– Очень даже симпатичные коттеджи, – сказала Ферн, припомнив приютившиеся среди кипарисов и сосен домишки. Один из них тогда был выставлен на продажу, и Росс предложил ей зайти внутрь посмотреть. Они взяли ключи у владельца, который содержал местную гостиницу, и отправились осматривать это довольно забавное жилище.
Росс назвал его кукольным домиком. Он по-мальчишески восхищался его покатыми потолками и длинной комнатой, выходящей прямо в сад. Ферн подумала, что он наверняка купит его, – так ему понравился этот домик, – но Росс вдруг пожал плечами и запер дверь…
На этом воспоминания оборвались, потому что на станционный двор приехало такси Эда Стокса.
Было девять часов вечера, когда он высадил ее в Амихо. Вокруг ни души – словно это была деревня-призрак. Так показалось Ферн, когда она шла по узкой булыжной улочке к домику, где рассчитывала найти своего мужа.
Сердце бешено колотилось в груди. Ферн вдруг почувствовала жуткую усталость, и это было не удивительно – ведь она все время находилась в дороге с тех пор, как покинула Англию. Сначала перелет в Нью-Йорк, потом в Сан-Франциско и, наконец, путешествие по железной дороге до Монтерея.
Ферн переложила чемодан в другую руку, тревожно гадая, не ошиблась ли. А вдруг она проделала весь этот путь только для того, чтобы убедиться, что домик по-прежнему стоит запертым и по-прежнему выставлен на продажу?.. Но, приблизившись к нему, она вдруг увидела в занавешенных окнах гостиной свет. Ферн поднялась на крыльцо и несколько мгновений стояла, не находя в себе сил нажать кнопку звонка. Она стояла, прислонившись к стене, и пыталась собрать все свое самообладание. Ведь дверь ей мог открыть совершенно посторонний человек, а ей так хотелось увидеть Росса, услышать его голос! Наконец она набралась смелости и позвонила в дверь. Громкий, требовательный звук прорезал вечернюю тишину… Ферн почувствовала себя такой беспомощной и такой слабой!..
Дверь открылась.
Перед ней стоял ее муж, и на лице его было такое удивление, что Ферн не могла сдержать улыбки.
– Да, это я, – сказала она. – Можно мне войти?
– Конечно. – Росс пропустил ее.
Горло Ферн сжимал нервный ком. Она, конечно, догадывалась, что он не захочет этой встречи, но до чего же больно было ей убедиться теперь в этом!
Ферн прошла в гостиную. В выложенном из булыжника камине потрескивали дрова, а в комнате витал душистый аромат его сигар.
– Зачем ты приехала, Ферн? – спросил Росс, стоя у нее за спиной. – Неужели ты не могла спокойно жить одна?
Она поставила на пол чемодан и повернулась к нему. Лицо его так исхудало и осунулось, что нельзя было без боли смотреть на него.
– Росс! – воскликнула Ферн. – Почему ты не сказал мне, что так серьезно болен? Ведь я имела право знать это.
– Ничего ты не имела! – хрипло возразил Росс.
Она вздрогнула, будто он ударил ее. На ней было его обручальное кольцо, она носила в себе его ребенка, и с его стороны было нечестно говорить ей такие вещи.
– Я твоя жена, Росс.
– Милая моя девочка, наш брак был фарсом от начала и до конца. Мы просто спасались от скандала и нашли удобный выход. И этот брак ни одному из нас не дал никаких прав.
Росс прикрыл дверь в гостиную и помог ей снять пальто.
– Должен признать, выследила ты меня просто гениально, – сказал он. – Хочешь кофе или, может, выпить чего-нибудь?
– Я бы выпила шерри.
Она вся дрожала и, когда сняла пальто, опустилась на колени перед камином и вытянула руки над огнем. Росс протянул ей стакан, глаза их встретились.
– Насколько я понимаю, я обязан этим неожиданным визитом письму тети Вины? – сказал он.
Ферн кивнула.
– Ну и напрасно она это сделала. Ведь прекрасно знала, что мне не надо, чтобы ты тащилась обратно в Америку и вместе со всеми пыталась уговорить меня пойти на эту операцию! Я нарочно приехал сюда, чтобы скрыться от всех этих доброжелателей! Мне и в голову не могло прийти, что ты помнишь это место.
– Конечно помню, – ответила Ферн, не поднимая глаз от стакана. – Я помню каждое мгновение нашей совместной жизни.
– Наша совместная жизнь кончилась. Я в самом начале проговорился, что она продлится всего несколько месяцев. Прости, конечно, что я не выполнил до конца условия сделки… А что касается нашего отпуска в домике Дженни, то считай его просто приятным приключением, которое легко забудется.
Ферн неподвижно стояла на коленях у камина, потом тело ее сотрясла дрожь, и уже через мгновение она лежала на ковре, заливаясь слезами, – хрупкая, маленькая фигурка у ног мужа.
За время разлуки Росс пережил многое, но такого он вынести не мог.
С глубоким стоном он опустился рядом с ней на колени и прижал ее к себе.
– Милая моя девочка, ну не плачь! Ну перестань так убиваться! – Он прижимал ее к груди, гладил по волосам, и его лицо было мокрым от ее слез.
