выживет ли младенец или жертва Дианы была напрасной?
Алекс Стоддарт проявила ангельское терпение, и через шесть часов Крис ушла обнадеженная. Она примирилась с мыслью, что ей с младенцем предстоит долгий-предолгий путь, на котором, конечно, попадутся и ухабы, и крутые повороты. Но они успешно все преодолеют и не слетят в кювет.
На губах Кристины впервые за последние дни заиграла улыбка. Как, оказывается, приятно осознавать, что ты теперь не одна!
И тут же возникли сомнения. А может, это пустые мечтания? Разве ребенок впишется в ее жизнь? Она ведь постоянно в разъездах, ее и дома-то толком не бывает. А если она хочет сделать карьеру, нужно быть легкой на подъем, дневать и ночевать на фирме, брать работу на дом и не пропускать ни одной презентации. Незамужних женщин охотней продвигают по службе, хотя, конечно, вслух об этом предпочитают не говорить.
Крис любила свою работу. Да и как было не держаться за нее? На что тогда жить? Большими доходами пока, правда, не пахло. До загородной виллы и зимних каникул в Мексике было еще далеко, да и ездила она не на «БМВ», а на «Тойоте», но без этого, в конце концов, можно и обойтись.
«Ладно, там видно будет!» — отмахнулась от тревожных мыслей Кристина, идя по нагревшемуся за день асфальту к машине, оставленной на больничной стоянке. Время еще есть, никто не требует от нее, чтобы она приняла решение прямо сейчас.
За то время, что она провела с младенцем, жара немного спала. Крис это сразу почувствовала, хотя большинство жителей Сакраменто не улавливали перепада температуры на пару градусов. Все равно пот с них лил в три ручья и дышать было нечем.
Сев в машину, Крис не стала включать кондиционер, а, наоборот, плотно закрыла окна. Парилка была страшная, и в другое время Крис долго не выдержала бы, но сейчас жара подействовала на нее неожиданно успокаивающе, потому что напомнила ей о детстве. Перед мысленным взором Кристины проносились обрывки воспоминаний. Весной они с Дианой подолгу принимали во дворе солнечные ванны, намазавшись кремом для загара. От перегрева у них порой бывало полуобморочное состояние, но они были готовы на любые жертвы, лишь бы их ноги поскорее приобрели соблазнительный шоколадный оттенок. О лице и руках они не беспокоились — с них загар не сходил круглый год, потому что девочки и зимой много времени проводили на воздухе, катаясь на лыжах.
Крис была старше Дианы на шесть лет, но когда они немного подросли, эта разница стала почти незаметной. Диана была не по годам взрослой, сдержанной, рассудительной. Вообще они очень отличались друг от друга и по характеру и по пристрастиям, Диана была кроткой, а Крис упрямой, Диана обожала читать любовные романы, а Крис предпочитала мистику и научную фантастику. Однако это нисколько не мешало их дружбе и, даже наоборот, укрепляло ее.
Где же тогда произошел сбой?
Почему Диана ничего не сказала ей про ребенка?
И почему она сама так редко звонила в последнее время сестре?
Увы, самый простой, самый очевидный ответ был и самым тяжелым: она погрязла в суете и постоянно откладывала письма и телефонные звонки «на потом». Но потом ее снова что-то отвлекало. А теперь уже поздно. Теперь ей некому писать, некуда звонить…
Да и Диане все время было некогда. Их разговоры всегда начинались одинаково: дескать, замоталась, не могла позвонить раньше, ты уж извини… Даже когда они уходили в отпуск, им не удавалось выкроить ни дня, чтобы побыть вместе. И Их мечты о совместном отдыхе вырождались в обмен путеводителями по городам и туристскими справочниками.
Сейчас Крис, не задумываясь, отдала бы год своей жизни за один-единственный день, если бы его можно было провести с Дианой.
Но никто не мог предложить ей такого обмена.
Стоило Крис подъехать к дому Харриет, как на нее навалилась страшная усталость — ни рукой, ни ногой не пошевелить. Единственное утешение, что впереди у нее целая ночь и можно будет хотя бы частично восстановить силы. А они ей понадобятся, ведь, когда мать узнает, что она натворила, скандал будет жуткий. По сравнению с разъяренной Харриет раненый лев — это безобидный котенок. Горе тому, кто посмеет ее ослушаться!
Крис еще немного посидела за рулем, борясь с усталостью. До дома было рукой подать, но для нее эти несколько шагов были сейчас вполне сопоставимы с подъемом на Эверест… Наконец, глубоко вздохнув, она вылезла из автомобиля и поднялась на заднее крыльцо.
Но едва открыла дверь, как из холла донесся скрип инвалидной коляски, и, взглянув в лицо матери, Крис поняла, что им обеим предстоит еще одна бессонная ночь.
— Как ты могла? — свистящим шепотом произнесла мать. — Я все знаю! Все!.. Ты понимаешь, в какое положение ты меня поставила? Я же выглядела полной дурой: звоню в похоронную контору, а мне говорят… — Харриет задыхалась от гнева, ей не хватало слов. — Я никогда тебе этого не прощу, Кристина! Ты представляешь, что скажут наши друзья? Неужели тебе не пришло в голову, что ты нас позоришь?
