— У меня есть поддельное бриллиантовое колье на четыре карата, так его сам мистер Тиффани не отличит от настоящего.
«Да благословит тебя Господь, Салли Уайттон! — с благодарностью подумала Алекс. — И слава Богу, что я сама часто смотрела популярную программу „Телешоп“.
Сидевшие за столом женщины принялись обсуждать разных телеведущих, и Александра подключилась к их болтовне. Однако постоянно чувствовала на себе пытливый взгляд Брайана.
Джон так же пристально следил за каждым ее жестом, но его интерес не вызывал в ней пугающего ощущения тревоги, напротив, вселял уверенность.
Час спустя Брайану все же удалось остаться с Алекс наедине — когда она выходила из ванной.
— Ой! — Алекс вздрогнула от неожиданности. — Я не знала, что вы здесь стоите.
— Ничего страшного, — сказал он с вежливой улыбкой, очень напоминавшей улыбку Гриффина.
Алекс прижалась к стене, ожидая, что Брайан пройдет мимо, в ванную, но он не сдвинулся с места, и Алекс еще больше встревожилась.
— Простите, если я смутил вас в гостиной, — сказал он.
— Смутили? — Мысль, что незнакомый человек видит ее насквозь, была неприятна.
— Все эти разговоры про ваш дом были не очень уместны.
— Да, верно, — согласилась она.
— Возможно, вы совершили потрясающую сделку.
— Надеюсь, что так.
— Наверное, вы обеспечили работой полгородка?
— Что? Какой работой?
— По ремонту дома.
— Вообще-то я собиралась сама заняться ремонтом.
— Вы не похожи на женщину, которая любит пачкать руки.
— К чему вы клоните? — спросила она напрямик. — Если вам нечего больше сказать, я пойду в гостиную.
— Я только хотел заметить, что в магазинах Си-Гейта непросто отыскать туфли от Феррагамо.
— Я умею делать покупки.
— Или слишком хорошо умеете лгать. Где-то я вас видел, — с уверенностью проговорил Брайан. — Вот только не помню, где именно. Но я обязательно вспомню.
— Очень интересно. Если вспомните, пожалуйста, скажите об этом мне.
Она протиснулась мимо него и зашагала по коридору.
— Непременно скажу, Алекс Карри, — сказал Брайан ей вдогонку. — Можете в этом не сомневаться.
— Этот сукин сын чем-то ее расстроил, — сказала Ди Джону после ухода Александры, когда они на кухне варили новую порцию кофе для гостей.
— Я ее спрашивал. — Джон положил сахар себе в чашку. — Но она только пожала плечами.
Ди чуть не плакала.
— Черт возьми, все было так хорошо до тех пор, пока не явился он! Чтоб ему провалиться! — проговорила она дрожащим от волнения голосом и отвернулась.
Джон взглянул на кухонные часы:
— Уже девятый час. Долго еще он будет здесь торчать?
— Пока вы все не уйдете. — Ди посмотрела на него. — Ты что, не понимаешь, Джонни? Он приехал из-за меня. — Это было сказано зловещим тоном, как в старом фильме ужасов.
— Ты шутишь?
— Если бы!
— Что значит — из-за тебя?
Она смерила его сочувственным взглядом:
— Ты как будто с луны свалился, Джонни. Его жена уехала, он накачался виски — классическая ситуация. И это уже не в первый раз.
Джон схватил ее за руки.
— Не в первый раз? Что ты хочешь сказать?
Она вырвалась.
— Он хочет затащить меня в постель. Теперь понятно?
— О Боже. — У Джона свело скулы от ярости. — Но ты не…
— Я глупа, — перебила Ди, — но не настолько. Во всяком случае, пока.
— Однажды ты имела глупость с ним связаться, и что из этого вышло?
— Я не нуждаюсь в твоих напоминаниях. Мне достаточно взглянуть на Марка.
— Хочешь, я вправлю ему мозги?
