Я был одержим, словно выпил любовное зелье. Может, ты приворожила меня?— Никакая я не ведьма! — Иланна отшатнулась, выпустив Саладина. Он упал на подушки. Комната начала вращаться. Он схватился за край матраса и прикрыл глаза. На этот раз его стон был непритворным.Он услышал тихий шорох ее юбки, а затем почувствовал прикосновение ее кожи, тепло ее дыхания.— Какой ты упрямый, мусульманин! Когда тебе станет намного лучше, принцесса ашанти поведает гебе один секрет.Саладин так устал, что едва боролся со сном. Он открыл глаза. Иланна была так близко, что он мог пересчитать ее ресницы.— А мне понравится этот секрет?— Готова спорить, — просияла она. Саладину безумно хотелось притянуть ее к себе и поцеловать, но руки словно налились свинцом.— Скажи сейчас. Возможно, я не проснусь.— Проснешься. Боги однажды уже отправили тебя обратно. Отправят и в этот раз.Цвет ее губ напоминал ягодный сок. Он улыбнулся:— Почему?— Потому, что ты упрямый мусульманин. Засыпая, Саладин задумался, бьют ли мужчины-ашанти своих женщин.Малькольм вел Элпин из таверны под восторженные крики толпы и громкие пожелания доброй ночи. После дружеской пирушки прохладный ночной ветерок приятно овевал кожу. Тишина звенела в ушах. В черно-синем звездном небе плыл молодой месяц.Она повернулась к крепости. Он потянул ее в противоположную сторону.— Куда мы идем? — поинтересовалась Элпин.— Подожди, увидишь, — он повел ее к лужайке рядом с торговыми лавками.Подобный маршрут удивил Элпин. Она полагала, что он ждет не дождется их первой брачной ночи. А Малькольм шел так, словно важнее всего для него была эта прогулка. Он действительно хотел развлечься, а она жаждала любви. Не считая того, что эта ночь должна была удовлетворить любопытство Элпин касательно плотской стороны любви, она должна была на шаг приблизить ее к обретению плантации «Рай».Она обо что-то споткнулась, ушибла палец и чуть не упала. Малькольм подхватил ее.— Осторожнее, смотри, куда идешь.На укреплениях горели фонари, но двор оставался темным. В темноте чувства Элпин обострились. Когда они миновали мастерскую кожевника, она почувствовала запах кожи. От кузницы исходило тепло.Подумав, что Малькольм хочет посмотреть на своих птиц, она спросила:— Ты беспокоишься за совенка? Он остановился.— Нет. А что такое?Пока Малькольма не было, Элпин ходила в соколягню, чтобы отвлечься от тяжких мыслей о нем. Там она вспоминала о детстве.— Ничего. Я о нем заботилась.— Я так и думал. Ты никогда не могла пройти мимо раненого или больного животного.После такого приятного вечера ей хотелось во всем с ним соглашаться.— Да, ты прав. Единственное, что было нужно маленькому, это корм. У его матери уже почти зажило крыло.— Скоро их можно будет выпустить.Элпин почувствовала грусть. Скоро она покинет его так же, как дикие птицы. Но мысли о будущем не должны омрачать ее брачную ночь. Подобная мысль удивила Элпин: раньше она думала о своем отъезде, надеясь уехать на Барбадос, а не жалея покинуть Килдалтон.— Как тебе «Руины и развалина»? — поинтересовался он.Она засмеялась:— Таверна мне очень понравилась. Но кто дал ей такое странное название? Это уютное местечко, а не грубая пивная.— Помнишь ли ты леди Алексис?— Да, — Элпин вспомнила темноволосую немолодую женщину. Много лет назад, воспользовавшись потайным ходом, она пробиралась в комнату благородной дамы и пользовалась ее туалетными принадлежностями. — Она была подругой твоей мачехи и родственницей королевы Анны, да?