— Нет. И я уверена, что поступила правильно.
— Что ж, меня это не удивляет. Ты всегда думала только о себе. Но это уж слишком! Я не потерплю… ты не смеешь позорить честь нашей семьи!
Крис устало вздохнула.
— Не надо подражать «Крестному отцу», мама! Тебе далеко до Дона Корлеоне.
— Чем я пред Тобой провинилась, великий Боже? — простонала Харриет. — За какие прегрешения Ты послал мне это наказание — такую дочь?
Эту шарманку мать обычно заводила, когда все аргументы в споре были исчерпаны. На Крис ее патетические восклицания давно не действовали, она пропускала их мимо ушей. Но сегодня не выдержала.
— Ты не хуже меня знаешь, в чем твоя вина, мама. Нечего было спать с отцом до свадьбы.
Харриет отшатнулась, как будто ее ударили.
— Да как ты смеешь!
— Ни для кого не секрет, что я родилась через семь месяцев после свадьбы.
— Ты была недоношенной!
— На восемь минут — может быть. Но не на восемь недель! Сегодня я вдоволь насмотрелась на недоношенных младенцев, мама, и должна тебе сказать, что они выглядят совсем не так, как я на моих младенческих фотографиях.
Яростный огонь, пылавший в глазах Харриет, погас.
— Попомни мои слова, Кристина: когда-нибудь ты тоже станешь матерью и тебе отольются мои слезы, — ледяным тоном произнесла она. — Бог, он все видит!
— Интересно, когда это ты успела обучиться ремеслу гадалки? — язвительно усмехнулась Крис. — Поздравляю! По крайней мере, на старости лет, лишившись обеих дочерей, ты найдешь себе достойное применение и не будешь сидеть сложа руки.
Она еще не успела договорить последнюю фразу, а ее уже охватило раскаяние. Зачем, зачем она это сказала?
Крис бессильно рухнула в кресло и посмотрела на мать глазами, полными слез.
— Что с нами происходит, мама? Почему мы не можем жить мирно? Ведь у нас с тобой больше никого нет. Давай не будем ссориться…
— Ну, конечно! Ты все сделала по-своему, а я не смей тебя даже упрекнуть! — сварливо сказала Харриет, явно рассчитывая на продолжение ссоры, но Крис уже была по горло сыта выяснением отношений.
— Да я бы все на свете отдала за один-единственный час, проведенный с Дианой, мама! — неожиданно призналась она.
Харриет всхлипнула, на мгновение приоткрывая дочери душу, и впервые за много лет обратилась к ней за поддержкой и утешением:
— Господи, как же мы без нее будем?
Крис опустилась перед ней на колени и еле слышно прошептала:
— Не знаю, мама. Я уже ничего не знаю…
Чтобы сохранить в семье хрупкий мир, Кристина решила не оставаться дома на ночь. Чем меньше они будут с матерью находиться под одной крышей, тем спокойней. Лучше переночевать в гостинице.
Но только она начала обзванивать отели, как Мадлен потихоньку вложила ей в руку ключ от Дианиной квартиры.
— Переночуй там, — шепнула Мадлен. — Я уверена, что Диана бы это одобрила.
Крис поспешно закончила телефонный разговор, пообещав перезвонить администратору гостиницы, и с сомнением поглядела на мамину компаньонку.
— А может, не стоит?
— Я прекрасно тебя понимаю, дорогая, но рано или поздно тебе все равно придется туда заехать, чтобы забрать Дианины вещи — сказала Мадлен. — Твоя мать один раз там побывала, и это на нее так тяжело подействовало, что я бы не советовала ей приезжать туда еще раз: она этого просто не вынесет. Я, конечно, и сама могу заняться перевозкой вещей, но, по-моему, это лучше сделать тебе.
Крис вертела ключ в руках, не зная, на что решиться. Она достаточно настрадалась и понимала, что силы сейчас нужно беречь для другого, но тоска по сестре заглушала голос рассудка. Очутившись в обстановке, окружавшей Диану, она как бы заочно повидается с сестрой, хоть немного приобщится к ее жизни, которая в последние годы была ей почти неизвестна…
— Хорошо, я поеду! — Крис прижала ключ к груди, словно кто-то мог попытаться его отобрать. — Как туда добраться, Мадлен?
Компаньонка Харриет обняла Крис за плечи и ласково прошептала:
— Пойдем, я тебе все объясню и нарисую план.
Стоило Кристине переступить порог Дианиной квартиры, как она поняла, что правильно сделала, согласившись сюда приехать.
Поразительно, но в квартире совершенно не было следов пребывания Харриет! Крис думала, что, явившись в квартиру Дианы, мать первым делом принялась за уборку, однако на сей раз у нее, вероятно, рука не поднялась что-либо менять. На журнальном столике Крис увидела пустой стакан из-под молока и недоеденное пирожное. На кровать был брошен махровый халат. Казалось, Диана лишь на минутку куда-то вышла и вот-вот вернется.