Когда рыдания ее начали постепенно стихать, он вытер ее слезы платком и сказал:
– Я чудовище!
Ферн покачала головой:
– Нет! Я знаю, что ты чувствовал! Я вмешалась в твою жизнь, и ты дал мне отповедь.
Росс улыбнулся: она еще и защищает его. Теперь взгляд его был совсем другим – нежным, трепетным и говорящим что-то такое, чего она пока еще не понимала. Но Ферн больше уже не боялась Росса и крепко обвила его шею руками.
– Я так люблю тебя!.. Ой, нет, не обращай внимания, – прибавила она, заметив его изумленный взгляд. – Я любила тебя все это время, любила безнадежно, отчаянно!.. И потому, что я люблю тебя, я хочу, чтобы ты продолжал жить. Мне невыносима мысль о том, как я могла бы жить без тебя, даже если бы мы существовали по отдельности.
Росс слегка дрожал, и она поцеловала его.
– Не бойся, Росс! Эксел Райт – прекрасный хирург, и мы с тобой вместе поедем в Англию. Я буду твоей верой, если ты утратил ее.
– Моей верой? – Росс обхватил ее лицо руками и долго смотрел ей в глаза. В них он увидел любовь… Любовь, которой никогда не смел искать… – Ферн! – простонал он. – Я хотел уйти из твоей жизни так же, как вошел в нее, – оставив тебя свободной от… горьких воспоминаний. Я хотел остаться для тебя всего лишь незаметным эпизодом, который нетрудно забыть.
– Росс! – Она выдохнула его имя, и они прижались друг к другу, словно ища защиты: барьеры, до сих пор разделявшие их, начинали рушиться, и чувства нахлынули, как вихрь, сносящий на своем пути все.
Росс целовал ее шею, губы, а потом страстно прошептал:
– С тех пор как я положил на тебя глаз, я всегда хотел, чтобы было как сейчас… Я хотел целовать тебя вот так!.. Я считал тебя самым восхитительным созданием, какое только видел в жизни, и не мог отказать себе в удовольствии пофлиртовать с тобой немного, но я никогда не думал, что это может зайти так далеко. Я даже сам не понимал, что творится у меня в душе, до того момента, когда зашел к тебе в комнату с той проклятой головной болью. Ты прогнала мою боль и навсегда поселилась в моем сердце.
В первые мгновения она не поняла этих слов, но потом их невероятный, прекрасный смысл дошел до нее, прогремев громом и пролившись золотым дождем.
– Любимый!.. – Ферн казалось, что она знает только это слово, и ей хотелось произносить его бесконечно. – Любимый мой!..
– Твой обреченный любимый, – поправил ее Росс. – Ведь ты же знаешь, что я предпочел смерть половинчатому существованию.
– Нет, Росс, этого не должно случиться!
– Это может случиться.
– А ты можешь сделать так, чтобы это не случилось? Сделать это ради меня и… ради нашего ребенка?..
– Ребенка?! – воскликнул Росс.
– Да. – Она улыбнулась. – Ты скоро будешь отцом.
Раскаяние и радость боролись в его глазах, радость победила.
– А ты девчонка не промах! – Он произнес это нежно, страстно. – Очень даже не промах!
Чтобы оправдать его слова, Ферн сказала:
– Твоя девчонка приказывает тебе согласиться на операцию!
– Подожди, не задирайся – я еще не опомнился от этого шока. – Его лицо вдруг посерьезнело. Росс прижал ее к себе и заглянул в глаза. – Милая, а ты сможешь выдержать, если после операции я останусь инвалидом?
– Ты нужен мне, – нежно сказала Ферн. – Больной или здоровый – ты нужен мне, и все!
– Я? И никто другой?
– Только ты. Так было с тех пор, как мы впервые встретились. – Она погладила его по голове и убрала со лба бронзовую прядь. – Ведь ты же не поверил тогда сплетне Глэдис Хэммонд, правда, Росс?
– Кажется, сначала поверил, – признался он, смущенно глядя на нее. – Ведь когда-то этот чертов парень был тебе небезразличен.
– Всем нам когда-то кто-то был небезразличен, – осторожно напомнила Ферн.
– Попала! – Росс со смехом поцеловал ее в кончик носа. – Только то, что я испытывал к Ларейн, было детским лепетом по сравнению с моим чувством к тебе, маленькое, соблазнительное, обманчивое создание! Мне нравится в тебе все – твоя доброта, щедрость и твой смех… и еще тысяча и одна мелочь, которые я обнаружил, живя с тобой в домике Дженни. Когда мы вернулись домой, я собирался попросить тебя остаться со мной навсегда. Но потом передумал, поскольку в то время не имел ни малейшего намерения еще раз ложиться под нож к Экселу Райту.
– А сейчас, любимый? – Затаив дыхание, она ждала от него ответа.
– Милая, если у тебя есть вера, то она должна быть и у меня. Мы будем вместе, что бы ни случилось!
С этого момента Ферн была абсолютно уверена, что все теперь будет хорошо. На следующий год они снова приедут в Монтерей, и с ними будет их малыш. Втроем они будут играть на солнышке, которое больше не заслонит ни одна туча.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24