Вот напасть! Град, да какой!Барабанная дробь постепенно перешла в оглушающий сплошной гул.Вцепившись в перила обеими руками, Ларк изумленно взирала на разгул стихии.— Никогда в жизни не видела такой грозы! — крикнула она.Град прекратился так же внезапно, как и начался, перейдя в обыкновенный дождь. Теперь не надо было больше кричать, чтобы услышать друг друга.— Сейчас вокруг ничего не видно из-за дождя, — сказал Сенатра. — Но когда-то вон гам, — он указал направление, — стоял дом. Однажды появился торнадо, подхватил этот дом и целым опустил его в полумиле отсюда.— Словно ураган в “Волшебнике из страны Оз”, — восхитилась Ларк, вспомнив любимую книгу детства.— Причем внутри оставался парень, так он совсем не пострадал. Пойдемте в дом, я приготовлю кофе.Натан стоял рядом с ней, и, если бы она сейчас повернулась, они бы столкнулись взглядами глаза в глаза. Поэтому она продолжала смотреть прямо перед собой в колеблющуюся завесу дождя.— Дождь стихает, — сказал он.Было по-прежнему сумрачно, но поднимался ветер. Так не хотелось тащиться по грязи к автомобилю. Дождь не заливал на крытое крыльцо, и так заманчиво было совсем забыть об осторожности.— Думаю, скоро я уже смогу добраться до машины, — ответила она.Ларк чувствовала, что Натан смотрит на нее. Не надо поворачиваться. Если она сейчас обернется, то мгновенно попадет в чарующую ловушку его голубых глаз. Он дотронулся до ее волос.Ларк отступила чуть в сторону и все-таки обернулась — теперь она смотрела ему прямо в лицо.— Вы меня боитесь?Такой прямой вопрос обезоружил ее. Конечно, она боится. Ну и что? Страх — вещь полезная, он способствует выживанию индивида.— Скорее я проявляю разумную осторожность. — Натан Сенатра шагнул к ней, неотрывно глядя ей в глаза.— Вы здесь уже две недели?— Да.— Полагаю, вы слышали, — произнес он вкрадчивым шепотом.— Слышала — что?— Что я сумасшедший.— Вы явно хотите меня напугать — но зачем? Зачем вы принесли мне кофе? Только для того, чтобы потом завести этот странный, нелепый разговор?— Ну, это вы точно подметили, — действительно, такой уж у меня характер. Должен признаться — вы мне интересны, но вы представляете угрозу для меня. Вы можете дать показания против меня, и потом эти ваши дурацкие наблюдения — вы безо всяких усилий можете сделать так, что мою лавочку закроют. Достаточно только написать несколько слов на клочке бумаги.— Я не из тех, кто так поступает.— Откуда мне это знать?— Ниоткуда.— Ну ладно. Так что вы надумали? Зайдете в дом или пошлепаете по лужам?— Я осторожна и недоверчива, — ответила она. — В вашем городке эти качества совершенно необходимы.Он улыбнулся и пожал плечами.— А чем вы занимались до того, как приехали сюда? — спросил он после паузы. — Вы говорили, что работаете для исследовательской организации. Что она изучает?— Не для организации — я работаю для одного исследователя.Если она сейчас скажет, что прослеживала маршруты миграции птиц, он догадается, что она работает на своего отца. В конце концов, ему, наверное, все равно, чем она занималась — сейчас он просто подлизывается к ней. Но, пожалуй, эту тему лучше закрыть.— Вы были правы в одном, это по сути дела конторская работа, — сказала она. — С вашей точки зрения, это должно быть скучно.— В скучных занятиях есть своя прелесть, — возразил он.— Но только не в конторской работе.— Да бог с ней, с вашей работой, — ответил он, наконец сообразив, что она больше не желает развивать, эту тему. — Скажите лучше начистоту, разве похоже, что я способен убить человека?При этих словах в его глазах мелькнуло отчаяние, словно он сам не был в этом уверен и опасался подтверждения своих страхов. Однажды в своей жизни она уже повстречалась кое с кем, кто выглядел абсолютно безобидно. Это был первокурсник из их колледжа, который однажды проводил ее до дома, а потом приставил ей к горлу нож и изнасиловал. Через несколько лет шрамы от раны на шее рассосались, исчезли, но душевные рубцы остались навсегда.При мысли, что она никогда не сможет это преодолеть, никогда не сможет жить нормальной жизнью, Ларк приходила в отчаяние.— Внешность еще ни о чем не говорит, — услышала она свой голос, словно со стороны. — Думаю, каждый способен на убийство, в зависимости от обстоятельств.Произнося эти слова, она все еще вспоминала тот случай. Она сопротивлялась изо всех сил. Ей доводилось слышать, что некоторые люди в экстремальной ситуации проявляют неимоверную силу, могут приподнимать автомобили, но к ней это, увы, не относилось.Когда студент сделал свое дело, он бросил ее на месте, решив, что она умерла. И так и случилось бы, если бы ее мать, решив, что у Ларк испортился телефон, не позвонила в деканат и не попросила кого-нибудь зайти к дочери.