— Да, — обвив рукой талию Элпин, Малькольм направил ее под навес одной из лавок. — Она — кузина королевы. Вот она и назвала так таверну.— А где она сейчас?— Вышла замуж за Ангуса Мак-Додда, боевого товарища моего отца. Они живут в поместье Тракуар.Это было родовое поместье Стюартов, но Элпин практически ничего не знала об этой резиденции.— А это рядом?Он остановился перед конюшней.— В нескольких дня пути к северу. Подожди здесь. Я сейчас.Она увидела, что он вошел в дверь и исчез в темноте. Из конюшни доносился сладковатый запах сена. Внутри фыркали кони. Малькольм ласково, тихо разговаривал с ними. Его голос становился все тише. Это свидетельствовало о том, что он движется в глубь конюшни. Оглянувшись, Элпин увидела, что дверь таверны распахнулась. Оттуда вышли три солдата и разошлись в разные стороны. Один из них нес фонарь, и свет раскачивался в такт его шагам. Затем рука об руку шли Рэбби Армстронг и служанка Эмили. Они направлялись в сторону рынка. Служанка хихикала. Солдат что-то ласково говорил ей.Кони заржали. Пульс Элпин участился. Сейчас Малькольм отведет ее домой, а там… Она прогнала непрошеную мысль. Ее дом — плантация «Рай». «Рай», а не эта тихая крепость, где из окон льется желтый свет, а крепостные стены ясно вырисовываются на фоне ночного неба.— Закрой глаза и протяни руки.Голос Малькольма звучал так же весело, как и много лет назад. Элпин внезапно пожале-oла его и себя. Девушку огорчали события, приведшие ее в Шотландию через двадцать лет после того, как она поклялась, что больше никогда в жизни не ступит на эту землю.Она протянула ему руки На ее ладони тотчас же легло что-то теплое и пушистое. Затем она почувствовала, как это «что-то» завозилось.— Узнаешь, кто это? — спросил он.Зверек. Но какой? Элпин прижала его к груди и погладила. Это не кошка — уж слишком ласковая зверушка и слишком мягкий у нее мех. Затем она нащупала ушки и почувствовала упирающиеся в ладонь задние лапы.— Кролик.Он обнял ее за плечи.— Это не простой кролик. У него очень интересный предок.Хэтти, еще один увечный зверек из тех, которые были единственными друзьями Элпин. Элпин себя не помнила от счастья, ее глаза наполнились слезами. Много лет назад дядя заставил ее отдать крольчиху Малькольму. Мальчик отпустил Хэтти на свободу.Элпин задыхалась от благодарности. Она прижала к себе живое свидетельство прошлого и прислонилась к мужчине, подарившему ей его.— Ты ходил на Дворничий пустырь, — сказала она, восхищаясь его жестом.— Да, — Малькольм погладил ушки кролика. — Я же говорил тебе, что там полным — полно потомков Хэтти. Мы называем их «дружки Элпин».Оказывается, ее вспоминают здесь с нежностью.— Даже не знаю, что сказать.— Мне достаточно счастья, звучащего в твоем голосе, — Малькольм обнял ее.— Я очень счастлива. — Это было нечто большее, чем счастье; в эту минуту Элпин почувствовала любовь к Малькольму Керру.— Жаль, что так темно. Ты вряд ли видишь ее, — сказал он. — Она вылитая Хэтти.— Мне не нужно света, чтобы вспомнить Хэтти. Мне кажется, что я рассталась с ней только вчера.— Нет! — с нажимом произнес Малькольм. — Забудь все, что было вчера, Элпин. Думай лишь о настоящем, о том, как я хочу тебя и как хорошо нам будет вместе.Ей очень хотелось последовать его совету. Элпин встала на цыпочки и поцеловала Малькольма в щеку. Он повернулся и наклонил голову. Их губы встретились.Его губы были мягкими и слегка припахивали элем, который он пил в таверне. Элпин мечтала о прекращении всех разногласий между ними и поэтому, когда Малькольм наклонил голову и их поцелуй стал глубже, она поняла, что страсть способна хотя бы на время решить все проблемы.