— Ты уже врезал ему в челюсть. Для одного праздника хватит, тебе не кажется?
— Я мог бы…
— Зачем тебе мои проблемы? У тебя полно своих. — Она взяла его за руку. — Например, Эдди.
— Эдди? — Он высвободил руку. — С Эдди все в порядке.
— Ты знаешь, что это не так, милый. Рано или поздно тебе придется принять меры.
— Ну, гуляет старик во сне. С каких пор это стало преступлением?
— Ты обманываешь себя, Джонни. Это несправедливо по отношению к твоему отцу.
— Браво, Ди! — усмехнулся Джон. — А теперь почему бы нам не поговорить о справедливости по отношению к твоему сыну?
Глаза ее наполнились слезами.
— Негодяй!
— Ну да, — пробормотал Джон, выходя из кухни, — это у нас наследственное.
— Черт! — Алекс с досадой ударила по рулю своего «фольксвагена». — Ну поезжай же, машина!
Она снова повернула ключ зажигания и снова услышала в ответ тишину. Проклятие! Продавец обещал ей, что аккумулятор протянет еще как минимум год, и она ему поверила.
Вот уж точно — беда не ходит одна. Дом ее течет как решето, автомобиль сломался. Что дальше?
Ливень стеной обрушивался на лобовое стекло, закрывая обзор. Алекс застряла на перекрестке перед знаком остановки и стояла здесь уже десять минут. За это время мимо не проехала ни одна машина. С таким же успехом она могла стоять здесь часами.
В довершение всего она забыла свой зонт в прихожей у Ди. Ей так хотелось поскорее уйти, что еще удивительно, как она вспомнила про плащ и ключи от машины.
— Посиди еще немного, — уговаривала ее Ди, — обычно часам к одиннадцати я делаю сандвичи.
— Звучит заманчиво, — ответила Алекс, — но боюсь, что в меня уже не влезет ни кусочка.
— Убила бы этого Брайана! — в сердцах воскликнула Ди. — Мне очень жаль, если он тебя расстроил.
Алекс промолчала. Брайан действительно вывел ее из себя своим неутомимым вниманием, но куда больше ее волновало присутствие в комнате его брата. Рядом с Джоном она испытывала такое, о чем раньше только читала в книгах, — жар и сильное, почти невыносимое томление. Алекс и не подозревала, что способна так чувствовать. Она никогда не придавала сексу особого значения. Ей нравились мгновения нежности и единения, наступавшие после близости, когда Гриффин ее обнимал, но она ни разу не горела желанием просто прикоснуться к мужчине.
Теперь с ней такое случилось. Прошлой ночью Джон подхватил ее на руки, удержав от падения, и она до сих пор ощущала его крепкие объятия. Тогда ей хотелось бесстыдно прильнуть к нему всем телом, растаять от его тепла. Но сейчас было даже хуже: ей хотелось узнать его секреты.
Порывы ветра раскачивали крохотный «фольксваген», точно детскую колыбельку. Сколько можно здесь торчать? Ясно, что чуда не произойдет и на дороге не возникнет случайно проезжающий мимо автомеханик. Она не собирается здесь ночевать. Делать нечего, придется оставить машину до утра.
Алекс побежала по мокрым тротуарам, с переменным успехом огибая лужи и колдобины в асфальте. Уже через пять минут она была дома и успела вовремя опорожнить кастрюли и ведра, расставленные в гостиной в местах, где протекала крыша. Еще немного — и вода перелилась бы через край. Конечно, рано или поздно придется принять более радикальные меры, но сейчас она была рада уже тому, что добралась до дома — пусть у этого дома и нет потолка.
Да, она действительно чувствовала себя дома. Трудно поверить, что человек может пустить корни за неполную неделю, но именно это с ней и произошло. В этих четырех стенах она наконец-то стала самой собой.
