— Нет, нелепо, — поправляет Энн. — И, по-моему, клево.
Такие девицы редко говорят, что Брин клевый.
— А ты что скажешь? — спрашивает Пол у Эмили.
— Порно. Мы будем заниматься сексом, а нас станут снимать.
— Кого? — уточняет Тия. — Я не занимаюсь сексом.
— А я занимаюсь, — загадочно сообщает Эмили, поглядывая то на Пола, то на Брина.
— Значит, это уже не абсурд, — смущается Тия.
— Это не я сказала, дорогуша, — парирует Эмили.
— Мы прибыли сюда, чтобы разводить овец! — заявляет Джейми и давится смехом. Больше никто не смеется.
— Послушаем, что скажет Пол, — предлагает Энн.
— Испытания ядерного оружия, — говорит он.
— И только? — удивляется Тия.
— А ты что предлагаешь? — спрашивает Пол.
— Нас сюда привезли, чтобы мы влюбились, — слышит он в ответ.
— Слишком цинично, — говорит Эмили. — И не абсурдно. Любовь — это же кайф.
За окном уже темнеет. Еще минуту назад свет был желтоватый. Теперь он синий.
Брин сидит как на иголках. Наверное, у него на этих людей аллергия. Тия права. Романтике здесь не место. Вообще-то Брин в романтике не сечет. Вот в сексе — другое дело (да и то хреново), как раскрутить девчонку на секс, а романтика... неловко это. Ему неуютно: похоже, сегодня у него в раскладе — секс с блондинкой. До блондинок Брин не охотник. Его типаж — «Пош Спайс», шикарная Виктория. Он напоминает себе, что эта девица точно потаскушка, но не распаляется, а только сильнее дергается.
— Ты что делаешь? — спрашивает Энн у Джейми. Он что-то строчит на бумаге уже несколько часов подряд.
— Список составляю, — отвечает он.
— Список чего? — допытывается Эмили.
— Подозреваемых. В похищении.
— Круто, — говорит Энн. — Можно посмотреть? Она тянется к списку, но Джейми поспешно отдергивает листок.
— Ты что? — удивляется Энн. — Я же только посмотрю.
— Сейчас, — говорит он. — Мне еще только... Минуту он грызет ручку, смотрит на лист бумаги, потом царапает на нем еще что-то. Под этим листом — еще несколько. Джейми сует их в карман — все, кроме верхнего. Остальные удивленно поднимают брови, только Эмили разглядывает синий с металлическим блеском лак на собственных ногах.
— А там что? — спрашивает Тия.
— Где? — переспрашивает Джейми.
— На листочках, которые ты спрятал.
— Ничего особенного.
— Не хочешь нам список показать?
— Хочу, — Джейми кладет перед остальными единственный листок. — Вот он. А на других — личное.
— Хрен с ним, со списком, — говорит Пол. — Лучше покажи, что там у тебя за «личное».
Энн усмехается.
— НуДже-е-ейми, пожа-а-алуйста! Он хмурится.
— Что это вам вдруг так приспичило?
— Ты что-то делаешь тайком, — объясняет Эмили.
— Этим и интересен?
— Ну да, — кивает Эмили. — Как и любой человек.
— Если ему есть что скрывать? — уточняет Тия.
— Да на кой черт эти секреты, — вмешивается Брин. Последним чужим секретом, который он узнал, были генитальные бородавки.
— Вы вдумайтесь! — говорит Эмили. — Нет ничего скучнее человека, который весь как на ладони. А загадочные люди — это класс. Едешь в метро, все в вагоне уткнулись в «Ивнинг Стандард», а один кто-нибудь читает письмо или в блокноте пишет. На него невольно обращаешь внимание — потому что он занят личным делом. Или когда рядом говорят по мобильнику — если громко, то раздражает, а к шепоту волей-неволей прислушиваешься.
— Значит, я интересен только потому, что спрятал в карман какие-то бумажки? — спрашивает Джейми.
