— Сюда, Тэл!
Не было и попугая.
Табита пососала свою трубочку. Глотать было больно.
Превозмогая боль, Табита поднялась на ноги. Все ее мышцы словно были набиты наждачной бумагой. Судорожно вздохнув, она оперлась на стену и посмотрела на оксигенатор. Десять минут, прежде чем она сможет снова надеть его. Десять минут она будет ждать, беспомощная, на привязи, что существо из трюма придет и схватит ее.
Последовало долгое молчание. Потом негромкий глухой удар и стук.
Летучая мышь, подумала она. Влетела через открытую крышу и не может найти пути наружу.
Шесть минут. Пять. Четыре минуты сорок пять секунд.
Снова стук. Словно мелкие кусочки металла, подумала Табита, в отчаянии соображая, что бы это могло быть. Что-то с металлической чешуей. Игуаны. Вот это что.
Две минуты пять восемь секунд.
Чтобы забраться в корабль, игуане пришлось бы залезть вверх по одному из крепежных деревьев, пробраться по кабелю, попасть на крышу и провалиться сквозь двери, закрытые на задвижку.
Снова звон, долгий, протяжный.
Одна минута.
Что-то было внутри и ждало ее.
Табита увидела свой гаечный ключ, лежавший на полу кабины. Она сообразила, что задерживает дыхание. Если она будет задерживать дыхание, что же она будет высасывать из этого воздуховода?
На блоке оксигенатора засветилась панель индикатора. На ней появились слова: «ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ. НЕ ПЫТАЙТЕСЬ ОТСОЕДИНИТЬ ОКСИГЕНАТОР, ПОКА НЕ ПОГАСНУТ ВСЕ ОГНИ И ЦИКЛ НЕ ЗАВЕРШИТСЯ».
Табита схватилась за оксигенатор.
Механизм заворчал.
Свет не гас.
Империи поднимались и рушились.
Свет не гас.
Вселенная сонно вращалась вокруг своей оси.
Свет погас.
Табита схватила оксигенатор и перекинула его через плечо. Закрепив его на месте, она услышала щелчок клапана и набрала полные легкие свежего воздуха.
Табита отсоединила подачу воздуха от своего шлема и подхватила гаечный ключ. Ну, вот, что теперь?
Она спустилась вниз, в трюм, двигаясь так тихо, как только могла. Оперлась на раму поврежденной двери, чувствуя, как покачивается под ней Элис.
Из багровых теней что-то низкое поднялось и пошло ей навстречу.
Это была не игуана. Это было что-то большее по размеру, чем игуана.
Табита резко отвела назад руку, чтобы запустить в существо гаечным ключом. И тут она увидела, что это.
Это был робот с тамбурином.
Передвигаясь, он звенел.
— Ах, ты, глупый кусок металлолома, — устало сказала Табита. — Отдай мне это.
Робот отдал ей тамбурин. Табита вручила ему гаечный ключ.
— Вот, — сказала она. — Почини эту дверь.
Его глаза коротко сверкнули.
Табита присела на корточки, проверила световые сигналы на его панели и задала последовательность команд. Затем с тамбурином в руке повернулась, чтобы вернуться через дверь в кабину. Робот, спотыкаясь, брел за ней. Табита посмотрела на тамбурин. Встряхнула его для пробы. Поставила ногу на трап, ведущий в кабину пилота. Подняла глаза.
Там что-то стояло, зловеще нависая над ней, похожее на раздетое пугало; или на вырванный с корнем куст; или на разбитое дерево. Оно наклонилось к ней, скрипя и сгибаясь в самых невероятных местах.
Табита глотнула.
— Г-гектор? — сказала она.
46
Фраск зашипел. Звук был похож на шипение зеленых прутьев в огне.
Табита отступила на шаг.
Внезапно, вращая бедрами и дергаясь, фраск сошел вниз по трапу. Его движения напоминали чем-то походку аиста; или плохо слушающуюся команд марионетку.
В тусклом освещении он был поразительно похож на ожившую вязанку хвороста. Его тело было длинной, выпуклой массой светло-коричневых волокнистых трубок, из которого торчали четыре похожих на веревки руки и две тощие ноги, вид у них был такой, словно их вставили в тело, или они выросли под каким-то совершенно произвольным углом, как виноградные лозы. Он был гол, хотя с тем же успехом можно говорить и о том, что насекомые раздеты. Его броней было его собственное тело.
Фраск стоял у подножия трапа совсем рядом с Табитой. Он возвышался над ней. Он разглядывал ее, склонив голову на плечо. Его глаза были глубоко посажены, круглые и черные, как ягоды, они были очень маленькими и блестящими.
— З-з-звез-з-долет, — произнес фраск.
Табита отчетливо расслышала слово, хотя его голос трещал так, что можно было подумать, что включилось ее радио.
— Да, — отозвалась Табита. — Мой звездолет.
Двигаясь очень медленно и все время стоя к нему лицом, Табита протиснулась мимо фраска и поднялась по трапу в кабину. Существо провожало ее глазами.
— Меня зовут Табита Джут, — очень отчетливо произнесла Табита. — Можешь называть меня «капитан».
