– Нет. Он только попросил пригласить тебя в гости. Я и в самом деле думала, что мы будем дружить. Я бы сама его хорошенько поколотила, если бы знала о его плане.
Аманда рассмеялась:
– И я тоже! Я его не сразу простила, правда, мы были там одни…
Сэлли понимающе улыбнулась.
– Он действует очень убедительно, когда захочет. Он показывал тебе Пасо-Диабло?
– Да. Мне там очень понравилось, – вздохнула Аманда. – Я была снова с ним. Хотя, что толку.
Сэлли внимательно посмотрела на нее.
– Я никогда не видела, чтобы Коул раньше шел на все ради женщины. Кажется, он очень влюблен. Это должно утешить тебя.
– Не очень-то. Он давно отправился за доказательствами, чтобы спасти друга от казни, и пропал. Теперь уже поздно – друга казнили. А неделя, проведенная в Пасо-Диабло, кажется мне уже плодом фантазии.
Сэлли схватила ее за руку.
– Последние годы мой кузен вел ужасную жизнь, и я не имею права тебя обнадеживать, но в глубине души я верю, он – не конченый человек. Его стоит ждать и попытаться исправить. Мне кажется, ты сможешь повлиять на него.
Аманда посмотрела на свои руки. Она была тронута словами Сэлли и чувствовала огромное облегчение от разговора с человеком, который знал Коула и мог понять ее противоречивые чувства к нему. Она вздрогнула, услышав звонок у двери: вошли двое покупателей.
– Спасибо, Сэлли. Может, подождешь, пока я обслужу их?
– Не могу, – ответила Сэлли, вставая, – но я заеду, после того как управлюсь с делами. Я хочу знать, в чем тут дело.
Аманда пожала плечами:
– Ничего особенного. Перестрелка между членами шайки. Наверное, что-то не поделили. Некоторые называют это хладнокровным убийством; человек, которого убили, не был вооружен. Его звали Том Мак-Лоуэрс. Говорят, банда Ирпов хочет уничтожить Клэптонов и Мак-Лоуэрсов, так как боятся, что те обвинят их во многих кражах.
– Вот как. Есть такая пословица: кто живет с ружьем, от ружья и погибнет. – Сэлли взяла шляпу и надела на волосы цвета соломы. – Увидимся позже.
– Спасибо, что заехала, – сказала Аманда и благодарно улыбнулась ей.
Она подошла к покупательницам, терпеливо ждавшим у прилавка. В голове звучали слова Сэлли: «Кто с ружьем живет…» Не касается ли это и Коула? Не найдут ли его на какой-нибудь грязной улице, истекающим кровью.
Аманда взяла себя в руки, заставив улыбнуться дамам, и занялась изготовлением порошков и мазей. Она еще раз мысленно поблагодарила Сэлли и постаралась отогнать мысли о Коуле.
Спустя две недели город вновь гудел от новости: братьев Ирпов и Холидэя обвинили в убийстве Билла Клэнтона, а также Фрэнка и Тома Мак-Лоуэрсов. Эти убийства стали темой всех разговоров. А тут еще и газеты подлили масла в огонь. Многие в городе стали свидетелями борьбы двух газет: «Эпитаф» заняла позицию Ирпов, а «Наччет», держа нейтралитет, использовала только подлинные факты, однако они дискредитировали Ирпов. Читатели не знали, какого мнения придерживаться.
Аманда вполуха слушала своих покупательниц. Ей бы и хотелось отвлечься от мыслей о Коуле, но она ничего не могла поделать с собой. Коул не выходил у нее из головы. Аманда даже не знала о том, что город возмущен отменой обвинения против Холидэя и Ирпов, несмотря на очевидность доказательств. Визит Сэлли помог ей сохранить веру в Коула, казалось, уже утраченную. Но прошло так много времени, а вестей о нем все не было. Аманда думала, не уехать ли ей в город побольше, например, Туксон. Возможно, она еще подумает над предложением Льюиса Мак-Кейтона о продаже аптеки.