— По-моему, это дикость, — говорит Тия. — Но в чем-то она права.
— А до сих пор я никого не интересовал?
— Ну конечно, интересовал! — поспешно возражает Эмили. Тия удивленно на нее косится.
— Так можно посмотреть, что у тебя в кармане? — напоминает Энн.
— Нет! — выпаливает Джейми.
— Оставь его в покое, — просит Тия.
— А хотя бы список подозреваемых? — спрашивает Эмили.
— Пожалуйста, — отвечает Джейми. — Но он еще не закончен.
— А с планом обороны дома что? — осведомляется Брин. Он бы предпочел что-нибудь руками сделать.
— Темнеет, — замечает Тия. — Может, включим свет?
Глава 5
Свет не включается.
— И в подвале света не было, — вспоминает Джейми.
— Может, все лампочки перегорели? — говорит Брин.
Эмили зевает. Страшная усталость навалилась на нее и никак не проходит. Тия удаляется.
— В доме нет электричества, — объявляет она, вернувшись через минуту.
— Откуда ты знаешь? — сонно спрашивает Эмили.
— Свет не включается, счетчика нет.
— Электричество здесь должно быть, — заявляет Джейми.
За окном стремительно темнеет.
— Где тут хотя бы намек на электричество? — спрашивает Тия.
— Целых три, — говорит Джейми. — Три намека.
— Загадка, — комментирует Пол.
— Ты о чем? — спрашивает Тия.
— Это загадка, — повторяет Пол.
— Да я не тебя спрашиваю, — отмахивается Тия.
— Откуда здесь возьмется электричество? — обращается она к Джейми.
— Говорю же тебе — есть три намека.
А он довольно мил, думает Эмили. Впервые в жизни она встречает человека с таким самомнением и притом совершенно не крутого. Может, именно в этом его обаяние... Да нет, какое там. Обаяния у него кот наплакал: остальные двое гораздо сексуальнее. Конечно, и у них есть изъяны. Пол — злюка. С таким парнем ты все время начеку, опасаешься, что он поймает тебя на слове. Эмили — в курсе, что все люди привирают не стесняясь, но неписаное правило гласит, что уличать их во лжи не полагается. А Пол в этой игре явно не участвует. Он из тех, кто открыто заявит, что тебе было всего два года на пике популярности модного нынче телешоу, которым ты якобы восхищалась в детстве, но на самом деле узнала о его существовании лет в двадцать, полистав «Скай Мэгэзин» или «Фейс».
Брин, конечно, простоват, не из интеллектуалов, но симпатичен, и член у него наверняка здоровенный. Но Джейми! Белокурый, встрепанный, нервно курит сигарету за сигаретой, словно только что завел эту привычку. Существо из другого мира. И Брин тоже, но его место — на Ибице, а место Джейми — в Праге, или куда там принято ездить у студентов. Эмили, будь у нее выбор, предпочла бы Ибицу.
— Да, три намека я вижу, — подтверждает Энн. — Плюс еще один.
— Какие? — допытывается Тия.
— Это же очевидно, — отзывается Пол. — Для всех, кроме дебилов.
— В дурацкие игры я не играю, — заявляет Тия. — Называйте.
— Во-первых, есть тостер, — начинает Пол.
Все оборачиваются и смотрят на тостер. Вилка воткнута в розетку над плитой.
— А еще розетки и электролампочки, — добавляет Энн.
— И вот это, — Джейми достает из ящика упаковку предохранителей на 13 ампер. — Зачем они, если для них гнезд нету? И меняют предохранители там, где их электричество выбивает.
— А может, хозяевам его отключили, — говорит Брин.
— Почты у двери я не видела, — напоминает Тия. — И счетчика нет.
— Что? — теряется Джейми.
— На коврике у порога — ни одного письма. Никакой почты. Может, хозяева ее забрали на днях, там же куча счетов, рекламы и прочей ерунды скопилась бы. А если б в доме отключили электричество, извещение тоже прислали бы по почте.