Джон, как мог, старался пересидеть своего брата, но у Эдди заныла грыжа, и они ушли около десяти вечера.
— Мне вернуться? — тихо спросил он у Ди, провожавшей их до двери.
— Я уже большая, Джонни, — ответила она, — и сама о себе позабочусь.
Джон бросил взгляд в сторону гостиной, где Брайан наливал себе очередную порцию шотландского виски.
— Он пьян, Ди. Что, если…
— Не волнуйся. — Она чмокнула его в щеку, и Джон почувствовал запах вина и корицы. — Я закажу по телефону самый дорогой лимузин, который отвезет его домой. — Ди взяла его за руку и взглянула на часы. — Уже через час он будет ехать в свой Манхэттен, навстречу тяжелому похмелью.
Джон вздохнул. В конце концов, она ему не жена и не сестра. Какое он имеет право учить ее жить?
— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь.
— Разумеется, знаю, — ответила она с усмешкой. — Именно поэтому я разведена и работаю официанткой в кафе.
Дорога домой заняла десять минут. Девять из них Эдди спал.
— Старость… будь она проклята, — проворчал он, вылезая из грузовичка. — Раньше я мог кутить до рассвета, — он со стоном потер свою грудь, — а теперь сникаю после двух кусочков тыквенного пирога.
Джон засмеялся.
— Я погуляю с Бейли, а ты иди выпей фруктовый коктейль.
Старик медленно направился к дому. Через несколько секунд на крыльцо с радостным лаем выкатилась Бейли и бросилась прямо под ноги Джону.
— Привет, девочка! Я тоже рад тебя видеть. — Он почесал собаку за ухом. — Может, ты не заметила, но на улице гроза. Так что давай-ка приступай сразу к делу.
Но Бейли непогода была нипочем. Ее не остановил бы даже торнадо. Собака носилась по обледеневшему дворику — лапы разъезжались в разные стороны — и постоянно посматривала на Джона, словно желала убедиться, что он никуда не ушел. Похоже, кроме этой псины, больше никто в нем не нуждался.
Он стоял, прислонившись к грузовичку, под секущими струями дождя и резкими порывами ветра. Ему совсем не нравилось, что Ди осталась наедине с Брайаном. Его брат был порядочный сукин сын. Некоторые люди занимались юридической практикой, чтобы помочь обществу избавиться от недостатков, Брайан же занимался этим, чтобы половчее обходить закон. К сожалению, точно так же он обращался и с женщинами. Ди была более податливой, чем хотела казаться, и Джон боялся, что Брайану не составит труда обаять ее.
— Только это не твое дело, Галлахер, — размышлял он вслух.
Ди ясно дала ему это понять. Услышав, что хозяин разговаривает сам с собой, Бейли перестала носиться по двору и, озадаченная, покосилась на него. «Совсем ты плох, старина, если даже твоя собака боится за твой рассудок». Он окликнул Бейли и приласкал ее. Но она не купилась на это, и Джон ее не осуждал. Он чувствовал себя взвинченным и взбудораженным — как будто эпицентр грозы находился в его груди.
Джон переживал этот эмоциональный шквал с тех самых пор, как Алекс Карри вошла в кафе «Старлайт». Ее голос, ее удивительно изысканный акцент очаровали его. От всего облика этой женщины веяло грустью. Ему был понятен печальный взгляд ее темно-золотистых глаз. За праздничным столом у Ди именно она, в сущности, незнакомка, почему-то казалась ему ближе всех остальных. Глядя в ее красивое лицо, он ощущал пугающее томление.
Он думал, что эти чувства умерли в нем три года назад и были похоронены вместе с его женой и детьми — в той могиле, где осталось его сердце.
Бейли наконец надоело бегать по грязи. Подлетев к входной двери, она залаяла, требуя, чтобы ее впустили в дом.
— Заходи, девочка. — Эдди распахнул дверь. — Кому же понравится гулять в такой ненастный вечерок?