Наступил декабрь. Стало быстро темнеть, и однажды Аманда заметила, что возвращается в гостиницу уже затемно. Это не особенно тревожило ее, так как улица Фремонта была, по сравнению с Аллен-стрит, достаточно спокойной. К тому же, она не была новичком в городе и знала многих в лицо.
Вечер был темней обычного, она опустила штору и заперла дверь, накинула на плечи шаль, на улице было холодно, и торопливо пошла домой. По мере удаления от Аллен-стрит звуки веселья становились глуше, но она еще долго слышала, как кто-то играл на пианино, крики мужчин, и даже различила ружейный выстрел. К выстрелам Аманда уже достаточно привыкла, чтобы каждый раз обращать внимание. Ковбои часто развлекались подобным образом.
Она повернула за угол улицы Фремонта и обратила внимание, что вокруг необычайно пусто. Аманда вспомнила, что приезжий театр давал в тот день спектакль в Доме Оперы, видимо, многие были там. Ее каблучки стучали по деревянному настилу. Она торопилась к ужину.
– Аманда.
Она остановилась. У нее перехватило дыхание. Шепот доносился из темноты между домами. Как ни пыталась Аманда хоть что-нибудь разглядеть, все равно ничего не увидела. Но голос она узнала и отступила в тень.
– Кто здесь?
– Это я – Коул.
Он вышел из темноты настолько, чтобы она могла узнать его. Мутный свет уличного фонаря отбрасывал длинные тени на его лицо. Аманда подошла поближе, чтобы лучше разглядеть его. У него были усы, придававшие таинственный вид.
– Не может быть! Не верю.
– Ради Бога, – прошептал он, – Я должен поклясться в этом? Кто еще это может быть, как не я?
В Аманде боролись гнев и облегчение.
– Коул… о, Коул… – вскрикнула она и бросилась к нему.
Он оттеснил ее в темноту проема. Аманда пыталась вырваться из его объятий, не желая так легко сдаваться.
– Ты пришел так поздно. Эйсис мертв. Коул ослабил объятия.
– Я знаю, мне нужно было увидеть тебя.
У Аманды закружилась голова от его близости: запах кожи и мускуса, темная линия губ и подбородка. Ей хотелось обнять его за шею и прижаться к нему.
– Где ты был? Почему не вернулся вовремя, чтобы помочь Эйсису?
Некоторое время он молчал.
– Нам нужно пойти в какое-либо надежное место, более надежное, чем улица, и я все объясню. – Он опустил руки и отступил назад. – Ты идешь в гостиницу?
– Да, но там небезопасно. Лучше – кладовая в аптеке. Ты сможешь добраться туда, чтобы никто не заметил?
– Да.
– Хорошо. Я встречу тебя там через пятнадцать минут.
Он пропал в темноте. Аманда снова была на тротуаре, она осмотрелась, не видел ли кто их, и пошла назад. Она не стала зажигать свет, пока не вошла в кладовку, плотно закрыв дверь аптеки. Села на кровать и стала ждать. Она надеялась, что не разочаруется в нем, сознавая, что он пришел, несмотря на опасность, зная, что ничем уже не поможет Эйсису.
Аманда вскочила, услышав короткий, тихий стук в дверь. Быстро открыла ее ровно настолько, чтобы он мог проскользнуть, заперла вновь и, прислонившись к косяку, стала на него смотреть.
Коул, вероятно, проделал нелегкое путешествие: одежда вся в пыли, пыль была даже на ресницах, лицо пожелтело, губы потрескались от солнца, руки огрубели. Он ссутулился от усталости. Аманда пожалела о своих словах, сказанных там, в темноте, когда поняла, чего ему стоило добраться сюда.
Коул так посмотрел на кровать, как будто его единственным желанием сейчас было растянуться на ней. Он повернулся к Аманде и посмотрел в глаза.
– Я думал, что спасу его, – выдавил он из себя.
Аманда бросилась к нему.