Теплое, пушистое существо, уютно свернувшееся у нее на руках, создало символический мостик между ними, уничтожив разделявшие их годы, успокоив бурю, некогда бушевавшую в душе Элпин, и напомнив все радости прошлого.Малькольм нежно гладил ее спину, постанывая от счастья. Элпин чувствовала себя любимой и возродившейся к жизни. Внутренний голос говорил ей, что она наконец-то вышла на дорогу, в конце которой ее ждут только покой и счастье.Надеясь на исполнение своих желаний, Элпин прильнула к Малькольму. Кролик завозился.Малькольм чуть отстранился.— Понимаешь ли ты, любовь моя, — промурлыкал он, — что сейчас ты впервые поцеловала меня по собственной инициативе.— Если представится случай, я с удовольствием сделаю это снова.— Уверяю тебя, что как только мы доберемся до моей постели, — он взял у нее кролика и посадил в сумку, висящую на поясе, — я не буду возражать против этого, если ты не будешь тратить время даром.Взявшись за руки, они пошли по старой дорожке, ведущей прямо к дверям замка.— Ты задолжал мне коня, — заявила она.— Серого?— Да. Рэбби и Эмили бродят между рынком и лавкой кожевника.— И играют в «поцелуй веснушку»?— Ну, для этого на улице слишком темно. Просто целуются.— Конь твой. Я поговорю с Рэбби. Войдя в замок, Малькольм повел Элпин вверх по лестнице в свою спальню. В спальне горела масляная лампа. Элпин смотрела, как Малькольм выпустил коричневого кролика. В отличие от своей трехногой прародительницы эта крольчиха двигалась очень проворно. Она сразу же перепрыгнула через скамеечку для ног и скрылась за портьерами.Затем Малькольм обхватил ладонями лицо Элпин и принялся легонько тереться губами о ее губы. Ангельски нежное прикосновение его губ и удовольствие, отражавшееся в его глазах, наполнили душу Элпин восхищением, а ее тело — желанием.Желание заставило ее торопливо обхватить талию Малькольма, ощутив крепкие мышцы.Прикосновение к нему лишь разожгло аппетит Элпин. Она с нетерпением ждала банкета, который он обещал ей устроить.— Медленнее, любовь моя. Следуй за мной.Его простые слова дошли до неопытной девушки и придали ей сил, необходимых для того, чтобы утолить бушующее в душе пламя. Когда руки Элпин расслабились и она вновь обрела способность к самоконтролю, ей показалось, что она понимает, как все произойдет. Ее сердце запело.Должно быть, Малькольм заметил ликование в ее глазах. Он улыбнулся и нежно проговорил:— Скоро мы будем вместе.Он внимательно посмотрел на Элпин, привлек ее и начал целовать с терпением, которому позавидовал бы и святой. Его губы были мягкими, влажными и сладкими, как мед. Они волшебным образом успокаивали, щекотали, дразнили и возбуждали ее. Малькольм постепенно пробуждал в ней страсть. Поцелуй в уголок рта заставил грудь Элпин заныть от желания. Когда Малькольм провел языком по зубам Элпин, ее соски напряглись. Поцелуй стал глубже, и Элпин почувствовала, как внизу живота разгорается огонь страсти.— Мне кажется, что ты целуешь меня всю, — призналась она, чувствуя себя как никогда спокойно.— Через некоторое время я именно так и поступлю, — улыбнулся Малькольм и провел руками по ее шее, а потом прикоснулся к груди. — Ты чувствуешь здесь желание?Элпин прикрыла его ладони своими и надавила так, что из ее груди вырвался тихий стон.— А ты как думаешь? — спросила она. Он взял ее руку и положил на свидетельство своего возбуждения, скрытое мягкой шерстью тартана.