Он издал изумленное восклицание:
– Сниматься в кино? Тебе не кажется, что это уже немного поздно?
– Сниматься в кино никогда не поздно. Я знаю людей, которым их первая роль досталась в пятьдесят, а то и в шестьдесят лет.
– Знаешь, это очень странно, – произнес он медленно, – но я когда-то брал уроки актерского мастерства.
– Почему же ты их бросил?
– Когда я увидел множество других претендентов, возможно, более способных, чем я, меня одолели сомнения, стоит ли продолжать.
– Упорство – главный ключ к успеху, Джеффри. Оно ничуть не менее важно, чем талант, а я искренне верю в то, что у тебя есть подлинный талант. – Она потрепала его по руке. – Пообещай, что подумаешь над моим предложением, ладно?
Тед Дарнелл вошел в офис Ченнинга без приглашения.
Отто в этот момент говорил по телефону и бросил на него изумленный взгляд.
– Я вам перезвоню, – сказал он в трубку и тут же опустил ее.
– Итак, Тед? Чему обязан такой честью?
– Я проезжал мимо и решил заглянуть к тебе на минутку.
Внимание его сразу же привлекла правая рука Ченнинга, тыльная сторона которой была заклеена несколькими полосками пластыря.
– Я не видел тебя вот уже несколько дней и не слышал от тебя ни слова. Мне любопытно знать, как ты поступил с Зоей Тремэйн. Ты уже воспользовался той информацией, которую я тебе передал?
Ченнинг небрежно пожал плечами, отводя глаза в сторону:
– Я решил, что сейчас это будет неуместно.
Дарнелл не поверил своим ушам.
– Ты решил… что? Неуместно? – Он внезапно рассмеялся. – Ну конечно! Ты пустил в ход свое оружие, но она не намерена сдаваться. Ты слышал ее вчерашнюю речь, Отто?
– Меня там не было, но я уже в курсе, – отозвался Ченнинг угрюмо.
– Готов поспорить, что так. – Взгляд Дарнелла снова привлекли полоски пластыря. – Что у тебя с рукой, Отто?
Ладонь Ченнинга дернулась, и он убрал ее под стол.
– Я… я поскользнулся и упал, ударился о дверь душевой и разбил зеркало. Но мне повезло. Я не слишком сильно порезался.
– Так вот, значит, как все случилось? А ты уверен, что это не сделала маленькая птичка, Отто? Или несколько маленьких птичек?
Ченнинг быстро перевел дух и посмотрел в сторону:
– Понятия не имею, о чем ты говоришь.
– Да? Все птицы Зои Тремэйн были убиты вчера вечером. Я скажу тебе, что я думаю. По-моему, ты узнал о той речи, которую она произнесла вчера на митинге, и пришел в такую ярость, что просто сорвался с цепи. Ты отправился к ней домой, проник внутрь и перерезал ее птиц. Там было устроено настоящее побоище, вот до чего довела тебя твоя злоба. Но одна из птиц или сразу несколько поранили тебя.
Ченнинг посмотрел на него с вызовом:
– Ты не сможешь доказать, что я имею к этому какое-либо отношение. И если даже тебе это удастся, какое обвинение ты собираешься мне предъявить? – На его губах появилась глумливая усмешка. – Убийство нескольких безмозглых птичек?
– Дорогих птичек, Отто. Таким образом, имело место незаконное проникновение в дом путем взлома, а также уничтожение ценного имущества. Вероятно, добавятся и другие обвинения. Знаешь, что я о тебе думаю, Отто? Ты просто больной человек, и мне стыдно, что я так долго не мог этого взять в толк.
– Не смей так со мной говорить! – Ченнинг наклонился вперед, его мрачное лицо напоминало маску. – Неужели ты принял сторону этой старой шлюхи?
– Обеспечивать соблюдение закона – моя работа.
– Ты получил эту работу только благодаря протекции, Тед. Никогда об этом не забывай. Если ты пойдешь против меня, можешь распрощаться с должностью начальника полиции. И это еще не все. Против тебя могут быть выдвинуты обвинения в суде.
– Если такое когда-нибудь случится, то вы с мэром окажетесь на скамье подсудимых вместе со мной. Что же до моей работы, я не так уж держусь за нее. Но одно мне все же не совсем понятно, Отто… Объясни мне, почему ты не предал гласности то, что тебе стало известно о прошлом Зои. Только не пытайся убедить меня, что ты сделал это исключительно по доброте сердечной. У тебя нет сердца.
– А вот это тебя уже совсем не касается, черт побери! С каких это пор ты стал святошей? Но одно я должен тебе сказать… Скоро эта женщина проклянет тот день, когда решила переехать в Оазис!
– Только постарайся, чтобы все было в рамках закона, Отто, не то я сам примусь за тебя. Можешь положиться на мое слово. И если я смогу доказать, что это ты уничтожил птиц, тебе будут предъявлены обвинения.
Ченнинг уже отчасти обрел прежний апломб.
– И давно ли у тебя появилась совесть, Тед?
