Когда Пич закашлялся и из его рта вырвался фонтан воды, она упала на колени и закрыла лицо руками. Этот кашель показался ей самым замечательным звуком, который она когда-либо слышала в своей жизни.
— Он замерз, — сказал Таннер. — Принесите ему сухую одежду.
Поиск одежды занял бы много времени. Сначала надо было бы найти мулов, потом определить, на котором из них были вещи Пича, да еще надеяться на то, что они не промокли при переправе.
— Вот, возьмите. — Она сняла с себя пончо и бросила его Джубалу. — Укройте его, пока я найду его вещи.
Слава Богу, мулы не разбрелись кто куда, как ожидала Фокс. Они оказались связанными и, сбившись в кучу, грелись на солнце. А Каттер Ханратти нес в свежевырытую яму для костра охапку сухих веток.
— Все живы?
Фокс согнулась пополам и прижала руку к правому боку: она бежала так, словно за ней гнался сам дьявол.
— Вроде бы все. Но Пич здорово замерз, и к тому же его побило камнями.
— Я сейчас сварю кофе, а потом поеду поищу его лошадь и седельные сумки. Хотя я сомневаюсь, что лошадь выжила.
— Спасибо.
Она заметила, что с мулом, груженным монетами, ничего не случилось и мешки нигде не порвались. Хоть это было утешением. И она довольно быстро разыскала тюк Пича и достала из него куртку, рубашку, штаны, нижнее белье, носки и пару сапог. Его вещи были завернуты в клеенку и не намокли.
Ханратти подъехал к ней и протянул руку. Она вскочила на лошадь позади него, и он довез ее до места, где были мужчины.
Прежде чем набросить на Пича пончо, Таннер и Браун своими рубашками растерли его тело, а потом стали водить его по берегу. Правильнее было бы сказать — таскать.
Лицо Пича было серого цвета, губы — синими. Он все время дрожал, и у него зуб на зуб не попадал. Он посмотрел на Фокс, хотел что-то сказать, но лишь покачал головой и закрыл глаза.
— Надо ходить, старик. — Джубал закинул руку Пича себе на шею, приняв на себя тяжесть его тела. Таннер держал Пича за талию.
— Я знаю, — сказал он, — что вам больно ходить, но надо восстановить кровообращение.
— Если ты будешь ходить, ты быстрее согреешься, — поддержал его Браун.
— Давайте — ставьте одну ногу впереди другой. Вот так. Еще раз. И еще.
Чувствуя свою бесполезность и беспомощность, Фокс просто шла рядом.
— Он здорово пострадал?
— Мистер Эрнандес превратился в один ходячий синяк, — ответил Таннер, не спуская глаз с лица Пича. — Возможно, растянута лодыжка. Сейчас трудно сказать. Это будет ясно, когда он согреется и почувствует боль. А так у него десятки царапин, порезов и кровоподтеков.
Пончо покрывало Пича почти до колен. Ниже его ноги были голыми до мокрых сапог.
— Вам не кажется, что его надо переодеть в сухое? — Она так беспокоилась, что ее голос прозвучал резко.
— Скоро переоденем. — Таннер бросил на нее взгляд. — Если хотите помочь, поймайте наших лошадей и отведите их на стоянку. Полагаю, что у нас уже есть стоянка? Снимите седла. Постарайтесь, насколько это возможно, разгрузить мулов. Проверьте, может, кому-либо из них требуется лечение.
Обрадовавшись, что может что-то делать, но одновременно сердясь, что не она отдает распоряжения, Фокс кивнула.
— Он ведь выживет, да? Джубал Браун улыбнулся:
— Этот старик покрепче нас с вами. Я мог бы поспорить на все то золото, которое мы везем, что он живым из этого потока не выберется.
— Он будет страдать от боли несколько дней, — согласился Таннер. — Но если у него не поднимется температура, он поправится.
— Слава Богу. — Фокс встала.
Только сейчас до нее дошло, что последний, кто, по ее мнению, пришел бы на помощь Пичу, первым бросился в воду. Джубал Браун, похоже, не колебался ни минуты. Он увидел, как Пич ушел под воду, и сразу же начал действовать. И если бы Джубал не оказался в воде в нужный момент и в нужном месте, Таннер не знал бы, где находится Пич или где его искать. Если бы не Джубал Браун… она содрогнулась, и когда Джубал посмотрел на нее, она прошептала:
— Спасибо.
Он пожал плечами, поправил руку Пича и потащил его вперед.
Фокс стояла как вкопанная, осмысливая тот факт, что Джубал Браун спас Пичу жизнь.
— Если вы хотите помочь, — бросил через плечо Джубал, — найдите, во что переодеться Таннеру и мне.
Она так переживала за Пича, что не подумала о том, что Таннер и Браун тоже промокли и замерзли. Сейчас она заметила, что их штаны намокли до самого верха.
Хорошо, что Таннер не смотрел на нее, а то она смутилась бы, потому что не могла отвести взгляда от его голой груди и плеч — что уже было неприлично, а теперь она обратила внимание и на нижнюю часть его фигуры, облепленную промокшей тканью.
