Однако он находится здесь по своей воле. Он сам поставил подпись под документами… – Ноа замолчал, сообразив, что нарушил одно из главных правил Клиники – никогда не обсуждать пациентов с посторонними, тем более враждебно настроенными.
– Пойдемте, Сьюзен. Близится время ленча. Вы и так уже достаточно успели повидать за один день. У нас есть небольшая закусочная для обслуживающего персонала. Еда там ничуть не хуже, чем в любом другом ресторане Оазиса.
Сьюзен взяла его под руку. Когда они вошли в закусочную, она спросила:
– А как насчет ваших заключенных? Им подают такую же еду? – Увидев хмурую складку на его лбу, она рассмеялась. – Пожалуйста, не надо снова набрасываться на меня. Я просто повторяю слова Лейси Хьюстон.
– Он очень мил, Зоя, – возбужденно рассказывала Сьюзен. – Правда, он всякий раз выходит из себя, когда задевают Клинику. Но если не касаться этой темы, он вполне дружелюбен и даже занятен.
День близился к вечеру, и они вместе сидели в атриуме за прохладительными напитками. Мадам, примостившись на плече хозяйки, чистила клювом перышки. Зоя не без внутреннего удовольствия наблюдала за Сьюзен, дымя маленькой сигарой над стаканом коктейля «Маргарита».
– Мне тоже доктор Брекинридж показался человеком приятным. Впрочем, я и не ожидала увидеть какого-нибудь людоеда из страшной сказки. Разумеется, я всего лишь старуха и не удостоилась его особого внимания, но, вне всяких сомнений, он изо всех сил старался произвести впечатление на тебя, дитя мое.
Румянец на щеках Сьюзен, и без того яркий, стал теперь еще гуще.
– Если ты имеешь в виду, что он пытался за мной ухаживать, то ты ошибаешься. Но я бы не…
– Ты бы не стала противиться, – подхватила Зоя, голос ее прозвучал несколько сухо. – Ты ведь это хотела сказать? По-моему, мысль не так уж плоха, Сьюзен. Рано или поздно ты должна избрать себе спутника жизни. Но об одном тебе нужно помнить твердо. – Она подалась вперед, заговорила с неожиданной силой и страстью: – Мы ведем борьбу не с ним, а с Клиникой. Никогда об этом не забывай.
– Я не забуду, Зоя, – заверила ее Сьюзен. – Мои убеждения остаются неизменными.
Зоя удовлетворенно кивнула:
– Надеюсь, что так будет и впредь. Ну а пока что… – Она сделала глоток из своего стакана. – Расскажи мне о Клинике.
– Судя по тому, что я видела, место довольно приличное. Чисто, повсюду полный порядок. Правда, одна вещь, о которой говорил доктор Брекинридж, показалась мне немного странной. Многие из сотрудников Клиники, в том числе и кое-кто из медицинского персонала, в прошлом сами были алкоголиками или наркоманами. По его словам, их собственный жизненный опыт делает их незаменимыми…
Телефонный звонок заставил ее замолчать. Зоя направилась на кухню и сняла трубку с настенного аппарата.
– Алло?
Мужской голос произнес:
– Мэй Фремонт? Это ты, Мэй?
Кровь застыла у Зои в жилах, она слегка пошатнулась, и на какое-то мгновение ей даже показалось, что она вот-вот упадет в обморок. Судя по потрескиванию в трубке, звонок был междугородным.
– Кто вы? – с трудом выговорила она.
– Это Сэм Уотсон, Мэй. Я ведь говорю с Мэй, не так ли?
Зоя крепко зажмурила глаза, уносясь мыслями в прошлое. Когда она только-только открыла свое заведение в Неваде, ей было необходимо заручиться поддержкой в правительственных кругах, и она обрела ее в лице Сэма Уотсона, который считался непревзойденным мастером закулисной игры в политической жизни штата. Сэм не раз оказывал ей услуги разного рода, и за это она предоставила ему право свободного посещения «Райского уголка» в любое время.