Крис бродила по небольшой, но уютной квартирке, перебирая вещи сестры. Какие-то она помнила и улыбалась им, словно хорошим знакомым, а над какими-то застывала в задумчивости, пытаясь догадаться, откуда они попали к Диане: то ли сестра сама их купила, то ли это подарок. А если подарок, то чей?
Крис оставила все в неприкосновенности до утра. Она даже ящики письменного стола выдвигать не стала, чтобы не нарушать иллюзии скорого возвращения Дианы. Она, конечно, давно не верила в чудеса, но у нее, как и у Харриет, не хватало мужества вторгнуться в мир, в который Диана вложила частичку своей души.
Почувствовав, что она уже не держится на ногах, Крис побрела в спальню. От ночной рубашки сестры до сих пор исходил слабый аромат цветочных духов. Крис надела Дианину сорочку и долго лежала, затаив дыхание: ей хотелось подольше сохранить запах, который пробудил в ее памяти столько воспоминаний о любимой сестре. Но коварный сон отнял у нее и это утешение.
Глава 5
Конец недели прошел как во сне. Отчасти в приятном, а отчасти в кошмарном.
Как ни странно, поездка в залив Монтерей, где Крис развеяла над волнами прах сестры, подействовала на нее умиротворяюще. Крис выехала из Сакраменто в полночь и на рассвете была уже в трех милях от берега. Добравшись до него, она взяла напрокат лодку и выехала на середину залива. А там дождалась самой большой волны, простерла к ней руки и отпустила сестру в кругосветное путешествие, которое той при жизни так и не удалось совершить.
Часть пепла подхватил и унес в неведомые дали легкий утренний ветерок, а часть накрыло волной. И вот уже ничего не осталось от красивой молодой женщины с вечно смеющимися глазами… Но в памяти Крис ее образ обрел еще большую яркость и значительность.
Вслед за пеплом в воду полетели цветы. Все они были разные, потому что накануне Крис объездила цветочные магазины Сакраменто и накупила самых разных цветов — каждый в единственном числе. Получилась огромная охапка.
Потом лодка понеслась назад, к берегу, а Крис, выпрямившись в полный рост, смотрела на цветы, пока они не скрылись из виду, и представляла себе, что их обнаружит какой-нибудь рыбак, которому будет, конечно, интересно, откуда они взялись, и он начнет строить догадки, фантазировать, и, таким образом, даже после смерти, сама того не ведая, Диана привлечет мужское внимание…
Выйдя из лодки, Кристина еще побродила по берегу и вдруг решила заехать в национальный парк Пойнт-Лобос. Там она провела полдня: наблюдала за выдрами и морскими львами, слушала пение птиц и все это время прощалась, но никак не могла проститься с Дианой…
Наконец прощание было закончено.
На обратном пути в Сакраменто Крис остановилась у кафе, чтобы выпить кофе, и, заметив телефон-автомат, решила вдруг позвонить своему старому другу Полу Майклу.
— Мне так жаль, Крис, что мы не смогли поговорить после мессы, — прочувствованно произнес Пол Майкл, — ты уж не сердись…
Крис пропустила мимо ушей его соболезнования, стараясь не тратить силы и нервы. Все ее помыслы были теперь лишь о маленьком мальчике, которого Диана хотела назвать Кевином. Мадлен сказала Крис об этом.
— Чем могу, я тебе всегда помогу, ты только скажи, — донеслось до нее с другого конца провода.
— А можно прямо сейчас? — встрепенулась Крис. — Понимаешь, мне нужно оформить усыновление…
По счастливому стечению обстоятельств Пол Майкл был еще и адвокатом.
Он явно не ожидал такого поворота событий и растерялся.
— Усыновление? Но я думал… э-э… мне казалось, отец ребенка…
Крис чуть было не вспылила, но в последний момент сдержалась. Хотя далось ей это нелегко, ведь она была воспитана женщиной, у которой припадки гнева случались буквально на каждом шагу. Неудовлетворенная жизнью Харриет то и дело на кого-то орала, и на своих и на чужих, так что к Крис этот стиль поведения перешел по наследству. Однако, освободившись от влияния матери, она твердо решила бороться со своими недостатками. И за годы, проведенные вдали от матери, добилась многого.
— Отцу ребенок не нужен, — лаконично сказала Крис.
— Подумать только… а мне и в голову не пришло… — смущенно пробормотал Пол, не зная, что ответить.
— Я никогда не обременяла тебя просьбами, но сейчас особый случай… — продолжала Кристина.
— Конечно-конечно, о чем разговор! — воскликнул Пол Майкл. — Давай встретимся и все обсудим. По утрам я, правда, торчу в суде, но во второй половине дня готов подъехать, куда ты скажешь.
— Спасибо! — Крис была тронута, она же понимала, что он вертится, как белка в колесе, и ему трудно выкроить для нее даже полчаса, но он никогда ей в этом не признается.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40