С одной стороны она также выходила на оранжерею, откуда были видны растения с большими листьями, блестевшими под лунным светом; противоположная стена была завешена индейскими коврами с цветным рисунком. В центре был накрыт стол. На нем стояли серебряные подсвечники, дорогой фарфор. Коул усадил ее за один конец стола, сам сел напротив. Они сидели неподвижно, глядя друг на друга, пока Кончита не принесла дымящиеся блюда.
Аманда заставила себя не дотрагиваться до вилки и стала рассматривать ковры на стене, а Коул принялся за ужин. Она тайком посмотрела на тарелки: в них лежали деликатесы в соусе из зеленого и красного перца. Аманда готова была сдаться, когда Кончита принесла поднос с румяными, горячими булочками но поборола искушение. Она старалась не смотреть на Коула, который ел с большим аппетитом, отказалась даже от вина, которое он налил в стакан и поставил рядом с тарелкой.
– Поешь чего-нибудь, – сказал он, прожевывая, – ты не должна отказываться от еды, пока находишься здесь.
– И долго я здесь буду?
– Не знаю. Может, неделю.
– Видимо, тебе стоит напомнить, что у меня в городе – работа? Я сказала доктору Гудфеллоу, что меня не будет три дня.
Коул махнул вилкой.
– Не волнуйся об этом. Я пошлю ему записку, что ты задержишься.
– Ты все продумал, не так ли?
– Все, кроме возможности, что ты можешь умереть здесь от голода. Попробуй что-нибудь, Кончита хорошо готовит мексиканские блюда. Они немного острые, но очень вкусные.
– Не хочу я никаких мексиканских блюд, приготовленных Кончитой. – Она оглядела комнату. – Очень приличная обстановка для преступника, верно? Думаю, ты собираешься сказать, что это все – твое.
– Ты права.
– Еще одна ложь, конечно. Кому это все принадлежит? Где владелец?
Коул наклонился к ней через стол.
– Я же тебе уже сказал, он заперт в темнице, под оранжереей. Там, действительно, есть комната.
– Я не удивляюсь. Я больше ничему не удивляюсь.
Он раздраженно посмотрел на нее. К нему подошла Кончита и сказала, что ее муж Педро хочет его видеть. Коул сказал, что скоро вернется, и вышел из комнаты.
Едва он исчез за дверью, Аманда схватила вилку и стала поспешно есть. Она разломала булочку и отправила кусок в рот, запив все большими глотками вина. Когда Коул вернулся, она сидела перед пустой тарелкой, безразлично глядя в противоположный угол комнаты.
Коул отметил, что часть еды и вина исчезли, а на подносе лежала половина булочки. Он улыбнулся про себя, снова занял свое место за столом и взялся за вилку.
– Я не могу оставлять тебя каждый раз во время еды, – сказал он между прочим. – Конечно, можно присылать пищу к тебе наверх.
– Очень хорошо.
– Не думаю. Ты лишишь меня удовольствия видеть тебя за столом.
Аманда бросила на него взгляд.
– А мне приятней всего не видеть твоего лица, пока я здесь.
Коул швырнул вилку на стол.
– Ну что же, Аманда, ты здесь пробудешь недолго, постарайся использовать это время.
– Я не просила привозить меня сюда. Я не хотела тебя больше видеть.
– Вот поэтому я тебя и украл. Я хочу объяснить тебе все. В конце концов, ты можешь выслушать меня и, может быть, понять.
– Что я должна понимать? Что ты – лживый, противный… невоспитанный грубиян?!
Коул засмеялся.
– Я уже много всего наслушался сегодня, но «грубиян» – это самое последнее оскорбление, наверное.
– Просто я – дама и не могу сказать тебе всего, чего ты заслуживаешь.
– Ну, ты ведешь себя отнюдь не как дама. Любой цивилизованный человек будет вести себя намного воспитаннее.
– Ты осмеливаешься говорить мне о воспитанности! – Аманда вскочила из-за стола. – Самый… из всех…
– Аманда, не вздумай кидать тарелки, – ответил холодно Коул. – Это – индийский фарфор. Они принадлежат… матери хозяина.
– А тебе-то что об этом беспокоиться? – Она откинулась на стуле. – Я слишком устала бросать все. Единственное, чего я хочу, так это пойти и лечь спать.
Коул только сейчас заметил усталость на ее лице, темные круги под глазами.
– Хорошо. Вижу, ты, действительно, устала. Иди спать. Я скажу Кончите, чтобы принесла ужин наверх, не то ляжешь голодной.
Аманда отвернулась, не сказав даже спасибо.
– Отдыхай. Я хочу завтра показать тебе местность.
– Надеюсь остаться завтра в комнате.
Он хотел что-то сказать, но передумал. Может быть, если она посидит день-другой в комнате, станет менее агрессивной.
– Как хочешь. У нас много времени. Она вышла из комнаты и поднялась к себе. Зайдя в спальню, она закрыла за собой дверь на ключ, прошла на балкон и тоже тщательно закрыла дверь. Чувствуя себя в полной безопасности, стоившей, правда, некоторого комфорта, она разделась и легла в постель.