Потом рассказывали, что, когда полиция университетского кампуса нашла Ларк, один полицейский не смог сдержать слез.Натан смотрел куда-то вдаль, и пред его взором проносились видения из прошлого. Он кивнул в знак согласия с ее словами, и Ларк бросило в холодную дрожь. Неужели сейчас у нее перед глазами лицо убийцы? Неужели насилие снова войдет в ее жизнь? Неужели она так никогда и не сможет избавиться от этого кошмара?Натан опять дотронулся до нее.Словно заяц, попавший в свет фар, она была не в силах бежать. Он провел кончиками пальцев по ее шее.— Для чего ты приехала сюда, Ларк Леопольд? — спросил он. — Чтобы распять меня?Он был так близко, что она чувствовала его дыхание на своем лице, так близко, что виден был крохотный шрам на его виске, так близко, что она вся целиком погрузилась и утонула в бездонной глубине его зрачков. В глубине его “я”. Но Ларк вовсе не хотела погружаться так глубоко и не хотела знать, что из этого может получиться.Собрав все свои силы, она выползла из этой бездны, схватила свои вещи и босая под ледяным дождем побежала к машине. Его громовой хохот перекатывался у нее за спиной.Машина была не заперта, ключи оказались на месте. Слава богу! Слава богу!Трясущимися руками Ларк защелкнула дверь на секретку, завела мотор и поехала.Сюда она больше не вернется. Она просто не могла еще раз сюда вернуться. Глава 7 Проливной дождь, как и опасался Натан, утрамбовал землю так, что спустя четыре дня она стала тверже бетона. Если росткам не помочь, они не смогут пробиться наружу. Как это ни смешно, для того чтобы размягчить землю, нужен был другой дождь, но сводка погоды осадков не предсказывала.Выход был один — применить роторную борону. И это, помилуй бог, означало, что снова придется обработать поля. Все принадлежащие ему поля. Предстояли большая трата времени, расход топлива, дополнительный износ его ветхого трактора, который и так был уже почти просто кучей металлолома.В день, когда Натан решил все же приступить к делу, он встал рано утром. Небо только начинало светлеть на востоке. Он накормил молочного теленка, насыпал в ясли все необходимые подкормки: и минеральную, и предназначенную специально для молодняка, — пересчитал свой скот, убедившись, что все пятьдесят две головы на месте, заправил трактор топливом, прицепил борону и выехал на поля.Работа на тракторе — не увеселительная прогулка, которую можно совершать в полурасслабленном состоянии. Она требует постоянного физического напряжения и начисто отбивает слух не хуже, чем работа с отбойным молотком. Через полчаса руки Сенатры, сжимающие руль, онемели от вибрации, сам он весь покрылся тонким слоем пыли, не чуя уже больше никаких других запахов, кроме запаха дизельного топлива, на котором работал его трактор. Прошло еще немного времени, и Натан вообще перестал что-либо чувствовать — наступило состояние освобождения духа от бесчувственного тела. Его мысли, словно птицы, выпущенные из клетки, разлетелись в разные стороны.В прежние времена Натан любил помечтать, но сейчас его мысли опять вернулись к обстоятельствам убийства Мэри-Джейн. В который раз он пережевывал эту тему. Итак, теперь он главный подозреваемый. И еще эта Ларк Леопольд, загадочным образом увеличивающая общую неразбериху и сумятицу в его собственной душе.Вот уже четыре дня, как он ее не видел — со времени большого дождя она здесь ни разу не появлялась. Его попытки наладить с ней отношения не слишком удались. Более того, он, кажется, насмерть перепугал ее. Теперь он понял, что вел себя неправильно, но он не мог заранее знать, что она так пуглива. Конечно, невозможно спокойно воспринимать, когда к тебе относятся как к беглому каторжнику. Вроде бы ничего такого ужасного он не сделал, но, несомненно, какие-то его действия оттолкнули ее.Должно быть, он сморозил глупость. Почему ему так важно, что она о нем думает, ведь такие вещи его никогда не волновали? Но по какой-то причине, которая была ему до сих пор непонятна, ему хотелось, чтобы Ларк не верила в то, что он и есть истинный убийца. Ему хотелось, чтобы она была на его стороне.Впрочем, все это чушь собачья, нелепа сама мысль, что он может быть преступником.Неужели она действительно была так наивна, как это казалось со стороны, или это все игра? Ни один человек на свете не может быть настолько наивен, если только он не провел всю свою жизнь за стенами монастыря. И он правильно сделал, что испугал ее как следует — ни к чему ей околачиваться возле таких людей, как он. И все-таки ему бы очень хотелось, чтобы она вернулась. * * * С утра ртуть на градуснике, приделанном к большой бочке для дизельного топлива, неумолимо ползла вверх. Похоже, что жара собиралась обрушиться страшенная. Что и подтвердилось к полудню. Натан не стал перекусывать, он только дозаправил трактор, попил воды из-под крана, стащил с себя пыльную и потную футболку, бросил ее прямо на землю возле бочки и снова отправился на поля.