— Может быть, тебе еще удастся на нем поиграть… Шелби задумалась, что бы это могло означать.
Тон его был спокойный, рассеянный, словно он раздумывал о чем-то другом. Может, он хочет сказать, что она вернется в Вайоминг без него? И пришел, чтобы сообщить ей об этом?
— Я бы хотел устроить поле для крокета у себя на лужайке, выходящей на Темзу, — заметил он. — Ты согласна?
Она кивнула, и шляпка ее задела за его куртку. Теперь она уже просто терялась в догадках, не в силах понять ни его настроения, ни намерений. Они въехали в рощицу молоденьких кленов, посаженных на довольно большом расстоянии от площадки для выступлений. Неподалеку находились конюшни, но поблизости никого не было, кроме японского мага, упражнявшегося в своих таинственных фокусах под сенью ивовых ветвей.
Джеф немного наклонил велосипед, так чтобы Шелби могла сойти с него, потом прислонил его к стволу дерева. С минуту он стоял, задумчиво глядя куда-то в пространство.
— Все, больше я не могу этого вынести! — взорвалась она. — Если ты собираешься распрощаться со мной, лучше уж сделать это сразу, а не избегать моего взгляда и не затягивать пытку!
Он растерянно посмотрел на нее:
— Тебе когда-нибудь говорили, что ты делаешь слишком поспешные заключения?
— Всегда. Но ты знаешь об этом.
В своем светло-коричневом костюме Джеф был особенно элегантен и неотразим. Его золотистые волосы были зачесаны назад, и это удивительно шло ему, делая его лицо еще более привлекательным. Мягкие карие глаза смотрели на Шелби, и внутри у нее что-то напряглось и затрепетало.
— Малышка моя, если у меня и был рассеянный вид, то только потому, что я пытался найти самые нужные слова.
— Слова? — переспросила она тихонько.
Он неожиданно опустился на одно колено и снял с ее руки перчатку. Затем, держа ее пальчики в своих сильных руках, Джеф, глядя ей в глаза, произнес:
— Шелби, я все уладил по совести и имею теперь право сказать тебе, как страстно я люблю тебя. Ты — мое солнце, и каждая минута, когда мы не вместе, ввергает меня в холод и мрак.
— О! — выдохнула она, чуть не плача. — Джеф, как это чудесно!
— Тш-ш-ш! Ты не должна перебивать, когда тебе делают предложение. — Он ослепительно улыбнулся ей и продолжал: — Я только надеюсь, что ты любишь меня достаточно, чтобы оказать мне величайшую честь и дать согласие стать моей женой.
— Да… Я была бы чудовищем, если бы отказалась, зная, что без меня ты до конца своих дней будешь томиться в потемках!
— Бессердечная ветреница! — Он притворился рассерженным. — Как ты можешь насмехаться надо мной в такую минуту?
— Я очень нехорошая, да?
Шелби, повинуясь внезапному порыву, стремительно упала на колени, желая быть поближе к нему. В глазах ее стояли слезы, а щеки разрумянились от счастья.
— Ох, Джеф… Ну конечно я выйду за тебя замуж. Я ничего так не хочу, как только каждую минуту быть с тобой.
Он обнял ее ласково, крепко, поцелуями вбирая слезы, катившиеся по ее зардевшимся щекам. Потом спохватился:
— Шелби, что ты тут делаешь, внизу, вместе со мной? Ты — женщина, и это я должен стоять перед тобой на коленях
— A!
Она поднялась, отряхнула свой велосипедный костюмчик и положила свою ладонь в его руку:
— А так?
— Гораздо лучше.
Джеф сунул свободную руку в свой нагрудный карман и бережно надел изумительное по красоте кольцо на ее протянутый пальчик. Оно было с грушевидным бриллиантом и двумя маленькими сапфирами по бокам, и Шелби тотчас же влюбилась в него.
— Ох, Джеф… это просто чудо!
Он встал, поморщившись от боли в коленях.
— Я хотел, было оставить только один бриллиант, но когда увидел цвет этих сапфиров, я понял, что они прекрасны, Ты заметила, что в них есть зеленые отблески, совсем как в твоих глазах? Это очень редкий сорт.
Шелби, восхищенная, не отрывала глаз от кольца.
— Я ничего не видела прекраснее в своей жизни.
— Ты прекраснее, — прошептал он. Наклонившись к ней, Джеф коснулся губами ее горла, потом ее полуоткрытых губ, и языки их слились в мучительном, ненасытном поцелуе.
— Ты прекраснее всего на свете.
Рука его обхватила талию Шелби, потом скользнула вверх, к ее груди.
— О Боже!
— По-моему, Бог был бы сейчас здесь лишним. Японский фокусник по ту сторону дорожки прекратил свои колдовские опыты и, кажется, пытался разглядеть, что происходит в кленовой роще.
— Это, случайно, не один из твоих телохранителей? Мне может угрожать опасность.
— Дядя Бен будет искать меня, — сказала она, поднимая свою шляпу с кучи пожухлых листьев.
— Не могу же я позволить, чтобы меня считали прохвостом который пытается воспользоваться слабостью дамы только потому, что надел ей кольцо на палец.
