– Я не могла допустить, чтобы о Россе ходили нехорошие слухи, которые неизбежно отразились бы и на всех вас. Ты же знаешь, как это обычно бывает – нарастает, как снежный ком. Ну кто бы поверил, что у Росса разболелась голова и он провел ночь в моей постели безо всяких дурных помыслов?
Диана хмуро смотрела на фонтан, одной рукой почесывая за ухом Гиги, пуделька своей мачехи.
– Ну, как бы то ни было, а я рада, что все обернулось именно так, – заключила она. – Это судьба, вот что я думаю.
Ферн рассмеялась и дала Гиги кусочек шоколадки.
– Можешь смеяться сколько угодно, но в этом я уверена на все сто! – весело продолжала Диана. – Судьба ведь как подумала? Вот очаровательная девушка, а вот мужчина, красавец, настоящий тигр! Соединю-ка я их жизненные пути, и посмотрим, какой фейерверк из этого получится!
Ферн была не в силах остановиться, хохоча над этой чепухой. Она даже не заметила, как перестала стучать машинка Росса, и пришла в себя, только когда его сильные, теплые руки обняли ее сзади за плечи. Диана восхищенно смотрела, как Росс, наклонившись, нежно поцеловал Ферн в макушку.
– Ну что, на сегодня хватит? – Ферн, улыбаясь, подняла на него глаза.
– Да! – Росс лениво растянулся на траве, и Гиги, встав передними лапами ему на грудь, принялся лизать его в лицо.
Потрогав черепашью заколку на волосах Ферн, Диана сказала:
– Какая симпатичная вещица! Можно мне посмотреть поближе?
– Конечно. – Ферн сняла заколку и протянула ее Диане.
Похожие на бриллианты камешки сверкали на солнце, и, разглядев заколку получше, Диана по-мальчишески присвистнула:
– Это что же, реликвия семейства Хэтерли? Дорогое наследство?
– Нет! – Ферн со смехом покачала головой. – Она симпатичная, но это вовсе никакое не наследство. Просто подарок.
Росс теперь тоже заинтересовался заколкой. Он много раз замечал ее в волосах Ферн, но никогда особенно не приглядывался.
– Дай-ка мне посмотреть, детка, – сказал он Диане и через минуту удивленно спросил у Ферн: – Это кто же тебе подарил? Должно быть, кто-то из благодарных пациентов?
– Н-нет… – Ферн подумала о Кертисе Уэйни и, не считая нужным скрывать этот факт, рассказала Россу, что именно Кертис подарил ей заколку.
– Вот оно что! – Росс швырнул заколку ей на колени, и, удивленная такой резкостью, Ферн с обидой заметила промелькнувшее в его глазах презрение.
– Но… я не нашла ничего плохого в том, чтобы принять в подарок от Кертиса эту недорогую заколку, – проговорила она в свое оправдание.
Рассеченная шрамом левая бровь Росса изогнулась дугой.
– Милая моя, я не могу поверить, будто ты не знала, что эти камни настоящие. Эта заколка стоит целое состояние! Если не веришь мне, спроси у Дианы. Она знает о драгоценностях все.
Ферн перевела недоуменный взгляд на Диану, и та немного смущенно подтвердила, что заколка действительно инкрустирована настоящими бриллиантами.
Росс вдруг резко поднялся и сказал, что намерен прогуляться с Гиги. Он так и не посмотрел в глаза Ферн перед тем, как выйти в калитку. Гиги весело прыгал за ним следом. Когда калитка резко захлопнулась, Ферн от неожиданности чуть не подпрыгнула на месте.
– Кертис – дурак! – воскликнула возмущенная Диана.
– Как я жалею, что знакома с ним! – в сердцах призналась Ферн: по вине Кертиса и его подарка она теперь снова отдалилась от мужа, с которым они за последние две недели уже успели сблизиться.
Росс больше не вспоминал о заколке – ни в тот вечер ни в последующие дни. Он сделался таким неприступным что у Ферн не было даже возможности рассказать ему о том, что она вернула заколку Кертису, сказав, что не может держать у себя такой дорогой подарок и что ему следовало быть с нею откровенным относительно ее цены.
Кертис тактично принял свой дар обратно, однако на этом дело не закончилось. Теперь между Ферн и мужем возникла атмосфера недоверия, к тому же у них не было тех преимуществ, какими располагают обычные супруги, которые имеют возможность восстановить ухудшившиеся отношения поцелуями и взаимными ласками. Ферн старалась не замечать возникшего между ними отчуждения и пыталась хотя бы частично вернуть то согласие, которое царило в их бунгало в течение первых двух недель, но, когда она заглядывала в неулыбчивые глаза Росса, ей казалось, что пропасть между ними растет с каждым днем… Она поняла, что он, хотя и не любил ее, все же ценил в ней отсутствие той корыстной жилки, которая присутствовала в натуре Ларейн. Эта добродетель до сих пор поднимала Ферн в глазах Росса, теперь же он должен был поверить на слово, что плейбой вроде Кертиса Уэйни подарил ей бриллианты всего лишь в знак дружбы.