Бейли лизнула руку старика и скрылась в глубине дома.
У Джона же, напротив, не было ни малейшего желания возвращаться домой. И это его поразило.
— Ты собираешься торчать там всю ночь? — спросил Эдди. — У собаки и то больше соображения, чем у тебя.
— Ты выпил коктейль?
— Нет, — отозвался старик, — он у меня закончился.
Джон полез в карман и звякнул ключами от машины.
— Я съезжу куплю.
— Не валяй дурака. Сейчас везде закрыто.
— Рядом с парком есть круглосуточная аптека.
— Не надо никуда ехать. Я нормально себя чувствую, — заявил отец.
— У Ди ты говорил другое.
— Ну и что? Может, я просто устал?
— Так у тебя болит или нет?
В последнее время старик и сам перестал понимать, что и где у него болит.
— А тебе-то что за дело? — огрызнулся он. — Я не прошу тебя быть моей сиделкой.
— Ди хотела, чтоб мы остались.
— Ты не можешь всю жизнь вмешиваться в ее отношения с Брайаном, Джонни. Рано или поздно это случится, и ты ничего тут не поделаешь.
— Запри дверь, — сказал Джон, — я ухожу.
— Эй! — окликнул Эдди сына. — Ты не возьмешь грузовик?
Джон не ответил.
— Бегать в такую погоду? Сумасшедший!
«Ты прав, папа, — подумал Джон, пускаясь бегом. — Наверное, я действительно сошел с ума».
Алекс никак не могла уснуть. Каждый раз, закрывая глаза, она видела перед собой Джона, опустившего голову на руль своего грузовичка, и слышала мучительные рыдания, рвущиеся из его груди. Ей тогда стало не по себе. Сама того не желая, она оказалась свидетельницей чего-то запретного, заглянула в самые дальние утолки его души.
Прежняя Алекс никогда бы не стала там стоять, терзаясь острой жалостью и отчаянным порывом обнять рыдающего Джона, утешить его ласками. Увидев его, она бы в то же мгновение повернулась и ушла, изгоняя из памяти эту картину душераздирающей боли. Именно так поступают воспитанные люди. Они отводят глаза от неприятных зрелищ и затыкают уши, чтобы не слышать неприятных звуков. Они делают вид, что жизнь чудесна и совершенна, — до тех пор, пока их самих не ударит обухом по голове.
Надо было расспросить о нем Ди. Что в этом плохого? Люди во все времена задавали вопросы о своих ближних. Женат ли он? Есть ли у него дети? Кого он любит? Целые индустрии рождаются вокруг потребности знать самые интимные подробности о жизни других людей. Но каждый раз, когда Алекс пыталась подобрать нужные слова, у нее перехватывало дыхание. Она так и уехала, ничего не узнав, уверенная, что расспросы за спиной — не самый достойный способ знакомства с прошлым Джона.
Алекс откинула одеяло и села, опершись на спинку кровати. Дождь мерно стучал по крыше, и она старалась не «думать об отсутствующем потолке, а также о том, в какую сумму обойдется ремонт. Когда она жила с Гриффином, ей не приходилось ломать голову над такими вещами. В этом просто не было необходимости. Деньги не являлись для нее проблемой. Она тратила сколько хотела и на что хотела. Счета всегда бывали оплачены, а уж каким образом — это ее не касалось.
Брайан сразу заметил ее бриллиантовые серьги. Изловчившись, она отвлекла от них внимание остальных гостей, но эта маленькая ложь оставила неприятный осадок в душе. Ей совсем не хотелось строить новую жизнь на обмане и недомолвках. Лучше продать эти серьги и починить «фольксваген», а заодно позаботиться о том, чтобы прохудившаяся крыша не рухнула как-нибудь ночью ей на голову.
Может, съездить на следующей неделе в Нью-Йорк и…
В дверь постучали, и у Александры от страха перехватило дыхание.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32