– О, Коул! Я тоже надеялась. Так надеялась…
Он схватил ее, закружил по комнате, затем поцеловал в губы. Она прильнула к нему. Так они и стояли обнявшись. Коул крепко прижал ее и приподнял. Он губами нашел ее шею. Она тихо застонала. Коул взял ее на руки и опустил на кровать, сам встал рядом на колени. На ощупь расстегнул пуговицы платья, жадно целуя и обнимая ее, и снял с нее одежду. Он целовал ее всю, она молча лежала наслаждаясь. Он нежно сжал ее грудь и стал целовать.
С каждым поцелуем росло желание. Он ласкал ее бедра, разжигая огонь страсти. Она ждала его, уже изнемогая под ласками, а он медлил, продолжая целовать ее тело. Наконец он лег, крепко обнимая ее и сливаясь с ней в единое целое. Она слышала его стоны и стонала сама. На этот раз он был груб с ней. Было какое-то отчаяние в его диком обладании ею. Она отвечала с такой же дикой страстью. Он закричал, она обвила его ногами, буквально вжимая его в себя.
Как волны откатываются от берега, так медленно угасала страсть. По ее щекам катились слезы. Он вытирал их и целовал соленые, мокрые дорожки.
– Я не сделал тебе больно?
– Нет. А я? Он засмеялся:
– Моя спина так прокалилась на солнце, что твои ногти ей уже не страшны. Было больно, но тогда я этого не чувствовал.
– Если бы несколько минут назад городской оркестр проходил мимо, я бы не услышала, – сказала она.
– Хорошо, что они не проходили. Насколько я помню, ты не переносишь публику в такие минуты.
Он все еще обнимал ее, вдыхая запах ее волос.
– Они так хорошо пахнут. Боже, как это было давно. Я даже забыл, когда так обнимал тебя.
Аманда гладила его голову, шею…
– Я уже потеряла всякую надежду. Если бы Сэлли не поддержала меня…
– Сэлли? Она была здесь?
– Да, она приезжала, когда тут был большой переполох со стрельбой в коррале. Она убедила верить в тебя, что ты обязательно вернешься, как только сможешь.
Коул обрадовано усмехнулся:
– Моя кузина Сэлли. Она хорошая… Что я только ни делал, чтобы успеть, но очень много времени ушло на то, чтобы раздобыть улики, Я не рассчитывал, что так получится. Когда я кое-что нашел, этого оказалось мало для спасения Эйсиса.
Аманда облокотилась, глядя на него.
– Эйсис говорил, что ничего не поможет, и они все равно от него избавятся, пегому что он что-то знал. Что он хотел этим сказать, Коул?
– Я точно не уверен, но кое-какие соображения у меня есть. Кажется, он был прав. – Коул сел, свесив ноги на пол, и положил руки на колени. – Мне непонятно, как Эйсис ничего не оставил, никаких доказательств. Это было не в его правилах – не отплатить тем, кто с ним расправился. Он тебе ничего не говорил?
– Нет, ничего, но мы почти не оставались наедине, кроме одного раза… – Она вскочила. – Он кое-что оставил. Бутылку виски. Просил передать, чтобы ты выпил за него. Куда я ее подевала? – сказала она и стала искать среди бутылок на полке. – Хотя я не понимаю, для чего это. Она так противно выглядит. А, вот она.
Аманда вытащила бутылку и отдала ее Коулу. Он покрутил ее в руках. Коричневая жидкость загустела и выглядела еще менее привлекательной, чем тогда, когда Эйсис отдал ее Аманде.
– Надеюсь, ты не собираешься пить это?! – подозрительно спросила она.
Коул вытащил пробку и поднес к носу.
– Не думаю. Пахнет так, что убьет любого. Больше он ничего не оставил?
– Это все. Возможно, он еще кому-нибудь что-то передал?
Коул покачал головой:
– Думаю, что нет. Он ведь знал, что ты единственная в городе, с кем я мог встретиться. – Он заткнул бутылку и потряс ее. – Мне кажется, там есть что-то еще, кроме старого виски. Куда бы это вылить?