Его недоверие больно ранило Ферн. Впрочем, в присутствии других людей им удавалось сохранять видимость благополучных отношений. Дженифер и Ларейн вернулись из Парижа, и на одной из вечеринок в загородном клубе Ферн в молчаливой тоске наблюдала, как Росс танцует с Ларейн, поразившей в тот вечер всех своим роскошным темно-красным нарядом.
Присев рядом с Ферн и вставив в тонкий мундштук сигарету, Дженифер сказала:
– Тетя Вина говорит, вы с Россом чудесно провели время в Нью-Йорке.
– Да, чудесно, – ответила Ферн, сделав глоток из своего бокала и почувствовав во всем теле напряжение, когда музыка окончилась и Росс с Ларейн направились в бар, где уселись на высокие табуреты.
– У Росса ведь полно друзей в Нью-Йорке, так что от светской жизни вам, наверное, покоя не было? – Дженифер выдохнула легкий клуб дыма. Она заметила, что сначала Ферн нервно хваталась за бокал, потом за пепельницу, а теперь вот беспокойно крутила на пальце сапфировое кольцо. Замужество изменило ее. Раньше она казалась такой невозмутимой и безмятежной, теперь же была напряжена, как молодая актриса, со страхом ждущая результатов первых кинопроб… Да и похудела она сильно. – Ты чего-то боишься, Ферн. Так чего же? – в упор спросила ее Дженифер.
Поначалу Ферн смутилась, но потом поняла, что может говорить откровенно.
– А все очень просто, Дженифер, – ответила она. – Росс женился на мне вовсе не потому, что любит.
– Ну что ты говоришь, Ферн?! Ведь у тебя такое огромное преимущество перед Ларейн! А ведь именно ее ты боишься!.. Я это точно знаю. Но ты вполне можешь удержать Росса – и внешностью, и нежностью, и близостью, – ведь вы живете вместе!.. Ты можешь заставить его любить себя!
– А мне вот что-то не верится, что человека можно заставить кого-то полюбить. – Ферн покраснела, поняв, что не в силах признаться даже доброжелательно-искренней сестре Росса в том, что они никогда еще не занимались любовью.
– Послушай, милая, – Дженифер стряхнула пепел где-то в районе пепельницы (она была ужасно близорука и сегодня не прихватила с собой очков), – я не часто рассказываю людям о своем собственном браке, но скажу тебе откровенно, он не был таким уж счастливым, за исключением последнего года. Видишь ли, мой муж был намного старше меня, он вел активную светскую жизнь, и его окружало множество настоящих красавиц. Я никогда не чувствовала себя спокойной с ним и давала ему это понять. Зачастую я вела себя агрессивно, злилась, ревновала, а потом до меня постепенно дошло, почему Грэм женился на мне. Я не была красивой. Я снималась в кино, играла роли, но у меня никогда не было такого таланта, за который дают «Оскара». У меня были деньги, но у Грэма их было во много раз больше. Он женился на мне именно потому, что хотел этого, и, когда я это поняла, наш последний год прошел как один длинный медовый месяц. За эти двенадцать месяцев мы прожили целую жизнь. – Дженифер улыбнулась, и в ее карих глазах появилась нежность, потом она вдруг резко сказала: – Росс женился на тебе, Ферн, но насчет истинной причины этого поступка ты можешь ошибаться.
От разговора с Дженифер на душе у Ферн потеплело, и в таком приподнятом настроении она прожила несколько дней, пока в их бунгало не пришла посылка – свадебный подарок от Ларейн. Ферн едва могла смотреть в сторону Росса, когда, открыв коробку, извлекла оттуда шелковое покрывало с оборочками для супружеской постели.
Приподняв его пальцами за оборку, Росс усмехнулся:
– Да, у Лари всегда было хорошо с чувством юмора, – и ушел к себе в кабинет.
А Ферн, закусив от досады губу, все ждала, когда он снова начнет стучать на машинке, но из его кабинета доносились лишь аромат сигарного дыма и тишина. И Ферн представила себе, как он сидит, растянувшись в кресле, пускает кольцами дым в потолок и с тоской вспоминает прежние дни, когда они с Ларейн любили друг друга.
Ферн сложила покрывало в коробку и убрала в шкаф, где хранились остальные свадебные подарки. Сейчас, как никогда, она почувствовала, что не может пользоваться этими милыми вещицами, которые им надарили люди. Зеленый с синим китайский фарфоровый сервиз, полученный от тети Росса, бокалы для вина, подаренные доктором Лэндзом, роскошный старинный подсвечник, привезенный от Брунхиллов, – его Ферн особенно не терпелось достать из шкафа, ей нравилось, что он был сделан в виде двух изящных женских фигурок. Была еще изысканная фарфоровая чаша в форме раскрывшейся лилии – подарок Дианы и Джефа. Ни один из этих трогательных подарков, которым позавидовала бы любая новобрачная, Ферн до сих пор так и не использовала.
