эгертон-Креснт был выставлен на продажу.
Все произошло без шума и ссор.
У Джуно отупение сменялось глубокой депрессией.
Она ненавидела Клэр, свою бывшую задушевную подругу, которая предала ее. Она хотела бы возненавидеть и Шепа, но не могла. Ведь он никогда не скрывал, чего хочет. Это она пыталась настоять на своем, выдвинуть свои условия, не думала ни о чем, кроме своей карьеры.
Нет, виноват не Шеп, а она сама.
Джуно не покидало чувство утраты. Ведь она только что решила остепениться и родить Щепу ребенка! Шепу, который много лет был самым близким ее другом. А теперь Шепа нет. И ребенка не будет.
Две недели спустя, со слезами распрощавшись с Джоном и Урсулой Флетчер, Джуно отбыла в Сардинию. Та жизнь, которую она вела последние семь лет, закончилась.

ЧАСТЬ ПЯТАЯ
АЛЕКС
1974 – 1983 годы
Глава 24
«Нью-Йорк таймс», 16 сентября 1974 года Театральная жизнь.
«СМЕРТЬ ГЕРОЯ»
В конце первого акта пьесы Александра Сейджа «Смерть героя», премьера которой состоялась вчера в театре «Де Лиз», Гарвей Латем (Кристофер Маклелланд), главный персонаж, с горечью говорит: «Проявление храбрости – вещь случайная. Только инвалид мечтает стать героем».
Этой заветной мыслью Сейдж делится со зрителями в своей интересной, хотя и несколько схематичной пьесе. Автор показывает драму человека, который во Вьетнаме перед лицом смерти сбрасывает привычную маску.
Героический поступок Гарви обусловлен случайным импульсом. Учась в средней школе, он спас из горящего дома троих детей и стал кумиром маленького городка.
Он верит в собственный героизм так же безоговорочно, как и в патриотизм, но во Вьетнаме переоценивает эти понятия и осознает, что все отступает на задний план перед лицом смерти.
Действие пьесы охватывает сорок восемь часов из жизни Гарви, начинаясь его дезертирством и заканчиваясь самоубийством. Гарви прячется в бруклинской квартире Керри Мастерса (Дональд Стэндинг), своего однокурсника по колледжу. У того что-то с ногой, поэтому он не может испытать свою храбрость. Они никогда не были близкими друзьями, просто Гарви считает, что Керри не судит его. И он прав. Родители Гарви не желают разговаривать с сыном даже по телефону, а его подружка Кейт (Элен Брилл) сначала соглашается встречаться с ним, но потом отказывается.
Это драма, построенная на диалоге и идеях. Идеи не отличаются особой оригинальностью, а вот диалог весьма остроумен. У Сейджа легкое перо, он мастерски развивает тему.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52