– Где мисс Лэсситер? – услышала сна голос доктора Гудфеллоу.
Огромный доктор с трудом протискивался сквозь толпу. Он увидел Аманду и подошел. Либби, все еще держа ее за плечи, загородила ему дорогу.
– О, док! Я так рада вас видеть! Вы не могли бы дать Аманде чего-либо, чтобы она уснула. Она сейчас свалится с ног.
– Разрешите, миссис, – сказал он и отодвинул Либби. За свою долгую практику он знал, как общаться с такими женщинами: главное – побыстрее избавиться от ее забот. – Идем, Аманда.
Она посмотрела на него невидящим взглядом и подумала, что доктор появился за тем, чтобы она помогла ему.
– Кажется, я сегодня плохая помощница для вас, док, – начала она.
– Мне не нужна никакая помощница. Это – не совсем то. Это – пожар.
Аманда схватилась за горло: гостиница! Вся ее одежда, оставшиеся деньги, коробка…
– Что, гостиница горит? – прошептала она.
– Если бы. Ваша аптека. Огонь распространился на всю Пятую улицу. Мы делали все, что могли, но не справились с огнем. Позор. Все пивнушки на Аллен-стрит остались невредимыми, а нужная людям аптека сгорела.
– Сгорела? – казалось, ее голос прозвучал откуда-то издалека.
– Целиком. Мне очень жаль Аманда, но боюсь, что там не очень много осталось от… О Боже… – Он поймал ее в тот момент, когда она потеряла сознание.
Она проспала весь день и ближайшую половину ночи. Гудфеллоу дал ей такую дозу опия, какую она смогла проглотить в тот момент.
– По-моему, она неплохо отдохнет, – заключил доктор. – Она сейчас ничем не сможет помочь своей аптеке, а то, что там осталось, подождет.
Раз или два Аманда просыпалась на короткое время, пытаясь сообразить что, ей так давит на грудь, но лекарство снова погружало ее в спасительный сон. Когда она, наконец, полностью пришла в себя, у нее было такое чувство, что голова набита ватой, а тело отказывалось повиноваться. Аманда вздрагивала, ни на минуту не забывая, что Коул в тюрьме, а аптека сгорела. Сердце пронизывала боль.
Было светло, она оделась и спустилась вниз, даже не вспомнив о завтраке. Аманда шла по холодным улицам к аптеке, чтобы посмотреть, что от нее осталось. Оказалось хуже, чем она предполагала: уцелела только задняя часть помещения, остальное сгорело дотла. Она увидела бесформенную обгоревшую печь и металлическую кассу. На нескольких полках в кладовке осталась часть баночек и бутылок, но Аманда не могла на это смотреть. Кровать, на которой они любили друг друга, тоже обгорела и потеряла форму. Аманда отвернулась, едва сдерживая слезы.
– Вот. Выпей.
Она подняла голову и увидела, что доктор Гудфеллоу протягивает ей стакан.
– Это виски, – сказал он. – Я подумал, что вы обязательно придете сюда, когда выспитесь, и решил, что потребуется моя помощь.
Аманда взяла стакан и выпила обжигающую жидкость. Она даже подумала, не попросить ли еще, но мелькнула мысль: голова должна быть ясной, Коулу потребуется ее помощь.
– Спасибо, он хуже, чем я думала. Улыбка появилась на широком лице доктора.
– Не принимайте близко к сердцу, дорогая дама. Построим еще. Каждый второй владелец магазина в Тумстоуне сталкивался с этим. Парикмахерскую Элтона отстраивали три раза.
Аманда удивленно посмотрела на него большими глазами:
– Вы действительно так думаете?
– Конечно, в городе должна быть аптека.
Но ей придется брать кредит на строительство. Какой банкир сделает это, раз у нее нет дополнительных средств. Только не Мак-Кейтон. Она подумала, что зря не согласилась на его предложение.