Она отвернулась от фраска, чтобы положить тамбурин, но он снова зашипел, и Табита подскочила.
Она медленно протянула руку, положила ее на ремни кресла, готовая сесть в него. Затем снова обернулась, глядя вниз на фраска. Он все еще смотрел на нее. Табита подумала, интересно, что он вообще понимает и насколько опасен, если его напугать.
— Твои друзья очень беспокоятся за тебя, — сказала она.
Фраск покачал головой, вращая ей, как штопором.
— Марко Метц, — сказала Табита. — Близнецы Зодиак. Твои друзья.
Похоже, он ничего не понял.
Табита показала рукой через разбитое ветровое стекло на гротескный лес снаружи:
— Они все там, ищут тебя, — сказала она и уселась в свое кресло.
Тогда он пришел в движение. Он тут же примчался вверх по трапу и встал рядом с Табитой, так близко, что это стало ее раздражать.
Ветви, из которых состояло его тело, были узловатыми и казались жесткими, как кости. В некоторых местах между ними можно было просунуть палец. Насколько Табита могла видеть, он весь состоял из веток.
— С-с-система, — прошипел он. Он в изумлении уставился в ветровое стекло и неожиданно выбросил одну из своих рук перед собой. Его когтистая рука с громким стуком опустилась на пульт.
— С-с-солнечная система, — сказал он.
— Венера, — отозвалась Табита. — Это Венера.
Она старалась не смотреть на когтистую лапу, лежавшую на ее пульте. И спросила:
— Ты умеешь ремонтировать плексиглас? — Ей пришло в голову, что он, может быть, смог бы это сделать, если бы захотел. Она вспомнила, как они строили Изобилие, скручивая его костяную ткань из вакуума, из пены частиц.
У фраска на лице появилось какое-то выражение. Его физиономия сложилась по длине внутрь. Впечатление было таким, словно сушильный поднос неожиданно разбился на две части, хотя движение было направлено внутрь. Казалось, он хочет всосать в себя половину лица.
Табита содрогнулась.
— Слушай, я очень занята сейчас, — быстро сказала она. — Мы долго не протянем, твои друзья и я, если я не запущу корабль, так что, если ты не возражаешь, ступай лучше назад в трюм и подожди их там… — Табита сделала недвусмысленный жест в сторону трапа. — Я постараюсь их вызвать и сообщить им, что с тобой все в порядке, ладно?
Лицо тут же разгладилось и приняло правильную форму. Если ее вообще можно было считать правильной. Рот фраска все еще был открыт. Между его маленькими прутяными зубками свисали яркие струйки слюны.
Он не двинулся с места.
Табита осторожно протянула руку к пульту и включила свое аудио.
— Элис, тут фраск, а я не знаю, понимает ли он меня, что мне делать.
Ответа не было.
— Ну, давай же, Элис, ты же только что была здесь, я знаю.
По-прежнему ничего.
— Черт!
Табита вызвала Саскию. Она пробовала все местные частоты в надежде, что выйдет на нее через всю эту статику. И неожиданно для себя, отчаянно надеясь, что Саския жива:
— Алло, алло, Саския, ты меня слышишь?
Последовал ответ. Голос Саскии пел:
— …к солнцу, пока не сольемся воедино, почти начали, дыша… мы… бежали, к с…
Сигнал проходил безобразно, но она явно бредила на грани срыва. Табита закрыла глаза. Ее отчаянию не было предела. Эта планета забирала их, одного за другим…
— Алло… бита… слышишь?
Это была Саския. Пение продолжалось: это был Могул.
— Саския! Где ты?
Фраск рядом с ней резко пошевельнулся. Когда он двигался, что он делал очень внезапно и конвульсивно, все его ветви перестраивались, так, словно они были эластичными трубками, протянутыми между крошечными странными наростами. Затем, когда он останавливался, что он тоже проделывал очень неожиданно и при этом застывал намертво, ветки снова становились твердыми, как кость.
— …Убежал, — говорила Саския. Или Могул, Табита уже не различала.
Очень издалека доносился и голос Марко:
— …Иду к тебе, — сказал он. — Через пару минут.
Он все еще давал обещания.
— Ваш приятель здесь, — передала Табита, сама не зная, кто ее услышит, если услышит вообще. — Ваш приятель здесь. Он здесь.
Фраск снова коротко дернулся:
— С-с-служи мне, — сказал он. Звук «м» у него был больше похож на «н». «С-с-служи нне».
Табита начала злиться:
— Ты хочешь лететь на Титан? — спросила она и снова указала на трюм: — Тогда ступай туда, сядь и заткнись.
Он снова двинулся, отходя от Табиты, перебирая конечностями, пошел вдоль прохода, сминая мусор своими колосовидными ногами.
Но он просто мерял шагами помещение. Табите захотелось кричать. Ей надо не обращать на него внимания и посмотреть, не оставит ли он ее в покое. Табита повернулась к пульту, ее сердце билось при этом гораздо быстрее, чем ей того хотелось бы.
Незваный пассажир неожиданно хлопнул другой сухой когтистой лапой по пульту совсем рядом с ее левой рукой.
