— И вы не дадите мне провожатого или чего там требуется в таких случаях? — удивилась Ларк.— Это округ Метамора, дорогая, а не Лос-Анджелес, — недовольно буркнула женщина, не поднимая головы.Ларк прошла по коридору, пока не нашла последнюю камеру, закрытую решетчатой дверью. Внутри в тусклом свете лампочки было видно чугунный умывальник, койку и унитаз из нержавейки. Невозможно никуда скрыться от посторонних глаз — как говорил Натан, не пятизвездочный номер.Услышав шаги в коридоре, Натан поднялся с койки и вышел из полумрака на свет.— Ларк? — удивился он, увидев ее, и его голос прозвучал испуганно и стыдливо.— Сломал ключицу, — пояснил он, заметив, что она смотрит на его повязку.Он подошел еще ближе и взялся за прутья решетки обеими руками. Вот еще одна картинка, которую она увезет из этих мест, словно сувенир.Натан выглядел ужасно, его лицо было во многих местах залеплено лейкопластырем, а под глазами были такие огромные синяки, словно он не спал неделю. Правда, умыться и как-то почистить одежду ему удалось. Крови и грязи почти не было.— Зачем вы приехали? — спросил он хриплым голосом.Ларк хотела его кое о чем спросить, но при виде такого зрелища ее решительность улетучилась.— Не для того, чтобы помочь вам бежать, если вы надеялись на это, — ответила она.Он расхохотался, но вдруг сморщился и схватился за плечо.— Я не могу уехать просто так, потому что тогда некому будет ухаживать за животными. Вы-то что собираетесь с ними делать?— О них позаботится Трент. Я предупредил его, что, если он не займется ими, я спущу на него общество защиты животных.— Ну, это когда еще будет. А что делать сейчас? Как поступить с теленком? Я нигде не смогла найти молока.Натан отпустил прут решетки и рукавом утер пот со лба.— А его и нет, сегодня я как раз собирался пойти купить новый пакет.Все же находиться здесь было так невыносимо, что хотелось поскорее уйти, пусть даже многие вопросы, которые она собиралась задать Натану, останутся без ответа.— Я куплю его сама, — сказала она, — и сама накормлю теленка.И не дожидаясь обморока, который грозил последовать, если она еще немного здесь побудет, Ларк повернулась и поспешила прочь. * * * Натан продолжал стоять, прислонившись лбом к прохладному металлу решетки. Закрыв глаза, он старался успокоиться, отбросить все посторонние мысли и подумать о себе, о своем нынешнем положении и о том, как из него выбираться. Он простоял так несколько минут, как вдруг услышал, что она вернулась. Ларк встала в нескольких шагах от решетки, прижав сомкнутые руки к груди, как в тот вечер, когда он учил ее любви. Он почувствовал, что его сердце рвется на части.— Неужели все это происходит на самом деле? — спросила она надтреснутым голосом, и, приглядевшись, он заметил, что ее глаза покраснели.Ему показалось, что точно, как тогда, он и сейчас может обонять ее запах и ощущать ее вкус, словно она прижалась к нему, а не стояла за этой ужасной решеткой.— Неужели все это случилось с нами на самом деле? — повторила она. — Неужели все, что мы делали и что чувствовали, на самом деле было? Неужели ты действительно такой, как я о тебе думаю, или я просто придумала тебя?“Я нарушил ее покой, она страдает, — подумал он, — но я не хотел этого”.— Я все время спрашиваю себя, что я должна думать? — продолжила она. — У меня не идет из головы, что ты угрожал им пистолетом. Каким человеком ты должен быть, чтобы оказаться способным на такое?“Она права”, — подумал он.— Но знаешь что? — сказала она дрожащим голосом.Ей потребовалось все ее мужество, чтобы вернуться ради этого объяснения с ним, и теперь ее оставляли последние силы.— Что? — спросил он, глядя ей прямо в глаза.Он почувствовал, как она напряглась при этих словах.— Ты мог выхватить у Харриса пистолет, но ты не крал проводов зажигания из моей машины. И ты не убивал Мэри-Джейн.— Что-что? — переспросил он ее так, словно плохо расслышал.— Ты меня спрашивал, могу ли я поверить во что-нибудь просто так, не требуя доказательств, — она на мгновение замолчала. — Я верю в тебя.— Я тогда имел в виду совсем другое, — например, то, что мы верим, что Земля круглая, хотя она кажется плоской, или в то, что люди побывали на Луне, — сказал он.“Да, — подумал он, — и все это из-за меня. Ей здесь не место, она сломается. Жизнь ее станет еще тяжелее, зачем я разрушил ее привычное существование? Может, она не верит в то, что я убил Мэри-Джейн, но сам-то я в этом не уверен”.— Если вы такая умная, — сказал он вслух, — то лучше всего вам было бы уехать домой, и как можно скорее. Со мной вам лучше не связываться.Она улыбнулась ему доброй, нежной улыбкой.— Я знаю, — сказала она и притронулась к его щеке, — и именно поэтому я остаюсь.