Нынешняя работа была все-таки полегче, чем пахота или сев. Нельзя сказать, чтобы она близилась к концу, но половину-то он точно сделал и, признаться, утомился. Совсем скоро он снова впал в блаженный гипнотический транс, управляя трактором, словно на автопилоте.Но, видимо, автопилот дал сбой. Натан, как обычно, сидел на сиденье, и его “мустанг”, как всегда, шел вперед, при этом то и дело резко подбрасывая его вверх, но вдруг трактор резко накренился. Ощущение было точно такое, как будто лошадь выбрасывает наездника из седла. Или, лучше сказать, такое, словно тобой вместо ядра выстрелили из пушки.Натан перекувырнулся в воздухе, земля завертелась у него в глазах, и он ударился о нее грудью с устрашающим хрустом. Его трактор, рыча, как хищный зверь, навис над ним, словно убийца над очередной жертвой. Горячий выхлоп мотора опалил Натану затылок. Сенатра умел выпутываться из разных ситуаций, и реакция у него была, дай бог каждому.Он мгновенно перевернулся, не обращая внимания на боль. Рубчатые протекторы накатывающихся на него задних колес трактора были у него прямо перед глазами. Мгновенный выброс адреналина вздернул на дыбы его нервную систему, и мозг за доли секунды выдал правильное решение.Он приподнялся, дотянулся до рычага сцепления и что есть силы потянул его на себя. Трактор встал.Адреналиновый шторм спадал — теперь, чтобы сообразить, что делать дальше, нужно было подумать. Пока решение не приходило, можно было просто висеть на рычаге сцепления.“Хорошо, — подумал он, — пока расслабься, отдохни”. Все просто — надо подобрать ноги и, по возможности не отпуская рычага, выскользнуть из-под трактора, а потом снова забраться на него и выключить мотор. Но когда он попытался сделать это, он понял, что заднее колесо придавило его правую ногу и что сейчас его тело вытянуто, словно тушка кролика на вертеле. * * * Ларк продолжала заниматься своим исследованием. После большого дождя скотина на многих фермах заболела, и она наблюдала, как ветеринары колют коров антибиотиками и запихивают им в глотки пилюли. Теперь ей было крайне любопытно посмотреть, что происходит со стадом Натана Сенатры. Но, представьте себе, как трудно ей было решиться поехать туда после всего случившегося во время ливня несколько дней назад.Сомнения, впрочем, отпали, как только у нее созрело новое решение — она изменит свой обычный график и поедет туда вечером. Так как она всегда встречала Сенатру по утрам, то вечером она скорее всего с ним не столкнется. * * * Наверное, все, что с ним сейчас происходило, было наказанием за то, что он убил Мэри-Джейн. Выходит, он действительно убил ее. Натан висел под трактором уже так долго, что давно перестал чувствовать свои пальцы, вывихнул плечевые суставы, и каким образом еще держался, было одному богу известно. Но факт оставался фактом, он все еще висел на рычаге сцепления и все еще был жив.От звука работающего мотора, который был в полуметре над ним, раскалывалась голова, от выхлопных газов мутилось сознание. Было просто ужасно столько времени вдыхать этот запах. Наверное, теперь он никогда в жизни больше не сможет от него избавиться, никогда больше не сможет ощущать других запахов — ни полевых цветов, ни мокрой после дождя травы. И запаха этой женщины — Ларк, — она хорошо пахла, словно цветущая люцерна или, скорее, как лесной ландыш, — он тоже больше никогда не сможет почувствовать. Что-то капнуло ему на голую грудь. Что это: вода, солярка, кислота из аккумуляторных батарей? Боже мой, пусть будет все, что угодно, но только не аккумуляторная кислота. Упала еще одна капля, она была горячей. Если это действительно кислота из аккумулятора, то она должна обжигать. Но что дальше? Кислота разъест кожу, прожжет дыру в его теле. Похоже, смерть решила добраться до него так или иначе.Надо как можно скорее выбраться отсюда. Но как?!Ларк не могла поверить своим глазам, но ни одна из коров Натана Сенатры не заболела — ни кашля, ни текущих носов, словом, ничего такого, с чем мучились на других фермах. И главное — животные выглядели очень довольными, ну просто совершенно счастливыми, причем поголовно все — кроме одного маленького теленочка, который, увидев ее, устроил какие-то дикие пляски, он молчал, метался, как будто был нездоров.Беспокоясь о том, как бы снова случайно не встретиться с Сенатрой, она записала в блокнот свои наблюдения о состоянии его стада, не забыв при этом упомянуть и о странном поведении теленка, и торопливо пошла к машине, чтобы поскорее убраться отсюда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26