Его агентура пробиралась к коммуникационным линиям каждой экспедиционной армии союзников. Агенты Васмуса добывали информацию в Палестине, Дарданеллах, Месопотамии и даже в Восточной Африке и Турецкой Армении. Он наладил идеальную систему связи, позволявшую с минимальным разрывом во времени доставлять германскому командованию информацию о силах и передвижениях союзных войск.
Крупным, можно сказать стратегическим, успехом Васмуса стала его помощь генералу Кольмару Вильгельму Леопольду фон дер Гольцу, командовавшему 6-й турецкой армией и объединёнными германо-турецкими войсками в Месопотамии. Агенты Васмуса знали о всех манёврах английского генерала Чарлза Таунсгенда, который во время наступления на Багдад командовал колонной, двигавшейся по долине реки Тигр. Ему удалось разбить турецкие войска у Кут-эль-Амары. Развивая свой успех, Таунсгенд проник до Ктезифона. Здесь его уже ожидали два турецких корпуса группы войск «Ирак» во главе с генералом Гольцем, предупреждённым Васмусом о направлении удара англичан. Сражение у Ктезифона 23 ноября 1915 года не выявило победителя, но Таунсгенд был вынужден отступить к Кут-эль-Амаре, где турецкие войска блокировали его. Все попытки как со стороны русских, так и со стороны английских войск помочь осаждённым были безуспешными. Английский генерал Перси Лейк, назначенный главнокомандующим вооружёнными силами в Месопотамии, действовал пассивно. Агенты Васмуса докладывали, что его силы малочисленны, плохо обеспечены продовольствием, снаряжением и медикаментами и к тому же его коммуникации подвергаются налётам племён, состоявших на службе у Васмуса. Эта информация позволяла Гольцу сосредоточить все силы на осаде крепости, не опасаясь Лейка. Важные сведения сообщил ещё один из агентов Васмуса: опасаясь усиления русского влияния в Месопотамии, Лейк отверг предложение русского командования соединиться с английскими войсками в Персии и вести совместные боевые действия против турецких войск.
Четыре вялые попытки Лейка деблокировать Таунсгенда не дали результатов. После ста сорока трёх дней блокады, истощив все продовольственные запасы и уничтожив всю свою артиллерию, Таунсгенд 29 апреля 1916 года с тремя тысячами англичан и шестью тысячами индусов сложил оружие. Месопотамия стала единственным театром военных действий, где Турция не потерпела поражения.
Стремясь убрать такого серьёзного противника, как Васмус, англичане назначили награду в размере трёх тысяч фунтов стерлингов за доставку его живым или мёртвым. Постепенно сумма награды возрастала, и в 1917 году за его поимку предлагали уже в пять раз больше. Как ни странно, такая большая сумма только отпугнула её потенциальных получателей: на Востоке жизнь ценится не очень высоко, и никто не верил, что за одного человека заплатят так много.
В 1916 году Васмус попытался поднять мятеж среди племён Афганистана, чтобы отвлечь английские войска. Он потратил много золота — а его количество у него уменьшалось, — но безуспешно. Зато успешно действовала его морская разведка, доставлявшая данные обо всех военных транспортах, шедших из Индии, Австралии и Новой Зеландии. В 1916 году он вооружал и снаряжал воинственные племена, которые сковывали деятельность тысяч английских солдат. Англичане были вынуждены послать в Персидский залив четыре военных корабля для несения дозорной службы и проведения блокады. Их так и называли — «васмусовский флот», и они должны были перехватывать парусники, доставлявшие Васмусу разведывательные материалы и военное снаряжение.
Однако, по мере общего ослабления положения Германии, ухудшалось и положение самого Васмуса. Он всё чаще кормил свою туземную аудиторию ложью о победах германской армии. Однажды распустил слух, что германские армии оккупировали Англию, а короля Георга публично повесили. В Персии этим слухам охотно верили.
У Васмуса возник новый план. Своего друга и помощника Бругмана он направил в Индию для привлечения на свою сторону местных туземных правителей. Англичане сорвали эту акцию, арестовав Бругмана и заключив его в тюрьму «до конца войны». Ещё раньше был захвачен другой надёжный сообщник Васмуса, швед доктор Линдберг. Таким образом, Васмус остался один среди племён, начинавших относиться к нему враждебно. Из Европы всё же доходили сведения об ослаблении Германии, и персидские вожди были склонны примкнуть к побеждающей стороне.
Шёл к концу 1918 год, Германия была на грани краха. Васмусу уже никто не верил. Его стали одолевать кредиторы. Однажды ему удалось вырваться из неприязненно настроенной толпы, инсценировав разговор по радиотелефону с самим калифом. Но долго на таких штучках продержаться было нельзя.