Сказав это, Ларк повернулась и ушла — на этот раз окончательно.Он отпустил решетку, побрел к койке и упал на нее. То, что сейчас произошло, надо было переварить. Как она могла верить ему, если он сам себе не верил? Глава 22 Когда Ларк вошла в магазин, там сразу прекратились все разговоры. Около дюжины фермеров, которые искали там тени, кондиционированной прохлады и приятного общества, сидели на раскладных стульях вдоль стены. У всех на головах были кепки-бейсболки разной расцветки, с застежкой сзади, так, чтобы один размер подходил всем. В итоге, правда, выходило так, что один размер не подходил никому.Говорили они о том, о чем в этом городе сейчас говорили все, — ведь не каждый день одного из местных парней арестовывали по подозрению в убийстве. По всей видимости, они только что пришли к выводу, что для такого дела здесь просто не было другой, более достойной кандидатуры.Дойти до прилавка под их взглядами было все равно что пройти сквозь строй. Не глядя по сторонам, Ларк чувствовала их взгляды кожей. Подойдя к прилавку, она сказала продавцу, что ей нужно.— У Натана Сенатры больше нет кредита в нашем магазине, — предупредил продавец.Напряженный, острый интерес аудитории к их разговору повис и растворился в воздухе.— Я заплачу наличными, — сказала она. За ее спиной завозились и засопели.Ларк расплатилась и подождала у прилавка, пока продавец принесет мешок из кладовой.— Положить его вам в машину? — спросил он, держа мешок с сухим молоком на плече.— Я сама, — ответила она.Он с бесстрастным выражением поставил мешок на прилавок, и Ларк потянула его к себе, надеясь, что он не окажется слишком тяжелым. Так и вышло — двадцать фунтов самое большее. Она подняла его и, держа в объятиях, словно дитя, вышла.Оказавшись снова на ослепляющем солнце и под жарким ветром дня, она почувствовала страшное облегчение и, бросив мешок с сухим молоком в багажник, стряхнула с ладоней белую пыль.Кто-то позвал ее. Подняв глаза, она увидела, что в нескольких шагах от нее из своего голубого “Шевроле” появился Брет Жиллет. Он приветливо помахал ей.Почти никого не зная в этом городке, она не рассчитывала, что столкнется с каким-нибудь знакомым, да и в данный момент была совсем не расположена к светским разговорам.Брет заглянул в ее багажник и увидел сухое молоко.— О, да у вас новая диета! — воскликнул он.— Простите, Брет, я тороплюсь, — сказала Ларк, не желая отвечать шуткой на шутку.Она захлопнула багажник и, обогнув свою машину, уселась за руль. Она не успела еще захлопнуть дверь, когда Брет, шагнув к ней, оперся одной рукой о стекло, а другой — о крышу машины. Она повернула ключ зажигания, надеясь, что он поймет намек— Мне надо кормить теленка, — сказала она.— Чьего теленка? Натана? Я слышал — Натан в тюрьме?— Совершенно верно, — сказала она. Что-то сверкнуло в его глазах, но тут же погасло. Или ей показалось?— Не хотите еще раз сходить куда-нибудь? — спросил он.Ей не хотелось огорчать его, но она чувствовала себя чересчур уставшей для того, чтобы рассыпаться перед ним в реверансах, так что некоторое время она даже не могла найтись, что ему ответить.— Похоже, ваш ответ — “нет”?— Брет, я… — ей все-таки хотелось как-то смягчить отказ.— В тот раз, когда мы были в кино, вам понравилось?Он пристально посмотрел на нее.— Все было прекрасно, Брет, — сказала она и не соврала — но только это было до Натана.Он кивнул с озабоченным выражением, потом сказал что-то, но она не поняла.— Что? — переспросила она, думая о том, что где-то надо будет доставать хорошего адвоката, поручителя и вообще предпринимать все, чтобы вызволить Натана из тюрьмы.— Я могу заехать на ферму к Натану по пути с работы. Вы будете там?— Да, но я буду занята.— О да. Конечно. Ладно.Он попятился. Ларк захлопнула дверцу и поехала. * * * Жара стояла уже долго, и дом Натана раскалился, как духовка. Даже с раскрытыми окнами внутри было по меньшей мере вдвое жарче, чем снаружи.Фиалки все еще стояли в стеклянной банке возле раковины и выглядели так, словно их только что сорвали с клумбы. И, несмотря на то, что дом выглядел заброшенным, так, словно кто-то, начав переселяться в него, исчез, не доведя дела до конца, здесь все равно чувствовалось присутствие Натана.Ларк тщательно выполнила все инструкции по приготовлению сухого молока, указанные на пакете, наполнила бутылку, натянула на нее соску и направилась на пастбище.Теленок увидел ее раньше, чем она успела увидеть его. Когда она подошла ближе, он, пытаясь дотянуться до бутылки, почти сбил ее с ног. Бутылку объемом в две кварты он опустошил меньше чем за тридцать секунд, а потом боднул Ларк, требуя еще.