— Разве на острова почту возят? — с расстановкой осведомляется Джейми. — По-моему, нет.
— Ха! — восклицает Эмили, вдруг поражаясь тупости остальных.
— Ты чего? — спрашивает Брин.
— А откуда здесь вообще возьмется электричество? Что-то я не припоминаю снаружи ни столбов, ни проводов. И материка не видно.
— Зато есть эта штуковина, вертушка такая, — напоминает Энн.
— Но она без проводов, — возражает Тия. Совсем стемнело. Брин зажигает еще одну свечу.
— Здесь должен быть какой-то генератор, — задумчиво рассуждает Джейми.
— Че-го? — переспрашивает Брин.
— Генератор. На дизельном топливе. Скорее всего, не в доме.
— Откуда ты знаешь про генераторы? — спрашивает Эмили.
— У предков одного моего друга на даче такой был.
— Сейчас нам его все равно не найти, — говорит Тия. — Темно.
Эмили подходит к окну. И вправду, она видит только собственное отражение. А когда прижимается носом к холодному стеклу и заслоняется ладонями от тусклой свечки — будто смотрит в никуда. Какой-то шум. В основном завывает ветер и грохочет прибой. Ветер даже посвистывает. Эмили раньше такого никогда не слышала, только читала в книгах.
— А нельзя туда свечу вынести? — спрашивает она.
— Попробовать можно, — отвечает Джейми, — но ее сразу задует.
— А-а.
— Холодно, — жалуется Тия. Видимость близка к нулю, температура тоже.
— А днем было жарко, — удивляется Эмили. — Почему теперь похолодало?
— Мы, наверное, где-то на севере, — объясняет Пол. — Днем жарко, ночью холод.
— В гостиной есть камин, — вспоминает Брин.
— Дерьмо! — выпаливает Джейми.
— Что такое? — спрашивает Тия.
— Если бы мы не торчали здесь, не пьянствовали и не болтали чепуху, давным-давно нашли бы генератор и набрали дров.
— Не припомню, чтобы ты болтал чепуху, молчун, — усмехается Эмили.
— Ах да — список, — говорит Энн. — Дай посмотреть.
Джейми недовольно хмурится.
— А может, с теплом и светом разберемся? Похолодало и вправду сильно. У Эмили затвердели соски.
— Переберемся в гостиную, — предлагает Тия. — На ковре должно быть теплее.
— Ненамного, — возражает Эмили.
Через десять минут они собираются в гостиной. Происходящее напоминает поход в гости с ночевкой. Джейми предложил натаскать из спален одеял и улечься на ковре вповалку, чтобы согревать друг друга. Одеяла уже свалены посреди комнаты, Тия их раскладывает.
— Если уж лишаться девственности, то можно и в стиле Джерри Спрингера, — замечает Энн.
— Да никакая ты не девственница, — перебивает Эмили. — Врешь ведь?
Энн не отвечает.
Осталось всего две целых свечи. Две догорели в кухне. Две горят сейчас. Эмили впервые видит, чтобы свечи сгорали так быстро, когда без них не обойтись. Раньше она пользовалась свечами только для мастурбации — само собой, не зажигая — и для интима в ванной, на вечеринках, во время секса. Но когда она уставала от тусклого, соблазнительного света, достаточно было щелкнуть выключателем. При мысли, что электричества здесь может вообще не оказаться, Эмили нервничает. Она уже поняла, каково обходиться без света, когда остальные ушли за одеялами и унесли свечи, а она осталась в кромешной темноте, к которой глаза так и не привыкли или что там с ними должно было случиться. Эмили сидела и жаловалась Энн, как вокруг черно, а Энн разглагольствовала о том, что в доме наверняка есть привидения.
— Который час? — спрашивает Джейми.