Голос из прошлого! Наверняка следует ожидать дурных новостей. Зое хотелось бросить трубку, однако необходимо было сначала все разузнать.
– Да, это я, Сэм, – произнесла она спокойно. – Как поживаешь?
– Старею, Мэй, – в трубке раздался короткий смешок. – Если ты все еще при деле, то боюсь, что больше не смогу позволить себе некоторые вольности, хе, хе!
– Сэм, как ты узнал мой номер? Его же нет в справочниках.
– Это было не так-то просто, поверь мне. Но даже у такой древней развалины, как я, все еще сохранилась некоторая доля влияния. И ведь это именно я в старые добрые времена посоветовал тебе сменить имя и превратиться из Зои Тремэйн в Мэй Фремонт.
– Да, я прекрасно это помню, Сэм. Не то чтобы я была не рада твоему звонку, но…
Его резкий, дребезжащий смех не дал ей договорить.
– Готов держать пари, что не рада. Ушла на покой, превратилась в респектабельную особу, и вдруг твои прошлые… э-э… грешки всплывают наружу.
– Сэм, что все это значит? Я уверена, ты позвонил мне не ради того, чтобы поболтать о «старых добрых временах».
– Пожалуй, Мэй, пожалуй. – Голос Сэма стал серьезным. – Должен признаться, я немного обеспокоен. Кто-то наводил справки насчет Зои Тремэйн. Слухи дошли до меня окольными путями, и я решил, что должен известить тебя.
Зоя напряглась.
– Кто, Сэм? Кто интересовался мной?
– Пока что не знаю. Я даже не уверен, проходил ли запрос через официальные каналы, или это инициатива частного лица. Само собой, я попытаюсь все выяснить, Мэй, однако поиски потребуют времени. А тебе никто не приходит на ум? У тебя есть враги?
– О да, я их нажила немало, – призналась Зоя.
В голове у нее вертелось имя Тодда Ремингтона. Он не был ее врагом, но что, если именно он стоял за всей этой историей? Вполне возможно, что Рем ее узнал. Но если даже и так, зачем ему понадобилось копаться в ее прошлом? Оно ему и без того известно.
– Все та же тонкая, деликатная Мэй, – с иронией заметил Сэм Уотсон. – Однако тут есть одна деталь… Кто бы ни затеял эту возню, имя Мэй Фремонт, по-видимому, ему пока еще неизвестно.
– Ты думаешь, кто-нибудь может установить связь между двумя именами?
– Трудно сказать. Все зависит от того, кто взялся за это расследование. Если те, кто его затеял, имеют доступ к полицейским каналам, то рано или поздно они найдут зацепку. Но если речь идет просто о частном лице, ему будет гораздо сложнее. Тебе не приходит в голову, по какой такой причине тобой может интересоваться полиция, Мэй?
– Нет, я не могу ответить тебе прямо сейчас.
– Ладно, попытаюсь еще что-нибудь выяснить, а там уж будет видно, что из этого выйдет.
– Буду тебе очень признательна, Сэм.
– Не стоит, Мэй. Я перед тобой в долгу. Редко мне выпадали в жизни такие славные моменты, как те, что я провел в твоем заведении. Одно воспоминание почти приводит меня в раж, а в моем возрасте это что-нибудь да значит.
Зоя повесила трубку, совершенно сбитая с толку. Едва завидев ее, Сьюзен вскочила и в тревоге спросила:
– Что-нибудь случилось, Зоя? Ты побелела как полотно.
Зоя села в кресло и стала рассеянно поглаживать белые перышки Мадам.
– Если я тебя правильно поняла, ты скоро снова собираешься наведаться в Клинику?
– Ноа сам пригласил меня заходить туда в любое время.
– Ты говорила, что видела некоторых из пациентов. Не было ли среди них Тодда Ремингтона?