– Полагаю, я в конце концов решил остановиться и присмотреться к себе получше, и мне оказалось не по вкусу то, что я увидел. В жизни я не раз делал вещи, которыми вряд ли могу гордиться, однако быть в сообщниках у тебя и мэра для меня хуже всего.
– Но благодаря этому твой банковский счет заметно разбух, не так ли? Ты забирал свою долю без видимых угрызений совести и запросто можешь отправиться за это в тюрьму.
– Не надо мне угрожать, Отто, – тихо сказал Дарнелл. – Я все изложил на бумаге – все наши сомнительные сделки – и спрятал документы в сейф. Не забывай об этом. – Начальник полиции развернулся и, не прощаясь, вышел.
Жизнь Отто Ченнинга рушилась – и все по вине Зои Тремэйн. Но ведь должен же быть какой-нибудь выход!
У самого его локтя зазвонил телефон, и он, вздрогнув, схватил трубку:
– Алло?
До него донесся визгливый голос мэра Уошберна:
– Отто, что ты собираешься делать с этой проклятой женщиной? Все утро мой телефон разрывается от звонков по поводу той гнусной речи, которую она произнесла вчера.
– Что я собираюсь делать? – огрызнулся Ченнинг. – Почему все всегда норовят свалить на меня? Ты сам рискуешь ничуть не меньше.
– Такого рода дела по твоей части, Отто. Я у всех на виду. Я не могу затевать личную вендетту, в особенности против столь популярной женщины, как Зоя Тремэйн. Это будет стоить мне голосов избирателей.
– Не забывай, кто помог тебе получить эти голоса, Чарльз.
– По-твоему, я не помню об этом, Отто? – В голосе мэра послышались плаксивые нотки. – Но если мы не заставим ее замолчать, она наверняка отпугнет инвесторов и даже может добиться того, что эта проклятая инициатива пройдет. И тогда нам конец!
– Ты думаешь, я не понимаю этого?
– Ты ведь просил Теда раскопать какие-нибудь сведения о ее прошлом, чтобы мы могли заткнуть ей рот.
– Пока что ничего обнаружить не удалось, – солгал Ченнинг. – Надеюсь, что в скором времени удача нам улыбнется.
– Лучше, если это произойдет как можно скорее. Самое меньшее, что ты можешь сейчас сделать, Отто, – держать на привязи свою собственную дочь.
Пальцы Ченнинга судорожно сжали трубку, сердце подскочило.
– Что ты имеешь в виду? При чем тут Сьюзен?
– Она спит с доктором Ноа Брекинриджем.
Ченнинг с облегчением вздохнул:
– Как, по-твоему, это выглядит? Главная сторонница Тремэйн занимается любовью с ведущим доктором Клиники. Судя по всему, он на ее стороне.
Мозг Ченнинга лихорадочно заработал.
– Ты уверен в этом?
– Абсолютно. Мой шофер снимает квартиру в том же доме, что и доктор Брекинридж, и он видел, как твоя дочь потихоньку вышла из дверей квартиры доктора в два часа ночи. Не играли же они там в такое время в жмурки!
– Я сам с этим разберусь, Чарльз.
Ченнинг положил трубку, мысли его путались. Если это правда, у него в руках окажется козырь, которого ему так недостает!
Он просмотрел свой электронный дневник и нашел номер одного частного детектива из Палм-Спрингс, известного своей неразборчивостью в средствах. Ченнинг уже дважды прибегал к помощи этого человека и добивался хороших результатов.
Глава 21
Небольшая группа людей собралась вокруг пустой цветочной урны во внутреннем дворике реабилитационного отделения. Ноа подошел к Карле и несколько церемонно вручил ей блокнот, после чего отошел назад и встал рядом с Джеффри. Рем смял в комок газету, бросил ее в урну и поднес спичку.
– Что все это значит? – спросил Джеффри у Брекинриджа. – Похоже на костер в лагере скаутов.
Ноа не без удивления взглянул на Лоуренса.
– Сегодня очередь Карлы сжечь блокнот.
– Сжечь блокнот? Кажется, я тут что-то пропустил.
– Это своего рода традиция, когда пациент завершает четвертую и пятую ступени курса. Вы пробыли здесь почти три недели и ни разу не присутствовали при сожжении?
– Раз или два я видел, как тут собирались люди, однако не придавал этому значения.
Ноа улыбнулся:
– Скоро настанет и ваша очередь, Джеффри.
Карла между тем стала вырывать из своего блокнота страницы и бросать их одну за другой в огонь.
– И в чем суть этой церемонии? – спросил Джеффри.
– Карла составила полный список всех ошибок, которые она совершила, злоупотребляя алкоголем, и занесла их в блокнот, как бы исповедуясь в своих грехах перед Богом и людьми. Теперь она должна сжечь свой блокнот.
– И тем самым вернуть себе душевное спокойствие? Мне такое решение кажется слишком прямолинейным.
– Однако оно помогает. Этот метод является составной частью программы «Общества анонимных алкоголиков», и мы применяем его здесь. Из тех лекций, которые вам довелось тут прослушать, вы должны были понять, что методы «Общества анонимных алкоголиков» срабатывают даже тогда, когда все остальное оказывается безуспешным.