Джеф с тоской и желанием посмотрел на ее нежное, как лепесток, ушко.
— Ты поужинаешь со мной сегодня вечером? Мэнипенни не терпится увидеть тебя.
— Милый, милый Перси! А можно, я возьму Вив? Ее мучают кошмары, и она тревожится, когда я оставляю ее одну.
— Ну, разумеется. Почему бы и нет? Только напомни мне, что у нас с тобой целая жизнь впереди, чтобы беспрепятственно предаваться радостям плоти.
— Поверьте мне, ваша светлость, я так же мечтаю об этих радостях, как и вы! — В ее серо-голубых глазах плясали озорные искорки. — Но разве нам не следует вести себя прилично? Мне ведь нужно заботиться о своей репутации, если я собираюсь стать герцогиней Эйлсбери!
Джеф заехал за Шелби, и она была вне себя от восторга, когда они ехали по улицам Лондона в кремовом «мерседесе».
— Это самый счастливый день в моей жизни! — воскликнула она.
— И в моей, мой дорогой шалунишка.
— Мне не терпится самой научиться водить машину! Когда ты научишь меня?
Он искоса взглянул на Шелби, но не осмелился отговаривать ее.
— Скоро. Надеюсь, Вивиан не обиделась на то, что я предложил ей приехать чуть позже. Я попросил своего старого друга Чарльза Липтон-Лайенза заехать за ней и привезти ее к семи часам.
— Она нисколько не обиделась, но что мы будем делать до этого времени?
— Посетим мою мать.
Он чуть поежился, делая это признание, но с облегчением обнаружил, что Шелби улыбается.
— Прекрасно. Я и сама хотела познакомиться с ней, чтобы, не пришлось потом день за днем тревожиться из-за этого. Как я выгляжу?
— Потрясающе.
Это была правда. На ней было чудесное, очень простое, но изящное платье из бледно-желтого крепа, отделанное кремовым шелком и бельгийскими кружевами. Цвета эти прекрасно оттеняли ее темно-рыжие волосы, которые были убраны кверху, под шляпу с широкими полями и легкими перьями. Единственное украшение, которое надела Шелби, было ее новое обручальное кольцо; она то и дело или смотрела на него, или касалась его.
— Дядя Бен сказал мне, что леди Клементина едет в Италию. Принимая во внимание роман, который был у него с ней, не очень-то похоже, чтобы она была особо верной или влюбленной без памяти.
Глаза Шелби вдруг расширились от ужаса.
— Какое счастье, что я спасла тебя от этого брака!
— Клемми молодец. Она могла бы закатить грандиозный скандал, но так как ее собственное поведение нельзя было назвать безупречным, она проглотила свою гордость и утешилась с Беном. Думаю, она попытается теперь найти любовь, когда опять соберется выходить замуж.
— Ну что ж, в таком случае желаю ей счастья, — тихонько пробормотала Шелби. — Мне нужно что-нибудь узнать, прежде чем я встречусь с ее светлостью? Я собираюсь стать образцовой невестой для герцога Эйлсбери.
— Хм-м-м.
Джеф задумался над этим вопросом, лавируя в потоке экипажей у Букингемского дворца.
— Должен сказать тебе, что у нас с матерью совсем недавно состоялся первый в нашей жизни разговор по душам — о деньгах. Похоже, дела у нас идут не так уж блестяще и я намерен управлять нашими имениями по-другому, твоя американская непритязательность может нам в этом весьма пригодиться. Ты, по-моему, не из тех, кто мечтает купаться в роскоши.
Во всяком случае , я отношусь к этому совершенно спокойно.
— Просто будь сама собой — как всегда. — Он коснулся ее щеки. — И постарайся не забывать, что для матери ее титул и наше положение в обществе — это нечто более серьезное, чем для тебя.
Вскоре они были уже на месте, и Джеф взял Шелби под руку, когда они направились к особняку Эйлсбери. Ее глаза округлились от испуга, и он ободряюще прошептал:
— Отвратительная громадина, правда? Я бы не возражал, если бы мы продали его весь, до последнего камешка.
Войдя, Джеф попросил Уистлера доложить о них его матери, но престарелый дворецкий выглядел озадаченным.
— А ее светлость ждет вас, милорд?
— Разумеется.
— Странно. — Он в задумчивости наморщил свой пергаментный лоб. — Вероятно, она просто забыла в таком случае.
— Моя мать никогда ничего не забывает, — возразил Джеф. — Ее что, нет дома?
— М-м-м, да нет, она дома, ваша светлость, но собирается уходить. Карету только что подали, и горничная помогает ей надеть пальто.
— Тогда мы просто поднимемся наверх и преподнесем ей сюрприз.
Глаза его подозрительно сузились; Джеф взял Шелби за руку и решительно прошел мимо Уистлера, который на мгновение просто остолбенел от такой дерзости герцога.
— Прошу вас… Ваша светлость… Я действительно не могу допустить…
Дворецкий, попытался было решительно выпрямиться, но преклонные годы так согнули его, что, даже распрямившись в полный рост, он едва ли достигал пяти футов.