В ноябре 1918 года, когда пришло известие о перемирии, тесть Васмуса Ахрам сам посоветовал ему бежать. Васмус скрылся, и следы его с той поры затерялись.
БЕРТ ХОЛЛ (1885–1948)
Американского лётчика Берта Холла можно назвать родоначальником воздушной разведки.
Он родился в штате Кентукки в 1885 году. С юности его манили к себе горы. Ребёнком он забирался на самую высокую из окружающих вершин и, глядя на расстилающуюся внизу долину, мечтал парить над ней подобно орлу. Любил он и технику и был без ума от высоких (по тем временам) скоростей. И когда ему удалось стать шофёром гоночного автомобиля, считал это величайшим счастьем. Выигрывал и проигрывал гонки, переворачивался, был на волосок от смерти, но профессии не бросал, пока не услышал над головой шум мотора и не увидел чуда — человека в шлеме, очках и кожаной куртке, парящего в небе словно орёл.
С этого дня и навсегда его сердце принадлежало авиации. Он выучился на лётчика, а затем решил перенести в авиацию традиции автомобильных гонок и сделался пионером лётного спорта.
На этом деле можно было неплохо заработать, но денег всегда не хватало. «Если существуют наёмные пехотинцы, почему бы не быть наёмнику-лётчику?» — подумал он и стал искать, где бы можно было применить свои знания и опыт. И тут ему улыбнулась удача.
В 1912 году началась Балканская война. Против Турции выступили сербы и болгары, к ним присоединились греки. Холл поспешил в Европу. На скопленные деньги купил французский моноплан и предложил свои услуги туркам. Те с радостью ухватились за это предложение и назначили ему огромное содержание — сто долларов золотом в день. Их надо было отрабатывать. Вместе со своим бортмехаником — французом Андре Пьерсом он ежедневно вылетал на разведку. Иногда снижался до бреющего полёта и смеялся, когда солдаты из полудиких горных селений, впервые увидевшие самолёт, падали на колени и крестились.
Но, несмотря на старание Берта Холла, турки терпели поражения. Они были разбиты у Кирк-Килиса 24 октября, а ещё через пять дней, 29 октября 1912 года, у Бургаса. Сербо-болгарские войска осадили главный город и крепость турецкой Фракии Адрианополь, прикрывавший подступы к Стамбулу (Константинополю).
Турки потребовали, чтобы Холл помимо ведения разведки стал сбрасывать на их противников бомбы. Но это не устраивало Берта, убивать он никого не собирался, тем более таких же, как он, христиан. Тогда ему просто перестали платить.
Холл нашёл простой выход: вместе с бортмехаником перелетел на сторону болгар. Там ему предложили ту же сумму, что и турки, но пользы он приносил больше, так как хорошо знал систему турецких оборонительных сооружений.
Однако болгарам этого оказалось мало. Они помимо разведки предложили ему заняться и шпионажем. За дополнительное вознаграждение он, впервые в истории, перелетев линию фронта, приземлился и высадил в тылу турок болгарского агента.
Холл работал добросовестно, и всё же через месяц болгары задержали его зарплату. Он решил улететь от них, но прямо у самолёта его схватили и потащили в полицию, где обвинили в том, что он является турецким шпионом. Поскольку Холл не отрицал, что ранее работал на турок, ему было трудно доказать, что он перестал им служить. С американским консулом связаться ему не разрешили.
Лётчик был предан военному суду. Его оправданий не слушали, объяснения о том, что он хотел улететь из-за невыплаты ему денег, не приняли во внимание и приговорили к расстрелу.
Спас его бортмеханик, оставшийся на свободе. Часть своего «золотого запаса» он отнёс кому следует, и буквально за несколько часов до расстрела Холл оказался на свободе.
Вместе с Андре Пьерсом он вернулся во Францию. А вскоре началась Первая мировая война. На второй день войны он записался в иностранный легион, а через три месяца был переведён в знаменитую эскадрилью Лафайета, лётчики которой получили прозвище «воздушных чертей».
Теперь очень пригодился опыт Берта Холла. Ему поручили перебрасывать агентов в немецкий тыл. Для этого требовалось умение летать и совершать посадки ночью, точнее в ранние предрассветные часы, а также приземляться на незнакомых и неподготовленных площадках. Приходилось летать каждые несколько дней, и каждый полёт представлял собой смертельную опасность. Но его мастерство и хладнокровие всегда приводили к успеху.
Лишь однажды для него была приготовлена ловушка. Нужно было приземлиться за линией фронта и принять на борт возвращавшегося домой шпиона. Но тот, видимо, стал сотрудничать с немцами, и они подготовили засаду, чтобы захватить лётчика. Однако у кого-то из немецких солдат не выдержали нервы, и он открыл огонь из пулемёта, когда самолёт шёл на посадку. Лётчик снова взмыл в небо и с лёгким ранением и простреленным крылом вернулся на свой аэродром.