– Успокойтесь, – сказал доктор, взяв ее за руку. – Никакой пользы не будет, если вы замучаете себя, глядя на эти руины. Идемте завтракать. Кажется, вы не ели два дня.
– Что-то около этого.
Она не могла думать о еде, но пошла вслед за доктором в «Алахамбру». Ей нужно было задать доктору один важный вопрос, если на него хватит сил. Они уже входили в закусочную, и Аманда наконец решилась.
– Док, в городе никого не повесили, пока я спала так долго?
Он отодвинул стул и помог ей сесть за маленький столик в углу.
– Вы имеете в виду того лжесвященника, арестованного в день пожара?
Аманда задохнулась, ухватившись за край стола, она старалась не выдать страх. Это ей почти удалось.
– Да.
– Нет, еще нет, – ответил доктор, разворачивая большую белую салфетку. – Его хотели вздернуть сразу, но собрание церкви Святого Ансельма настояло, чтобы его пока держали в тюрьме. Не знаю, почему. Он всех одурачил.
Аманда не отрываясь смотрела на белую скатерть.
– Думаю потому, что он помог им построить церковь, – тихо сказала она.
Доктор взял меню и принялся изучать.
– Они оказались более благодарными, Чем я предполагал.
Аманда пыталась сосредоточиться на меню. Больше всего она боялась, что шериф повесил Коула сразу, настолько он его ненавидел. Сейчас появилась возможность подумать, как спасти его.
– Я не хочу есть.
– Ерунда, – загудел доктор. Вам нужны силы. Я заказал на двоих.
Завтрак оживил ее немного. Она рассталась с доктором и пошла прямо в тюрьму. Сейчас у нее уже были силы, чтобы увидеть его за решеткой. Но чем ближе она подходила к тюрьме, тем сильнее овладевал ею страх: она ощущала безнадежность ситуации. Когда она впервые встретилась с Коулом, он казался ей таким сильным, не зависящим ни от кого. Когда она знала его как священника, это только больше притягивало к нему. Находясь вне закона, он сам распоряжался судьбой, а сейчас, за решеткой, Коул был беспомощным. Его жизнь зависела от мстительного шерифа и изворотливого судьи. Если Аманде было тяжело даже думать об этом, то каково Коулу там находиться?
За квартал до тюрьмы она встретила Джона Бихэна. Он приподнял шляпу в знак приветствия, но глаза смотрели враждебно.
– Идете утешать пленника? – спросил он безо всякого юмора.
Аманда гордо подняла голову.
– Это противозаконно?
– Придется занимать очередь. Со вчерашнего дня к нему идут не переставая. Побывала уже добрая половина прихожан с книгами, едой и, Бог знает, чем еще.
– Может быть, они хотели поблагодарить его, ведь он помог построить церковь и спас ее от огня. Это чего-то да стоит.
Бихэн нахмурился и стряхнул невидимую пылинку со своего пальто.
– Только не для меня. Этим не оправдать грабежа и убийства.
– Вы сначала докажите это, Джон.
– Я пойду. – Он усмехнулся. – Я очень долго ждал. Он получит по заслугам.
Аманда видела, как блестят его глаза.
– Я одного не понимаю: как такая красивая, приличная девушка могла увлечься негодяем? Чем ослепил вас Детка Могильщик? Вы разве не видите, что он из себя представляет?
Аманда попыталась обойти его, но шериф загородил дорогу. Она посмотрела прямо ему в глаза и твердым голосом спросила:
– Я слепая? И половина прихода – тоже? А ведь у них есть причина его ненавидеть, но мы знаем, что настоящий Коул Картерет лучше вас.
– Кучка сентиментальных идиотов!
– Я продолжу, с вашего позволения. Вам, с вашими взглядами нужно казнить Библию, а он найдет здесь поддержку.