Аманда спала долгим, глубоким сном до самого утра. Ее разбудил стук в дверь – Кончита принесла на подносе завтрак. Аманда удивленно отметила, что, наверное, уже прошла добрая половина утра. Но это только радовало ее. В комнате сначала было прохладно, так как ночь была холодной, но к трем часам дня в ней стало жарко, и Аманде надоело там сидеть. Хотя Кончита принесла ей пару книг, этого показалось мало. Сидеть в душной комнате было невыносимо. В конце концов, она распахнула балконную дверь, подставив лицо свежему ветерку.
– Удивительно, как долго ты смогла выдержать это пекло.
Аманда обернулась. Коул стоял, прислонившись к косяку двери, ведущей в дом. Он скрестил руки на груди, шляпа была сдвинута на затылок, и копна светлых волос закрывала лоб.
– Надеюсь, ты не стоял здесь весь день в ожидании, – сердито бросила она.
– Нет, я встал в шесть. И к десяти часам объехал все, что мне нужно было проверить. Подошло время обедать, вот я и решил посмотреть, не заставит ли тебя жара покинуть свое убежище.
– Как видишь, – сказала Аманда и повернулась, чтобы снова закрыть дверь.
Он подошел к ней, прежде чем она успела выйти на балкон.
– Я не хочу, чтобы ты зажарила себя живьем. Обещаю, что не трону тебя.
Она ощутила его горячие пальцы на своей руке, резко выдернула ее и потерла запястье.
– Я знаю, чего стоят твои обещания. Коулу было жарко. Он снова прислонился к двери.
– Пожалуйста. Между нами – целый метр. Тебе этого достаточно?
– Не совсем, – снова сердито ответила она, отступая к балкону. Ветерок уже нагрелся, но, все-таки, так стоять было намного приятней, чем находиться в душной комнате. Платочком она вытерла вспотевшее лицо и шею, отмечая, что Коул не двигается с места. Ей хотелось, чтобы он ушел и оставил ее наедине со своей злостью.
Коул стоял, прищурясь, и любовался поворотом ее головы, белизной шеи, которую хотел поцеловать, изгибами фигуры. Он видел, как вздымается грудь, натягивая кофточку, хотел ощутить под рукой ее струящиеся волосы. Он боролся с желанием схватить ее в объятия и отнести на кровать.
Ничто не мешало бы ему бросить ее на кровать, дико и страстно овладеть ею. Никто и ничто… Кроме него самого. Коул знал, если он сейчас так сделает, когда Аманда полна гнева и злости, потеряет ее навсегда. Это послужит ей лишним доказательством того, что он, действительно, подлец и негодяй, каким она его считает. Нет, сейчас он не поступит так.
Коул взял себя в руки, поборов желание, и вышел из комнаты.
– Должна признать, что мне это надоело, – тихо произнесла Аманда с явной неохотой в голосе. В глазах ее все еще были злость и подозрительность, но она впервые за это время повернулась к нему. – Если ты сделаешь то, что обещал – не будешь близко подходить ко мне, я соглашусь посмотреть с тобой местность.
– Ты имеешь в виду, что сможешь переносить мое присутствие?
– Зачем столько сарказма. Я уехала из Тумстоуна, чтобы посмотреть ранчо. Раз уж я не увижу ранчо Сэлли, могу посмотреть это. Я полагаю, это – ранчо?
– Было когда-то. От него почти ничего не осталось, но места здесь красивые.
– Ну, если ты не хочешь… – Аманда пожала плечами.
– Нет-нет, – сказал он быстро. – Я буду рад тебе показать все. Ты можешь даже не разговаривать' со мной, если хочешь. Только обещай ничего больше не разбивать.
Она проигнорировала его последние слова и пошла переодеться для верховой езды. Кончита почистила ей юбку, но она все равно показалась Аманде неподходящей. В конце концов Аманда решила, что меньше всего следует об этом думать. Она считала, что не совершит большой ошибки, если немного прогуляется с Коулом. Поскольку сидеть в раскаленной от жары комнате невыносимо, пускай наступит небольшое перемирие. Но только попробует что-либо сделать ей, сразу поймет, что она не собирается прощать.
Коул ждал ее внизу. Он приготовил для Аманды коричневую, в белых пятнах лошадь. Она увидела в коррале еще три или четыре лошади, но эта понравилась ей больше. Животное оказалось покладистым, и спустя полчаса Аманда уже наслаждалась свободой и прогулкой. Она ехала немного впереди Коула и увидела, что дорога пропала в зарослях полыни, скоро перешедших в широкую равнину. Голубые горы вдали упирались в небо. Коул подъехал к ней.
– Дорога заросла. Поезжай за мной. Дальше поедем через горы.
Аманда молча поехала следом. Равнина закончилась, тропинка стала подниматься в горы. Так они ехали около часа, пока Коул не остановился у подножия холма. Почва там была каменистой, но травы было достаточно, чтобы его лошадь немного пощипала ее, пока он осматривал место. Аманда помедлила, но слезла с лошади, решив посмотреть на долину, видневшуюся вдали.
– Думаю, там пасется скот.