— Я думаю, — он втянул воздух сквозь стиснутые зубы, — что мне следует как можно скорее раздеть тебя.Она ощущала ладонью его твердость и думала о том, что это великолепное дополнение к мягкости ее собственного тела. В предвкушении наслаждений, которые он обещал ей, рот Элпин наполнился слюной.— А как насчет тебя! Он широко улыбнулся:— Ну что ж, потом ты сможешь раздеть меня.Впервые она почувствовала себя уверенной и готовой взять на себя роль ведущего.— Тогда я настаиваю на праве первенства для себя. Женщин принято пропускать вперед.Малькольм удивленно вскинул брови. Расставив руки в стороны, он произнес:— Тогда, милая леди, раздевай меня как можно быстрее.Но Элпин решила действовать на свое усмотрение. Держа правую руку на той части тела, которая наглядно свидетельствовала о возбуждении Малькольма, левой она отстегнула пряжку с гербом клана, придерживавшую тартан на плече Малькольма. Он понимающе усмехнулся и прикоснулся к ее груди.Сжимая самую уязвимую часть его тела, Элпин помахала серебряной булавкой.— Держи.Он взял застежку в правую руку. Элпин тем временем расстегивала поясную сумку, висевшую низко на его бедрах. Потертый ремень, плотно обхватывавший талию Малькольма, держал на месте тартан.— Кажется, это твое, — проговорила Элпин.При виде хитрой улыбки Малькольма по спине Элпин побежали мурашки. Он напоследок сжал ее грудь, а потом взял в руку сумку вождя.Элпин чуть отстранилась, чтобы полюбоваться делом своих рук. Она сочла, что Малькольм ведет себя очень вежливо.— Как тебе нравится держать в руках символы власти Керров?Она почувствовала, как он упирается в ее РУКУ — А как тебе нравится ощущать под рукой символ власти Керра?Элпин засмеялась и еще больше осмелела. Она провела рукой по вышеупомянутому «символу власти».— Тебе не щекотно от шерстяной ткани?Малькольм приоткрыл рот, на его лбу выступила испарина. Угольно-черные волосы намокли и липли к вискам. Его ноздри раздувались, глаза сверкали.— Щекотно, — подтвердил он. — Ты бы лучше сняла с меня тартан.— Ты шутишь.— Я? — задохнулся он. — Господи, Элпин, если ты не прекратишь меня так гладить, я попросту изнасилую тебя!— Это невозможно. Нельзя изнасиловать женщину, которая хочет тебя.Он оживился. Сумка полетела на пол. Малькольм схватил Элпин за руку.— Хотеть меня и получить удовлетворение — не одно и то же, Элпин.Она подняла глаза и уставилась на его рубашку.— Я не понимаю.— Поймешь, — ласково, ободряюще пообещал он. — Я обещаю тебе это. А теперь сделай хоть что-нибудь с этими пуговицами и с поясом, который тебе так нравится.Элпин смягчилась. Она расстегнула рубашку Малькольма и его пояс. Он оттолкнул ее руку, и ничем больше не придерживаемый тартан упал на пол, обнажив Малькольма от талии до обутых в сапоги ног.Она ахнула, увидев его во всей величественной мужской красе. Ей хотелось еще раз дотронуться до него, но гораздо больше хотелось почувствовать его в себе.— О чем задумалась? — заинтересовался он.— Ты изменился, — выпалила она.— Да. И ты тоже.Элпин вспомнила тот день, когда неподалеку от древней римской стены Малькольм обнажил ее грудь и впервые пробудил в ней желание. Девушке внезапно показалось, что одежда стесняет и душит ее.— Но ты же видел меня.— Теперь смотри ты, Элпин. Но предупреждаю: если ты еще раз дотронешься до меня, то все последующее сильно разочарует тебя.Она вспомнила то, что он как-то сказал.— Ты считаешь, что, раз я девственна, тебе нужно делать все медленно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39