Если бы его захватили немцы, ему мог грозить расстрел, как шпиону. Правда, в те годы ещё соблюдались некоторые рыцарские правила войны. Если лётчик был в военной форме, он признавался военнопленным, а не шпионом. Прецедент был создан 30 октября 1915 года, когда немецкий суд снял обвинение в шпионаже с двух французских лётчиков именно потому, что они были задержаны в форме. Три года они провели в плену.
К концу войны Берт Холл оказался одним из двух оставшихся в живых «воздушных чертей» эскадрильи Лафайета.
ЛУИЗА БЕТТИНЬИ (АЛИСА ДЮБУА) (1880–1918)
Многие специалисты и историки разведки считают Луизу Беттиньи самой выдающейся разведчицей Первой мировой войны.
Страшное слово «война!» потрясло мир 1 августа 1914 года. Великие армии великих держав столкнулись в смертельной схватке.
На Западе наиболее драматические события происходили в Бельгии и Северной Франции, где десятки тысяч женщин, детей, мирных жителей в панике устремлялись к Ла-Маншу, пытаясь спастись от наступавших немецких армий, уже захвативших Бельгию и вторгшихся во Францию, и занять места на отходивших в Англию судах.
Огромные очереди выстроились на пунктах проверки. Военная полиция опрашивала каждого: во-первых, с целью идентификации его личности, а во-вторых, получения хоть какой-либо информации о противнике. Но большинство такой информацией не располагало. Несколько офицеров окружили молодую, красивую француженку, которая отвечала на их вопросы. Она была небольшого роста, миловидная, с красивыми каштановыми волосами, сверкающими карими глазами, овальным лицом, чистой кожей, чувственными губами и очаровательной улыбкой.
Офицер продолжал обычный опрос:
— Можете ли вы что-нибудь сказать об армии оккупантов?
Девушка начала отвечать на французском, но потом перешла на английский, причём говорила так же бегло, как и сам офицер. Его потрясло качество и количество той информации, которую она сообщила. Профессиональный разведчик вряд ли мог собрать информацию более квалифицированно, чем она, простая беженка. В живом рассказе присутствовало всё её существо: глаза, уши, интуиция, суждения, знания, память, способность сжато изложить свои наблюдения.
Офицеры с нарастающим интересом слушали её.
— Такую информацию мог собрать только человек, хорошо владеющий немецким! — воскликнул один из них.
— Я владею им, — ответила девушка.
— Кто вы?
Она рассказала о себе. Её зовут Луиза де Беттиньи, родилась в Северной Франции, её дом в Лилле, теперь он в руках немцев, и она надеется пробраться в город Сент-Омер, во Франции, где находится её мать. Она гордилась своим знатным происхождением и образованием, но была бедна. До войны служила гувернанткой в богатых и титулованных французских и немецких семьях, однажды даже отказалась поступить в семью наследника австро-венгерского трона. Поскольку она сама была аристократкой, наниматели относились к ней как к равной, предоставляли возможность совершать дорогостоящие поездки по Европе, приглашали играть в бридж с коронованными гостями. Сейчас она без работы.
Офицеры посовещались шёпотом и сказали Луизе, что она вправе поехать к своей матери, но британская секретная служба будет благодарна ей, если девушка задержится на пару дней для консультаций. Она согласилась. Вечером Луиза узнала, чего хотела от неё секретная служба.
Ей предложили стать разведчицей, вернуться в Лилль и там, в тылу у оккупантов, организовать агентурную сеть и регулярно направлять информацию в штаб-квартиру фельдмаршала Френча в Сент-Омер и в разведывательный центр в Фолькстоне.
— Готовы ли вы делать всё это? — спросили её.
Когда Луиза поняла, чего от неё хотят, то испугалась не на шутку. Она знала, как немцы расправляются со шпионами и как хорошо работает их контрразведка, и представляла, что будет с ней, если немцы её поймают. Но мужество, впитанное с кровью праотцов — воителей и авантюристов, заговорило в душе скромной гувернантки, готовой принять мученическую смерть, но совершить какой-то подвиг, достойный предков.
— Я сделаю это! — твёрдо сказала она.
Луиза переправилась в Англию и после инструктажа — в Голландию, которая в ту войну избежала германской оккупации. Она добралась до деревушки с громким названием Филиппины, на границе между Голландией и оккупированной Бельгией.
По всей длине границы немцы соорудили сплошной забор, обтянутый колючей проволокой, по которой проходил электрический ток высокого напряжения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107