В промозглый осенний день особенно хочется забраться под теплое одеяло и прижаться к любимому человеку. И почти у всех имелся такой человек. Но к Джону в постель в последнее время не стремился никто, кроме Бейли.
Интересно, с кем проводила ночи Алекс Кэрри? Он заметил белый след от обручального кольца на ее пальце. Ди была убеждена, что она — разведенная.
— Улика номер один, — сказала она об отсутствующем кольце.
Джон предположил, что Алекс могла оставить кольцо на кухонном столе, на что Ди сказала, что у ее кота Ньюта больше романтического воображения, чем у Джона.
Что ж, она права: у него совершенно отсутствовало романтическое воображение. Иначе он обязательно задался бы вопросом: почему у Алекс Карри такие грустные глаза и манеры королевы в изгнании? И непременно представил бы себя в объятиях этой роскошной женщины.
Но Ди знала, о чем говорила. Его же романтическое воображение умерло три года назад вместе с Либби и мальчиками.
Джон повернул ключ зажигания, но безрезультатно. Попытался еще раз — и услышал зловещий скрежет.
— Черт возьми!
Джон вспомнил своего брата Брайана, у которого было целых две машины: «сааб» — на будни и «порше» — на выходные. Этот сукин сын, наверное, нанял человека, чтобы тот заводил их зимой по утрам.
— Не рассчитывай, что я приеду, — сказал ему Брайан, когда они в последний раз говорили об отце. — Я не могу каждый раз бегать по берегу и искать старика. У меня своя жизнь, братик. Может быть, когда-нибудь ты тоже попробуешь создать свою.
«Я уже пробовал, — подумал Джон, наконец-то запустив двигатель. — И загубил три жизни».
Проснувшись, Эдди увидел, что над ним стоит незнакомка в белой ночной рубашке до пола с кружевным воротничком и манжетами. По ее плечам и спине струились густые золотистые волосы. И эта роскошная женщина улыбалась ему, как своему старому приятелю. Вот это да!
— Я что, умер? — спросил Эдди.
— Умерли? — Она засмеялась. — С чего вы взяли?
— Мне не часто приходится просыпаться в обществе ангелов.
Она села напротив него на подлокотник дивана.
— Вы опытный льстец, мистер Галлахер.
У нее есть чувство юмора, подумал Эдди. Значит, он не умер. Ему еще не доводилось слышать про ангелов с чувством юмора.
Она протянула ему белую кружку с чем-то горячим.
— Хотите чаю? Я добавила молоко и сахар. Если вам не нравится, я могу сварить кофе.
Эдди взял кружку. В последнее время у него побаливали руки, и он с удовольствием прижал пальцы к теплому.
— Большое спасибо, мисс.
— Зовите меня Алекс, — сказала она, усаживаясь на диван. — Вообще-то меня зовут Александра, но мне больше нравится Алекс.
— А вы зовите меня Эдди.
— Хорошо спали?
— Так себе, — отозвался он. — Простите, что ворвался к вам без приглашения.
— А вы ко мне не врывались, — сказала она, отхлебнув из своей чашки. — Вы сидели на моем парадном крыльце. Я вышла и спросила, не замерзли ли вы.
— Я был на вашем парадном крыльце?
— Ну да.
Женщина совсем не сердилась, даже улыбалась. Эдди насторожился. Похоже, дела его совсем плохи. Во что он хоть одет? Эдди опустил глаза — и обмер.
— Пресвятая Дева Мария! — пробормотал он. — Я в пижаме!
Слава Богу, это была хорошая голубая пижама, а не красная в клеточку, потертая на швах и с оторванными пуговицами.
Алекс похлопала его по руке, и этот дружелюбный жест заставил Эдди прослезиться. С тех пор как умерла его жена, он не знал таких ласковых прикосновений.
— Мне кажется, вы ходили во сне.
Он протер кулаком глаза, надеясь, что она этого не заметит.
— Джонни и доктор Бенинс тоже так говорят, но я им не верю.
— Почему же вы им не верите? — спросила Алекс. — Ваш сын не стал бы вас обманывать.
В ее словах был смысл, но Эдди подозревал, что с ним происходит что-то более серьезное.
— Знакомое место, — заметил он, оглядывая гравюры в дешевых рамках и ветхую мебель.
— Это дом Уинслоу, — сказала Алекс, и губы ее расплылись в широкой улыбке. — Я переехала сюда в субботу.
На лысину Эдди упала капля холодной дождевой воды. Старик вздрогнул.
— Дом Уинслоу? — Он печально покачал головой. — Вам предстоит много работы.
— Я знаю, — сказала она и снова улыбнулась. — Чудесно, правда?
Эдди подумал над ее словами, но не уловил их смысла.
— Откуда вы знаете, что Джонни — мой сын?
«И откуда, черт возьми, ей известно, что я Галлахер? Ведь я не прикалывал к пижаме карточку со своей фамилией! Хотя, если эти ночные прогулки будут продолжаться и дальше, пожалуй, стоит прикалывать».
— На днях мы встречались с вами в кафе, мистер Галлахер. — Она немного помолчала. — Я приходила туда узнать насчет места официантки.