– Того самого пьяницы, который устроил скандал на вечеринке? – Сьюзен отрицательно покачала головой. – Нет, он не попадался мне на глаза.
– Сьюзен, я прошу тебя кое-что для меня сделать. Я знала Тодда еще до того, как переехала в Оазис. Не уверена, узнал ли он меня, но мне нужно это выяснить. Не могла бы ты оказать мне услугу?
– Разумеется, Зоя. – Сьюзен взглянула на нее с любопытством. – Это имеет какое-то отношение к твоему таинственному прошлому?
– Да, – после некоторого колебания ответила Зоя.
– Кто тебе звонил? Ты выглядишь ужасно расстроенной.
– Сьюзен… – Зоя глубоко вздохнула. – Я знаю, у тебя накопилось ко мне множество вопросов, ведь я скрывала свое прошлое от всех, и даже от тебя. У меня есть на то веские причины. Со временем я все тебе объясню, и мне кажется, что ты сумеешь меня понять… Но сейчас я к этому еще не готова, – добавила она устало. – Просто доверься мне еще на короткий срок и попытайся выяснить, узнал меня Рем на вечеринке или нет.
Глава 9
– Я очень признателен тебе, Дэн, – сказал Тед Дарнелл в телефонную трубку, – за твою помощь.
– В нашу эпоху компьютеров, Тед, это не потребовало особых усилий. А Лас-Вегас – сравнительно небольшой город. Конечно, мы не можем проследить за всеми туристами, посещающими казино, однако тебя ведь главным образом интересовало, не имела ли эта самая Зоя Тремэйн постоянную резиденцию в Вегасе.
– Совершенно верно. И каковы же результаты?
– Кажется, поиски зашли в тупик. Ни один из тех людей, которым я показывал фотографию, не мог утверждать, что видел ее хотя бы мельком. Конечно, это не самый лучший снимок для опознания.
– Знаю. Он был сделан на расстоянии при помощи особой телефотографической линзы.
– И я не нашел в полицейских архивах ничего похожего на те отпечатки пальцев, которые ты мне прислал. Ты пробовал связаться с округом Колумбия?
– Да, я послал копию в Вашингтон, однако ответ придет еще не скоро. Ты же знаешь, они не станут особенно утруждать себя ради небольшого полицейского участка в захолустном городке, тем более если состав преступления отсутствует.
– Расскажи мне об этом деле подробнее. Почему ты решил искать ее следы именно в Лас-Вегасе?
– О, не только в Лас-Вегасе. Я уже обращался в Рино и Карсон-Сити и с тем же самым результатом. Просто внутреннее чутье подсказывает мне, что в прошлом эта женщина проживала где-нибудь в штате Невада.
– Ну, я достаточно долго прослужил в полиции, чтобы знать, как часто внутреннее чутье себя оправдывает. Но похоже, на этот раз удар был мимо цели.
– Тем не менее, Дэн, я пока что не собираюсь сдаваться. Думаю еще некоторое время продолжать расследование.
– Отлично. Если тебе удастся раздобыть какие-нибудь дополнительные сведения, например, что на нее заведено дело в Вашингтоне, только дай мне знать, и я займусь дальнейшими поисками.
– Договорились. Еще раз спасибо тебе, Дэн.
Дарнелл повесил трубку и несколько минут сидел, погрузившись в размышления. Он без особой охоты подчинился требованию Ченнинга, но, начав копаться в прошлом этой женщины, почувствовал себя заинтригованным. Дарнелл был чертовски хорошим полицейским – он мог смело сказать о себе такое, – и на первых порах ему казалось, что достаточно будет отправить несколько запросов, чтобы получить нужные сведения; однако до сих пор он повсюду натыкался на глухую стену. Правда, с начала расследования прошло всего лишь несколько дней, но ему уже стало ясно: за всем этим должно крыться что-нибудь!