Как-то днем в субботу ей позвонила Диана и спросила, не хотят ли они поехать с ней и Джефом на пикник. В тот день Росс обедал в Голливуде с издателем одного из журналов, но Диану это не остановило – она считала, что Ферн вполне может поехать на пикник и без мужа.
– Что же бедному Джефу любоваться мной одной? – весело рассмеялась Диана в трубку. – Знаешь, последние две недели у него был такой плотный график, что я придумала этот пикник нарочно, чтобы вывезти его на свежий воздух. Мы с тобой и Гиги можем прогуляться, а бедняжка Джеф пусть себе спит. Знаешь, он обожает спать, лежа на солнышке.
Ферн не могла не признать удачной идею провести часть дня на природе, поэтому она поблагодарила Диану за приглашение и сказала, что начнет собираться.
Дожидаясь Диану и Джефа, которые должны были заехать за ней на своей спортивной машине, Ферн написала Россу записку и переоделась. Когда подъехавший Джеф просигналил ей, Ферн выскочила навстречу друзьям, так небрежно хлопнув дверью, словно всей душой хотела убежать из этого дома хотя бы на некоторое время. Гиги приветствовал ее радостным лаем с заднего сиденья, и уже через мгновение машина с ревом сорвалась с места.
Они остановились в живописном местечке с буйными зарослями ракитника и вереска. Делила снарядила их провизией от души, положив в сумку жареных цыплят, огромные помидоры, немыслимое количество сандвичей, крохотные маринованные огурчики и несколько банок легкого пива. Пиво в дороге успело нагреться, и они охладили его в речушке, подвесив пакет на одной из веток ивы, склонившейся над самой водой. После еды Джеф поступил именно так, как предсказывала Диана, – растянулся на траве и уснул.
Склонившись над ним, Диана долго изучала его совсем еще юношеское лицо, потом тихонько пробормотала:
– Веснушчатый и лопоухий мальчишка, спешащий на помощь людям, когда они больны… Как же я люблю тебя!..
Ферн лежала на спине, глядя в ясное небо, и ей хотелось оказаться на месте Дианы. Чтобы ее так же любили и чтобы она так же могла выразить свои чувства незамысловатыми, искренними словами. Диана поймала брошенный украдкой взгляд Ферн и закусила губу. Она догадывалась, что Ферн уже не так счастлива, как прежде, что Росс затаил на нее обиду из-за той проклятой заколки, и, поскольку ее собственные чувства к Джефу придали ей зрелости, она понимала, что Ферн мучается… Конечно, Диана не могла знать, насколько тяжелы мучения Ферн, всерьез уже решавшей для себя, как долго еще сможет она прожить в бунгало с Россом, который ведет себя вежливо, но совсем как посторонний.
Положение Ферн становилось еще более невыносимым оттого, что она сама не была человеком холодным. Она страстно хотела, чтобы ее отношения с мужем были полны согласия и сердечности, – ведь она любила это го человека! Но последние искры надежды угасли в ее сердце от холодного дуновения его недавней обиды, и Ферн начала понимать, что им придется расстаться. Да, она вернется в Англию и спокойно даст согласие на развод, чтобы забыть обо всем раз и навсегда.
– Не хочешь прогуляться? – спросила Диана.
– Почему бы и нет?
Ферн поднялась с земли, и они направились к высоким зарослям вереска. Гиги весело бежал за ними. Они поднялись на холм, откуда открывался вид на долину со множеством огородов. Вода из огромных распылителей сверкала на солнце, словно бриллиантовая россыпь, а работавший в поле огородник помахал широкополой шляпой двум тоненьким фигуркам, чьи силуэты обозначились на холме на фоне ясного синего неба. Диана ответила ему и неожиданно вскрикнула: Гиги, что-то вынюхивавший до того в ближайших камнях, вдруг судорожно бросился оттуда, визжа и скуля. Ферн успела заметить длинное пятнистое тело змеи, проскользившее в траве со злобным шипением.
– Она укусила Гиги! – закричала Ферн, тут же убедившись в правоте своих слов: на тельце собаки были видны страшные следы укуса.
Ферн бросилась догонять испуганное животное, а Диана побежала будить Джефа. Прошло не меньше четверти часа, прежде чем им наконец удалось найти Гиги, дрожащего и скулящего в зарослях вереска. Организм пуделька уже был поражен змеиным ядом. Джеф взял его на руки, и собачка взвыла от боли, когда он вырезал ей укушенное место перочинным ножом. Потом он перевязал окровавленную лапку носовым платком, и они на полной скорости помчались в город. Но они не успели добраться до ветлечебницы – собачка умерла на руках у Ферн.
Сумерки уже окутали землю, когда Росс подъехал к бунгало и поставил машину в гараж. Войдя в дом, он зажег свет и увидел записку Ферн, прикрепленную к каминной полке. Прочитав записку, он подошел к бару, налил себе огромную кружку пива и залпом выпил ее.
Стояла знойная ночь, напоенная ароматами эвкалипта, герани и глициний.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24