Эдди криво усмехнулся:
— Наверное, я старею. — Он стукнул себя ладонью по лбу. — Раньше я никогда не забывал симпатичных девушек.
— Не расстраивайтесь. — Алекс ласково улыбнулась старику. — Я не такая уж заметная, чтобы меня запомнить.
«А я не такой уж старый, — подумал он, хлебнув горячего чая. — Не такой уж старый, чтобы не понять свои проблемы».
Когда Джон вырулил на подъездную дорожку, в доме Уинслоу горели все окна. Голые деревья причудливо изгибались под ветром и дождем. На их фоне домик казался еще меньше, чем был на самом деле. Коттеджик стоял в самом конце квартала, рядом с морским портом. В детстве Джон верил, что в доме Мардж живут привидения — огромные злющие привидения, которые кушают маленьких непослушных мальчиков.
Джон проехал по грунтовой дорожке и остановился рядом с допотопным «фольксвагеном», похожим скорее на сушеный гриб, чем на автомобиль. Этому чуду техники было как минимум лет двадцать, и старичок наверняка намотал гораздо больше миль, чем космический корабль многоразового использования. Джон был в полном недоумении. Весь облик Алекс Карри прямо-таки кричал о богатстве и светскости. Почему же она жила в убогой лачужке Мардж Уинслоу и ездила на старом нелепом «фольксвагене»?
Джон заглушил мотор, и Бейли залилась радостным лаем.
— Прости, девочка, — сказал он, почесав собаку за ухом, — ты останешься здесь.
Если взять еще и Бейли, у женщины в доме будет чересчур много незваных Галлахеров.
Он направился к парадной двери по грязной дорожке, усыпанной мокрыми листьями. Еще чуть-чуть подморозит — и этот двор превратится в каток. Мардж обычно держала на крыльце мешок с каменной солью. Похоже, Алекс Карри не имеет понятия о таких вещах, как каменная соль и хлорид кальция. Пора бы ее просветить, иначе до конца зимы у ее страхового агентства будет прорва работы.
Он постучался, понимая, что его вряд ли услышат: из-за двери доносились громкие звуки включенного телевизора. Как видно, отец устроился здесь с комфортом! Еще раз постучав и не дождавшись ответа, Джон попробовал повернуть ручку. Не заперто! Она что, не знает, для чего здесь щеколда? Джон толкнул дверь и шагнул за порог.
Сцена, представившаяся его глазам, могла быть кадром из фильма Феллини. Алекс Карри стояла на плечах старика точно цирковая артистка, только вместо блестящего трико на ней была белая ночная рубашка. Она что-то делала с оголенной потолочной балкой, держа в руках электрический фонарик и ярко-голубое пластмассовое ведро.
Джон хотел спросить, что происходит, но тут услышал какую-то возню за спиной. В дом вбежала Бейли и бросилась прямо на Эдди.
— Бейли! — завопил Джон, пытаясь перехватить этот метеор весом в шестьдесят фунтов.
Но не успел — Бейли сбила старика с ног.
Алекс Карри свалилась с его плеч.
Глава 4
Джон Галлахер успел подхватить Алекс за секунду до приземления. Она не сразу поняла, что произошло. Только что летела по воздуху — а в следующее мгновение уже прижималась к его груди.
Его сильные руки обхватили ее бедра, и тонкая батистовая сорочка была единственной преградой между этими огромными руками и ее телом. Эта мысль так взволновала Алекс, что у нее перехватило дыхание. От Джона пахло дождем, ветром и чем-то еще… Во всяком случае, сочетание этих запахов будило самые неожиданные желания. Ей вдруг захотелось запустить пальцы в его мокрые курчавые волосы, и лишь огромным усилием воли она удержалась от столь безумного поступка. Алекс никогда в жизни не делала ничего подобного. Даже в мыслях.
— Можете уже меня поставить! — откашлявшись, сказала Александра.
В уголке его левого глаза она заметила шрам в форме полумесяца. Провести бы языком по этой белой линии… Между ног у нее занимался пожар… Джон неожиданно усмехнулся — будто знал, о чем она думает.
— Поставьте меня, — повторила она, понизив голос. Если он сейчас же ее не отпустит, она самовоспламенится!
Другой на его месте мог воспользоваться своим преимуществом и опустить ее медленно, крепко прижимая к себе и наслаждаясь моментом. Однако Джон Галлахер проявил деликатность, которой она от него не ожидала. Он убрал руки с ее бедер, перехватил в талии и быстро поставил на пол.
— Вы в порядке? — спросил он.
Подол задравшейся ночной сорочки опустился к ее щиколоткам.
— Это я должна вас спросить. Не знаю, как вам удалось меня поймать, но спасибо.
— Пожалуйста, — весело ответил он.
Александру обдало новой волной тепла. Она была едва знакома с Джоном Галлахером, а он уже тронул ее своим искренним расположением, которое не шло ни в какое сравнение с вежливой холодностью ее бывшего мужа.
Он кивнул на своего отца:
— Спасибо, что привели его в дом. Не каждый на вашем месте взял бы на себя такой труд.