— Не беспокойся, Уистлер. Я скажу матери, что ты грозил мне заржавленным дедовским палашом.
Джеф бросил это уже через перила на верхней площадке и тотчас исчез, увлекая за собой Шелби.
— Ну… если уж так… что ж, тогда… благодарю вас, ваша светлость…
В эту минуту вдовствующая герцогиня появилась из своих апартаментов в дальнем конце длинного, мрачного коридора. Она, вся была в черном — от громадной шляпы с вуалью до отделанного мехом вечернего платья и маленьких черных туфелек. Лицо ее побледнело при виде сына и его спутницы, двигавшихся прямо на нее. Казалось, она размышляет, успеет ли она еще броситься назад в гостиную и запереть за собою дверь.
— Мама, остановись!
— Что все это значит, Джеффри?
Шелби начала уже задумываться, не усугубит ли это их положения, но бесполезно было спорить с Джефом, когда он так решительно настроен.
— Не хочешь ли сказать мне — ты забыла о том, что у нас назначена встреча? — требовательно спросил он у матери, стоя уже рядом с ней и грозно нахмурившись.
— Бедный Уистлер, неужели ему придется взбираться по лестнице?
К ней вернулось ее самообладание, она холодно взглянула на него в ответ:
— Что касается твоего вопроса, то я не буду сейчас вдаваться в подробности. Скажу лишь, что у меня неожиданно возникло другое дело и мне срочно понадобилось уйти.
— Весьма загадочно, — усмехнулся он. — Не стану больше настаивать в присутствии Шелби, напомню только, что это не слишком благоприятное начало для твоих отношений с будущей невесткой.
Шелби шагнула вперед, протягивая руку:
— Ваша светлость, я — Шелби Мэттьюз, и для меня большая честь познакомиться с вами. Я также хотела бы извиниться за ту сцену, которую мы только что устроили в вашем доме.
Вдовствующая герцогиня посмотрела сначала на Джефа, чтобы понять, как он отнесется к этому, и, когда он улыбнулся, пусть даже и слабо, она сдалась окончательно.
— Ну что ж… здравствуйте, мисс Мэттьюз! Мне очень жаль, что я не могу остаться и побеседовать с вами…
— Как-нибудь в другой раз. Быть может, мы могли бы встретиться вдвоем, без вашего сына. — Она обаятельно улыбнулась герцогине.
Эдит без обиняков заявила:
— Кое-кто из моих старых друзей видел вас недавно в отеле «Карлтон», мисс Мэттьюз. Друзья эти — аристократы из самого высшего круга.
Голос ее становился все суше и холоднее с каждой минутой, как она продолжала:
— Я знаю, вы были гостьей мистера Бернарда Касла, одного из этих разбогатевших выскочек, которые думают, что могут купить себе положение и уважение в обществе, а не заслуживать его веками и благородством своей крови. — Ноздри ее дрогнули. — Мистер Касл, насколько мне известно, славится своим пристрастием приглашать особ женского пола, и, так как вы уже завоевали себе весьма сомнительную и прочную репутацию в этом балагане, думаю, все присутствовавшие в «Пальм-Корте» сочли, что вы — последнее из приобретений мистера Касла…
Джефу хотелось заткнуть ей рот.
— Мама, довольно, — сказал он ледяным тоном. — Я не позволю тебе сказать больше ни слова против девушки, которую я люблю, тем более что твои сведения предвзяты и неверны.
— Так вы не пили шампанское в «Пальм-Корте» с Бернардом Каслом? — спросила вдовствующая герцогиня у Шелби.
— Я пошла только потому, что Джеф запретил мне это, — ответила она тихо. — И я, познакомилась с мистером Каслом всего за несколько часов до этого, ваша светлость. И Джеф увез меня из «Пальм-Корта», прежде чем я успела съесть там хотя бы кусочек.
Шелби на минутку умолкла, подбирая слова.
— Тем не менее, мне кажется, не следует судить людей заранее или прислушиваться к сплетням. Во всяком случае, я могла бы пойти и поужинать с Бернардом Каслом, даже если бы и знала о его репутации. Видите ли, Джеф тогда еще был обручен с леди Клементиной Бич. Мне и в голову не приходило, что я когда-либо займу ее место.
— Вот как? А мне вот представляется, что вы тщательно продумали свои действия, моя дорогая. Именно поэтому мой сын не сомневается в том, что вы абсолютно бесхитростны и невинны.
Джеф покачал головой, он был просто в бешенстве:
— Чего вы добиваетесь? Вы хотите навсегда порвать какие-либо отношения между нами?
— Отнюдь нет.
Эдит прямо взглянула на него своими прекрасными глазами, так похожими, на его собственные.
— Но нам придется немало потрудиться, чтобы изменить представления мисс Мэттьюз, если она и в самом деле собирается стать герцогиней Эйлсбери. Разумеется, ей придется немедленно переехать в этот дом и прекратить выступления с этими циркачами.
Шелби неуверенно улыбнулась:
— Мне не хотелось бы спорить с вами, тем более при нашей первой встрече, ваша светлость, но я обещала полковнику Коди, что останусь в его шоу на всю весну.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54