Табита подскочила. У нее перехватило дыхание. Она обернулась к нему лицом.
Фраск пристально смотрел на нее сверху вниз.
— Восссстанови меня, — сказал он. — Тст.
В наушниках Табита снова услышала голоса.
Наконец-то. Они вернулись.
— Марко, — передала Табита. Она уже чуть не падала. — Отзови эту штуку.
— Отозвать что? — спросил Марко. Его голос звучал сердито и устало. Она не поняла, то ли он ее расслышал, то ли не знал, что фраск объявился.
— Гектора, — сказала Табита. — Или как его там. Просто позови его по имени, Марко.
— Да я не знаю, как его зовут, так его и разэтак, — заявил Марко.
— Замечательно, — сказала Табита.
Усталыми пальцами Табита отстегнула ремни и встала.
Фраск не пошевелился. Он загораживал ей дорогу.
— Извини меня, — сказала Табита.
Это было все равно что говорить с деревом. Слишком измученная, чтобы бояться, Табита оттолкнула его и прошла.
Он ее не убил.
Ветки были жесткими, как кости.
Табита выглянула из одного иллюминатора, потом — из другого с противоположной стороны. Она уже видела их, они возвращались из леса с совершенно неожиданной стороны. На Могуле был скафандр цвета электрик, с рукавами и брюками, похожими на укрепленный рифленый шланг, и двумя короткими воздуховодами, совсем другой, чем у Саскии. Он брел неверной походкой, с болтающимися руками и ногами, и смотрел вверх на деревья и небо. Саскии и Марко приходилось изрядно трудиться, направляя его по правильному пути.
Могул увидел Элис, висевшую между деревьями. Табита услышала, как он громко и радостно рассмеялся.
Табита обернулась и подозвала фраска.
— Марко Метц, — сказала она. — Могул. Саския. Твои друзья. Вон там, — она указала рукой.
Фраск подошел к верхней ступеньке лестницы и там остановился.
Табита попыталась опять жестикулировать, но потом ей это надоело. Она подошла и взяла одну из его конечностей. Он выдернул руку, так что она взялась за другую.
— Твои друзья! — повторяла Табита. Каким-то образом ей удалось провести его вниз по трапу к внутренней двери и открыть обе двери одновременно: — Смотри!
Могул вскрикнул, крик прозвучал, как сигнал тревоги и вызова. Он вырвался от своих поводырей, разбрызгивая грязь, помчался между переломанными деревьями и выскочил на просеку.
Марко и Саския бросились за ним, окликая его по имени.
Могул, спотыкаясь, бежал к кораблю, Саския гналась за ним, Марко замыкал процессию. Могул бежал прямо к двери, где стояла Табита, а над ней нависал фраск, и одним прыжком вскочил на порог, ухватившись обеими руками за дверную раму.
Его визор полностью открывал лицо. На тыльной стороне стекла и на лице была кровь. Кожа Могула, обычно фарфоровой белизны, похожая на выбеленную кость, сейчас была вся в красных и пурпурных пятнах, в разрывах кровяных сосудов. Его скафандр, пригодный разве что для прогулки по Цересу, перегрелся. Венера испортила охлаждающее устройство и подкладку для давления. Глаза Могула были огромны, как зеркальные антенны, рот широко разинут, губы растянуты, обнажая зубы, длинные, как у лошади.
Фраск рывком пришел в движение. Казалось, он хочет почесать себе спину.
Вместо этого он вынул маленький металлический синий пистолет и направил его на прыгавшего на него человека.
Оружие выстрелило.
Одной рукой Могул отбросил Табиту в сторону, сбив ее с ног. Она растянулась на пороге внешней двери, почти упав на Саскию, бросившуюся вслед за братом. Они столкнулись, и Саския упала навзничь в грязь.
Фраск снова выстрелил. Заряд ударил наружу, сквозь дверь и попал в землю, забрызгав грязью маску Марко.
Табита поднялась на одно колено. Саския лихорадочно пыталась взобраться на порог позади нее. Могул сцепился с фраском, что-то нечленораздельно крича ему и заталкивая его назад через внутреннюю дверь. Фраск извивался, гибко растягиваясь во всех направлениях с бешеной скоростью, размахивая рукой, державшей пистолет, в туманном воздухе.
Могул дернулся. Из его скафандра в шлюз вырвался клуб льдисто-голубого пара.
Саския пронзительно закричала.
Табита бросилась на боровшихся, пытаясь схватить пистолет. Пытаться поймать руку фраска было все равно что пытаться схватить скользкий кабель, который тащит огромная лебедка.
Могул лежал на полу, он зацепился в проходе и старался увлечь за собой фраска. Он обхватил своими длинными руками его ноги и ухватился за две руки фраска. Табита стиснула обеими руками лапу, сжимавшую пистолет, и стала тянуть. Фраск вывернулся и ослабил хватку. Пистолет полетел в кабину.
Промчавшись мимо Табиты, перепрыгнув через брата, кувыркаясь, Саския ринулась вверх по трапу за оружием.
Марко уже был на борту и вступил в драку. Фраск схватил Табиту поперек груди и швырнул ее через всю палубу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62