Шериф с неудовольствием уступил ей дорогу. Аманда подняла голову и постаралась избавиться от страха, который внушил Бихэн своими словами. Она решительно подошла к тюрьме, на минуту остановилась, чтобы глотнуть побольше воздуха, и вошла в здание. Помощник шерифа Бобби Ланджер сидел, положив ноги на стол. Когда Аманда вошла, он убрал их со стола и широко улыбнулся.
– Приветствую вас, мисс Лэсситер.
Аманда знала Ланджера. Он страдал астмой и часто заходил за лекарствами к ней в аптеку. У нее были средства, которые помогали ему во время приступов. Ланджер был ей благодарен.
– Я слышал об аптеке. Очень сочувствую вам. Не знаю, что буду делать теперь, пока вы ее восстановите.
– Что-нибудь придумаем, Бобби. Может быть, у доктора есть нужное вам лекарство. Можно я навещу арестованного.
Ланджер вышел из-за стола и взял связку ключей, висевших на огромном кольце.
– Конечно, его сегодня многие посещали. Пожалуйста, сюда, мисс.
Перед камерами находилась металлическая решетчатая дверь. Ланджер отпер ее и пропустил Аманду.
– Вторая направо, – сказал он и закрыл за ней дверь. – Когда закончите свидание, дайте мне знать. Я буду рядом.
Камер было четыре. Аманда мысленно благодарила Бога за то, что Бобби оставил ее одну, и с радостью заметила, что остальные камеры пусты. Она прошла в конец коридора и увидела, что Коул лежит на кровати спиной к двери. Аманда облегченно вздохнула: он был один в камере. Они смогут наедине поговорить.
Он повернулся, увидел ее сквозь решетку и тут же подошел.
Аманда взялась за решетку и прижалась к ней лицом. Коул обхватил ее руки своими сильными руками.
– Я все думал, когда ты придешь, – прошептал он, наклонился и поцеловал кончики ее пальцев.
Она погладила его по щеке, заросшей двухдневной щетиной.
– Док дал мне опий. Я спала целый день.
– Я сочувствую тебе, мне известно об аптеке. – Он прижал ее к себе, насколько это оказалось возможным.
Аманда поцеловала его в губы.
– Коул, сейчас не это важно. Тебе надо выбраться отсюда. Шериф намерен тебя повесить.
Коул резко отвернулся.
– Я знаю. Но у него нет доказательств. Они перешли на шепот:
– Какое это имеет значение, если судья куплен. Ты ведь сам говорил.
Коул пожал плечами:
– Более того. Все, кто в суде, упоминаются в бумагах, если они узнают о них, мне придется сразу молиться за себя. Все цело?
Аманда оглянулась, чтобы убедиться, что они одни.
– Берегу, как зеницу ока. Коул, тебе нужен адвокат.
– Кто захочет защищать меня в этом городе? Удивительно, что прихожане простили мне все. Однако я не думаю, что они будут снисходительны к грабежу и убийству.
– Может, кто-нибудь из них сможет помочь?
Он отрицательно покачал головой:
– Нет, я сам буду себя защищать. Никто лучше меня не знает, что произошло во время ограбления экипажа Кортеза.
– Если тебе поверят! – Она почувствовала, что на глаза наворачиваются слезы. – О, Коул, не хочу тебя снова потерять!
Он притянул ее к себе.
– Не хорони меня раньше времени, Аманда. Я не собираюсь без борьбы сдаваться Бихэну.
Она положила голову на холодный металл, разделяющий их. Если бы она только была уверена…
Глава 27
Аманда вышла из тюрьмы и отправилась в контору Питерса Уоррена. Будь она менее обеспокоена, заметила бы перемены, происшедшие с ней с момента приезда в Тумстоун и визита в контору адвоката. Гордо поднятый подбородок, решительно развернутые плечи, вызов светло-карих глаз – все являлось противоположностью прежней Аманды.