— И часто с ним такое случается?
— Эта неделя была не из легких, скажем так.
Он выглядел таким усталым и встревоженным, что у нее защемило сердце от жалости.
— Позвольте, я сварю вам кофе. — Она направилась на кухню и тут увидела, что Эдди сидит на полу и вытирает бумажными полотенцами следы грязных собачьих лап.
— Господи, откуда здесь собака? — воскликнула Алекс.
— Это Бейли, — сказал Джон. — Я велел ей оставаться в машине, но…
— Ваша?
— Если она что-то испортила, я заплачу.
Алекс отмахнулась:
— Я люблю собак. Пусть заходит в любое время.
О Господи, что за чушь она городит? Как будто собака может ходить в гости одна, без хозяина.
— Только не говорите это Бейли. Она поймает вас на слове.
— Эй, Бейли! — Она протянула к собаке руку. Потом с усмешкой взглянула на Эдди. — И все же, мне кажется, моя идея не так уж и плоха.
— Какая идея? — спросил Джон.
— Похоже, там, наверху, кто-то открыл водопроводный кран, — сказал Эдди, — Алекс хотела повесить ведро на балку. Я сказал ей, что это не поможет, но она все-таки решила попробовать.
Джон оглядел батарею кастрюль, расставленных на полу гостиной в тех местах, где капало.
— Теоретически — должно помочь, — сказала Алекс. — Если заткнуть главную брешь, потом можно будет как-то справиться и с остальными, поменьше.
— Здесь есть хоть одно место, где не течет?
— Тут на каждом шагу проблемы. — Она чувствовала себя молодой мамашей, защищающей свое уродливое дитя. — Но я все улажу.
Джон прошел вдоль вереницы кастрюль, горшков и тазов к центру комнаты.
— И где же у вас потолок?
— Что за странный вопрос! Там, где ему и положено быть.
— Ошибаетесь!
— Брокер сказал мне, что обнаженные балки — это достоинство дома.
«Милое архитектурное излишество».
— Да, но это не значит, что потолков не должно быть совсем, Алекс.
У Александры замерло сердце. Он назвал ее по имени! Конечно, иметь потолок было бы еще приятнее, но и это уже кое-что.
— Наверное, мне следовало бы пригласить мастера, но я не могу себе это позволить.
— Странно, что банк не прислал сюда инженера.
— Я не имела дела с банком, — сказала Алекс. — Потому что платила наличными.
Он посмотрел на нее так, будто она объявила себя пришельцем из космоса:
— Вы платили наличными?
— Разве это так необычно? — удивилась она.
— Здесь — да. Такая сделка далеко не каждому по карману. — Он взглянул на нее с откровенным любопытством. — В кафе болтали, что вы платили наличными, но я не поверил. Оказывается, местные сплетники не всегда врут.
— Буду иметь в виду.
Он усмехнулся:
— И вы не хотите рассказать, как вам это удалось?
Она усмехнулась в ответ:
— Ни за что на свете.
— Учтите: секреты здесь долго не держатся.
— Меня это не пугает. — Алекс кривила душой. На самом деле ее немало смутил тот факт, что весь городок был в курсе ее финансовой сделки. Она решила сменить тему. — Я обещала вам чашку кофе. Пожалуй, принесу сюда кофейник.
Джон хотел последовать за Алекс на кухню, но его удержал настороженный взгляд хозяйки. Впрочем, взгляд этот не был откровенно враждебным. Просто Алекс немного расслабилась и теперь хотела восстановить свои защитные реакции, решил Джон. И он не винил ее. За последние четыре года он и сам выработал отличный защитный механизм, который теперь грозил отказать.
Между ними что-то произошло — что-то неожиданное и серьезное. И она тоже это почувствовала. Ее запах, тепло ее тела, изящные стройные ноги… все это взволновало его. С Либби такого не было. Его отношения с женой складывались медленно, постепенно. То был плавный переход от дружбы к любви — естественный, как дыхание.
Джон в задумчивости почесал в затылке. У него чертовски долго не было женщины. Он успел забыть, как закипает кровь в жилах, как туманится разум. А впрочем, зря он размечтался. Алекс Карри наверняка замужем, а в другой комнате спят трое ее детей.
Но даже эта мысль не охладила его пыл.
Вот Эдди порадуется: наконец-то в его сыне проснулся интерес к женщине! Старик пытался подтолкнуть его к Ди, но дружба не всегда перерастает в нечто большее. Однако Алекс — совсем другая история. Джон обернулся, приготовившись выслушать отцовские насмешки, но Эдди крепко спал в кресле перед телевизором. Дыхание его было ровным и спокойным. Джон старался не обращать внимания на то, каким хрупким и беспомощным кажется его отец в своей голубой пижаме и стоптанных тапочках.
«Я еще не готов тебя потерять, папа», — подумал он и тут же одернул себя. Что за нелепые мысли? С Эдди Галлахером не случилось ничего серьезного, а здоровый сон только пойдет ему на пользу.
Джон расхаживал по комнате, скользя взглядом по старомодным лампам, зеленым занавескам и бесчисленным причудливым безделушкам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32