Судя по всему, имя Зоя Тремэйн было вымышленным, а если так, то скорее всего в ее прошлом таилось нечто такое, что ей самой необходимо сохранить в секрете. И вполне вероятно, что речь идет о каком-нибудь преступлении.
У Дарнелла, человека упрямого и настойчивого, всякая тайна вызывала особый интерес. Ему еще не приходилось сталкиваться с такими делами, которые он не мог бы распутать, и он твердо решил, что и на этот раз не оплошает. Рано или поздно он выяснит все, что только можно, о Зое Тремэйн. Как поступить с этой информацией, когда она окажется у него в руках, – другой вопрос. Неприязнь к Отто Ченнингу и презрение к самому себе, вызванное необходимостью идти на поводу у Ченнинга и мэра, становились с каждым днем все сильнее. Однако если он бросит им открытый вызов, он может лишиться своей должности.
Ладно, пусть все идет своим чередом. Дарнелл получал удовольствие, когда полиция исправно выполняла свою работу. Как только нужная информация окажется у него в руках, можно будет решить, что с ней делать.
– Бобби, – говорил в телефонную трубку губернатор Уильям Стоддард, – я ужасно страдаю здесь – хуже, чем грешники в аду. Никогда за всю мою жизнь, будь она неладна, меня не тянуло на спиртное с такой силой, а ты вдруг пристаешь ко мне со всей этой ерундой! Какой-то там финансовый законопроект, который по непонятной причине затерялся в груде бумаг. Почему никто не обратил на него мое внимание до отъезда?
– Я не знаю, губернатор. – Бобби Рид звонил из здания законодательного собрания родного штата Стоддарда. – Согласен, что с чьей-то стороны это было недосмотром.
– Ладно, черт побери, отправь его мне почтой, если считаешь, что с этим нельзя подождать. Я подпишу его и отправлю обратно.
– Губернатор, тут у нас ходит множество слухов. Вице-губернатора буквально забросали вопросами на вчерашней пресс-конференции. Действительно ли ваше отсутствие вызвано желанием поохотиться или поудить рыбу? Один из репортеров заметил, что ему трудно в это поверить, так как это совсем на вас не похоже. Другой сказал, что он где-то слышал, будто вы находитесь в больнице, страдая от неизлечимой формы рака.
Стоддард усмехнулся:
– И как старина Даррел это выдержал? Наверняка его порядком прижали.
– Сразу же после пресс-конференции он накинулся на меня и потребовал, чтобы я немедленно дал ему ваш номер, не то мне придется об этом пожалеть. Я ответил ему отказом.
– И как он на это отреагировал?
– Вышел из себя – кричал и бесновался, угрожая сей же час меня уволить. Я был вынужден напомнить вице-губернатору, что работаю не на него, а на вас.
– Скажи Даррелу, что ты связался со мной и я просил передать ему одну известную фразу Гарри Трумэна: «Если ты не можешь выносить жару, лучше уйди с кухни».
– Я уже говорил ему это или что-то похожее.
– Тем лучше. – Стоддард сделал паузу. – Бобби, ты ведь позвонил мне не для того, чтобы поднимать шум из-за неподписанного законопроекта. Ты хотел проверить, как я себя чувствую, верно?
– Видите ли, губернатор, прошло уже три дня, а от вас ни слова.
– Бобби, я еще жив. И слава Богу, что ты не позвонил мне раньше. Единственными существами, с которыми я тут разговаривал, если не считать доктора, были розовые слоны и зеленые змеи, которые маячили у меня перед глазами. Я всегда смеялся, слушая рассказы о белой горячке. Но поверь мне на слово, это совсем не смешно. Я видел такие вещи, которых бы не пожелал и своему злейшему врагу!
Голос Рида зазвучал встревоженно:
– Вероятно, я должен забрать вас оттуда, губернатор. Мне не нравится ваш тон.
– Нет, я остаюсь здесь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47