Питере сразу заметил в ней эти перемены: робкая, испуганная девушка, подавленная известием о смерти дяди, превратилась б зрелую, уверенную в себе женщину, которая успешно содержала аптеку. Ему не пришлось зайти к ней, но он слышал, как, хорошо отзывались люди об аптечном магазине Аманды. Она разбиралась в лекарствах, помогала врачам, в общем, имела прекрасную репутацию. Появившаяся в ее лице решительность и приобретенный опыт соединились с милой непосредственностью и наивностью.
– Я так и подумал, что вы должны ко мне прийти, – сказал Питере, откидываясь на стуле.
Аманда удивленно подняла брови:
– Правда?
– Да, вам требуется помощь в получении кредита на восстановление аптеки. Эти банкиры замучают вас до смерти, пока вы не найдете кого-либо, кто пользуется у них доверием. Я знаю все их штучки, и они это чувствуют. – Он наклонился вперед, положил руки на стол. – Я уже подумал об этом, и мне бы хотелось…
– Мистер Питере, вы не понимаете. Я здесь не по поводу аптеки. Сейчас я и вовсе не думаю об этом.
– Но… – Он удивленно посмотрел на нее.
– Нет, это другое. Я хочу, чтобы вы защищали моего друга, который сейчас в тюрьме. Он считает, что защитит себя сам, но я боюсь, что собственная защита сослужит ему плохую службу. Нужен человек, который знает законы.
Питере вздохнул и сложил руки на животе.
– Позвольте, я назову вам его. Коул Картерет.
Аманда покраснела, но высоко подняла подбородок, стараясь не обращать внимания на то, что, вероятно, их имена давно связывали вместе.
– Да, – прошептала она.
– Моя дорогая, он – преступник, грабитель. Если шериф прав, то еще и – хладнокровный убийца. Почему…
– Неважно, – настойчиво ответила Аманда. – Ему нужен защитник, я прошу вас помочь. Я заплачу… когда смогу.
Она увидела, что Питере усмехнулся.
– Это совсем не смешно. На карту поставлена его жизнь.
– Простите меня, мисс Лэсситер. Я улыбаюсь не от того, что Картерет в трудном положении. Дело в том, что прихожане церкви Святого Ансельма тоже предложили мне плату за его защиту.
– Неужели? – Аманда была изумлена.
– Да, и я отклонил предложение.
– Нет, вы не можете! – воскликнула Аманда, подавшись к нему. – Пожалуйста, мистер Питере. Ведь должно быть очевидно, если столько людей беспокоятся за Коула, он не такой плохой, каким его представляет шериф. Джон Бихэн ненавидит Коула, он сделает все, чтобы его повесили. Вы не должны поддерживать несправедливость. Такое не впервые случается в Тумстоуне и не в последний раз. Это не должно повторяться. Он не убивал никого. Ему бросили вызов, вынудили. Он защищался.
– Пусть так и скажет присяжным.
– А они поверят ему? Скажут, что он спасает свою шкуру.
Питере бросил на нее долгий взгляд.
– Может быть, так и есть. Почему вы ему верите?
Она посмотрела адвокату прямо в глаза.
– Потому что я знаю его, мистер Питере. Он – не хладнокровный убийца.
Адвокат какое-то мгновение смотрел на нее изучающе.
– Но вы не понимаете, Аманда. Шериф Бихэн будет мстить за своего родственника, хотя это – не единственная причина, из-за которой Коул в тюрьме. Он обвиняется в грабеже экипажа Кортеза и убийстве пассажира. Какая защита может ему помочь? Какие есть доказательства его невиновности?
– Я не знаю. Если они есть, мы найдем их. Я вам помогу.
– Но у нас мало времени, – Питере покачал головой. – Я не знаю, Аманда, я не люблю проигрывать.
Она снова наклонилась к нему и, волнуясь, сказала:
– Пожалуйста, мистер Питере. Вы – единственная наша надежда.
Питере нахмурился. Просьба симпатичной женщины была приятна ему – это было его слабостью.
– Хорошо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38