Аманда подала Коулу деревянный кувшин и с интересом наблюдала га его действиями. Он отлил из бутылки половину и увидел что-то темное.
– Что-то есть, – взволнованно сказал он, пытаясь извлечь спрятанное из бутылки.
Аманда увидела через плечо, как он достал кусочек кожи, плотно скрученный и перевязанный шнуром.
– Эйсис – умница, – пробормотал он, перерезая мокрый шнур. – Он использовал кожу, которая не промокает. А вот и то, что нам надо. – Он осторожно достал маленький клочок бумаги, на котором едва можно было что-то разобрать.
– Что там? – спросила Аманда, пытаясь прочитать написанное.
Коул поднес бумагу к свету.
– Она очень мала, чтобы представлять что-то значительное, но, тем не менее, Эйсис не просто так попал в беду. – Он всмотрелся в буквы. – Бут-Хилл, «Золотой Доллар».
– Это все?
– Все, что я могу разобрать. Я знаю Бут-Хилл, но «Золотой Доллар»? Тебе это говорит о чем-то?
– Я никогда не была в Бут-Хилле. Это мерзкое место.
Коул стал что-то припоминать. Он нахмурился и повернулся к Аманде.
– Может быть, речь идет о проститутке из «Птичьей клетки» по прозвищу «Золотой Доллар»?
– Возможно. Она убила женщину из-за какого-то парня и вскоре после этого уехала из города.
– Наверное, это случилось после того, как я исчез. Ты думаешь ее имя может быть на одной из плит Бут-Хилла? Как звали убитую женщину?
– Кажется, Маргарет. Она была мексиканкой и немного прожила в Тумстоуне.
Коул собрал одежду Аманды и положил ей на плечо, затем стал натягивать свою, которую совсем недавно так поспешно сбросил.
– Идем, дорогая, – сказал он. – Придется прогуляться в Бут-Хилл.
Аманда испуганно отстранилась от него.
– Сейчас? Ночью? О нет, только не я.
– Но я не могу заниматься этим делом днем, ты же знаешь. Нужно ехать ночью. Возьми фонарь и плащ для маскировки, еще лопату на всякий случай. Мне кажется, что Эйсис закопал свои доказательства. Если мы найдем что-нибудь со словами «Золотой Доллар», там и надо искать.
Аманда неохотно оделась.
– Но, Коул…
Он застегнул ремень, потом куртку.
– Пошли, Аманда. Обещаю тебе, призраки не тронут нас.
Заверения Коула мало успокоили Аманду. Она крепко держалась за руку Коула, пока они медленно двигались по темному кладбищу. Лунный свет отбрасывал длинные тени от надгробий. Аманда отвернулась от свежевырытых могил – они предназначались для Билли Клэнтона и братьев Мак-Лоуэрсов. Она сосредоточенно вчитывалась в имена на плитах, когда свет фонаря, который держал Коул, падал на них. Понадобилось всего несколько минут, чтобы найти то, что они искали. Грубо высеченная надпись на могиле: «Маргарет, заколотая ножом «Золотого Доллара».
– Вот она, – сказал Коул, поставил рядом фонарь и взял лопату. – Но где? – Он опустился на колени и обследовал землю вокруг креста.
– Зачем Эйсису понадобилось приходить сюда одному ночью, чтобы спрятать здесь доказательства, когда он мог оставить их в любом месте в городе? Он мог отдать их мне. Какой смысл в этом?
– Это предназначалось мне, – сказал Коул, обшаривая землю. – Он не хотел, чтобы у тебя были неприятности, и знал, что мне не составит труда прийти в Бут-Хилл, где обычно мы с ним встречались. Он не любил это место, но все-таки пришел сюда. Посмотри… здесь земля легче, будто ее недавно копали. Нужно попробовать здесь.
Аманда окинула взглядом пустынное кладбище. В тишине раздался раздирающий душу вой койота. У Аманды мурашки пробежали по спине.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38