Она погладила его по курчавому лбу, стараясь успокоить, но он абсолютно не пришел в восторг. Он хотел еще, а все остальное просто глупости.— Материнские чувства никогда должным образом не ценятся, — сказала она неблагодарному малышу.Он еще раз боднул ее, а потом стал тереться мокрым носом о край ее шорт, оставляя на них влажные следы.Остальные коровы казались абсолютно спокойными — одни лежали группами, другие стоя жевали свою жвачку, третьи бродили среди травы. В общем — полное довольство. По крайней мере, хоть кто-то доволен. Ларк пошла к дому, осторожно переступив через провод электрической изгороди.То, как Натан выглядел в тюрьме, не шло у нее из головы — униженный, избитый. На подходе к дому она почувствовала легкое головокружение и вспомнила, что сегодня целый день не ела.Она поставила пустую бутылку на крыльце и присела на качели, сиденье которых было сплетено из ивовых прутьев, а вместо веера взяла журнал из стопки на полу. Журнал назывался “Континент”.Ей почему-то вспомнился разговор местных жителей на заправочной станции, куда она еще в первый день заехала позвонить. Люди говорили, что Натан принимал участие в издании какого-то экологического журнала, и даже произнесли вслух его название “Континент”.Она перелистала журнал. Он был напечатан на грубой бумаге, сделанной, скорее всего, из отходов, краска пахла, значит, скорее всего, она содержала соевое масло. Статьи представляли собой сообщения разных фермеров о своих успехах в разведении каких-либо видов животных или растений, встречались всякого рода рецепты и полезные советы. Была одна статья о почвосберегающем земледелии, и одна — о гуманном обращении с животными, и еще одна — о посадке деревьев. Были статьи о ротации сельскохозяйственных культур, о защите почвы от ветровой эрозии, о зонах охраны дикой природы.Все статьи казались разумными, проникнутыми любовью к природе и вместе с тем — полезными, практичными. Но, насколько она смогла убедиться из собственного опыта пребывания здесь, все это было страшно далеко от среднего обывателя. Натан Сенатра и тут пытался плыть против течения.Она еще раз перелистала журнал. На последних страницах была статья самого Натана — он писал о том, что последние несколько лет работал над выведением нового сорта карликового подсолнуха, который будет способен успешно переносить как жару, так и повышенную влажность и при этом иметь удвоенную продуктивность. Еще он писал, что семена для дальнейшего отбора проращивает в деревянных ящиках у себя дома в отдельном помещении.“Боже мой”, — охнула она и снова перечитала эти строчки.Чтобы вывести этот гибрид, он уже потратил несколько лет. Он уже почти получил то, что хотел, но надо было еще проделать кое-какую работу.Боже мой! Ларк вспомнила об уничтоженной ею рассаде. Это была вовсе не марихуана, это были годы его напряженной работы. Понятно теперь, почему он был вне себя. И, несмотря на все это, он не только не убил ее на месте, он еще и возился с ней, как с ребенком.Ей стало так стыдно за себя, что она не услышала, как рядом с домом остановился автомобиль и из него вышел Адам Трент.Впервые за все время он был не в полицейской форме — он был в джинсах, ковбойских сапогах и рубашке-безрукавке из ткани “шамбрэ”. Его голые руки бугрились устрашающими мышцами.До сих пор Ларк думала, что его форменная одежда была столь пугающа, но без нее он оказался еще страшнее. Он быстро огляделся, пересек двор, подошел к крыльцу и встал, поставив на него ногу и опершись рукой о перила.“Какой суровый вид, — подумала она, — неужели он никогда не смеется? Невероятно. Он, кажется, не может себе позволить даже на мгновение, хоть на чуть-чуть утратить самоконтроль, никак не иначе”.— Я чувствовал, что вы все еще здесь, — сказал он.— Натана отпустят под залог? — спросила она, не обращая внимания на его замечание.Она плохо представляла, как это делается. Знала только, что его не выпустят, пока кто-то не внесет залог.— Нет. По крайней мере в течение еще трех дней.Трех дней! Ей было отвратительно думать, что Натан может находиться там еще три дня.— А поскольку речь идет об обвинении в убийстве, судья вообще может не разрешить отпустить его под залог, — добавил Трент.Из зарослей вечнозеленого кустарника донеслось щебетание дроздов. Начинало темнеть. В последний раз Ларк сказала Натану, что не намерена помогать ему бежать, но сейчас эта идея показалась ей не такой уж плохой и к тому же вполне осуществимой. За ним ведь почти не следят, и она могла бы быстро и незаметно провести его мимо поста дежурного и…— Вам нельзя больше оставаться здесь. — Реплика Трента прервала поток ее мыслей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26