Мэтью Таннер был так же хорош без рубашки и жилета, как и в них. Крепкие мускулы свидетельствовали о том, что в свое время он знал, что такое работать киркой и как ворочать тяжелые камни. У него были широкие плечи и узкая талия. Грудь была покрыта темными волосами. К волосам на груди Фокс относилась по-особенному. Если их было слишком много, это вызывало у нее отвращение, а если слишком мало — ей казалось, что мужчина выглядит незаконченным, словно он раньше времени перестал расти. У Таннера с волосами на груди было все в порядке.
Джубал Браун, однако, выглядел лучше в рубашке. Отсутствие волос на руках и груди делало его еще более худым и даже костлявым.
Что за идиотизм, подумала она. Столько дел, а она стоит и сравнивает голую грудь Таннера и Брауна! Тоже нашла занятие! И она опрометью бросилась бежать на стоянку. Первым делом она разыщет аптечку Пича, в которой были лекарства на все случаи. Как, например, виски. Лучшее средство от простуды.
Пока она рылась в вещах Пича, она непрерывно читала благодарственную молитву. Она не представляла свою жизнь без Пича. Он был ее семьей, ее другом с тех пор, как она себя помнила.
Таннер сел так, чтобы видеть палатку Пича. Входной полог был откинут, и ему была видна Фокс, втиснувшаяся рядом с Пичем и державшая его за руку. До этого она настаивала на том, чтобы накормить его бобовым супом с лепешкой, хотя остальные возражали. Но она победила и сейчас терпеливо кормила Пича с ложечки. Таннер подозревал, что Пич предпочел бы этому супу побольше лечебного виски. Сам Таннер тоже не отказался бы немного выпить.
В результате этого бурного дня одна лошадь погибла, чуть не погиб хороший человек, у трех мулов были серьезные раны, а лошадь Джубала Брауна повредила левую переднюю ногу.
— Не думаю, что это серьезно, — ответил Браун на вопрос Таннера. — Она, наверное, наступила на камень или ушиблась. Но ни порезов, ни переломов нет.
— Мы останемся здесь на пару дней, — решил Таннер. — Надо дать мистеру Эрнандесу и животным немного отдохнуть и подлечиться.
Здесь, на открытом месте, приближение весны чувствовалось больше. Земля уже покрывалась нежной зеленой травой. Животным есть где попастись, а Пичу нужно время, чтобы окрепнуть. Таннеру оставалось лишь попытаться не замечать тиканья часов в голове, отсчитывающих дни, остававшиеся до срока освобождения отца.
— Я бы не возражал, — зевая во весь рот, заявил Браун. — Не откажусь день-другой побездельничать и отоспаться.
— Я обязан вам за то, что вы сделали сегодня. — Таннер оторвал взгляд от кружки с кофе.
— Вы, кажется, удивлены?
— Должен признаться.
— Думали, что я позволю чернокожему утонуть? — Браун встал, потянулся и расправил плечи. — Он нам нужен. Кто будет разгружать и нагружать мулов?
Стиснув зубы, Таннер смотрел, как Браун лениво идет к своей палатке. Некоторых людей невозможно понять.
— Не хотите сыграть в шашки? — Ханратти сел рядом с ним на траву.
— В другой раз.
Таннер посмотрел в сторону палатки Пича и увидел, что Фокс что-то ему сказала и улыбнулась. Когда она улыбалась, она казалась моложе и не такой суровой.
— Интересная женщина, — вдруг сказал Ханратти. — Когда-то я знавал женщину, похожую на нее. Проблема таких женщин в том, что у них нет будущего. Ту, с которой я был знаком, повесили за то, что она угоняла скот. Ей эти коровы были не нужны. Но она поняла, что впереди ей ничего не светит, и решила, что пусть закон распорядится ее судьбой.
Таннер не мог догадаться, к чему клонит Ханратти, но слушать ему дальше не хотелось. Он встал, отошел от костра и, закурив, пошел проверить лошадей и мулов. Сегодняшний день привел его в шок. Если не считать бандитов, укравших его золото, путешествие, хотя и было трудным и требовало сил, все же проходило довольно спокойно. И Таннер позволил себе забыть, что избранный им маршрут был очень опасным. До сих пор им везло.
— Еще одна сигара найдется?
— Да. — Он не слышал, как она подошла.
— Спасибо. О чем это вы так сосредоточенно думали?
— Я думал о вас и о том, как умело вы уводили нас от дорог, которые могли быть опасными.
— Я же с самого начала предупреждала вас, что будет нелегко.
— Как чувствует себя мистер Эрнандес?
— У него все болит, и он потерял много сил, но, слава Богу, нет признаков лихорадки. Он заснул. — Подняв голову, она пустила кольцо дыма в вечерний воздух. — Это Пич научил меня пускать колечки. Он вообще научил меня всему, что стоит знать и уметь.
— Он хороший человек. Извините, что я посягнул на ваш авторитет, но я сказал Ханратти и Брауну, что мы останемся здесь на пару дней, чтобы отдохнуть.
— Я бы тоже так решила. — Она пустила еще одно колечко дыма. — Но впредь не принимайте таких решений, не посоветовавшись со мной, или у нас будут неприятности.