– Но ведь она могла просто регулярно посещать собрания «Общества» и при этом сэкономить деньги, которые пришлось заплатить за пребывание здесь?
– За один месяц лечения в Клинике вы получаете больше, чем за год занятий в «Обществе анонимных алкоголиков», не говоря уже о дополнительной помощи и рекомендациях.
Внезапно раздались сразу несколько голосов:
– Мы уважаем и понимаем тебя, Карла. Ты уже выслушала всю чушь, которую мы тут несли. Теперь тебе незачем сердиться и обижаться. Да пребудет с тобой мир!
Карла сожгла последний лист, из ее глаз струились слезы. Все поздравляли ее.
– Как я уже сказал, скоро придет и ваша очередь, Джеффри. – И Ноа направился в сторону здания.
Лейси подошла поближе к Джеффри.
– Я с нетерпением ожидаю того дня, когда сожгу свой блокнот. – У нее вырвался застенчивый смешок. – Наверное, мой костер будет самым большим из всех, которые тут когда-либо видели.
– Едва ли у тебя больше грехов, чем у других людей.
– В свое время я очень многим причиняла вред, Джеффри. Я не только доставляла хлопоты своим друзьям и коллегам, но из-за моей наркозависимости во время съемок не раз возникали финансовые проблемы. А промедления, вызванные тем, что мне необходимо было прийти в норму, а сцены, которые приходилось переснимать снова и снова, потому что я была не в состоянии произнести ни слова из роли? Тебе это трудно понять.
Лейси взяла его под руку. Лоуренс ощущал тепло ее тела и, встретив доверчивый взгляд, в который раз почувствовал уколы совести. Откашлявшись, он предложил:
– Осталось еще полчаса до сеанса терапии в «Змеином логове». Не выпить ли нам по чашке кофе?
– Нет, кофе я не хочу, а вот от холодного лимонада не отказалась бы. Я уже выпила здесь столько кофе, что по нему можно было бы плавать в лодке, как по морю!
В закусочной Лейси перегнулась через стол и прошептала:
– Знаешь, на этой неделе я нарушила одно из главных правил Клиники.
Его брови приподнялись.
– Не думаю, что это так уж серьезно.
– Во всяком случае, это отвлекает, а здесь, как тебе известно, не одобряют подобных вещей. Ты ведь помнишь, что в прошлое воскресенье меня не было в солярии?
– Разумеется, и мне очень тебя не хватало, но я подумал, что у тебя посетитель.
– Так оно и было. Мой агент приехал навестить меня.
– Не понимаю, что тут такого ужасного.
Лейси осмотрелась вокруг. Они были почти одни в закусочной.
– Он тайком пронес мне сценарий. Видишь ли, сразу после выписки я собираюсь закончить картину, над которой работала. Однако съемки продлятся не более месяца, поэтому мой агент нашел для меня очередную роль.
– Мне казалось, ты захочешь некоторое время отдохнуть после пребывания здесь.
Она покачала головой:
– Нет, из этого ничего не выйдет. Мне нужно чем-нибудь себя занять. И к тому же обычно приходится просмотреть множество сценариев, прежде чем удастся найти подходящий. Я прочитала прошлой ночью тот сценарий, который принес мой агент, и он оказался просто великолепным. Это комедия положений под названием «Воришки». Я буду играть роль наследницы знатного рода, которая живет на Ривьере и уже успела промотать почти все свое состояние. Героиня не имеет никакой профессии и пребывает в полном отчаянии, не зная, как ей жить дальше. Она могла бы выйти замуж за богатого плейбоя, который готов помочь ей решить любые финансовые проблемы, но она его не любит. И вот однажды ночью к ней в дом врывается грабитель…
Джеффри похолодел. Ему понадобилась вся сила воли, чтобы сохранить невозмутимость. Неужели она знает? Или по крайней мере что-то подозревает? Это казалось ему невероятным, однако столь же невероятным было и такое поразительное совпадение.
А Лейси между тем продолжала:
– Этот грабитель по неосторожности будит мою героиню. Он никогда еще никого не убивал и не находит в себе сил поднять на нее руку. Они проводят почти всю ночь за беседой, и он влюбляется в свою жертву. Тогда грабитель предлагает ей выход из затруднительного положения. Ему нужна сообщница – женщина, которая имеет доступ во все богатые дома на Ривьере. От нее самой не требуется участвовать в ограблениях, и потому она соглашается работать с ним.
Джеффри с трудом выговорил внезапно пересохшими губами:
– И чем же кончается фильм?
– Ну, поскольку речь идет о комедии, все кончается благополучно. После нескольких удачных операций они понимают, что действительно любят друг друга, и решают оставить преступный мир, начав новую жизнь вместе. Но в сценарии есть одна остроумная находка, Джеффри. Зрители до самого конца фильма ни разу не видят главного героя без маски. А это значит, что роль грабителя могут поручить неизвестному актеру. – Она тихо рассмеялась. – Никто из знаменитостей не согласится взяться за роль, где его лицо останется скрытым от зрителей до самых последних кадров.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47