– Раньше его было здесь много – около пяти тысяч голов. Но это было давно. Хозяин плохо ухаживал, а потом и вовсе отказался от этой затеи.
– Это тот, который заперт в подвале?
Он усмехнулся. Аманда говорила это очень серьезно.
– Я пошутил. – Он удивился, что она всему поверила. – На самом деле он давно уехал отсюда.
Аманда села, поджав под себя ноги.
– Так это не действующее ранчо.
– Нет.
– Но оно хорошо сохранилось.
Они долго сидели молча. Внезапно Коул положил руки на колени и заговорил:
– Я знаю, что ты не хочешь меня слушать, Аманда, но я привез тебя так далеко, чтобы поговорить. Я просто обязан это сделать. Когда я ехал в Тумстоун как Кэбот Стори, преподобный Кэбот Стори, я не собирался так долго маскироваться. Мне нужно было поговорить с одним человеком, и я тут же бы уехал, чтобы никто и не знал об этом. Я подумал: кто обратит внимание на простого священника в небольшом городке? Подумаешь, маленькая шутка – всего один день. Потом я увидел в экипаже тебя. Я сразу подумал, что ты – не такая, как все. Что-то мне подсказало, что между нами может что-нибудь быть. Но я бы все равно уехал, если бы обстоятельства сложились по-другому. Люди ожидали священника. Три пары ожидали венчания. Бог мой! Они вцепились в меня и буквально понесли на руках. Потом я узнал, что Эйсиса Мэлоуна нет в городе и не будет недели две. Мне очень нужно было с ним встретиться. Я решил немного подождать. Пару недель.
Аманда смотрела на серовато-коричневую равнину, серо-зеленые кактусы, на юкку. По ее лицу нельзя было догадаться, о чем она думает. Она старалась скрыть свое смущение и не поддаться соблазну слов Коула. Она решила не верить ничему, что бы он ей ни говорил.
– Все повернулось по-другому, – продолжал Коул. – Я вдруг понял, что мне нравится быть преподобным Стори, но больше всего мне хотелось видеться с тобой. То, что произошло между нами, стало означать для меня очень многое.
Аманда вскочила на ноги.
– Если ты хочешь оправдаться таким вот образом, зря стараешься.
Коул тоже поднялся и уперся руками в бока.
– Я не оправдываюсь. Я хочу, чтобы ты поняла, я не обманывал тебя. Так все получилось.
– Получилось так, что ты стал правительственным агентом? А Детка Могильщик – тоже шутка? Как ты там сказал: всего на один день?
Коул отвернулся от ее горящих глаз: мнение Аманды о нем не измениться, что бы он ей ни говорил.
Она подошла к лошади и взялась за поводья.
– Поехали назад.
Он в отчаянии щелкнул языком.
– Хорошо, сходи с ума, если хочешь. Я свое сказал. Но нам надо как-то дожить вместе до конца недели.
Аманда села на лошадь.
– Я знаю. – Она развернула лошадь к тропинке.
Коул поставил ногу в стремя, шепча себе:
– Ох уж эти женщины!
Глава 22
Не разговаривая друг с другом, они вернулись назад. Аманда сразу же отправилась в свою комнату, все еще страшно злая на Коула, отвергая его объяснения, как новую ложь. Она позвала Кончиту и попросила согреть воду, потом почти час с удовольствием плескалась, вымыла и высушила волосы. Она решила сменить платье, надела самое простое, будничное и спустилась к ужину.
Аманда молча села за стол и ждала, когда Коул задаст ей вопрос. Она больше не собиралась притворяться: прогулка и купание, а также вынужденная диета предыдущего дня сделали свое дело – она просто набросилась на еду, превосходно приготовленную Кончитой. Это развеселило Коула. После ужина он предложил ей выпить кофе в оранжерее около фонтана. Аманда согласилась, ведь это было очень приятное место: тихо журчал маленький фонтанчик, в темном небе над ними сверкали мириады звезд, прохладный ветерок шелестел в листьях деревьев. Она подумала, что хорошо сделала, захватив шаль.
Аманда медленно, с удовольствием выпила кофе и пошла к себе. Конечно, он пытается прельстить ее всеми этими приятными вещами, но ничего не выйдет! Никакие соблазны не заставят ее простить обман и предательство!
На следующее утро она проснулась поздно, хорошо отдохнувшая и готовая к новой прогулке. Но когда она спустилась в столовую, обнаружила, что место Коула пустует. Его нигде не было. Аманда едва дождалась, пока Кончита принесет завтрак – картошку с яйцами и свежим хлебом.
– Вы сегодня поздно встали, – сухо сказала мексиканка, – может, еда не понравится. – Она поставила перед ней тарелку.
– Нет, нет, я люблю это, – ответила с улыбкой Аманда. – Надеюсь, другие уже позавтракали?
– Сеньор Коул уехал очень рано. Он распорядился накормить вас и показать дом, если захотите. До его приезда вам не нужно никуда отправляться.
Аманда рассердилась, услышав о столь самонадеянном приказе.
– Вы хотите сказать, что Педро не оседлает лошадь, если я попрошу об этом?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38