Таннер улыбнулся. Что ему нравилось в Фокс, так это то, что он всегда знал, что от нее ждать и как себя вести. Она говорила то, что думает.
— Мне надо вам кое-что сказать. — Она перекинула через плечо косу, как всегда делала, если чувствовала себя неловко. — Я еще никогда не слышала, чтобы для начала любовной связи требовалось так много времени. Я не хочу вас торопить, но было бы неплохо знать, когда вы начнете меня добиваться.
Он и сам задавался этим вопросом.
— Местность пока не позволяла этого делать.
— Согласна. До сегодняшнего дня.
— И по ночам очень холодно.
— Теперь, когда мы спустились с гор, погода станет лучше. Уже не будет так холодно.
— Но главным образом я не придумал, как нам остаться наедине.
Мужчины не добиваются женщин на людях. Ухаживание — если это то, что она от него ждет, — дело сугубо личное, оно касается только двоих. Он не хотел, чтобы слова, предназначенные только для Фокс, слышали Ханратти и Браун.
— На таком маршруте вряд ли можно остаться наедине, — прямо заявила Фокс. — Придется обойтись тем, что есть.
Он тоже пришел к такому заключению.
— Вряд ли они ждут от нас, что мы хотим оставаться наедине. Мы же их предупредили, что у нас будут интимные отношения.
— Что ж, тогда…
Как можно небрежнее он обнял ее за плечи. Фокс почему-то представлялась ему высокой женщиной, а оказалось, что она маленькая. Ее макушка приходилась ему чуть выше плеча. А еще он думал о ней, как о полной женщине, потому что она всегда была в пончо. Но хрупкие плечи соответствовали ее малому росту. Он вообще не представлял себе, какая она будет, если снимет всю эту бесформенную одежду. Мысль об этом вызвала легкий трепет в чреслах.
Фокс устроилась у него под рукой и прильнула к нему.
— Думаю, нам надо сократить период ухаживания и прямо перейти к интиму. Как вы считаете?
От ее волос пахло чистой речной водой и тем мускусным запахом, который был свойствен только ей.
— Я согласен, — неожиданно охрипшим голосом сказал он и подумал о том, что она сделает, если он поцелует ее в макушку.
— Мне надо знать об этом заранее, чтобы я могла начать мазать попку смягчающим лосьоном Пича.
— Что?
— Обычно я этого не делаю. Я только что вспомнила об этом лосьоне.
— Вы хотите мазать?.. — Он смотрел на нее в полном недоумении.
— …попку. На случай… ну знаете… если вы захотите меня за нее схватить.
Он отшатнулся от нее, чтобы она не заметила, как натянулись его штаны в определенном месте, и постарался подумать о чем-нибудь другом.
— А вы предусмотрительны. Такое со мной может случиться. — Господи Иисусе. Он представил себе все в деталях. — Значит, существует такое средство, как лосьон для смягчения попки?
— Вообще-то я не знаю. — Она бросила сигару и затоптала ее. — До недавнего времени я только регулярно принимала ванну и мыла волосы. Я расспрошу Пича про этот лосьон, но думаю, что свиное сало, которым я мажу лицо и руки, сгодится и для моей попки.
Вы мажетесь… — Теперь он понял, почему ему все время мерещился запах бекона. Он был рад, что она не видела его улыбки. — Знаете, что я вам скажу? Когда мы приедем в Денвер, я куплю вам самую большую бутылку лосьона для лица и тела, какую только смогу найти. В качестве прощального подарка.
— В этом нет необходимости. Как только мы приедем в Денвер, лосьон мне не понадобится.
Стало быть, все эти втирания свиного сала делались ради него. Ему вдруг стало неловко.
— Нет, не думайте, я все это делала не ради вас, — сердито заявила она. — У меня есть причины, никак не связанные с вами. — Она отошла, но потом вернулась. — Мы договорились, что ухаживание начнется прямо сейчас, я правильно поняла?
— Да, все правильно.
Когда он смотрел, как она удаляется, покачивая бедрами, его осенили три мысли. Первая — она умеет читать его мысли. Вторая — он не поверил, что все эти процедуры со свиным салом были не ради него. И третья — он хочет ее так, как не хотел ни одну женщину в своей жизни.
Мэтью Таннер твердо решил, что именно он будет тем человеком, который обуздает эту необыкновенную женщину.
Глава 11
— Если я сыграю еще одну партию, у меня голова лопнет. — Фокс потерла виски. — Неужели ты не можешь позволить мне выиграть хотя бы один раз?
— Нет, Мисси, тебе это не понравится. Когда придет время тебе меня обыграть, ты будешь рада, что победила по-настоящему, а не потому, что я тебе поддался.
— Как ты себя чувствуешь?
— Немного побаливает тело, и разгибаться тяжело. Как хорошо, что светит солнце и стало тепло. Я доволен, что из-за меня нам не придется терять еще один день.
Фокс не пыталась скрыть от Пича, что внимательно его изучает. Шишка на лбу Пича заметно уменьшилась, и опухоль левой стороны лица немного спала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39