— Почти одиннадцать, — отвечает Эмили, поднеся свечу к своим массивным серебряным часам. Жаль, что у «Аккьюриста» подсветки нет. У современных моделей она редко встречается. С другой стороны, к чему она? Разве что на случай непредвиденных обстоятельств. Не каждый же день вдруг оказываешься на безлюдном острове, где царят темнота и холод. Откуда «Аккьюристу» знать? Эмили готова расплакаться. Она будто на вечеринке, которой уже пресытилась, — самое время вызвать такси и уехать домой.
— И давно мы здесь? — спрашивает Джейми.
Пол пожимает плечами.
— Часов пять-шесть.
— Должно быть, мы долго без сознания провалялись.
— А я почему-то страшно устала, — признается Эмили. — Словно весь день на ногах.
— Наверное, внутренние часы подсказывают, что спать пора, — предполагает Джейми.
— Да нет, еще рано, — возражает Брин.
— А ты когда обычно ложишься? — интересуется Джейми.
— Часа в два.
— Ну и ну, — тянет Джейми.
— И я, — подхватывает Энн. — А иногда и в три.
— А я засиживаюсь до четырех или до пяти утра, — сообщает Пол. — У меня аллергия на дневной свет.
— Правда? — спрашивает Тия.
— Не знаю, — признается он. — Я его редко вижу.
— Ты что, не работаешь?
— Уже нет, — отвечает Пол. — А когда работал, то в ночную смену.
Все забираются под одеяла. Спорят, как расположиться, и наконец отдают предпочтение тусовочной схеме «девушка-парень-девушка-парень» — она устраивает всех, особенно парней, которые ложиться рядом с себе подобными не желают. Все равно, конечно, неловко, зато тепло. Эмили обессилела, но от страха ей не спится. Заснув в прошлый раз, она очнулась на этом жутком острове. Наверное, у нее развивается новая фобия. Она уже собирается предложить дежурить по очереди — на случай появления похитителей, — но боится показаться паникершей, особенно после разглагольствований на тему «не быть жертвой». К тому же она соврала, что ей не страшно. Остальные делятся сигаретами и перешептываются, а Эмили, полежав и подумав, встает.
— Ты куда? — спрашивает Джейми.
— Забаррикадировать дверь. Поможешь? Джейми тоже встает и вместе с Эмили двигает к двери тяжелый комод.
— Ну вот, теперь нам не выбраться, если пожар, — комментирует Пол.
— Заткнись! — отдуваясь, говорит Эмили.
— Что это вы делаете? — спрашивает Энн, поднимая голову.
— Строим баррикаду, — объясняет Эмили.
— Все равно войти можно, — замечает Энн.
— Не в этом дело, — отвечает Эмили.
Она отыскивает в комнате бьющиеся предметы — вазу, пустую бутылку — и ставит их на комод.
— Вот так, — заключает Эмили.
— А это еще зачем? — удивляется Брин. Эмили вздыхает и лезет под одеяла.
— Чтобы проснуться от грохота, глупый. Если кто войдет.
— И что дальше? — спрашивает Джейми. — Если сюда войдут?
— Дух из них вышибем, — решает Брин.
Эмили устраивается между Джейми и Брином, Энн — между Полом и Джейми, Тия — между Полом и Брином. Примерно полминуты все молчат.
— Может, мы где-то у побережья Шотландии? — спрашивает Тия.
— А как же, — отвечает Брин. — Энн же говорит, что вся жратва из Англии.
— Как называются те острова? — пытается припомнить Эмили.
Пол зевает.
— Которые?
— Ну, те, что слева на карте.
— Шетландские? — гадает Джейми.
— Нет, они вверху, — возражает Пол.
— Странное ощущение — не знать, где находишься, — задумчиво говорит Энн. — И любопытное. Отчуждение.
— А мне казалось, что в отчуждении нет ничего хорошего, — признается Тия.
— Может быть, — отвечает Энн. — Но Сартр и Камю были иного мнения.
— Вот только экзистенциализма для средней школы не надо! — просит Тия.
— А как называются те, что слева? — упорствует Эмили.
Пол пожимает плечами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30